Глава 61-65
Глава 61: Его собственная могила.
На Яньчжоуском кладбище мучеников в основном были захоронены тела мучеников, которые погибли в Ци Аньской военной зоне в Период Разрушения. После установления Новой Эры многие могилы были перенесены из других районов Яньчжоу. По официальной оценке, здесь находились десятки тысяч могил, и большинство трупов были кремированы и скомпрессованы, занимая очень мало места. Были и те, чьего тела не было найдено, и захоронены были просто их личные вещи или личные записи с их именами.
У людей Новой Эры существовал обычай: на каждый День Памяти они отправлялись на кладбище мучеников, чтобы отдать им дань уважения. Некоторые люди считали, что отдавая дань уважения большому скоплению мучеников, они будут благословлены, защищены и их желания будут воплощены в жизнь. Другие чувствовали себя обязанными следовать традиции и просто приходили на прогулку.
Когда приближался День Памяти, на кладбище мучеников было очень много людей. Во время поездки туда Фан Чжао воспользовался советом водителя и получил номер очереди в Интернете.
На кладбище мучеников было место, специально предназначенное для людей, чтобы они могли выразить свое почтение. Однако пространство было ограничено. Таким образом, оно было всегда заполнено в течение нескольких дней до и после Дня Памяти, следовательно, возникала потребность в очереди.
Здесь было слишком много людей, желающих отдать дань уважения. Номер Фан Чжао был довольно далеко в очереди, и ему пришлось подождать примерно два или три часа, прежде чем настала его очередь. Однако, прежде чем настала его очередь, Фан Чжао решил прогуляться по Кладбищу Мучеников.
Когда он приближался к кладбищу, Фан Чжао еще издалека заметил эту достопримечательность. Огромная надгробная плита высотой более 500 метров.
Водитель такси подвез Фан Чжао близко к кладбищу. Людей было слишком много, и автостоянки были переполнены. Иногда можно было наблюдать патрулирование полицейских. В это время каждый год здесь сконцентрировано большое количество полицейских, чтобы поддерживать мир и порядок.
Увидев это, Фан Чжао вышел и пошел пешком.
За вход на кладбище не взималась плата. Все посетители были подвергнуты проверке личности. До тех пор, пока не будет никаких проблем с личностью, и количество людей внутри будет оставаться в разумных пределах, входить туда разрешалось.
Вход на кладбище был переполнен, но, войдя туда, открывался широкий простор. Это кладбище было огромным, и там было много разных зон. Основное кладбище, мемориальный зал Периода Разрушения, площадь, безымянные могилы, зона общественного почитания и т. д.
Этот огромный надгробный камень принадлежал к зоне основного кладбища и имел ограниченный доступ. Большинство людей отправлялись в зону общественного поклонения, чтобы отдать дань уважения, прежде чем отправиться в кафе рядом с площадью для чаепития и болтовни. Потомки мучеников отправлялись на безымянные могилы или на кладбище, чтобы выразить свое почтение.
По обеим сторонам главной улицы находилось два тротуара, засаженных деревьями. Было здесь разнообразие деревьев Лунсян Тяньло, которые оставались зелеными круглый год. Даже если холодный зимний сезон приходил в город Ци Ань, деревья все равно сохранили свои зеленые цвета, полные энергии.
Впереди главной улицы была площадь кладбища. Она кишела людьми, и магазины рядом с площадью имели постоянный поток посетителей.
Только когда они выражали свое уважение, люди имели торжественные выражения на лицах. Всюду, будь то прогулка по площади или отдых в кафе, большинство людей были в приподнятом настроении.
Это отнюдь не неуважение к мученикам. В начале Новой Эры торжественное и уважительное отношение было нормой при посещении кладбища. Однако все это позже изменилось. Был один высокопоставленный ветеран Периода Разрушения, чья жизнь приближалась к концу. Перед смертью, он поручил своим детям и внукам улыбаться и смеяться больше, когда они будут приходить к нему в будущем, чтобы отдать дань уважения. Новая эра, за которую он и его товарищи
так сильно боролись, была временем, в котором он не хотел бы, чтобы его потомки были угрюмыми и плакали.
Постепенно люди становились менее торжественными, когда приходили отдать память усопшим.
В конце концов, День Памяти был праздником. Поскольку люди пришли, чтобы выразить свое почтение, они приносили с собой ликующий праздничный дух, чтобы поблагодарить мучеников Периода Разрушения, которые сражались за мир и обеспечили им мирную жизнь в Новую Эру.
Испытав конец Периода Разрушения, люди Новой Эры твердо верили, что похороненные здесь герои были их спасителями.
Выражая свое уважение, пожилые люди молились за благословение для молодого поколения. Молодое поколение надеялось, что их желания оправдаются, надеялись на мир, удачу и на любовь.
Фан Чжао было еще слишком рано отправляться в зону общественного поклонения, поэтому он направился в сторону огромного и высокого надгробия к основной части кладбища.
«Вы потомок мученика? Могу ли я подтвердить вашу личность, пожалуйста?» - администратор на главном кладбище спросила Фан Чжао.
«Нет, я нет».
«Извините, сэр. Поскольку вы не потомок мученика, погребенного здесь, нам потребуется тщательный просмотр вашей личности, а также депозит в 1000 долларов. Могу ли я узнать, вы все еще хотите войти?» - вежливо спросил администратор.
Депозит не будет возвращен. Это ограничивало большинство людей. Основное кладбище имело большее значение, и это было не то место, куда мог войти любой. Таким образом, это правило было тщательно составлено руководящим советом кладбища после тщательного рассмотрения. Собранные деньги на депозит не пойдут в чьи-либо карманы, а будут использованы для содержания кладбища.
«Да».
Фан Чжао передал свою идентификационную информацию, а после проверки своей личности заплатил 1000. Регистратор помогла Фан Чжао надеть синий браслет, который будет отслеживать его положение в любое время, чтобы убедиться, что он не пошел в какие-либо запретные зоны.
Большинство людей, входящих в зону основного кладбища, носили браслеты разных цветов. Синий предназначался для обычных людей, пришедших из уважения. Красные браслеты предназначались потомкам мучеников. Белые были для правительственных чиновников, а черные указывали, что этот человек - особенный.
Хотя обычные посетители должны были заплатить довольно большую сумму, Фан Чжао заметил, что вокруг было довольно много людей с синими браслетами. Однако под бдительным надзором полицейских и приборов контроля людям приходилось подумать дважды, даже если бы они захотели что-нибудь сделать.
Огромная надгробная плита была самой известной достопримечательностью на кладбище. Люди, стоящие рядом с ней, казались крошечными в сравнении. Гигантская надгробная плита была похожа на столб, поддерживающий землю. Непоколебимая и молчаливая, она не боялась погоды уже более пятисот лет, фигура гордости и печали.
Фан Чжао довольно долго стоял перед огромной надгробной плитой. После того, как он закончил, он обошел ее и направился к задней части.
В тени за огромной надгробной плитой, скрывалась куча аккуратно расположенных маленьких надгробий. С огромной надгробной плитой в качестве вершины, более мелкие надгробия простирались в круговом порядке.
Каждое из этих надгробий представляло собой умершего человека.
В первом ряду, который был ближе всего к огромной надгробной плите, располагалось десять надгробий. Эти надгробные камни были больше, чем е, то стояли позади. Чем ближе они были к фронту, тем больше был их размер. На более крупных было выгравировано больше слов, и они имели большее значение. Первое слева надгробие принадлежало человеку, известному всем. Генерал У Янь, который помог построить Новую Эру. «Янь» в названии Яньчжоу было образовано из его имени.
