Komorebi

Дверь закрывается. Та же комната, то же освещение, даже музыка в доме чем-то напоминает те ноты, что сопровождали их не самый радостный разговор несколько месяцев назад.

Перед тем, как кинуть сумочку на кровать, Юонг достает сигареты с зажигалкой. Вальяжно поправляет волосы, подходит к окну, открывает настежь и закуривает. Раньше, Тэхен был поражен её неземной красотой, тонкой фигурой и голосом, но сейчас он смотрит на обыкновенную девушку, которая ничего, кроме вопросов, не вызывает.

— Ты всё еще не куришь, верно? — спрашивает и поворачивается лицом.

— Верно.

Тэхен садится на кровать, вздыхает и смотрит на скрещенные ладони. Так хочется уйти отсюда, сразу столько грустных воспоминаний. Нет никакого желания возвращаться в тот день, но ему необходимо закончить с Юонг.

— Так ты... с девушкой?

— Да. С Моми.

Юонг дергает бровями. Выглядит не так невинно, совершенно. Такое ощущение, что её душа прогнила еще больше, но в чем причина?

— И как вы встретились?

— Случайно столкнулись, когда я уходил с вечеринки... в прошлый раз. Потом, она подошла ко мне в универе, вручая буклет своего клуба. Затем... мы стали больше общаться.

Юонг закатывает глаза, хмурится и делает сразу две затяжки. Запах табака немного щекочет нос. Тэхену противно, и лучше бы он дышал свежим воздухом. Как она вообще может столько курить?

— Поверить не могу. Я всегда думала, что ты будешь один.

Первый удар.

Больно, но терпимо, однако... очень неожиданно.

— Из-за того, что я нерешительный?

— Да, — прямо, резко. — Да, Тэхен, именно.

Юонг злится. Она очень злая, и это удивляет, даже сбивает с толку. Тэхену не очень приятно вести такой натянутой диалог, особенно с той, с кем он ел мороженное по дороге домой, но он ничего не может сделать.

Если он меняется, то почему Юонг должна оставаться прежней?

— Я пришел поговорить не об этом.

— А я об этом, — она выкидывает сигарету на улицу, скрещивает руки на груди и смотрит на Тэхена так, будто он в чем-то серьезно провинился. — Почему ты встречаешься с какой-то, по сути, незнакомой девушкой, с которой ты и полгода не знаком, а со мной – нет?

Что?

Что-что?

От удивления, Тэхен теряет дар речи. Он буквально застыл.

Он всё правильно услышал?

— Почему... я должен встречаться с тобой? Мы же всегда были просто друзьями.

— Вот именно, — она делает шаг, но Тэхену не страшно. — Друзьями. И сколько бы я не ждала, ты никакого шага так и не сделал. Даже когда я пришла к тебе в слезах, даже когда я начала встречаться с Чонгуком, даже когда....

— Юонг, — Тэхен резко встает. Он чувствует ярость, несправедливость, его переполняет то, что должно убивать. Тэхен ненавидит такие эмоции, и последний раз, когда он их ощущал – проклятая вечеринка. — Если ты так долго ждала, то почему сама ко мне не подошла? Да, я... я нерешительный. Да, я... я был неуверенным в себе, но разве... разве ты не должна была меня понять?

Поразительно. Такие мысли. Тэхен и сам удивляется тому, что говорит, но вдруг, вместе гнева, он чувствует что-то приятное, мягкое. Моми сама рисуется перед глазами, в ушах почему-то отголоски любимой песни, а в сердце... любовь.

Он бы никогда не смог сказать ничего подобного Юонг в лицо. Никогда.

Если бы не Моми....

— Что? Я должна была тебя понять? — у Юонг в глазах вспыхивает что-то опасное, чего Тэхен раньше не видел. — Да я... я тебя вытащила из площадки! Я записала тебя на дзюдо! Я сделала тебя тем, кто ты есть сейчас! Да ты просто представить не можешь, сколько девчонок хотело с тобой замутить в школе, но я всех отговаривала, ведь... ведь только я имею право влюбляться в тебя.

