16.
Во время автограф-сессии зал был наполнен радостным гулом фанатов. Группа 366oi сидела за длинным столом, подписывая плакаты, альбомы и даже случайные футболки. Настроение было приподнятым, а поклонники один за другим подходили к микрофону, чтобы задать свои вопросы.
Первым к микрофону подошел парень лет двадцати, немного нервничая.
— Привет! У меня вопрос для всей группы. Какой трек вам дался тяжелее всего при записи и почему?
Мадонна первой оторвалась от подписей, бросив на Диму взгляд, полный скрытой насмешки.
— Думаю, это была "Firestorm". Сначала казалось, что всё идёт по плану, но потом начались споры, — сказала она, повернувшись к остальным.
— Споры? — Дима хмыкнул. — Ты называешь это спорами? Ты три дня отказывалась играть мой вариант припева.
— Потому что он был скучным! — парировала она с улыбкой.
— Но в итоге это один из наших лучших треков, — вставил Олег, чтобы разрядить обстановку.
Аня рассмеялась:
— Вот поэтому мы всегда говорим: самый сложный трек — это тот, где нужно угодить всем четверым.
Все засмеялись, а парень кивнул, довольный ответом.
Следующий вопрос задала девушка с яркими волосами:
— Какие у вас планы на следующий год? Может, новый альбом или тур?
Дима подался вперёд, ухватившись за вопрос:
— Мы работаем над новым материалом, но пока никаких спойлеров. И да, тур планируется. Может, даже с сюрпризами.
Мадонна добавила:
— Главное, чтобы вы были готовы к ещё большей энергии. Мы готовим кое-что особенное.
Девушка радостно закивала, а затем подошел следующий фанат. Это был парень с камерой, который выглядел уверенно и задал третий вопрос:
— Слышал, вы недавно давали интервью, где упомянули, что у вас в группе крепкие дружеские отношения. А это правда, что Дима и Мадонна чаще всего проводят время вместе?
Зал замер в ожидании, и на лицах фанатов появилось любопытство. Мадонна резко подняла глаза на парня, а затем посмотрела на Диму, который сохранял спокойное выражение лица, но в глазах мелькнуло что-то настороженное.
— Это миф, — спокойно ответила она, скрестив руки. — Мы с Димой часто обсуждаем музыку, просто потому, что это часть работы.
Дима ухмыльнулся, подыгрывая:
— А ещё она считает, что я самый медленный, когда дело касается подготовки к репетициям. Вот и проводим больше времени вместе — чтобы она могла меня контролировать.
Зал засмеялся, напряжение спало.
После этого поклонники вернулись к автографам, но слух о странном вопросе начал тихо гулять по залу, заставляя Диму и Мадонну обмениваться короткими, понимающими взглядами.
Мадонна устало откинулась на спинку стула, посмотрев на очередного фаната, который только что подошёл с постером для автографа. Её терпение почти иссякло, но она не могла не проявить свою рокерскую дерзость.
— Oh Dio, сколько вас, я уже устала! — воскликнула она, фальшиво сложив руки на груди и поднимая глаза к потолку, как будто не веря в количество людей вокруг.
Дима, сидящий рядом, не смог сдержать улыбки и тихо засмеялся. Олег и Аня тоже ухмыльнулись, а фанаты, услышав её саркастическое высказывание, начали весело перешёптываться.
— Ты хотела, чтобы народ пришёл, вот теперь и наелась, — подшутил Олег, наклоняясь к ней.
Мадонна фыркнула и снова взяла маркер, добавляя ещё один автограф.
— Да, да, я жалею теперь, что не взяла пару кофейных стаканов с собой, — ответила она, продолжая подписывать плакаты, но с усмешкой в голосе.
Фанаты начали смеяться, а атмосфера в зале осталась лёгкой и непринуждённой, несмотря на усталость музыкантов.
Мадонна сидела за длинным столом, все ещё слегка усталая, но готовая продолжать автограф-сессию. Взгляд её задержался на молодом человеке, который подошёл к микрофону с камерой в руках. Зал уже начал расслабляться после последнего вопроса, но этот парень вдруг задал совсем неожиданный вопрос.