Помимо Хуанчжоу, где располагалась штаб-квартира альянса, одиннадцать других континентов придумали свои названия или образовали их из имен одиннадцати генералов, которые основали их эпоху. Например, континент Лэйчжоу получил свое название от Генерала Рено Хармона. С тех пор альянс отменил звание «Великого Генерала» как знак уважения.
«У Янь (17-й год Периода Разрушения - 56-й год Новой Эры). Генерал основания эпохи, 2-й в командовании 5-го корпуса. Отвоевавший Яньчжоу ...»
На надгробии У Яня было кратко изложен его жизненные достижения, главным образом о том, как он закончил период разрушения и помог основать новую эру в впечатляющей и властной манере.
Читая слова, которые правительство тщательно выгравировало, Фан Чжао немного усмехнулся.
Наверное, никто не знал, что этой мелкий щенок У Янь был на самом деле трусом. Единственное, в чем действительно был хорош, - это прятаться.
Продвинувшись вперед, Фан Чжао перестал улыбаться.
На втором надгробии были слова: «Фан Чжао (? -99-й год периода разрушения), командир 5-го корпуса ...»
5-й корпус был предшественником Армии Яньчжоу. Созданный на более позднем этапе Периода Разрушения, 5-й корпус стал Армией Яньчжоу в Новую Эру.
Используя систему учета времени Новой Эры, с момента начала Периода Разрушения до основания Новой Эры, в общей сложности, прошло 102 года.
99-й год Периода Разрушения ...
В исторических записях Новой Эры говорится, что, после непростых первых 99 лет Периода Разрушения, к 100 году, боевые действия более или менее прекратились. Большую часть этих последующих двух лет человечество занималось захоронением останков и, в то же время, восстановлением своей родины.
Буквально в шаге от победы.
Взгляд Фан Чжао упал с надгробия на то, что было внизу.
Действительно ли он был похоронен под этим надгробием?
Фан Чжао был в сложном настроении. Он даже не знал, какую фоновую музыку играть в своей голове.
Глава 62: Где они видели это имя раньше?
Отдавая дань уважения своей собственной могиле, у Фан Чжао были смешанные чувства. Чувство скорби, а также немного радости.
Возможно, он не дожил совсем немного, чтобы увидеть основание Новой Эры, и он не стал одним из одиннадцати легендарных генералов. Тем не менее, он снова живет!
Несмотря на то, что он не увидел основания Новой Эры, ему посчастливилось видеть награды за то, за что они сражались. Славная Новая Эра будущего, существующая уже более 500 лет. Если бы не его сохранившиеся воспоминания из его прошлой жизни и не записи на надгробных плитах, он не поверил бы, что все еще находится на той же самой планете.
Эти изменения были абсолютно революционными.
Что касается достойных поступков хвалебных речей о его прошлой жизни, написанных на его надгробии, Фан Чжао удостоил их лишь мимолетным взглядом. Он был уверен, что тот, кто это написал, не был знаком с ним. Это было потому, что там не было написано, что он был «композитором». Это была его первоначальная работа, и любой, кто был рядом с ним, никогда бы не забыл об этом.
Фан Чжао долго размышлял над своей могилой. Он думал о конце света, и о записях, которые были написаны в книгах об этом периоде. Он думал о мире в Новую Эру и задавался вопросом, что он найдет, если раскопает свою могилу.
Когда Фан Чжао наклонился, чтобы посмотреть на свою могилу, мимо прошел мужчина.
«Извините, что беспокою вас, я должен увидеть ваш идентификатор».
Фан Чжао поднял голову. Молодой полицейский подошел у нему. Полицейский показал Фан Чжао свой значок и белый браслет, что означало, что он был официальным правительственным работником.
На расстоянии за ним наблюдали еще несколько полицейских. Они были из групп реагирования на чрезвычайные ситуации. Каждый год в течение этого периода ряд таких групп назначались в различные места на всем кладбище, чтобы следить за подозрительными лицами. Назначенные здесь опытные офицеры были экспертами, когда дело доходило до ловли преступников и поддержания порядка.
Хотя на входе на основное кладбище уже проводился скрининг, если офицеры замечали какое-либо подозрительное поведение, они имели право провести повторное расследование.
В основном районе кладбища находились люди, которые хотели выразить свое почтение. Увидев ситуацию, они сразу же развернулись и ушли, и, когда они были достаточно далеко, они оглянулись и стали обсуждать что-то в приглушенных тонах.
Фан Чжао поднял брови. Если он тратил слишком много времени на собственную могилу, он выглядел подозрительным?
В ответ на просьбу офицера Фан Чжао использовал свой браслет, чтобы передать свою идентификационную информацию.
Офицер изучил информацию на своем дисплее и проверил, соответствовал ли его внешний вид, и не был ли он самозванцем.
«Фан Чжао? Звучит знакомо. Думаю, здесь есть кто-то с таким именем ... - полицейский увидел имя на надгробной плите - Фан Чжао...».
Переведя взгляд с имени на надгробном камне на имя на своем дисплее, офицер был немного удивлен, но быстро улыбнулся: «Это великое имя».
Среди миллиардов людей было много людей, являющихся тезками героев и мучеников Периода Разрушения. Каждый год в это время не редкостью было видеть, как люди отдают свое почтение своим однофамильцам.
«Спасибо за сотрудничество, пожалуйста, продолжайте», - вежливо ответил полицейский, закончив проверку личности Фан Чжао. С этим он обернулся и ушел, сигнализируя своим коллегам вдалеке, что все в порядке.
После осмотра, Фан Чжао больше не стал задерживаться у собственного надгробия. Вместо этого он перешел к остальным. Имена, были знакомыми и незнакомыми, появились перед ним, вызвав ряд воспоминаний.
Фан Чжао все еще мог чувствовать на себе чьи-то взгляды. Это были полицейские. Он не обращал на них внимания.
Каждый год эти люди охраняли кладбище и обеспечивали безопасность и порядок. Если не было людей со злыми намерениями, им обычно не нужно было беспокоиться о повреждении надгробий.
В течение 500 лет надгробиям и саду не нанесли большого ущерба. В обычные дни рабочие кладбища охраняли место, в то время как в особые дни сюда вызывали этих людей, чтобы они стояли на страже.
Молодое поколение довольно впечатляющее, - подумал Фан Чжао.
Группа офицеров, наблюдавших за Фан Чжао, не знала, что о них думает Фан Чжао.
«Лянь Цзе, ты уверен, что с ним все в порядке?» - спросил молодой полицейский.
Лянь Цзе был офицером, который ранее уходил, чтобы проверить Фан Чжао.
«Да, никаких проблем», - ответил Лянь Цзе, глядя на Фан Чжао, который прогуливался среди надгробий.
«Тогда почему ты ходил проверить его личность?» - спросил другой офицер.
«Я не знаю, у меня было странное ощущение, словно он хочет выкопать эту могилу, - Лянь Цзе продолжил, - Этот человек - очередной тезка мученика».
Услышав это, остальные пришли неожиданно все поняли.
«Так какова была его личность?» - один из них спросил у Ляня Цзе.
«Композитор, - сказал Лянь Цзе, - Есть три типа людей, которых я не понимаю: одни из них - философы и деятели искусства. Мысли и идеологии философов слишком глубоки для понимания кого-то с моим уровнем IQ. Что касается деятелей искусства, то они - слияние сумасшествия и спокойствия. В отличие от политиков, которые могут твердо постичь обыденный мир, музыканты похожи на нарциссов, живущих в своем собственном мире. Я понятия не имею, что творится в их головах».
«А как насчет третьего типа?» - спросил офицер рядом с Лянем Цзе.
«Последний тип - извращенцы».
«Так ... мы все еще должны следить за этим парнем?»
