9 Часть
{немного ранее}
Я часто вспоминал нашу придуманную песню. Когда было свободное время, я переписывал её на бумагу в надежде придумать хорошую мелодию, которая будет подходить к ней. Алина вселяла в меня веру в музыку, я хотел жить ею, а с поддержкой Вишневской это становилось всё реальнее. Иногда, сидя на базе, я брал гитару Кисы и играл на ней, иногда напевал нашу шуточную песню и старался подбирать аккорды. В мелодии и словах я видел свет, яркий свет, который озарял меня. От этого чувства становилось спокойно и тепло. После того как мы придумали песенку, про музыку больше не говорили.
***
{1 сентября 7:35}
Я стою под дверью Вишневской и жду, пока она мне откроет. Специально пришёл раньше договорённого времени, надеясь, что увижу её такой домашней и уютной. Я был уверен, что она будет опаздывать и ещё не собрана. Но каково же было моё удивление, когда она стояла почти готовая.
Как только я вошёл, она обняла меня за шею. От этого дружеского и простого действия у меня побежали мурашки по телу. «Какая она тактильная...» — пронеслось в моей голове.
Она ушла в комнату дальше собираться, а я направился на кухню, где, как всегда, должен был быть рыжий, толстенький кот, который так запал мне в душу.
Увидев пустую тарелочку, я достал корм из тумбочки, куда Алина постоянно его ставила. Немного насыпал, убрал коробку обратно. Взяв немного корма в руку, подождал, пока он его съест, и стал пытаться дрессировать. Пару раз даже получалось. Нашу тренировку тогда прервала Рыжая, которая уже собралась и была готова. Было неожиданно, когда она просто так обняла меня. Положив руки ей в ответ на спину, я почувствовал былое желание опустить руки к её талии, но не хотел доставлять ей дискомфорт и держал свои желания при себе. Мне так не хотелось её отпускать. Видимо, я физически понимал, что со мной, но полностью это ещё не осознал.
***
Мы подошли к ребятам. Я поздоровался с Кисловым, потом с Мелом. Меня злили комментарии Вани. Сжав руки в кулаки, я спрятал их в карман. От вопроса Риты к Алине я готов был лезть на стену, но от ответа Вишневской — готов провалиться под землю. По сердцу как лезвием прошлись. Я немного успокоил себя тем, что, может, она просто постеснялась сказать что-то другое. Но неприятный осадок, что это не взаимно, остался внутри.
Алина ушла, а мы пошли на линейку. Постояли там минут пять и ушли в класс. Выгнав от себя Кислова на заднюю парту, спокойно ждал спутницу, которая будет сидеть со мной.
***
Мы шли домой. Я снова стал накручивать себя, та ситуация не отпускала меня. Я уже хотел начать копаться в себе, как почувствовал руку кареглазой на своём локте. Услышав её волнующийся голос, меня как током ударило. Я не хотел, чтобы разговор был только о моих проблемах и переживаниях, и ловко перевёл тему. Я хотел признаться в чувствах, даже если это не взаимно. Мне нужно, чтобы она была там. Я понимал, что есть риски. Мне нужно было смотреть за ней в оба — уродов куча, и не хотелось, чтобы с ней что-то случилось.
***
Дома я был в том, в чём мать родила, отдыхал, сидя в телефоне. Получив сообщение от Алины, я в считаные секунды переоделся и, взяв сахар, уже в наглую открывал дверь её квартиры, зная, что она её не закрывает.
Увидев Рыжую в конце коридора, я направился к ней. Она зашла на кухню, что выглядело так, будто она убежала. Настроение было задорным и весёлым. Подколов Алину, я ушёл в её комнату к коту. Заметив его на клавиатуре, я сел за её рабочий стол, осматривая его, задумавшись о том, как часто она им пользуется. Я не услышал, как в комнату вошли. После того как она меня напугала, мне захотелось ей отомстить — стал щекотать её. В голову пришло желание бросить её на кровать, вместо щекоток исцеловать и искусать. В этом желании не было пошлого оттенка — простая игривость и любовь. От своих желаний стало не по себе, и месть прекратилась.