То ли от злости, то ли от грусти, то ли от сожаления – Тэхен не знает, но видит, как у Юонг начинают течь слезы. Другой Тэхен, да, тот, которого она вытянула, толстый и закрытый, он бы сразу же дал заднюю. Сказал бы, что виноват, сказал бы, что не подумал, сказал бы, что всегда любил Юонг, восхищался ею и мечтал хотя бы о том, чтобы держаться с ней за ручки.

Но нынешний Тэхен только лишь сжимает ладони в кулаки и дарит осуждение. Тяжелое и давящее.

— Ты говоришь так, будто я твоя собственность.

— Нет. Я говорю, как... как та, кто всегда тебя любила, — всё больше и больше рыдает, и Тэхен чувствует манипуляцию, так, будто кто-то щелкает пальцами, показывая настоящую суть Юонг.

— Ты не любила меня. Ты просто... хотела, чтобы я был рядом с тобой, чтобы я превозносил тебя, оберегал. Тебе нужен был тот, кто прибежит, если ты позовешь, — отчего-то хрипит Тэхен, сжимает челюсти и сглатывает.

Почему он видит всё так ясно только лишь сейчас? Почему? Неужели, благодаря Моми? Моми, которая показала, что такое настоящая любовь, что такое нормальные, здоровые отношения? Моми, которая принимает Тэхена таким, какой он есть?

Любовь к Момиджи помогает окончательно не потерять контроль и не впасть в глубокую и долгую депрессию. Если так подумать, то не получи Тэхен Киндер в тот вечер, то всё так бы и было.

— Если бы я тебя не любила, то я бы никогда не посмотрела в твою сторону. Ты был толстым, прыщавым, ты ничего бы не добился без меня, — плачет, заикается, но не может остановиться. — Даже твоя... как её? Момиджи не посмотрела бы на тебя, если бы не я!

— Юонг, что ты от меня хочешь сейчас? — устало вздыхает Тэхен, и его безразличие к слезам пугает Юонг. — Чтобы я извинился? Чтобы я бросил её и предложили тебе встречаться?

Она хочет сказать "да", но не может. Видно, как она пытается сделать хоть что-то, хоть как-то сподвигнуть Тэхена к каким-либо действиям. Обнимает себя за плечи, будто ей холодно, дрожит от плача, вытирает потекший макияж.

Возможно, он сейчас выглядит слишком жестоким, но... если он хоть немного даст слабину, то всё пойдет крахом. Тэхен не для этого столько сражался с собой, столько принимал себя, столько мучился и пребывал в гордом одиночестве, чтобы конкретно сейчас пустить всё коту под хвост.

С Моми всё замечательно. Да, они не знакомы столько, сколько с Юонг, но Тэхену и не нужно знать её с рождения, чтобы понять, насколько она подходит ему, насколько им хорошо вместе.

Юонг же... просто... слишком сильно изменилась.

— Я надеялась, что ты сделаешь хоть один поступок, который докажет, что ты – настоящий мужчина, а не тот рыдающий толстяк с площадки, — хмурится Юонг. Видимо, она решила перейти в наступление, и напоследок сделать очень больно. — Чонгук был лучше тебя хотя бы тем, что мог смело подойти и поцеловать. Несмотря на то, что он бросил меня... из-за другой, то я нашла Чжунга, который обеспечит меня всем, чем надо, пока ты всё еще будешь заниматься своим бесполезным искусством.

— Зачем ты всё это говоришь? — тяжело вздыхает Тэхен. Он пытается быть непробиваемым, но слова слишком сильно ударяют, доказывая, что он действительно чересчур ранимый. — Зачем? Так я точно не передумаю.

— Не передумаешь, — хмурится Юонг и опускает ладони. — Но так ты запомнишь, что если бы был настоящим мужчиной, то мы были бы вместе, и ты бы не встречался с сумасшедшей из клуба "Киноманов".

Тэхен был уверен на сто процентов, что его ничто не сломит. Сколько бы ему не говорили гадостей, даже та, кому он доверил всего себя, он готов был выдержать, ведь его грела фантастическая и практически магическая любовь Момиджи.