«Давайте просто присматривать за ним, хотя я сомневаюсь, что он собирается сделать что-то, что может представлять угрозу для общественной безопасности на данный момент, но кто знает, что может произойти позже. Следить за ним все же было бы лучше», - ответил Лянь Цзе.
Фан Чжао не обращал внимания на взгляды офицеров и продолжал подходить к надгробиям в первом ряду, одному за другим. Когда он закончил, он поднял глаза на плотно расположенные надгробные плиты, расположенные на неровной земле. Им не было конца.
Область была слишком широка. Фан Чжао не мог надеяться обойти всю территорию за такое короткое время. Его очередь в зоне общественного поклонения уже приближалась. Таким образом, Фан Чжао пошел по тропе и вышел из основного района кладбища. Подняв голову, он понял, что находится на другом кладбищенском участке с границей, которая была неразличима.
За основным районом кладбища был район безымянных могил. Некоторые были перемещены после завершения строительства кладбища. Другие постепенно добавлялись позже, и все они были мучениками Нового Века.
Хотя это называлось безымянными могилами, они не были неухоженными или в плохом состоянии.
Было больше людей, которые уважали их в зоне безымянных могил. Безопасность здесь была не такой высокой, как в зоне основного кладбища. Здесь были родители, которые приносили своих детей, почтительно кланялись, возлагали цветы, а затем долго разговаривали, кто о чем. Скорее всего, они были родственниками или потомками мучеников.
Кладбище было действительно большим, и ходьба пешком заняла бы довольно много времени. Бегать в парке не разрешалось, поэтому те, кто спешил, катались в пределах кладбища на поезде. Билеты на поезд не были дорогими, и стоили всего доллар.
Фан Чжао сел на поезд и нашел себе место у окна. Он наблюдал, как поезд выехал из зоны безымянных захоронений, и поехал по территории основного кладбища. Однако когда поезд проезжал мимо, шум и болтовня пассажиров на борту становились все громче.
Фан Чжао увидел много людей, собравшихся на территории основного кладбища. Однако что-то блокировало их путь, поэтому они стояли на одной стороне на цыпочках, чтобы посмотреть, что там происходит.
Пять черных летающих машин спустились с небес в окрестностях основного кладбища, последовали по тропе и поехали дальше.
Транспортные средства не допускались на кладбище. Воздушное пространство над кладбищем было ограничено частными автомобилями. Частные транспортные средства на кладбище, были достаточно особенными. Транспортные средства, которые могли быть отправлены прямо в зону основного кладбища, были особенными даже среди привилегированных.
«Судя по номерному знаку, она принадлежит семье У», - сказал студент перед ним, держащий бинокль.
Кучка девушек, которые были рядом, быстро подошли и стали спрашивать: «У Юнь там? Молодой человек, не могли бы вы дать нам ваш бинокль?»
«Там не на что смотреть, автомобиль уже приземлился», - ответил студент.
У Юнь был знаменитой кинозвездой в Яньчжоу. Он не принадлежал ни к одному из трех крупных медиа-конгломератов. У него было достаточно богатств, чтобы привлечь свою собственную бизнес-команду, потому что он был членом семьи У.
Яньчжоу получил свое название от имени великого генерала У Яня. Но в отличие от Рено из ЛэйЧжоу, семья У пережила «гражданскую войну» после того, как У Янь скончался. Это почти привело к краху семьи У. Именно по этой причине в истории губернаторов Яньчжоу было очень мало тех, кто имел фамилию У.
Однако, несмотря на то, что они не стали правящей семьей, как Рено в ЛэйЧжоу, их не следовало не воспринимать всерьез. Бизнес семьи У процветал, особенно в последние столетия. Даже если они не были номером один в Яньчжоу, они были среди самых влиятельных семей.
Как насчет молодого поколения семьи У?
Глядя на толпу, собравшуюся за пределами зоны основного кладбища, он вспомнил, что, когда он вновь возродился, он прочитал историю семьи У. Он подумал,: если бы У Янь все еще был жив, расстрелял бы он своих недостойных детей, которые бросили Яньчжоу в период внутренних разногласий?
У Юня, которого упомянули эти ученики, можно было рассматривать только среди молодого поколения семьи У. В этих пяти машинах, кроме У Юня, должно быть несколько других членов семьи У. Фан Чжао было жаль, что у него не было шанса встретиться с младшим поколением У. Однако ему еще долго было жить, поэтому он просто обязан был столкнуться с ними в будущем.
Поезд уже покинул основное кладбище и направился в сторону зоны общественного поклонения.
В то же время пять удлиненных черных автомобилей семьи У приземлились на основном кладбище. Самый старший человек стоял спереди, а за ним следовало молодое поколение.
Каждый год до Дня Памяти семья У посещала кладбище один раз, чтобы выразить свое почтение. Это был их собственный обычай. На День Памяти они присоединялись к губернатору Яньчжоу, а также к другим важным должностным лицам, для участия в некоторых мемориальных мероприятиях.
Независимо от того, что думало молодое поколение, в это время им приходилось делать то же, что и их старейшины. Они смотрели на надгробия, и их лица должны были выражать тридцать процентов уважения и семьдесят процентов торжественности.
С тех пор прошло много времени. Было не так много чувств. В конце концов, люди, которым они выражали свое почтение, умерли более 500 лет назад. Однако все еще оставалось немного уважения. В конце концов, без У Яня не было бы и семьи У.
В соответствии с обычаями семьи У, после того как они постоят перед могилой У Яня, старейшины У отдавали свое почтение могиле рядом с ней и возлагали на нее охапку свежих цветов.
Каждое поколение У ощутило бы безграничную печаль, увидев могилу, которая была после У Яна.
Если бы этот человек не умер первым, Яньчжоу не был бы назван Яньчжоу.
Однако сегодня, увидев имя на могиле, несколько членов семьи У почувствовали себя немного озадаченными.
Фан Чжао?
Где они видели это имя раньше?
Глава 63: Бессмертие.
Фан Чжао не смог увидеть никого из семьи У и не стал возвращаться на зону основного кладбища. Уже почти подошла его очередь в зоне общественного поклонения, и если он пропустил свой номер, у него не было бы времени снова стоять в очереди. Отдать дань уважения было для него важнее.
По сравнению с зоной основного кладбища и зоной безымянных захоронений, площадь общественного поклонения была гораздо более оживленной. Было много больших и величественных залов. Цветовая гамма была торжественной и пепельно-серой. Снаружи стен были фрески, изображающие сражения Периода Разрушения.
Главный зал был, очевидно, более величественным, по сравнению с боковыми залами. На входе стояли две тридцатиметровые статуи. Первой был самый известный персонаж Яньчжоу, У Янь, а второй ... был Фан Чжао.
Слова, высеченные у основания статуи, были такими же, как и на надгробных плитах.
Когда Фан Чжао искал кладбище мучеников в интернете, он узнал, что он был хранителем дверей этого места. Однако, увидев статую лично, у него были смешанные чувства.
Статуя была отлита с его образа на последних этапах Периода Разрушения. Во время процесса лепки скульптуры, она была приукрашена. Его черты лица были сделаны более резкими, а мышцы более выраженными. Его скулы были подняты, а глаза увеличены. Хотя у статуи были морщины и шрамы, он выглядел так, словно был из средневековья. Одетый в форму, он выглядел смелым и внушительным. Его голова была приподнята, словно смотрела на какое-то далекое поле боя, казалось, что он наблюдает за землей.
Выражение лица статуи У Яня казалось более мягким и теплым. Этот образ был очень похож на У Яня из рассказов, которые передавались от людей, которые действительно видели его лично. В период основания Новой Эры, У Янь большую часть времени улыбался и нес дружелюбную и любезную атмосферу. Несмотря на то, что статуя была не такой отточенной, она не проигрывала своему соседу с точки зрения величественности. Это был великий человек, который привел Яньчжоу к Новой Эре и восстановил свою родину.