Алина ушла собираться. Мне сильно хотелось заглушить свои мысли сигаретой.
Открыв окно, я стал медленно выдыхать дым.
***
Усадив Алину на диван, я ушёл взять нам что-то выпить, чтобы набраться храбрости перед признанием. Когда я уже хотел возвращаться, ко мне подошла какая-то девушка, стала просить потанцевать с ней, от чего я отказался. И так с каждым разом, как только я хотел пойти к ней и сказать самое откровенное для меня, меня кто-то отвлекал. Встретил Ваню, он стал что-то рассказывать, я почти не вслушивался. Как можно быстрее уйдя к Алине, которая сидела с подругой, я уже хотел попросить Вику оставить нас на несколько минут, как она попросила принести воды.
Найдя воду, я встретил Оксану, которая начала закидывать меня вопросами о «Вишне», как она выразилась. Видимо, новая кличка набирала обороты популярности. Рассказывая сестре свои наполеоновские планы насчёт сегодняшнего вечера, к нам подбежала Вика. Мне хватило двух её слов, чтобы я сдвинулся с места и пошёл за ней. Увидев Алину без сознания, я до чёртиков напугался. Взяв девушку на руки, я вынес её на улицу, посадив на ступеньки, стал мочить руку и брызгать на неё, чтобы она очнулась. Я взял лицо Вишневской в свои руки — она была вся горячая. Кислов, смотря за этой картиной с заключительным и важным видом, заявил:
— Это не передоз.
Как же мне хотелось ему влепить за такие шуточки. Видя то, как Алина стала жмуриться, напряжение немного спало, и я спокойно выдохнул. Почувствовав её руки на своих щеках, её пристальный взгляд, вкус её губ — самое большое, чего я не ожидал, это то, что она меня поцелует. Этот поцелуй пробирал меня до косточек, а шоколадный запах её духов и вкус сигарет на губах я никогда не забуду. Она отстранилась и снова стала отключаться. А Киса, который до этого присвистывал, стал шутить:
— Ебать, Хенкалина, ты настолько хуёво целуешься, что девчонка отрубилась! — самодовольно улыбаясь и смеясь, говорил Ваня.
Никому с его шуток не было смешно. У меня стали чесаться руки, чтобы набить ему морду, но я понимал, что он под веществами и завтра даже не вспомнит об этом.
Брюнет продолжал развивать тему. Хенкин, который пытался успокоиться и не оставлять в такой ситуации Алину одну, не выдержал. Развернувшись, он всадил ему в скулу. Киса тут же, как спичка, загорелся. В этой драке выиграл Боря, который уже не видел границ и предела. С этого гнева его вывёл крик Вики:
— Борь, ей хуже стаёт! — я не знаю, говорила она это всерьёз или просто чтобы я остановился.
Я сразу подошёл к Вике, которая находилась возле Вишневской. Сняв с себя кофту на молнии, я накинул её на рыжую, взял девушку на руки, прижимая к себе, и начал идти домой.
Найдя у неё в сумке ключи от квартиры, я открыл дверь. Первым делом я занёс кареглазую в комнату. Положил на кровать, выдохнул, присел на пол, держа запястье Алины в своих руках. Пульс был нормальным. Притронувшись губами к лбу, я с уверенностью мог сказать, что у неё было под сорок. Решив избавить её от уличной одежды, я нашёл в шкафу вещи, в которых она была до того, как мы пошли на галимую тусовку, о которой я уже жалел. Я старался всё делать аккуратно, нигде не задерживая взгляд, чтобы не мутнить разум. Думая, как сбить температуру без таблеток, вспомнил про старый добрый метод — влажное холодное полотенце.
Всю ночь я провозился с ней. Она всё время спала, а я не мог позволить себе уйти — вдруг ей станет хуже? Нужно поставить её телефон на зарядку, чтобы, когда проснётся, написала. Немного успокоив себя, я всё же ушёл, когда на часах было почти восемь. Мне нужно было отсидеть в школе хотя бы четыре урока.
