Глава 4.
Время до субботы тянулось адски медленно. Я просто изнывала от томительного ожидания. Аурика не упускала случая подшутить надо мной по этому поводу, но мне было не до смеха.
Меня ждал, возможно, самый главный день в жизни. В кои-то веки такой серой мыши, как я, выпала возможность зацепиться за классного парня, который мне реально нравился.
Подруге было не понять моих проблем. Мужики кружили вокруг неё, как пчёлы вокруг медоносного цветка. Аурике не нужно было даже напрягаться, достаточно просто сидеть и выбирать.
После нескольких дней мучительного ожидания суббота, наконец-то, наступила. Уже с самого утра я не находила себе места. Хотелось произвести впечатление на Серафима и не ударить в грязь лицом.
Я открыла шкаф и скептически осмотрела свой скудный гардероб. Было желание надеть что-то более женственное, но при этом остаться собой.
Через полчаса ковыряний в вещах я пришла к выводу, что из девчачьей одежды у меня были только чёрные скинни-джинсы и такого же цвета майка с глубоким вырезом, поэтому выбирать не пришлось. Сверху я накинула чёрную в красную клетку фланелевую рубашку, а привычные конверсы сменила на высокие мартинсы. Дополнила картину маленьким кожаным рюкзачком.
С макияжем дела обстояли сложнее. Делать его я в принципе не умела. Можно было попросить Аурику, но мне хотелось все сделать самой. После часа пыхтения у зеркала получилось не так уж плохо, что-то в стиле гранж, хотя вероятно потому, что я несколько раз все стирала и размазывала.
В пять вечера ко мне пришла подруга. Она придирчиво осмотрела меня с ног до головы.
«Ну ты прям настоящая подружка рокера», - хмыкнула Аурика.
«Да ты тоже сегодня не девочка-припевочка», - парировала я.
В честь концерта подруга сменила традиционный пиджак на кожаную куртку, а лодочки на тяжёлые ботинки. Из привычного было лишь шифоновое платье цвета пудры в мелкий цветочек.
«Пойдём уже, - подмигнула Аурика, - Серафим тебя, наверное, заждался уже».
Я лишь картинно закатила глаза, но ничего не ответила. Понимала, что подруга просто хотела меня подстегнуть.
Мы сели в такси и уже через двадцать минут были в баре. Я немного опешила от количества народа. Видимо, Сидорин был довольно популярным в музыкальных кругах. А я ведь даже не догадалась залезть в интернет и хоть немного ознакомиться с его творчеством. Прокололась, как обычно.
Мы с Аурикой заняли свободный столик, заказали бутылку Асти и начали ждать начала выступления. Я нервно покусывала губы в предвкушении, и вот, наконец, на сцене появился ведущий. Он постучал по микрофону на стойке для проверки звука, а затем объявил:
«Дорогие друзья, встречайте Серафим Мукка».
Через мгновение в свете софитов возник Сидорин, заиграла музыка и он запел:
«Я вызываю боль и исчезаю эффектно,
Чтобы ты любила меня больше, чем лето,
И мыслями прочь и до края вселенной,
Как эта любовь растекалась по венам».
Я снова будто бы погрузилась в какой-то транс. Мир вокруг перестал существовать. Вся Вселенная сейчас сосредоточилась в стоящем передо мной парне.
Песни сменялись одна за другой, но я опять толком не разбирала ни музыки, ни слов. Находилась словно в вакууме. Меня интересовал только Серафим, его бархатный голос, кудрявая челка, постоянно спадавшая на глаза, тонкие пальцы, так страстно обнимавшие микрофонную стойку...
Я настолько погрузилась в это гипнотическое состояние, что не заметила, как выступление закончилось. Сидорин поклонился и ушёл за сцену.
«Ну что, беги за автографом, фанатка», - Аурика хитро улыбнулась и ткнула меня локтем в бок, помогая прийти в себя.
Но никуда бежать, к счастью, не пришлось. Парень уверенным шагом направлялся к нашему столику. Сердце мигом ушло в пятки от волнения.
«Привет», - поздоровался Серафим.
«Пппривет, - выдавила я, пытаясь успокоиться, - познакомься, это моя подруга Аурика».
«Какое красивое имя, - с легкой улыбкой произнёс Сидорин, - очень приятно».
«Взаимно», - приветливо ответила подруга.
«Как вам концерт?» - поинтересовался парень, усаживаясь на свободный стул.