Две статуи молча наблюдали за людьми, посещающими мемориальные залы каждый день.
В городе Ци Ань было много статуй. Некоторые из них служили средством обозначения чего-то, тогда как другие предназначались для удовольствия. Здесь люди уважали эти две статуи, отдавая им дань уважения.
В отличие от музыки, скульптуры имели своего рода способность вдохновлять и воздействовать на людей, а также могли силой увековечить что-либо.
Ничто не бессмертно. Бессмертие было понятием относительным.
Каждая эпоха порождала несколько бессмертных персонажей. Благодаря событиям, которые стоило вспомнить, увековечение тех времен увековечило бы этих персонажей.
Никогда в своих самых смелых мечтах Фан Чжао и не мечтал о том, чтобы стать одним из них.
Некоторое время поглядев на статуи, Фан Чжао направился в зону ожидания под открытым небом.
Дань уважения отдавалась в главном зале. Боковые залы служили местом для отдыха. Если было много людей, те, кто получил номер и ждали своей очереди, могли отдохнуть, пока ждали.
В зоне ожидания рядом с Фан Чжао сидела пара средних лет. Они обсуждали, какие методы использовать для выражения уважения в этом году. Из их разговора Фан Чжао узнал, что они в основном молились за своих детей, особенно за старшего сына, который был в середине своей военной службы.
«Хэй ... Интересно, они сейчас все еще добывают? Думаешь, у них будет праздник в День Памяти? - тихо продолжила леди, - Прошло некоторое время с тех пор, как мы в последний раз его слышали. Он хорошо питается? Как его здоровье? Надеюсь, у него будет перерыв в День Памяти?»
Человек погладил руку жены и утешил ее: «Прошло всего пять дней с тех пор, как мы разговаривали с ним по видеозвонку. Нужно подождать еще пять дней, прежде чем мы получим его следующее видео-сообщение. Им дадут перерыв в День Памяти. Просто он не будет столь экстравагантным. Скорее всего, они просто воспримут это как день отдыха».
В период военной службы обслуживающий персонал не мог свободно общаться со своей семьей. Они были ограничены отправкой видео-сообщений своим семьям раз в десять дней. Даже если это был День Памяти или любой другой праздник, им не разрешали возвращаться домой. Все, что они могли сделать - ждать, пока их служба не закончится.
По пути сюда Фан Чжао столкнулся со многими семьями, находящимися в той же ситуации, которые молились о благословении членов своих семей, служащих в армии. Каждый год было много призывников и, следовательно, много семей, которые приходили помолиться за них.
За ним сидела группа юных студентов, которые обсуждали, в какой позе они должны отдавать дань уважения, чтобы не провалиться в школе.
Для людей в Новую Эру из простого обычая почтения мучеников возникли определенные закономерности. Были даже некоторые люди, которые считали, что, несмотря на то, что молитвы прошлого года остались без ответа, путем изменения метода, позы, материалов или даже обстоятельств, их желания могут сбыться в этом году.
Пока он оглядывался, браслет Фан Чжао напомнил ему, что подошла его очередь.
После его напоминания, Фан Чжао взял свой билет и вошел в главный зал.
Суета и шум снаружи внезапно угасли. Атмосфера в главном зале была более напряженной и торжественной. В том же районе было много скульптур и проецируемых изображений, относящихся к Периоду Разрушения. Среди них были фотографии людей, и сцены событий. Они предоставляли краткое введение в историю о мучениках.
Фан Чжао заметил свой собственный образ. Фотография была сделана к концу Периода Разрушения. Фан Чжао выглядел довольно пожилым и имел много шрамов. Он выглядел немного страшно, хотя фотография претерпела некоторое приукрашивание.
Фан Чжоу сомневался, что его узнают, даже если его тело из его прежней жизни будет стоять рядом. Он отличался от людей, которые дожили до основания Новой Эры. У него не осталось много изображений, а те, что остались, не были тщательно сделаны. В Период Разрушения не было времени, чтобы выбирать одежду или подходящее освещение, фон или даже выбирать позу. Фотографии тогда были сделаны, когда они находились в той ситуации, когда в любое время могли отправиться в бой.
Посмотрев на билет в своей руке, Фан Чжао направился в главный зал в районе А.
В зоне общественного поклонения в районе А были небольшие комнаты. Поскольку Фан Чжао был один, он был назначен на район А.
Следуя номеру, указанному на билете, Фан Чжао нашел свою комнату и пробил свой билет в машине у двери.
Это был первый раз, когда Фан Чжао платил за свое уважение в соответствии с обычаями Новой Эры, и этот опыт был для него в новинку. Чтобы обеспечить конфиденциальность, здесь не было никаких устройств мониторинга или других людей. Единственное, что было в комнате - экран. На нем было несколько популярных методов и рекомендованные пакетов, чтобы отдать дань уважения. Также на экране был путеводитель по тому, как это сделать. Фан Чжао забыл обо всем этом и просто выбрал алтарь, бутылку вина на 500 мл и винную чашу в стиле ретро.
Хотя у людей были разные методы и приемы для выражения их уважения, они могли приобретать здесь различные предметы за отдельную плату. Экран был похож на торговый самообслуживаемый автомат. Независимо от того, какие предметы должны были использоваться в качестве пожертвований или подаяний, все средства шли на ежегодное содержание кладбища.
Фан Чжао ничего не менял в комнате. Он даже не попросил подушку для коленей. Он держал вино в одной руке и винную чашу в другой. В комнате была голографическая проекция меньшего основного кладбища. Гигантский надгробный камень здесь был высотой всего в два метра, а ряды крошечных надгробий позади него светились, как звезды.
Стоя перед голографической проекцией, Фан Чжао знал, что перед ним огромное надгробие основного кладбища. Он стоял там, глядя на проекцию гигантского надгробного камня, а за ним стояли ряды пылающих надгробных камней в течение двух минут, прежде чем он налил вина.
Фан Чжао вылил первую чашу вина прямо на алтарь.
Тост за всех, кто погиб в этот период.
Фан Чжао выпил половину второй чаши и вылил другую половину на алтарь.
Тост за всех старых товарищей, которых он больше никогда не увидит.
Фан Чжао осушил всю третью чашу за один глоток.
Тост за себя!
После трех тостов Фан Чжао отложил вино и чашу. Бросив последний взгляд на проекцию надгробного камня, он повернулся и ушел. Перед уходом он пожертвовал миллион долларов. Ему не
нужно было покупать какие-то виртуальные предметы для использования в качестве пожертвований. Прямое пожертвование был проще и прямодушнее.
Помимо комнаты, Фан Чжао не взглянул ни на одно другое место или убранство в главном зале, а просто ушел, пройдя мимо площади.
Многие люди гуляли по площади. Дети играли под солнцем с сияющими улыбками на лицах. На площади была специально создана торговая зона. Несколько небольших магазинчиков были выстроены в линию, и люди, которые проходили мимо, останавливались, чтобы просмотреть их товары и купить несколько сувениров.
«Прошло уже более 500 лет!»
Фан Чжао еще раз напомнил себе об этом факте.
Он больше не был Фан Чжао из этого апокалиптического периода. Теперь, когда он был человеком из Новой Эры, он больше не должен был цепляться за прошлое. Как бы ни старались другие, они не получат второго шанса, как он. Он должен смотреть вперед и ценить этот новый и процветающий мир.
Глядя на атмосферу на площади, Фан Чжао бесконтрольно выпустил улыбку. Возможно, ему не посчастливилось увидеть день, когда была основана Новая Эра, но спустя 500 лет он смог испытать это счастье жить в славном новом мире.
