Part 1 - The Silence That Followed
"Точка кипения не всегда сопровождается криком. Иногда — это молчание."
— «Ты неблагодарная!» — голос отца гремел по квартире, будто стена из гнева, об которую она разбивалась уже не первый год.
Ты стояла посреди зала, сжимая ручку чемодана, дрожащая от злости, усталости и — наконец — решимости. Мать уже плакала, но в её слезах не было боли. Только упрёк. Только вечное «мы тебя кормили», «мы тебе всё дали», «а ты...».
— «Мне не надо было всё! Мне нужно было хоть что-то настоящее!» — вырвалось у тебя.
Где-то в глубине души ты всё ещё надеялась, что они скажут: «Не уезжай. Мы тебя любим. Давай просто поговорим». Но вместо этого отец холодно отрезал:
— «Вали. Посмотрим, как ты там выживешь».
Москва пахла горелым кофе, пылью и кем-то ещё вчерашним. Ты держала в руках тонкий пластиковый стакан, в котором плескалась жидкость с названием «капучино», но вкус был больше похож на горечь и промокшую тоску.
Пальцы дрожали.
Может, от холода, а может, от того, что ты только что вышла с вокзала в город, где у тебя не было ни друзей, ни планов, ни дома.
Ты сидела на скамейке возле метро Курская. Люди вокруг бежали — в пальто, в толстовках, в наушниках, с пустыми глазами. Москва всегда спешила. Ты — наоборот. Хотела остановиться, почувствовать себя.
Но чувство было одно: "А куда я теперь?"
⸻
Объявление в группе:
«Сдам койко-место в общаге. Без тараканов. Почти. 10к. Девочкам до 25 лет».
Ты написала. Через час была на месте.
— «Ты Аделина?» — девушка у двери курила в подъезде, держа сигарету как будто это было продолжение её усталой руки.
— «Да...» — ты кивнула, вжимая подбородок в шарф.
Комната была на третьем этаже. Узкий коридор, запах старой плиты, чей-то громкий смех за дверью, чьи-то крики.
Ты не спрашивала — просто положила сумку на свободную кровать, натянула капюшон и легла, уставившись в потолок.
Ты сбежала.
И никому не рассказала — почему.
⸻
Ты искала работу.
Отправляла резюме, потом просто заходила в кафе, и тихо, почти шёпотом, говорила:
— «Извините... вам официантки не нужны?»
Иногда тебя даже не слушали.
Один мужчина окинул взглядом, сказал:
— «Слишком красивая. Мы тут работаем, а не на подиум выходим.»
Ты не ответила. Просто вышла.
На пятый день — маленькое кафе на Чистых прудах. Хозяин был седой, вялый, но с добрыми глазами.
— «Моешь пол — получаешь чай. Справишься?»
— «Да. Спасибо...»
Ты плакала в туалете после первой смены. Не от обиды. От облегчения: ты теперь не там.
⸻
По вечерам ты выходила в город, гуляла одна. Не ради красоты. Чтобы не думать.
Москва — как чужой парень: красивый, но колючий. Она не ждёт тебя, не заботится, не обнимает. Но иногда... ты чувствуешь, как будто она смотрит на тебя. Признаёт.
Ты ела лапшу из ларька. Писала в заметках телефон:
"Если вернусь — буду сильнее.
Если не вернусь — стану собой."
⸻
Ты работала уже вторую неделю.
Смены были длинные, постоянные. Один коктейль, второй. Пары, девчонки с фейками, мужики в костюмах.
Но в этот вечер что-то поменялось с самого начала.
Они вошли, и даже не громко — но было ощущение, как будто в помещение зашёл саундтрек.
Бассы, табак, весёлое эго.
— «Брат, садись сюда. О, вот это кресло топ!»
— «Ща, я наберу Карлу, пусть подъедет, он с Женькой хотел»
— «Давай по классику — бурбон и сок лимона»
Ты подошла к ним со стандартной улыбкой. Внутри — абсолютно пусто. Обычные клиенты. Но один из них посмотрел. Не просто взглядом — взглядом, который будто прожёг дырку в твоём пульсе.
Он был в чёрной футболке, под ней — татуировки. Руки в кольцах, на шее цепь, голос — как медленный дым.
— «Что посоветуешь? Что тут не из пакета?»
Ты сглотнула.
— «Может, раф на фисташковом молоке... или латте без сахара, если любите по-честному»
Он усмехнулся.
— «Я как раз за честность»
⸻