Сердцебиение

*Свадебная песня — Би-2*

  Глеб видел, как Вадим задумчиво глядел в окно, видимо того тоже это ранило, не только младшего. Вадик протирал переносицу двумя пальцами, пытаясь как-то сдержать свои эмоции и переживания внутри. У них и так стычки в семье назревали, ещё, ни дай бог, чтобы их обоих наказали.

  Самойлов кинул взгляд на чашку, после пару глотков, снова обратился к брату.

— Вадь... — легонечко произнёс мелкий, но старший никак не отреагировал, только облокотил голову о стекло.

  Тогда напоследок, чувствуя какой-то не лад в будущем, что их отношения перейдут на другую ступень, более нейтральную, Глебка решил подарить утешающую ласку. Плавно подошёл к Вадиму, неуверенно осмотрев, и прикоснулся к плечу, прощупывая почву, можно ли его вообще трогать. После того как он сделал какие-то выводы, завёл ногу и оседлал Вадика, затем промолвил:

— Ва-адь, — жалобно звал тот.

— Мм?.. — вздрагивая, промычал он, не ожидая, что не него сядут.

  Глебчик едва завёл руки за спину старшего и положил свою головушку на плечо, обнимая.

— Я тебя всё равно люблю, — прошептал искренне и любя маленький, прижимаясь сильнее и пряча свой нос в чужую ткань футболки.

  Вадю это сильно тронуло. Однако не знал, как реагировать. Ответит, получит от родителей мандюлей. Отстранится, совсем с Глебом потеряет контакт. Поэтому слегка со сбившимся дыханием прогрузил все варианты событий, осмелился... И внезапно ответил взаимностью, также прислоняясь к нему, к своему сокровищу.

  Услыхав небольшие шмыги, Глебка испугался.

— Вадик, ты чего?.. — волнующе поинтересовался Самойлов.

  Тот только мотнул отрицательно головой, размещая немного мокрые глаза на коже Глеба.

***

  Прокрутив этот кусок давнего воспоминания, у Самойлова было одно на языке:

— Какой пиздец, блять... — сматерился, выпучив глаза на чайник, он. — Бедный Вадик, господи... Если его сравнить сегодня и тогда... странно как-то. Раньше шугался каждого лишнего движения, а сейчас... сам напрашивается. То и дело сверлит, трогает, обнимает, ухаживает... даже улыбается... что поразительно, — звеня ложной уже по остывшему чаю, размышлял Глеб, — Хотя... и тогда любил ласки. Какой же он сложный всё-таки. Так-то хорошо, весёлый теперь ходит, а тогда, то и дело грустил. Наверно что-то да изменилось за это время.

  После этого флэшбэка обиды будто бы улетучились, а чувства к Ваде снова проснулись. Что это правда он, не чужой, как казалось в первый день. Потупив немного в стол, Глебка плюс-минус предположил свою версию, из-за которой брат наверное уехал, но не хотел её воспринимать всерьёз.

  Убрав со стола посуду и выключив свет, Самойлов решил, что нужно передохнуть после такого и никак иначе. Так как мозги не соображали в данный момент совсем. Оглянув кухню ещё раз, он удалился в гостиную, бурча что-то под нос и размышляя.

***

*Лавка — Би-2*

  Прошло с того дня полторы недели. Весь этот период наш Глебчик горбатился над сборниками, так как подряд были поставлены нелюбимые всеми экзамены. Готовиться, разумеется, он начал только за сутки. Русский по ощущениям написал нормально, историю тоже, литературу... надеялся прилично... А про математику даже вспоминать страшно. Результаты были пока что неизвестны, обещали выслать через семь-десять дней на специальном сайте.

  Самойлов не знал куда поступать, у него не было представления кем он станет и чем будет заниматься по жизни. Рано как-то в таком возрасте об этом думать. Были лишь мыслишки из детства, что обязательно популярным музыкантом, но в реальности такого пока не ощущалось...

***

  Прошло ещё пять дней. Станция. Понедельник. Двенадцать часов дня.

  И вновь наш родной вокзал встречает ребят. Опять толпы людей роем несутся кто куда в разные стороны по выстроенным маршрутам. Электрички гудят, привлекая к себе внимание, сообщая о прибытие. Лёгкий ветерок доходит от движущихся вагонов и поездов, сверкающих металлическим блеском на солнце. Вокруг шум возни и разговоров... Всю эту атмосферу впитывали Миша, Глеб, Шура, Машка и Лёва, который притаился молча где-то у входа, не решаясь подойти ближе. Он по привычке ходил за ними, ну а те не собирались его прогонять, ну гуляет рядом, не мешается, и ладно.