«Хэй, брат, две памятные картины для вас?»
Крик ближайшего продавца пробудил Фан Чжао от его оцепенения, и он оглянулся.
В этом временном ларьке было выставлено много картин всех размеров. Этот небольшой киоск специально продавал картины. Эти продавцы были теми самыми сотрудниками, которые отвечали за уборку и содержание кладбища в обычные дни. Каждый год в течение этого периода они становились продавцами и торговали в обозначенной области кладбища.
В Новую Эру была только одна основная религия, и это была вера в мучеников, которые основали Новую Эру.
Люди не верили в богов, и все же, независимо от того, было ли это связано с тем, что обычные люди придумывали обычаи или что торговцы находили возможность продвигать свои продажи, это была принятая практика развешивания двух картин у дверей. Это было для того, чтобы молиться о благословениях отдавать дань уважения одновременно.
Что нужно было повесить?
Конечно, это были портреты героев с кладбища мучеников.
Заметив интерес Фан Чжао к памятным картинам, улыбка продавца расширилась: «Подходите посмотреть. Последний в этом году нарисован известным дизайнером. Водонепроницаемый и грязеотталкивающий. Мы - единственное место во всем мире, занимающееся продажей этого нового дизайна. Вы можете купить один в свой офис или для дома. Даже если вы не используете его, он может стать хорошим подарком для родственников и друзей! »
Продавец стал пытаться продать свой товар. Фан Чжао немного отвлекся. Указывая на две картины в руках продавца, он спросил: «Кто они?»
«Вы их не узнаете?» - продавец опустил свою челюсть, прежде чем серьезно улыбнуться. Он думал, что у Фан Чжао плохо со зрением. Указывая на две картины, он воскликнул: «Два героя, охраняющие двери Главного Зала, Великий генерал У Янь и Командующий Фан Чжао».
«...»
Фан Чжао чувствовал себя так, словно он задыхается от клейкого рисового шарика.
В отличие от обычных людей, персонал кладбища должен был быть знаком с информацией, касающейся мучеников. С закрытыми глазами, они могли назвать не менее сотни имен, а не только более известных персонажей. Это было испытание, которое персонал кладбища должен был проходить каждый год. Кто бы мог работать на кладбище, если бы сотрудники не могли даже узнать мучеников?
Как только губы продавца начали двигаться, они больше не останавливались. Затем представляя «главный зал героев», он продолжил рассказывать о других героях и подробно рассказывать о их славных подвигах, которые были записаны в книгах по истории. Он продолжал так страстно, словно покупка картины была похожа на возвращение бога войны.
Фан Чжао просмотрел другие картины продавца без намека на интерес. Искусство, используемое в памятных картинах, хотя и слегка преувеличивало, но все еще выявляло основные черты лица - например, большие усы, гладко выбритую голову или родинки - до тех пор, пока они им подходят.
Что касается портрета Фан Чжао, то шрамы на его лице все еще были на месте. Но под бдительными руками художника он выглядел менее угрожающе. Фан Чжао восхищался способностью художника достичь такого.
Только вот....
Какого черта на нем был этот красный плащ? Когда это он носил подобное?!
Наблюдая за глазами Фан Чжао, продавец продолжал: «В этом году появилось несколько новых стилей живописи для героев главного зала. Многие купили их. Даже если вы не собираетесь вешать их где-нибудь, их можно сохранить как средство поминовения. О, есть и другие, все они - знаменитые герои с нашего континента. Как с периода разрушения, так и с новой эры. Все это - самые последние проекты года. Выбирайте, если у вас есть члены семьи, которые являются потомками мучеников».
Используя свои пальцы, Фан Чжао просмотрел всю коллекцию киоска: «Мне нужен один комплект портрета каждого героя, вне зависимости от стилей. Что касается Фан Чжао ... дайте мне десять штук».
«Конечно!» - продавец усмехнулся и старательно приступил к упаковке его заказа.
Глава 64: Предложение на заказ.
Фан Чжао забрал свою кучу памятных портретов и покинул кладбище, направившись в свой новый дом - пентхаус на верхнем этаже, который он купил у пожилого музыканта Сюэ Цзина.
После переезда, ремонт был быстро завершен. Фан Чжао добавил только несколько недавно купленных предметов мебели и ничего больше не изменил. В конце концов, большую часть своего времени он проводил в офисе.
Он оставил все остальные памятные портреты дома и взял с собой в офис только серию «Мученик Фан Чжао», раздав по одному комплекту каждому члену своего коллектива. Один комплект содержал шесть стилей.
«Босс, что это?» - Фу Интянь был немного ошарашен, когда получил портреты. У него действительно не было интереса к памятным портретам. Вопреки ему, его родители очень любили их, и каждый год они покупали несколько портретов мучеников Периода Разрушения, чтобы развесить их у двери. Иногда они даже держали их за пределами отдельных комнат в доме. Он не знал, делали ли они это по обычаю или правда верили в благословения мучеников.
«Я знаю, кто это!» - воскликнула Ван Юэ. Она сразу узнала человека, увидев его лицо в шрамах.
«Кто это?» - Цзу Вэнь и остальные переглянулись.
Взглянув на Фан Чжао, Ван Юэ сказала: «Большой Чжао, что заставило тебя купить портреты твоего тезки?»
Раньше Фан Чжао не проявлял интереса к памятным портретам.
«Тезки? - воскликнул Цзу Вэнь. - Не говорите мне, что этот комплект принадлежит человеку, упомянутому в исторических записях?»
Все они знали знаменитых героев Периода Разрушения и обсуждали их на уроках истории. Если бы этот человек не скончался так рано, у Яньчжоу было бы другое имя.
Однако люди, названные в честь мучеников, были очень распространены. От начальной школы до окончания университета и начала трудовой жизни можно было встретить многих таких людей. По этому вопросу большинство людей считали это неожиданным, но по мере того, как эта мода распространялась, люди стали к этому безразличны. Даже если они услышали, что проект виртуального кумира был передан новичку по имени Фан Чжао, это не вызвало у них много удивления.
«О, так это он, - Цзу Вэнь взглянул на портреты в его руках, - Еще в средней школе, у нас на экзамене была информация о нем в качестве экзаменационного вопроса».
«Да... Помню, что я видел, как ученики жаловались в обсуждениях на вопрос о том, кто стоял на страже у двух статуй возле главного зала кладбища мучеников. Большинство людей не могли даже ответить. Некоторым удалось угадать У Яня - ведь мы находимся в Яньчжоу, поэтому генерал У Янь нам довольно знаком. Что касается другого, многие из них были бессильны», - сказал Пан Пусун, изучая портреты, которые получил.
«Мы никогда не ошибались на этом вопросе», - Цзэн Хуан рассмеялся, бросив взгляд на Ван Юэ. Ван Юэ тоже улыбалась. Этот вопрос был для них самым легким. С тех пор, как они узнали о мученике по имени Фан Чжао, он навсегда остался в их памяти.
Остальные сотрудники думали, что их босс действительно замечательный. Незадолго до праздников ко Дню Памяти он раздавал военные позиции, а теперь раздавал памятные портреты своего однофамильца-мученика. Действительно ли музыканты мыслили по-особенному?
Вспомнив что-то, Цзю Вэнь сказал: «Эй, Босс, скажем, вы стали популярным и знаменитым. Не думаете ли вы, что вас пригласят играть рол Фан Чжао в Периоде Разрушения? Хе-хе, вы можете начать практиковать свою игру первым!»
Фан Чжао не ответил, и просто ошеломленно посмотрел на Цзу Вэня.