***
{сейчас}
Видя её прекрасную улыбку на губах, мне хотелось видеть её всегда — такой искренней, любящей и милой. Она взяла меня за руку, посмотрела на разбитые костяшки. Я надеялся, что она ничего не спросит. И не спросила. Алина прислонилась к ранам губами, слегка целуя их. Я замер — мне всё ещё было непривычно от такой заботы с её стороны. Я влюблённо смотрел на неё, каждый раз влюблялся снова и снова, сильнее и сильнее. Мы молчали — нам и молча было хорошо. Переплетя наши пальцы между собой и положив свою рыжую макушку мне на плечо, мы сидели, каждый погружённый в свои мысли. Почувствовав, как из сидящей возле меня Алины исходил жар, я дотронулся губами к её лбу.
— Ты горячая. Голова не кружится, не болит? — я забеспокоился о ней.
— Нет, всё нормально, просто жарко, — Алина подняла свои глаза на меня, спокойно отвечая.
— Где градусник? — серьёзно спросил я, осматривая кухню в поисках нужного мне предмета.
Не дождавшись её ответа, я увидел его на столешнице. Отпустив её руку и поднявшись с места, подошёл к градуснику. Под градусником стояла бумажка — несложно было догадаться, от кого она и кому. Я не хотел её читать, глаза сами побежали по тексту: «Алиночка, доброе утро. Надеюсь, сегодня ты чувствуешь себя лучше. Прошу, поговори с Борей, он тоже волнуется за тебя! И не забывай мои слова, что друзья тоже могут любить!»
Не успев дочитать, я услышал голос Алины:
— Борь, ты чего застыл? — вопросительно смотря на меня, спросила кареглазая.
— Та задумался, — так и не дочитав записку, я взял градусник в руки и протянул его Алине. — На, меряй.
К записке я больше не лез. На душе стало приятно, что Дарья Олеговна волнуется за наши взаимоотношения и пыталась как-то подбодрить Алину. Задумавшись о том, что она чувствовала эти три дня, я всё время смотрел в пол, плотно погрузившись в свои мысли. Очнулся я только тогда, когда Алина обняла меня, уткнувшись своим носом мне в шею. Положив свои руки ей на талию, меня пробило током от того, что я делал. Как же было непривычно от того, сколько я себе позволял. Немного очнувшись, я тихо спросил:
— Какая температура? — целуя её в макушку, говорил я с улыбкой на губах. Меня переполняло чувство счастья от того, что её сердце принадлежит мне, а моё — ей.
— 36.6, — радостно оповестила она, оставляя лёгкий чмок на моей шее. По телу прошли мурашки от такого действия её стороны.
Весь оставшийся день мы лежали у неё в кровати и смотрели фильм, обнимая друг друга. Ночью, когда Вишневская уже уснула, я поцеловал её в щёку, выключил компьютер, на котором мы смотрели фильм, и ушёл к себе домой.
***
Вот такие недоотношения у нас продолжались уже как второй день. Мы везде ходили вместе, держались за руки, гуляли, иногда целовались, и в большой части по моей инициативе. Алина часто стеснялась и старалась целовать меня куда угодно, но не в губы. Но никогда не сопротивлялась моему желанию поцеловать её в губы.
И вот я лежу у себя в кровати, думаю, что нужно сделать эти отношения официальными. Уже достало ходить за ручку и целоваться с подругой. В этом был и мой косяк — я не сказал об этом сразу. В тот момент я даже не думал о том, что мог перекинуть это на девушку, у которой не было отношений.
Взяв свой телефон в руки, я открыл чат с Вишневской и написал ей:
||| Алиночка |||
Давай встретимся
завтра возле
набережной в 18?
23:25 прочитано
Хорошо, зайдёшь
за мной?
23:26 прочитано
Я обещал пацанам
помочь, если
освобожусь раньше
напишу тебе. В любом
случае напишу,
смогу ли я или нет.
23:26 прочитано
Хорошо, сладких
снов
23:27 прочитано
Сладких снов
23:27 прочитано
||| |||
Отложив телефон в сторону, я погрузился в сон.