  Сегодня должен был приехать долгожданный Князюшка из армии. Но вот была не задача. У одних экзамены, ЕГЭ и ОГЭ, а у других диплом, поэтому, к сожалению, Маша и Горшок, буквально через день наоборот уедут из Екатеринбурга, обратно в Питер. Однако ребятки искали позитив, что пройдут эти страшные зачёты, сессии, и всё оставшееся время они будут проводить вместе. Мария только сомневалась, была между двух огней, остаться в городе после колледжа или лето провести здесь, в полудеревне с ребятами. Мишка, конечно же, настаивал на втором варианте, но девушка была неуверенна. Так как подруг здесь особо нет, а парни без неё весело проводили время. Горшенёв говорил, что сам из неё пацана сделает, да такого, что весь район бояться будет. Но слыша, как он сюсюкается со своим «голубоглазиком — сыном», Нефёдова только хихикала, не веря в его слова. Она сама та ещё пацанка и помощь ей не нужна.

  Солнце слепит в глаза, заставляя жмурится сильнее. Наконец-таки приезжает какой-то состав. Ребята стоят в предвкушении.

  Параллельно этому Лёвчик попытался сквозь страх поговорить с Глебом.

— Глеб, я- — касаясь того за плечо, сказал еле слышно он, но Глебка только одёрнул быстро его руку.

— Не хочу с тобой разговаривать. — кратко ответил Самойлов.

— Ну ты послушай хотя б! Я хоте-

  Не успел договорить Бортник, как парня перекричал своей радостью Горшенёв.

— АНДРЮХА! — выкрикнул Мишка, распахнув руки как можно шире.

  Из предпоследнего вагона электрички вышел Князь с большой чёрной сумкой и двумя чемоданами. Сам парень светловолосый, голубоглазый, подкаченный. Был в военной форме: в тёмных ботинках, штанах в принте, такой же рубашке с закатанными рукавами и пару расстёгнутыми пуговицами. Андрей, как разглядел в толпе Мишу, его растерянный взгляд мгновенно стал веселее и нежнее. Будто бы вот он, буквально в пару метров, наконец-то можно его увидеть, услышать, дотронуться, спустя такое долгое время.

— Даже не верится... — думал Андрей, переполненный новыми эмоциями, — Может это сон? И вся эта радость просто мне показалась?

  Не веря своим глазам, кумекал, застыв с багажом, Князев. Однако его туманное мышление моментально изменилось, когда на него налетел неуклюжий Мишка. Тут же, словно преданный пёс, он прижимается к родному человеку, такому желанному, ждущему. Оставляя свой нос у шеи, а руки расположив на спине парня, Горшок обнимал, как можно сильнее. Сейчас Миша был наверно самым счастливым на этом вокзале, как никто другой.

— Дюша... — тихо бормочет он, немного отстраняясь.

  Уронив сумки и взглянув в карие прекрасные глаза напротив, Андрюша подумал, что его друг вот-вот расплачется от радости, да и он, собственно, тоже.

— Миха... — также неуверенно произнёс Князь.

  Горшенёв не выдержал, схватил любимое личико двумя ладонями и стал целовать товарища, сначала в одну щёку, потом в другую.

— Я так соскучился! Так соскучился, ёмаё! Андрюша! Родной! Миленький! — тараторил Михаил, продолжая одаривать парня горячими поцелуями, — Ты чего такой застывший? Всё в порядке?

  С другом-то было всё хорошо, просто он не знал, как реагировать. Порыв счастья зашкаливал, поэтому вздохнув полной грудью, Андрей запрыгнул на Миху так сказать, цепляясь за него ногами. Брюнет еле успел того поймать за бёдра, чтобы вместе не свалиться на перроне.

— Я тоже. Очень-очень! — сказал Князев, прилепившись к Горшку.

  Складывалось такое впечатление, что они так домой и пойдут, расцепить их наверно будет невозможно...

***

  Отпрянув от Михаила спустя вечность, Андрюха обратил внимание и на остальных ребят. Первым делом он подлетел на радостях к Машке, одарил кучей комплиментов и обменялся также скромными поцелуями. С Шурой и Лёвой он не был знаком, поэтому просто представился и пожал руку. Дойдя до нашего Глеба, Князь его тоже неловко обнял, хлопая по спине.

— Глеб! Сколько лет сколько зим!

— Рад тебя видеть! — отвечал Самойлов.

— Как вы тут? Нормально? Как экзамены?

— Ой, Дюх... лучше и не вспоминать, честно. Давай о другом, пожалуйста, — улыбаясь, съезжал он с неприятной темы.

— Ладно-ладно! Молчу-молчу! Сам-то как? Куда поступать планируешь?

— Андрюх, правда, ты как-будто родитель, а не друг. Такие вопросы задаёшь сложные.