Цзу Вэнь понял по взгляду Фан Чжао, что то, что он сказал, было абсурдным. Как может произойти такая ситуация?
Другие тоже думали, что это смешно. Фан Чжао был композитором. Когда композитор, стоявший за серией «Период Разрушения», будет раскрыт, он станет известным композитором, ОЧЕНЬ известным в музыкальной индустрии. Это было гарантировано. В конце концов, предыдущие три песни были лучшим тому доказательством. Тем не менее, Фан Чжао не был актером.
Кроме того, для съемок фильма о реальном человеке Периода Разрушения, требовалось бы одобрение глобальной киноиндустрии, а также потомков мученика. Индустрия развлечений в первые
годы Новой Эры была в беспорядке. Многие истории Периода Разрушения были искажены, будь то фильмы, музыка или виртуальные кумиры. Они капитализировали мучеников, чтобы привлечь к себе внимание зрителей. После некоторой яростной оппозиции потомками мучеников весь мир установил ограничение, чтобы остановить это безумие. Любые фильмы, связанные с реальными лицами из этого периода, требовали тщательной проверки, а также одобрения потомками мученика.
Поскольку ограничения были широко распространены, всякий раз, когда на каком-нибудь континенте снимался фильм на основе реальных людей, они выбирали только одного или нескольких важных людей, которые сильно повлияли на этот период. Это было связано с тем, что, если бы таких персонажей было слишком много, процесс утверждения был бы намного более хлопотным и сложным. Следовательно, с тех пор, как было установлено ограничение глобальной киноассоциацией, и до этого момента, не было снято ни одного фильма о командире Фан Чжао с Периода Разрушения.
Цзу Вэнь и не предполагал, что выражение Фан Чжао не означало, что это невозможно. Скорее, он думал о том, что «я - все еще я». А мне нужно играть роль себя?»
«Э-э-э. Если подумать, разве глобальная киноассоциация не намеревалась снять фильм, касающийся многих важных персонажей Периода Разрушения», - спросил Родни, вспоминая новость, которую он вычитал во время университетских дней.
«Это было отложено, по-видимому, на довольно долгое время. Они пытались перезапустить его несколько раз, но все было безуспешно. Я понятия не имею, почему, - ответила Сун Мяо, поскольку она уделяла больше внимания индустрии развлечений, - Однако в последние годы его пытались переснять гораздо чаще, поэтому я считаю, что еще есть надежда на этот фильм».
«Если они возьмутся за него, это будет революционный, новаторский блокбастер», - сказал Цзу Вэнь.
Другой одобрительно кивнул головой. Если бы такая программа была действительно анонсирована, то крупными инвесторами, несомненно, были бы влиятельные семьи с каждого континента, такие как Рено из ЛэйЧжоу и семья Ю из ЯньЧжоу. В конце концов, именно их предки ведь были бы изображены в фильме, и все они были знаменитыми личностями Новой Эры. Кастинг, конечно, был бы более строгим, и роли главных героев обязательно исполнили бы глобальные мегазвезды. Даже актеры списка A из Silver Wing Мedia могли только надеяться на получение какой-нибудь второстепенной роли в этом фильме.
Это будет действительно впечатляющая кинопрограмма. У них не было возможности поучаствовать в этом, поэтому они могли только оставаться здесь и обсуждать это, как неудачники.
«В любом случае, независимо от того, насколько велика это кинопрограмма, она по-прежнему не может обойтись без сопровождения музыки, - Сун Мяо повернулась к Фан Чжао, - Босс, работайте усердно. Кто знает, может, когда придет время, вы сможете оспорить права на саундтрек. В таком большом кинопроекте не будет только один саундтрек, и они не будут только лишь от одной компании. На этой ноте, когда придет время, мы будем сражаться с вами».
Несмотря на то, что она сказала все это, Сун Мяо не слишком оптимистично была настроена в отношении Фан Чжао. Из того, что она понимала, для такой постановки саундтрек, как правило, был получен от опытных и известных студий или от авторитетных мастеров-композиторов в музыкальной индустрии. Учитывая возраст и влияние Фан Чжао, шансы на то, что его выберут, были низкими. Может быть, через сто лет у него и появится хороший шанс, но к тому времени производство уже точно будет завершено.
Фан Чжао, казалось, задумался, словно всерьез восприняв слова Сун Мяо. Цзу Вэнь думал о том, чтобы сменить тему разговора на что-то более реалистичное, чтобы поднять всем настроение, когда вдруг зазвонил браслет Фан Чжао. Кто-то звонил ему.
«Директор Дуань?» - ответил Фан Чжао.
«Подойди ненадолго, - сказал Дуань Цяньцзи, - Один».
С этим она закончила звонок.
«Директор Дуань хочет снова узнать о прогрессе четвертой части?»
«Скорее всего, учитывая важность, которую играет директор Дуань в этой серии. Либо у нее могут быть вопросы, связанные с проектом», - Цзу Вэнь и другие продолжали обсуждать.
Тем не менее, Фан Чжао чувствовал, что это не связано с четвертой частью. Вчера он представил отчет о проделанной работе Дуань Цяньцзи. Маловероятно, что она снова собиралась спросить его об этом.
«Сначала я поднимусь наверх».
Остальные вернулись к своим рабочим местам, чтобы продолжить работу, а Фан Чжао поехал на лифте в офис Дуань Цяньцзи. Войдя, он заметил, что помимо Дуань Цяньцзи и ее четырех помощников и секретарей там было еще два незнакомца. Когда вошел Фан Чжао, два незнакомца стали наблюдать за ним. Тот, кто был одного с ним возраста, смотрел на него с очевидным опасением, в то время как более старший из них, казалось, оценивал его. Его выражение не показывало ни подозрения, ни презрения. Он просто изучал Фан Чжао.
Эти двое не были экстравагантно одеты и не носили роскошных украшений. На первый взгляд, они просто казались обычными специалистами. Однако на их груди была эмблема огненной красной птицы в форме «S»,
Этой крошечной эмблемы было более чем достаточно, чтобы привлечь внимание. Это было лучшее доказательство их личности.
Они были из Огненной Птицы.
«Огненная птица». Бесспорная игровая компания номер один в мире.
«Садись, - Дуань Цяньцзи указала на место. После этого она посмотрела на двух мужчин и сказала, - Это - создатель первых трех частей Периода Разрушения, Фан Чжао».
Затем она повернулась лицом к Фан Чжао и представила ему двух мужчин: «Руководители отдела звуковых эффектов Огненной Птицы, Ю Чуань и мистер Би Фу».
«Заместитель руководителя отдела. Заместитель», - Ю Чуань махнул рукой, не думая, что есть что-то неловкое в добавлении слова «заместитель».
После чего он повернулся к Фан Чжао и улыбнулся: «Члены нашего отдела очень полюбили три песни серии Период Разрушения. Мы все с нетерпением ждем выпуска четвертой части. Что касается цели нашего визита, это не имеет никакого отношения к сделке. Мы просто отвечаем за звуковые эффекты и связанные с ними вещи. На этот раз мы пришли с предложением для мистера Фана».
«Предложение?» - Фан Чжао переспросил.
«Да, мы хотим попросить мистера Фана написать песню».
«На заказ?»
«Верно. Сопроводительный саундтрек для части двухминутной анимации в Битве Века. Честно говоря, мы уже подготовили четыре музыкальных произведения и собирались выбрать одно из четырех. Однако ... - в этот момент Ю Чуань снова посмотрел на Фан Чжао, - Услышав три песни Периода Разрушения, начальник нашего отдела обнаружил, что три из ранее подготовленных частей были неудовлетворительными. Дело не в том, что они не были хорошими, просто, в соответствии с самой игрой, они похоже, не очень хорошо сочетались, словно им чего-то не хватает. Поэтому мы уже побывали у 18 композиторов и студий саундтреков на 12 континентах, чтобы запросить у них песню на заказ. Что касается господина Чжао, это наша последняя остановка, и нам было поручено лично передать вам запрос руководителем нашего отдела».