Только он не учел одного.

Если Юонг скажет хоть одно плохое слово о Моми, то может очень сильно пожалеть.

Вместо боли – ярость. Не та, из-за которой хочется драться или орать. Нет. Тэхен лишь однажды позволил себе рукоприкладство. Сейчас же он взрослый парень, который живет, как взрослый и уравновешенный человек, не руководящийся животными инстинктами. Он никогда в жизни не поднимет руку на девушку.

Но Тэхен может сделать больно совсем по-другому.

— Ты не имеешь никакого права так говорить о Моми, — холодно, жестко, с низким басом и уничтожающим взглядом. Юонг вздрагивает, распахивает глаза и сглатывает. — Ты можешь оскорблять меня, срываться на мне, но не смей даже думать так о ней. Ты, Юонг, и правда много для меня сделала, но если ты изменила меня внешне, Моми – изнутри, и тебе никогда не стать такой же сильной и замечательной, как она, — Тэхен глубоко дышит, облизывает губы и чувствует, как ему хочется пить. — Тебе нужен тот, кто будет выполнять все твои приказы, и... я так рад, что мы с тобой не сошлись. Мне намного лучше быть свободным.

Не хочет слышать ответ. Ему хватило. Всего. Если он тут останется, то будет намного хуже.

Тэхену нужно к Моми. Срочно.

— Но я... я всегда любила тебя, Тэхен, — выкрикивает, когда он открывает дверь и делает шаг наружу.

Решила хоть как-то зацепить его? Хоть что-то сделать? Использует всё, что осталось?

Возможно, это всё злость, но Тэхен впервые считает Юонг жалкой.

Не прощается. Просто закрывает дверь и испуганно подпрыгивает, когда с другой стороны замечает Моми, которая, скрестив руки на груди, просто стояла облокотившись плечом о стенку и зубами тянула красную, желейную ленту.

Черт. Она... всё слышала?

Тэхену немного стыдно. Будто его словили с поличным, хотя он ничего такого не делал. Может, Моми кто-то разболтал, что её парень ушел с какой-то девушкой в комнату? Она ему не доверяет?

— Ты в порядке? — спрашивает Моми и выглядит неожиданно обеспокоено.

Тэхен в какой раз себя накручивает. Он на нервах, он злой, расстроенный, у него в душе всё гниет, а в голове – тлеет. Попробуй он подумать о чем-то хорошем, всё испортится, но, когда он смотрит на Моми, которая медленно подходит и протягивает упаковку с желейными сладостями, у него что-то щелкает, заставляя одуматься.

Дурная привычка заедать стресс сладким.

— Да... вроде бы. Извини, если... тебе пришлось всё это слушать, — вздыхает Тэхен и откусывает немного желейки.

— Я же подслушала. Это мне стоит извиняться, — фыркает Моми, а затем берет его за руку, крепко-крепко сжимая. — Хочешь, уйдем отсюда?

— Куда?

— Просто погуляем, побудем одни. Я знаю, что тебе нужен свежий воздух.

— Но... ты же хотела потанцевать босиком в гостиной и...

— Тэхен, — она улыбается, кладет ладонь на его щеку и проводит большим пальцем по скуле. — Плевать я хотела на тот танец, если тебе тут некомфортно. Мы можем вообще пойти на ночной сеанс, как и планировали... когда-то. Мы же планировали? — хмурится, пытаясь вспомнить, и выглядит так забавно. — К тому же, мало кто ходит на ночные сеансы. Нам никто не помешает.

Тэхен понимает, что она говорит без какого-либо пошлого намека, хотя он прекрасно знает её желание вновь заняться непристойностями. Моми пытается не перегибать палку, пытается подстроиться под Тэхена и сделать что-то, чтобы им было хорошо, но...

Она и так слишком много делает. Пришел его черед.

Какого черта он вообще страдает?! Из-за Юонг?! Из-за того, что она сказала? Тэхен должен послать всё как можно дальше! Он слишком счастлив с Моми, и он не хочет терять то, что так долго искал!

