Глава 14.
«Я, наверное, пойду», - неуверенно произнёс Руслан, поднимаясь с дивана и совершенно не понимая, что делать дальше.
Светлана Сергеевна была во многом права, но ещё самой главной правдой являлось то, что Тушенцов пудрил мозги не сколько Агате, а в первую очередь сам себе. Он окончательно запутался в своих истинных желаниях.
Действительно ли парень хотел стать священником и отдать себя в услужение Богу? Или всё-таки мирская жизнь привлекала его куда больше?
Руслан откровенно разрывался между любовью к Господу и симпатией к девушке, которой он, как оказалось, все это время был по-настоящему не безразличен.
«Русик, - окликнула Тушенцова Светлана Сергеевна, когда тот вышел в прихожую, - если ты уже все твёрдо решил, то, пожалуйста, выполни мою просьбу. Агата у меня одна, и я не хочу окончательно ее потерять».
«Хорошо», - безрадостно кивнул парень, понимая, что он до сих пор так и не принял для себя никакого решения.
Он растеряно вышел на улицу, не зная, что делать и куда идти. Рядом с Русланом не было такого человека, который сейчас мог бы дать ему дельный совет.
Мама никогда не вмешивалась в личную жизнь сына, а отчим хоть и был довольно понимающим, казался слишком далеким от любовных тем, выстраивая отношения скорее на дружбе и взаимном уважении.
Поэтому Тушенцов не придумал ничего лучше, как отправиться в приход и задать свои вопросы одному из героев своих переживаний напрямую. Он дошёл до небольшой, светло-розовой, с золотыми маковками церкви и решительно двинулся внутрь.
Горели свечи, пахло ладаном, а со стен, покрытых старыми, чуть облупившимися фресками, на парня пристально смотрели лики святых. В их взглядах читалось сочувствие, ну или Руслану хотелось так думать. Он подошел к одной из икон и начал свой безмолвный диалог.
«Господи, - мысленно обратился Тушенцов, - зачем ты меня испытываешь? Разве я не доказал свою преданность Тебе»?
Но ответом стало лишь тихое потрескивание свечей и чуть слышное поскрипывание старых перекрытий.
«Господи, - продолжил парень, - я запутался, сошел с пути истинного, и не знаю, как дальше себя вести и как правильно поступить. Я обещал посвятить всего себя Тебе, но в моей жизни появился человек, из-за которого я, кажется, не смогу сдержать обещание».
Руслан тяжело вздохнул, но признание очевидного все же принесло ему некоторое облегчение. Тушенцов честно признал все свои сомнения, не собираясь больше открещиваться от своих чувств к Агате.
«Я не знаю, что мне делать, - парень справлялся с эмоциями из последних сил, - единственным моим желанием было поступить верно, по совести, но с каждым новым действием я все больше ошибался. Думал, что отказавшись от Агаты, только укреплю свою веру, а в итоге ее потерял. Веру в то, что способен служить церкви, не поддаваясь чувствам и соблазнам. Что моя любовь к Тебе сильнее любви к девушке. И что Твоя любовь ко мне сильнее ее».
Руслан задрожал всем телом, пытаясь собраться с мыслями. Ощущение полной безысходности неумолимо накатывало на него. Тушенцову казалось, что Бог его не слышал, а может даже и не хотел, после всего вышеупомятоного. Он, как будто, отвернулся от Тушенцова, не желая разбираться в тонкостях и переплетениях его личной жизни.
«Господи, - уже вслух произнёс парень, пытаясь докричаться до Создателя, - не оставляй меня, помоги мне, дай знак, что делать и как быть. Умоляю Тебя».
В этот отчаянный монолог Руслан вложил все свои, бурлящие как лава эмоции. Сейчас ему, как никогда, нужна была поддержка Всевышнего.
«Услышь меня», - прошептал Тушенцов, практически сползая на пол.
Неожиданно в кармане зазвонил телефон. Парень с трудом выудил гаджет из джинсов. С экрана на него смотрело знакомое рыжее лицо.
«Алло», - негромко ответил Руслан, с пониманием того, где находился.
«Забирай свою подружайку», - без вступлений произнёс Даня.
Его голос звучал недовольно и раздраженно одновременно.
«Что с Агатой»? - Тушенцов почувствовал нарастающее волнение.
«Ничего, - нервно фыркнул Кашин, - кроме того, что рыдает в туалете».
«Что ты с ней сделал?» - грозно произнёс Руслан, ощущая нараставшую со скоростью света ярость.
«А сам как думаешь?» - усмехнулся рыжий.
«Если ты ее хоть пальцем тронул», - в голосе Руслана звучали стальные нотки.
«Ой, да осади, Тушенцов, - расхохотался Даня, - я может и рыжая гнида, но не конченый уебок».
Он замолчал, а потом добавил, уже серьезно:
«Не дала твоя Агата мне. Ей же кроме своего Русланчика никто не нужен».
«Своего Ру», - машинально поправил Кашина Тушенцов, даже не помня, откуда узнал это милое прозвище.
«Вот и забирай ее, - еще раз повторил рыжий, - я устал и хочу спать, а не слушать эти бабские причитания».
«Скоро буду», - ответил Руслан и отключился.
Он несколько минут стоял, нервно крутя в руках телефон и просто пытаясь прийти в себя. Наконец, дыхание парня нормализовалось, а сердце замедлило свой бешеный ритм.
«Спасибо, Господи», - прошептал он, касаясь пальцами иконы напротив.
Казалось, именно сейчас Руслан получил тот самый знак.