«Я номер 19?» - спросил Фан Чжао.
«Да».
Фан Чжао промолчал.
Огненная птица запросила 19 композиций и пообещала приобрести права на все 19. Однако для игры Огненная Птица выберет только ту, которая им больше всего понравится.
Это было действительно ... бесчеловечно.
Глава 65: Вернуться.
«Мистер Фан - 19-й, а также наш последний приглашенный, - Ю Чуань улыбнулся Фан Чжао. Он продолжил, - Однако, если у г-на Фана есть собственные обязательства или он считает, что сроки слишком коротки, он может отклонить это предложение. Я забыл упомянуть: первый проект должен быть представлен до марта».
Когда Ю Чуань говорил, он заметил выражение лица Фан Чжао. С тех пор, как Фан Чжао вошел в комнату, он почувствовал, что этот мальчик не похож на других своих сверстников. Его спокойное поведение не было поддельным. Даже увидев знак Огненной Птицы, он только немного удивился. Он не прилагал никаких усилий, чтобы скрыть или подавить свои эмоции.
Даже сейчас, узнав, что его пригласили создать аккомпанемент для игры известной компании Огненная Птица и посоревноваться с великими композиторами со всех континентов, Фан Чжао не очень-то реагировал. Он просто сидел и внимательно слушал, как будто ... он слушал отчет.
Слушаешь отчет?
Фигура речи мелькнула в голове Ю Чуаня, и он вздрогнул. После этого он счел это довольно забавным. Возможно, он много путешествовал в последнее время и был слишком занят, раздавая приглашения, поэтому его ум играл с ним. Отбросив эти мысли, Ю Чуань повернулся к Фан Чжао, но увидел, как Фан Чжао бездумно барабанит пальцами по бедру. Что касается Фан Чжао, он выглядел так ... как будто его ум блуждал в другом месте.
«Кх-кхм!» - Дуань Цяньцзи не могли сидеть и молча смотреть, поэтому она откашлялась, чтобы привлечь внимание Фан Чжао.
Пальцы Фан Чжао остановились и, наклонив голову к Ю Чуаню, он сказал: «Мне нужно будет увидеть вступительный анимационный ролик».
Про себя, Ю Чуань подумал: «Он слушал меня, когда его ум блуждал?»
«Конечно, но мистер Фан должен сначала подписать соглашение о конфиденциальности», - ответил Ю Чуань. Требование Фан Чжао было разумным. Если бы Фан Чжао согласился без предварительного просмотра анимации, Ю Чуань был бы в нем разочарован.
«Я понимаю правила».
После подписания соглашения о конфиденциальности, Ю Чуань передал ему миниатюрный проектор с эмблемой Огненной Птицы размером с ладонь.
Когда изображение было спроецировано в воздух, Фан Чжао стал внимательно наблюдать за короткой двухминутной вступительной анимацией. «Анимацией» они называли это в индустрии. Но на самом деле, наблюдая, Фан Чжао чувствовал, что это было очень реально, словно была снята реальная сцена. Эта анимация была сопоставима с фильмами, в которые Silver Wing Media ежегодно инвестировали.
Пока Фан Чжао смотрел двухминутный клип, Ю Чуань все еще изучал его. Он задавался вопросом, действительно ли этот человек имел способность создавать такую качественную музыку и была ли у них возможность совместно поработать с ним в будущем.
Фан Чжао серьезно следил за роликом. В то же время его пальцы снова начали барабанить. Это было слабо, и Ю Чуань снова не смог заметить ритма.
После того, как двухминутный клип закончился, Фан Чжао повернул голову к Ю Чуаню и сказал: «Нет проблем. Один месяц. Этого времени более чем достаточно».
Все в комнате смотрели на Фан Чжао. Дуань Цяньцзи хотела остановить его, но он говорил слишком быстро. Рядом с Ю Чуанем, другой сотрудник Огненной Птицы, Би Фу, в недоумении выпучил глаза, глядя на уверенность Фан Чжао. Уверенность в себе была хорошей вещью, но если ее было слишком много - это было просто глупо.
Би Фу ездил вместе с Ю Чуанем и приглашал 18 композиторов для создания саундтрека. Из этих 18, когда некоторые слышали предел «до марта», они считали это несколько трудным. После просмотра анимации некоторые говорили, что они «постараются изо всех сил», что означает, что они «попытаются, но не дают никаких гарантий, что смогут завершить к марту». Чем выше вы взлетите, тем больше станете дорожить своими крыльями. Эти люди стали бы подчиняться, только, если бы сами сочли это удовлетворительным. Если это будет неудовлетворительно, они скорее откажутся от этой возможности, чем станут вредить своей репутации.
Тем не менее, Фан Чжао был номером 19, последним в списке, и обладал самым низким статусом. Он просто композитор без репутации. И у него хватает наглости после просмотра анимации оставаться уверенным в себе!
Би Фу не выдержал и хотел что-то сказать, но Ю Чуань остановил его взглядом. Би Фу тогда оставалось только проглотить его слова.
«В таком случае мы с нетерпением ждем хорошей музыки».
Ю Чуань не стал долго задерживаться. Уйдя, он и Би Фу направились прямо к гаражу на крыше и сели в свою летающую машину. Машина не имела отличительных знаков Огненной Птицы и была неприметной. Они не хотели, чтобы внешний мир знал, что, хотя приближалась дата их публикации, во вступительной анимации по-прежнему не хватало саундтрека.
Сев в машину, Би Фу озадаченно спросил Ю Чуань: «Почему ты не проверил его подольше? Протестировал бы его немного, чтобы узнать, действительно ли он - создатель этих трех частей и действительно ли он способен создать качественную работу за месяц или около того?»
Уже близился конец января. Крайний срок до марта означал, что, по сути, у него оставался только февраль, чтобы успеть составить композицию. Месяц времени для создания саундтрека к такому крупномасштабному игровому проекту - очень мало. Даже новичок в индустрии знал бы это.
Ю Чуань рассмеялся и покачал головой: «В этом не было бы никакого смысла. Мы не понимаем Фан Чжао и не понимаем Silver Wing Media. Это все наши собственные предположения. Ответы будут известны нам, когда он представит нам свою работу».
Когда эти двое улетели, Дуань Цяньцзи больше не испытывала никаких опасений. Она сказала Фан Чжао: «Ты не должен принуждать себя. Если ты не уверен - еще не поздно отказаться от своих предыдущих слов».
До тех пор, пока Ю Чуань и Би Фу не покинули Яньчжоу, Дуань Цяньцзи еще могла их остановить.
«Я не принуждаю себя, я согласился на их предложение, потому что я мог гарантировать, что через месяц я смогу создать удовлетворяющее меня произведение. Что касается того, понравится им это или нет ... я не могу этого гарантировать».
«Помимо четырех частей серии Период Разрушения, у тебя все еще остается вдохновение для создания чего-то подобного качества?» - Дуань Цяньцзи была поражена. Хотя она мало знала о сочинительстве, она также знала, что вдохновение очень важно для творческих личностей. Трудность задачи, ради которой заместитель начальника отдела лично облетел все континенты, раздавая задания, безусловно, была бы высокой.
«Раньше нет, но теперь я могу это делать».
Дуань Цяньцзи молча наблюдала за Фан Чжао в течение двух секунд: «Хорошо, понятно».