Решительно хватает за ладонь и ведет вниз, туда, где шумно, где много людей. Момиджи хмурится, спрашивает, не понимает, что Тэхен задумал, но послушно ступает, пытаясь не споткнуться.

К большому счастью, он видит Чимина, который вел оживленный разговор с огромной толпой, куда входил не только Чжунг, но и Ёнми. После всего, Тэхен обязательно поговорит с другом и скажет, что розоволосая девушка смотрела на него ужасно влюбленными глазами, но так, будто сама боялась себе признать, как восхищается болтливым сценаристом. Но всё это будет потом, когда он сделает то, что безумно хочет.

— Чимин! Привет!

— Приве-е-ет, — друг осматривает Тэхена с легким подозрением, ведь тот никогда не бывает столь громким и взбудораженным. — Как прошла встреча с...

— Ты не знаешь, кто тут отвечает за музыку?

Чимин щурится, затем смотрит на Моми, которая всего лишь жмет плечами и закидывает себе в рот очередную желейку. Она и не думала останавливать Тэхена. Кажется, совсем наоборот – ей было безумно интересно, что же её парень задумал.

— Во-о-он тот, в белых джинсах, — Чимин указывает на парня, который что-то клацал у себя в телефоне, параллельно общаясь с другими студентами. — Он нормальный, если что, но немного накуренный.

— Отлично. Спасибо.

На самом деле, Тэхен не понимает, что отличного в накуренном студенте, но его ведут чувства, поэтому он отключает мозги напрочь.

Подходит к парню в белых джинсах. Тот отрывает немного ленивый взгляд от айфона и спокойно осматривает парочку. Особое внимание уделяет желейкам, но после вопросительно поднимает бровь и смотрит на Тэхена.

— Слушаю.

— Можно ли заказать песню?

Окружающие накуренного студенты замолкают и поднимают немного удивленный взгляд на Тэхена. Всё же, на его щечках есть легкий румянец, ибо... каким бы смелым он не был, всё равно интровертная сущность дает о себе знать, уж тем более на вечеринке. Уж тем более, когда он держит за руку свою любимую.

— Заказать песню? Чувак, ты с какого века приехал к нам? — по-доброму смеется девушка, наверное, тоже под легкими веществами.

Все подхватывают смех, кроме Моми, которая лишь фыркает и закатывает глаза. Кажется, она готова была вступить в спор, но удержалась из-за Тэхена, который переплел пальцы.

— Простите. Не знаю, как у вас это...

— Расслабься! Не боись, конечно можно, — жмет плечами один из компании.

— Только при условии, что вы отдадите нам желейных мишек.

Моми не успевает и слова сказать, как Тэхен выхватывает у неё упаковку и кидает студентами. Они с радостью свистят и принимают сладости так, будто это святой Грааль.

— Супер! Какую песню хочешь, джентельмен в черном?

— Чака Берри. "You Never Can Tell". Пожалуйста.

У Моми сразу же открывается рот. Она в глубоком шоке смотрит на Тэхена, почти задыхается, но как только с колонок раздается песня, она почти прыгает от счастья.

— Но... но ты же... Тэхен, тебе же...

— Мне станет намного лучше, если мы с тобой потанцуем, как... в "Криминальном Чтиве", — улыбается и так хочет поцеловать её, но Моми слишком возбужденная.

— Идем! Идем!

Компания студентов хвалит за выбор, желают удачи и продолжают общаться, пока слишком внезапная парочка расталкивает толпу, что удивляется резкой смене стиля в музыке, а затем запрыгивают на ближайший столик.

Моми скидывает обувь, кланяется и машет всем так, будто она вышла на настоящую сцену. Многие из толпы узнали лидера клуба "Киноманов", но почему-то осматривали Тэхена, который аккуратно сбросил туфли на пол, оставаясь в черных носках.

Он не любит толпу. Не любит зрителей. Он любит быть один, но... он также очень сильно любит Моми, которая вновь сияет и так быстро вживается в роль, что Тэхен практически не узнает её.