— Ну всё-всё, потом расскажете. Чёт вы кислые какие-то! — обернувшись по сторонам, заметил парень, — Предлагаю взять чего-нибудь вкусненького, спиртного и у меня дома отметить приезд! Как на это смотрите?

  Ребятки сразу зашушукались и заболтались, они вовсе были не против такого.

— Ну так что? Все согласны?

  Все моментально хором сказали да, что и не удивительно, особенно для тех, кто любит выпить.

***

  Уже стемнело. Солнце, медленно опускаясь, намекало на красивый закат. На часах стукнуло полвосьмого вечера.

  Пока подготавливали комнату для гостей, пока их же и звали, пока разбирали вещи, они и не заметили, как пролетело время. Примерно час-полтора друзья находились в доме у тёти и дяди Князя. Ребятки принесли с собой, что могли. Кто-то салатики, кто-то бутеры, кто-то маринованные огурчики пару баночек, а кто-то вообще шаурму. Такой небольшой фуршетик украшали лишь две бутылки шампанского из запасов, так как пиво на радостях Горшенёв заранее употребил, ещё вчера.

  Шурик притащил из дома маленькую колонку, и поставив её на комод, включал свои любимые иностранные треки, сегодня подрабатывая неким диджеем. Машка болтала вместе с ребятками, которые составили тогда компанию на футболе. Они тоже решили навестить военного. Михаил то и дело не отходил от Князюшки, всё сверля его своим любящим взглядом, и при любой возможности брал за руку, так становилось намного спокойнее. Тем временем наш Глебушка сидел в кресле, отдаляясь от всех.

  Он уже наговорился и с Михой, и с Шурой, и с Князем. Ему рассказали много увлекательных и довольно-таки смешных историй из армии с обучением. Описывал Андрей и строгих начальников, и военнослужащих приличных лет, с которыми несмотря на устрашающий вид, в перерыв умудрялись играть на деньги в карты и даже выигрывать. Как на спор орали, что нападают самолёты, бегая по коридору в форме ночью. Хорошо, что это только товарищи услышали, если бы кто-то из важных был бы печальный исход. Как собирал и разбирал оружие. Князю это так понравилось и запомнилось, что докладывал всё очень подробно.

  Однако все эти патриотические приключения друга, Глеба, конечно, интересовали, но не слишком. Сейчас он решил уединиться. Побыть в умиротворении и отдохнуть от общения. Пока ребятки веселились в гостиной, Глебка сидел на жёлтом мягком кресле с большой спинкой у окна. Видимо на этом месте в спальне кто-то постоянно вязал, видя вокруг себя собранные нитки в тумбочке со спицами, подумал парнишка. Наверно эти вещи принадлежали той самой тёте.

  Самойлов только вздыхал, взяв с собой скромную кружку с чаем, но никак не с шампанским, он оперелся о подоконник. Смотрел куда-то на дома и напевал знакомую песенку, еле доносящуюся из колонки. Сегодня Вадим уехал по делам в город, так как захотел повидаться со старыми приятелями, и заодно, что-то прикупить домой. Поэтому буквально с утра Глеб находился в полной самостоятельности и без присмотра, что делало его каким-то уязвимым. До этого он спокойно представлял себя одним на даче. Но теперь... привыкнув к брату, парнишке это давалось с трудом. Такая вспышка примирения с человеком из прошлого мгновенно отразилась на хорошем душевном настроении. Самойлов привязался к Вадиму, да и с каждым днём понимал, как скучал по нему.

  За это время Вадя рассказал не только про работу, но и про личные штучки. Что у него была девушка и дело развивалось так прогрессивно, что чуть не дошло до свадьбы. Только в какой-то момент они резко передумали и на данный период больше не общаются. Что оказывается, он в городе неподалёку даже купил себе машину. Любит погонять, есть такое. Обещал как-нибудь и Глебку прокатить, ведь тот любит кататься и смотреть по сторонам, наслаждаясь поездкой, нежели водить. И то, что в запасе у него есть пару песен, которые брат записал вместе со своим другом Сашей Козловым. Он их дал на одобрение Глебчику, парнишка их слушал почти с открывшим ртом, настолько ему понравилось звучание инструментов, текста, идеи, что не хватало эмоций и комплиментов. В тот музыкальный вечер они долго сидели вдвоём, сочиняя какую-ту новую композицию, придумали мотив и пару строк. Так как младший умел играть на басу, быстро накидал примерное звучание из головы, как себе представляет, на что Вадим его только хвалил, ведь ему тоже зашла затея брата.

  Легонько постукивая по подоконнику подушечками пальцев, Глебушка пытался дополнить свою песню, возможно найти ей какое-нибудь новое видение в глазах слушателей. Однако, музыкальное уединение длилось недолго. В комнату зашёл посторонний и аккуратным медленным шагом приблизился к парню.