Фан Чжао спустился вниз, чтобы проследить за производством четвертой части. В кабинете Дуань Цяньцзи помощник с обеспокоенным и озадаченным взглядом спросил: «Директор Дуань, вы уверены, что давать это задание Фан Чжао - подходящее решение? Когда придет время, если законченная работа Фан Чжао не будет соответствовать ожиданиям Огненной Птицы, не станет ли Огненная Птица использовать это против нашей компании?»
«Вы все считаете, что специализированные сотрудники отдела звуковых эффектов Огненной Птицы разбираются в музыке и умеют отличать качество?» - спросила Дуань Цяньцзи.
Помощник не ответил, потому что вопрос был слишком прост. Неужели ненадежный человек смог бы оставаться в Огненной Птице? Ранее Ю Чуань упоминал, что попросил личного приглашения Фан Чжао именно руководитель (!) отдела звуковых эффектов. Для того, чтобы быть в состоянии проделать весь этот путь к вершине отдела звуковых эффектов Огненной Птицы, бесспорно лучшей игровой компании в мире, невозможно было, чтобы начальник отдела был болваном.
Дуань Цяньцзи не тестировала их. Она продолжила: «Насколько я знаю, из 19 композиторов, которых пригласил Ю Чуань, в Яньчжоу он - единственный».
В Яньчжоу были «Летающий Пегас» Silver Wing Media, «Поток Металла» Неоновой Культуры и «Четвертое Измерение» Tongshan True Entertainment. Эти три элитных кооператива соответствующих медиа-конгломератов работали с Огненной Птицей раньше. Silver Wing Media в прошлом не имели успеха с виртуальными кумирами, но, как сказал Ю Чуань, в Огненной Птице было много разных отделов, каждый со своими обязанностями, и они не мешали друг другу. Виртуальные кумиры были просто виртуальными кумирами, а музыка была просто музыкой. Ю Чуань, со своей стороны, отвечал за музыку.
Внизу, после того, как Фан Чжао вернулся в свой отдел, он не стал упоминать о просьбе Огненной Птицы. Другие не исследовали Фан Чжао. Их ожидания были невелики. Они были бы счастливы, просто усердно работая и зарабатывая больше денег.
Фан Чжао зашел в свой кабинет, достал блокнот и начал записывать несколько нот. Он записал в уме все свое вдохновение, которое он почерпал от просмотра этой двухминутной анимации.
Первые три части серии «Период Разрушения» были тем, что Фан Чжао придумал в своей предыдущей жизни. Получив вторую жизнь, Фан Чжао внес незначительные коррективы в партитуру. Четвертая часть была почерпана из его вдохновения уже после возрождения. Что касается мелких персонажей и каракулей, появившихся на бумаге, это было его вдохновением, собранным после визита на кладбище мучеников сегодня и после просмотра двухминутного анимационного ролика, предоставленного Ю Чуань.
После того, как первый проект был завершен, Фан Чжао продолжал думать о событиях сегодняшнего дня, особенно о кладбище мучеников и двухминутной вступительной анимации. Первый проект нуждался в поправках, поэтому Фан Чжао продолжал искать места, которые можно было бы улучшить, чтобы сделать его более выдающимся.
В этот момент Цзэн Хуан подошел, ища его.
«Большой Чжао, с четвертой частью все идет гладко, и мы, возможно, закончим её до 25-го. Ты упомянул, что после того, как четвертая часть будет завершена, всему отделу будет предоставлен отпуск. Как и в предыдущие годы, мы с Ван Юэ не собираемся возвращаться».
Цзэн Хуан подразумевал под «возвращением» поездку в город, где все они родились, город Яньбэй. Тогда, после аварии с их жилым блоком, правительство предоставило им довольно хорошую компенсацию. Было несколько родственников, которые страстно жаждали его компенсации, но Цзэн Хуан был непоколебим и держался за нее. Ван Юэ была в похожей ситуации, просто, это было не так сильно, как у Цзэн Хуана. Однако Ван Юэ тоже не хотела возвращаться. После окончания университета эти двое никогда не возвращались в город Яньбэй.
«Присоединишься ли ты к нам, чтобы отпраздновать День Памяти? В конце концов, мы с Ван Юэ только вдвоем, и еще один человек сделает этот день более оживленным. В этом году у нас появился новый дом, который еще больше, и комната для гостей уже подготовлена», - сказал Цзэн Хуан.
После предательства. Фан Шэн сидел за решеткой в какой-то тюрьме. Расставшись с Фан Чжао, Си Хун еще не появлялась. В этом году в День Памяти, Фан Чжао придется праздновать его в одиночку - нет, у него еще была собака.
«Я не пойду к вам, - Увидев, что Цзэн Хуан хочет что-то сказать, Фан Чжао первым открыл рот, - Я вернусь в этом году».
«Вернёшься?» - Цзэн Хуан явно не ожидал, что Фан Чжао сделает такой выбор. Когда они все были в университете, они никогда не хотели возвращаться назад. В начале университетской учебы он все еще слышал, как Фан Чжао говорил, что он никогда не вернется, и в то время у него были натянутые отношения со вторым дядей.
Не понимая семейного положения оригинального тела Фан Чжао, все, что Цзэн Хуан слышал от него, было жалобами. Таким образом, услышав, что Фан Чжао хотел вернуться, Цзэн Хуан был ошеломлен и настроен скептически.
Фан Чжао не сказал ни слова, а только что открыл электронную почту на своем браслете и показал ее Цзэн Хуану.
[Второй дядя: Ты вернешься на День Памяти в этом году? (20 января, 22:23)]
[Фан Чжао: Вернусь. (21 января, 7:02)]
[Второй дядя: Что случилось?! (21 января, 7:36)]
[Второй дядя: ты изменил свой контактный номер? (21 января, 7:36)]
[Второй дядя: Мой номер ******, позвони мне! (21 января, 7:37)]
...
Цзэн Хуан понял, что из всех электронных писем там был только один ответ от Фан Чжао, а остальные были отправлены его вторым дядей. Скорее всего, он был потрясен ответом Фан Чжао. За последние шесть лет он никогда не отвечал ему. Каждый год он получал ответ: «Не вернусь». В этом году второй дядя Фан Чжао, вероятно, был готов получить тот же ответ.
Это, это, это ... это было подтверждением того, что что-то случилось!
Это была первая мысль, которая пришла в голову дяди Фан Чжао, таким образом, он начал срочный допрос.
«Ты не позвонил своему дяде?» - Цзэн Хуан догадывался, что Фан Чжао намеренно не хочет звонить ему.
Однако Фан Чжао действительно забыл. Он улаживал вопрос военных позиций Пан Пусуна и Фу Интяня в это утро, после чего его позвала наверх Дуань Цяньцзи. После того, как он спустился и проверил несколько уведомлений, ему сообщили о ситуации с Фан Шэном. После того, как он побывал в полицейском участке, он отправился на кладбище мучеников, а затем вернулся в офис и пошел на встречу с персоналом Огненной Птицы. Только после того, как Цзэн Хуан упомянул об этом, Фан Чжао понял, что так и не ответил на ряд входящих сообщений.
У него не было выбора. В своей предыдущей жизни, на последних этапах, у Фан Чжао просто не было родственников. Бессознательно он до сих пор не понимал, что у него есть родственники.
«Я забыл», - сказал Фан Чжао.
Цзэн Хуан не поверил ему. Выходя из офиса, он посоветовал Фан Чжао: «Поговори со своим вторым дядей. Я чувствую, что он действительно искренен. Уже становится поздно, поторопись и позвони ему. Если твой второй дядя считает, что с тобой что-то случилось, что, если он позвонит в полицию?»
Фан Чжао посмотрел в окно. Действительно, было уже поздно. Небо потемнело.