Он хорошо помнит фильм, хорошо помнит не самые сложные движения Траволты, и начинает танцевать синхронно с Моми, которая выглядела настолько очаровательно, притягательно, красиво и гармонично, что Тэхен не мог сдержать слишком влюбленной улыбки.

На самом деле, всё не так уж и страшно. Над ними никто не смеялся, многие тоже начали танцевать, зная знаменитую сцену из фильма. Кто-то свистел, кто-то снимал, и Тэхен пытался не думать, что на них может смотреть Юонг.

Даже если она и смотрит, возможно, завидует, сожалеет или просто грустит, то это не касается Тэхена. Он наслаждается моментом, жизнью, Моми. Он не хочет уходить обратно в прошлое, не хочет корить себя и ненавидеть, он хочет становиться лучше и лучше, и Тэхен знает, что ему никто не помешает.

Песня заканчивается слишком быстро. Моми тяжело дышит. У неё всё еще ужасные проблемы с выносливостью, но Тэхену всё равно. Он подхватывает её, целует на глазах у всей вечеринки, и все одобрительно вскрикивают, как будто смотрят футбол или хоккей, где только что забили в ворота.

Музыка меняется, они спрыгивают, обуваются. К ним сразу подлетают студенты, желая пообщаться ближе, познакомиться, но Моми тут же расталкивает всех и мчит из дома, на свежий воздух, смеясь и радуясь, как ребенок.

— Это было невероятно!!! Я всю жизнь мечтала повторить танец Умы Турман и Траволты!!! — кричит так, будто вокруг всё еще шумная толпа. — Ты был просто невероятным, Тэхен! Мы с тобой просто отлично станцевали! Так классно! Я обязательно возьму у кого-то видос и сделаю что-то... что-то... что-то великое!

Тэхен смеется. Ему так хорошо. Он никогда не танцевал, не видел в этом смысла, хотя... сам пишет музыку. Но, оказывается, это очень весело.

— Что бы ты еще хотела повторить?

— Не знаю. Блин... я бы много, что хотела повторить, — не в силах успокоиться, тараторит Моми. — Хотела бы пробежать половину континента, как Форест Гамп. Хотела бы прокричать "За Фродо!" перед толпой. Хотела бы сразиться на лазерных мечах, как Энакин с Оби-Ваном. Хотела бы пробежаться по пляжу Карибских морей от дикой толпы. Хотела бы, чтобы мои участники клуба встали на парту и крикнули "О капитан мой! Капитан!". Хотела бы... много чего, да, — выдыхает Моми, но затем смотрит на Тэхена, который в который раз убеждается, что готов слушать свою девушку вечность и больше. — А ты? Ты бы хотел повторить какую-нибудь сцену из какого-нибудь фильма.

— Я хотел бы покушать с тобой спагетти, как... Леди и Бутч из "Леди и Бродяга".

Тэхен понимает, что сказал, немного позже, ибо он выпалил то, что первое пришло в голову.

Но Моми меняется в лице, умиляется и, не выдержав, налетает с объятиями на Тэхена, прижимаясь и целуя так внезапно, что голова немного кружится.

Так хорошо. Безумно хорошо. Казалось бы, он сказал такую глупость. Только девчонки мечтают о поцелуе за ужином, и Моми могла просто засмеяться и сказать, что он ведь не серьезно, но... вместо осуждения, она принимает и целует. Показывает, что ей безумно нравится Тэхен, что ей нравится то, как он мыслит, о чем думает.

— Мы устроим такой ужин. Обещаю! — широко улыбается Моми, не желая отпускать Тэхена.

— Эй, вы не хотите сыграть с нами в "Мафию"? — в дверях появляется Чимин. — Проигравший пьет, но для Тэхена сделаем исключение в виде газировки.

Моми смотрит прямо в глаза, игриво улыбается, а затем кивает в сторону дома.

— Идем? Посмотрим, как хорошо ты врешь.

— Спешу огорчить – очень плохо, — вздыхает Тэхен, но всё равно следует за Моми.

Как он и говорил. За ней – хоть на край света.