Я уже открыла рот, чтобы ответить, но неожиданно меня перебил до боли знакомый голос.
«Супер, - Тушенцов возник как из ниоткуда, - классно выступил».
Он нагло плюхнулся за наш столик, как будто всегда тут и сидел.
Я возмущённо уставилась на Руслана, не находя слов, чтобы хоть как-то прокомментировать его поведение. А парень лишь довольно усмехнулся, перехватывая мой взгляд. Он как ни в чем не бывало завёл разговор с Серафимом на тему музыки, оставляя нас с Аурикой за бортом этой беседы.
Хотя скорее только меня. Подруга же игриво накручивала волосы на пальцы и всячески пыталась вставить свои «пять копеек», чтобы обратить внимание Тушенцова на себя.
Сначала я сидела и делала вид, что происходящее меня никак не задевало, не хотелось выяснять отношения с Русланом при Сидорине. Но потом ситуация начала откровенно меня бесить.
Я резко поднялась со своего места и быстро направилась к выходу. Мне нужно было успокоиться и взять себя в руки, чтобы не устроить никому не нужные «показательные выступления».
На улице меня встретил тёплый осенний вечер. Я глубоко вдохнула свежий сентябрьский воздух, и на душе стало чуточку лучше.
«Элка, ты чего?» - внезапно услышала я над ухом.
Рывком развернулась, желая задушить хозяина голоса собственными руками.
«Зачем ты приперся?» - прорычала я.
«А что, нельзя?» - Тушенцов невинно пожал плечами.
«Че ты лезешь в мою жизнь? - практически прокричала я, - оставь меня в покое».
«А если нет?» - сейчас голос парня звучал серьезно.
«Почему?» - я несколько опешила от такого ответа.
«Потому что я - единственный мужчина в твоей жизни и планирую таковым остаться», - невозмутимо произнёс Руслан.
«Аррррр, - я гневно закатила глаза, - ты просто невозможный».
Не желая больше ни секунды находиться рядом с парнем, я стремительно двинулась обратно в бар. Но до столика так и не дошла. Увиденное заставило меня изменить своё решение.
Серафим и Аурика сидели рядом, чересчур близко для первого знакомства, и премило болтали. Сидорин что-то рассказывал и лучезарно улыбался, а подруга весело смеялась, продолжая игриво накручивать прядь волос на палец.
Ребята отлично проводили время, и им было совершенно плевать на мое отсутствие. Я почувствовала, как к глазам подступили слёзы обиды и разочарования. Развернулась и бросилась обратно на улицу. Тушенцов все ещё стоял на крыльце и курил.
«Дай сигарету», - потребовала я, стараясь не разрыдаться.
«Ты же не куришь», - Руслан удивленно посмотрел на меня.
«Дай, сказала», - мое состояние было близко к истерике.
«Ладно, ладно, держи», - парень протянул мне пачку Джарума Руби и зажигалку.
Я неуклюже выудила сигарету, кое-как прикурила ее дрожащими пальцами и глубоко затянулась. Горький дым мгновенно обжег легкие, вызывая приступ удушливого кашля. Перед глазами все поплыло, и я почувствовала, как теряю равновесие. Неожиданно меня подхватили сильные мужские руки.
«Элка, ну твою мать», - услышала я обеспокоенный голос Тушенцова.
Он аккуратно прижал меня к себе, не давая упасть. Мне хотелось оттолкнуть Руслана, ведь именно он был виноват во всем, что сегодня произошло, но вместо этого я уткнулась носом парню в грудь и заревела.
«Элин, ну ты чего?» - Тушенцов осторожно погладил меня по спине.
«Ничего», - я продолжала выть, измазывая его толстовку тушью, соплями и слюнями.
«Успокаивайся давай, - Руслан аккуратно поднял мою голову, пытаясь пальцами утереть слёзы и размазавшийся макияж, - и пойдём обратно».
«Не хочу», - всхлипнула я, даже не пытаясь вырваться, - домой хочу».
«Стой здесь, - строго сказал парень, - я схожу за твоим рюкзаком, а потом провожу тебя до дома».
«Хорошо», - кивнула я.
Пусть я и ненавидела Тушенцова, но он оказался единственным, кого волновало мое состояние. Да и идти домой наедине со своими мыслями совсем не хотелось.
Руслан вернулся через пару минут.
«Пойдём», - произнёс он, протягивая мне рюкзачок.
Мы молча двинулись вдоль по улице. Это было самое неожиданное окончание вечера, которое я только могла себе представить.