— Мадонна, вы всегда выглядите такой уверенной и сильной, как будто ничего не может вас сломить. А скажите, вы вспоминаете о своей семье? У вас, наверное, есть близкие люди, поддерживающие вас?
Мадонна, услышав вопрос, чуть приподняла бровь. Вопрос касался чего-то, что она давно прятала за ширмой публичной жизни. Сдерживая улыбку, она внимательно взглянула на парня и, прежде чем ответить, сделала небольшую паузу, словно взвешивала свои слова.
— Семья... — произнесла она с оттенком усталости в голосе. — Ты знаешь, это сложная тема. У меня, к сожалению, нет мамы. Она умерла, когда мне было совсем мало. А что касается отца... — она сделала паузу, не продолжая, давая аудитории осознать её слова.
Зал, казалось, замер. Люди начали перешептываться, чувствуя всю глубину её признания. Мадонна чуть сглотнула, ощущая, как внутри всё снова наполняется воспоминаниями о тех временах.
— Мой отец... — тихо продолжила она, — бросил нас, когда я была совсем ребёнком. Ушёл и, собственно, так и остался где-то в тени. Но ты знаешь, жизнь научила меня быть сильной без этих близких людей. Я никогда не искала его, потому что мне хватало силы, которую мне давали другие.
Она выдержала взгляд парня и зала, не боясь показать свою уязвимость.
— Семья для меня — это те, кто рядом сейчас. Мои друзья, группа, те, кто выбрал быть со мной и поддерживать. Семья — это не кровь, это те, кто действительно рядом.
Мадонна умолкла, чувствуя, как в её словах звучит правда. В её голосе слышалась гордость за то, что она смогла вырасти одна, без поддержки родных, но при этом стать сильной и независимой.
Зал всё ещё молчал, понимая, что перед ними открылся совсем иной, более личный и сложный образ Мадонны.
Фанат, стоящий у микрофона, с восхищением смотрел на Аню, а его голос был полон искреннего интереса.
— Анна, вы такая красивая, но я нигде не видел ваши фотографии без макияжа. У вас всегда такой безупречный стиль, это не просто восхищает, но и вдохновляет. Почему вы не показываете себя без макияжа?
Аня чуть улыбнулась, немного смущённо, и взглянула на своих друзей, а затем ответила, её голос был тихим, но уверенным:
— Знаешь, я долго не могла принять себя без макияжа. Мне казалось, что это часть моего образа, и что без него я не буду выглядеть так, как хочу. Но сейчас я работаю над тем, чтобы научиться любить себя без лишних косметических средств. Это не всегда легко, но я стараюсь, шаг за шагом, быть собой.
Зал снова замер, чувствуя искренность её слов, а Мадонна, сидя рядом, взглянула на Аню с мягкой улыбкой, гордясь её открытостью.
Олег, сидящий с другой стороны, не мог не подшутить по-дружески. Он наклонился к Ане, обнимая её за плечи, и сказал с улыбкой:
— Давайте все признаем, что Аня — настоящая красотка, и с макияжем, и без. И, честно говоря, она не нуждается в каком-то дополнительном слое красоты. Это очевидно.
Аня, немного покраснев, засмеялась, а её глаза засветились благодарностью. В ответ она подшучивала:
— Спасибо, Олег. Но в следующий раз я заставлю тебя делать макияж, и посмотрим, как тебе будет без него.
Все рассмеялись, а атмосфера стала лёгкой и непринуждённой. Мадонна, наблюдая за своими друзьями, чуть наклонила голову и с улыбкой добавила:
— Ну да, друзья не разлей вода, правда? — она подмигнула Ане, а затем посмотрела на Олега и всех остальных. — Это настоящая дружба, когда можем быть собой, несмотря на всё, что происходит вокруг.
Зал наполнился аплодисментами, и в этот момент все почувствовали, как важно быть честными, уязвимыми и настоящими.
Мадонна, слегка покачиваясь, покидала автограф-сессию. Она чувствовала, как шампанское начинает набирать силу, и голова начинала плыть. Стремясь скрыть своё состояние, она взяла сумку и направилась к выходу. В зале было слишком много людей, слишком много лиц, а ей хотелось всего лишь одного — тишины и покоя.