— Глеб, а ты чего ушёл ото всех? Пошли веселиться! Зря собрались что ли? — сказал знакомый голос.

  Это был Лёва, который каким-то чудом включил себе опять кнопку сострадания. Накрутивши себя с ног до головы, Глебка хотел просто отстраниться от стоящего в проходе неприятного человека и больше с ним не взаимодействовать. Но кажется, тот хотел вовсе иного.

— Глеб... ты правда обиделся? Да брось! Из-за ерунды паришься! — пытался выстроить диалог Бортник.

  Самойлов мало того, что видеть его не желал, он не мог его даже слышать. Какие-то чужие нотки в голосе прослеживались у парня, давая красные звоночки. Однако... всё равно... Глебушка не разобрался в себе окончательно. Прекрасно понимал, что вот... между ними будто точка. И их недоотношения, которые выстраивались годами, должны прекратиться. Только голова говорила совсем другое: «Тебя же что-то зацепило в нём? Что-то подтолкнуло тебя на такой шаг?» и от этого снова начинали сыпаться мурашки по телу, толи неловкие, толи... от собственной злости.

— Да. Обижаюсь. И моё уединение тебя ебать не должно. — ответил красноречиво Самойлов, стараясь не поднимать взгляд на собеседника.

— Гле-еб! Ну перестань! Пошли хотя бы один день проведём, как нормальные друзья! Не хочется Князя расстраивать из-за твоих вздохов и наших личных конфликтов. Давай сделаем ему праздник? Всего на пару часиков? А потом будет так, как ты пожелаешь. — наклоняясь сзади к лицу Глебки, уговаривал Бортник.

  Самойлов-младший с одной стороны правда не намеревался портить приезд Князя, ведь целый год не виделся. Но с другой... вообще не думал против воли притворяться кем-то другим, вовсе тебе несвойственным. Всё же осмелившись, Глебка поднял глаза на Бортника и почему-то засомневался. Потому что перед ним был такой же Лёвчик, ничем не изменившийся. Такой же пугливый, такой же робкий, такой же по интонации, такой же симпатичный. Даже его неловкая улыбка оставалась той же.

  Увидев это смятение на лице товарища, Лёва понял, крючок пойман, и надо действовать. Поэтому применив всё своё умение актёрского мастерства, он чуть ли не сделал мордочку кота из шрека, вставая перед другом на колени.

— Ненавидишь меня? — начал парень в неоднозначной позе.

— Ах... я... что? — смутился от откровенности сидячий.

— Пойми, Глеб. У меня переходный возраст, гормоны скачут и настроение, как мог заметить. Да и... младше я тебя, и насчёт отношений вообще не задумываюсь. Для меня это слишком большая ответственность. Сам знаешь... как не люблю расстраивать в себе людей, — распинался Лёва, одной рукой начиная поглаживать коленку Самойлова. — Твоё признание вскружило мне голову, ведь я вообще не подозревал, что... кому-то в тайне нравлюсь. Да тем более не просто девушке, а лучшему другу.

Тот всё слушал внимательно, но от второстепенных взаимодействий ему становилось не по себе, будто он во всём виноват. Внутри кололо чувство, что сам же испортил их дружбу своими чувствами и раззадорил такой конфликт.

— Но... почему ты тогда мне это в лицо не сказал? Мы бы обсудили и нашли компромисс. Зачем облил меня гадостями там? Поступил, как не знаю кто, совсем чужой! — не поддавался подлизываниям парнишка.

— Думал тогда, что ты пошутил надо мной и решил поиздеваться. Я же не знаю, пацаны гомофобы или нет. Оказалось, что вон, за тебя горой... И ты вообще в курсе, что они меня избили там всем стадом?

— Да. В курсе.

— Я ведь не знал, что делать! Если бы отказал, меня бы побили, ответил взаимностью, тоже бы побили за гейство! Как я должен был поступить?

— Ладно всё. Проехали. — убирая руку Лёвы, незаинтересованно промолвил юноша.

— В смысле проехали? Я считай — жертва ситуации! А ты меня виноватым ещё делаешь?

— Давай, не начинай? Раньше надо было выёбываться, а не когда я ушёл в другую комнату ото всех, и тебя никто не наругает!

— Нет, ну ты мне объясни, поч-

— Так всё. Чего ты хочешь? — строго дополнил.

— Я хочу... — угрюмо начал парень, — Чтобы мы один вечер провели, как ни в чём не бывало, ради Андрея. И не ебали друг другу мозги, хотя бы пару часиков.

  Глеб, немного покумекав и поразмыслив, решил пойти на уступки, но только на один вечер, не больше.