Проходя мимо администраторов и фанатов, она тихо прошептала:
— Извините, я удалюсь.
Её голос был тихим и едва слышным, но администратор, заметив её замедленные движения и бледное лицо, быстро кивнул, понимая, что ей некомфортно. Мадонна не хотела, чтобы кто-то заметил её состояние, но ей уже было сложно держать всё под контролем. Она направилась в отдельную комнату, где её ждал уединённый уголок, где она могла немного прийти в себя, пока Дима завершит автограф-сессию.
Мадонна сидела на диване, сжимающая подушку, её дыхание становилось всё более прерывистым и тяжелым. Паническая атака накрыла её, как волна, с головой. Все вокруг расплывалось, и она почувствовала, как теряет контроль. В голове не было мыслей, только паника, которая сжала её грудь и не давала дышать. Каждый вдох давался с трудом, а ощущение, что ей не хватает воздуха, только усиливалось. Она не могла думать ни о чём, даже о том, что рядом кто-то есть. Всё, что она ощущала — это хаос в голове и страх, который сковывал её тело. Всё, что было вокруг, исчезло.
Забыв обо всём, она закрыла глаза, пытаясь найти хоть какое-то спасение от этого ощущения. Мадонна не искала никого, она просто сдалась панике, позволяя ей накрыть её полностью. Глаза были закрыты, но она чувствовала, как её тело напрягается всё сильнее, руки сжались в кулаки. Внутри всё крутилось, сердце билось быстро, как в бешеном ритме, и мысли просто не давали ей покоя. Она ощущала, как её мир рушится, и никак не могла вернуться к реальности.
Тишина в комнате была нарушена лёгким шумом открывающейся двери, и в этот момент Дима вошёл. Он сразу заметил, что что-то не так. Мадонна была полностью поглощена своим состоянием, не замечая его, не ожидая его. Он замер на мгновение, осознавая, что она в панике, и без слов подошёл к ней. Он видел, как её тело дрожит, как она полностью поглощена страхом, и понял, что нужно действовать без лишних слов.
Он присел рядом, не трогая её сразу, а просто сидя рядом, ощущая её напряжённость. Потом, осторожно, он протянул руку и мягко положил её на плечо. Голова Мадонны резко повернулась к его прикосновению, как если бы она почувствовала его присутствие, но она не могла сосредоточиться, её взгляд был пустым. Он знал, что она не ищет его, не видит его — её разум был захвачен паникой. Он не пытался говорить много, потому что знал, что сейчас важно лишь присутствие, тишина и поддержка. Он аккуратно прижал её к себе, чтобы она почувствовала, что не одна, но не заставлял её реагировать.
— Дыши со мной, — тихо сказал он, но не требовательно. Его голос был спокойным, он не торопил её. Он знал, что сейчас важно просто быть рядом, без слов. Он продолжал мягко, едва ощутимо прижимать её к себе, давая почувствовать тепло и безопасность. — Мы пройдём через это.
Её дыхание становилось всё более ровным. Это было не мгновенное облегчение, но с каждым моментом она начинала осознавать его присутствие, его руку, которая так бережно её поддерживала. Паника не исчезала сразу, но постепенно её интенсивность уменьшалась, как если бы она начала отпускать её, не сразу, но шаг за шагом.
Мадонна крепко прижалась к Диме, как маленький испуганный ребёнок, чувствуя его тепло и безопасность, которые теперь были её опорой. Голова всё ещё немного кружилась, но его присутствие постепенно начинало успокаивать. Она вздохнула с облегчением, будто в его руках она могла вернуть контроль над собой. Лёгкое потрясение от паники всё ещё было в её глазах, но Дима держал её, мягко гладила по спине и продолжал шептать успокаивающие слова.
— Спасибо, — прошептала она, её голос едва слышен, но в нём было столько благодарности, что это не требовало слов. Её тело расслабилось, когда она прижалась к нему ещё сильнее, словно надеясь, что его рука — это всё, что ей нужно, чтобы почувствовать себя в безопасности.
Дима, ощущая её уязвимость, откликнулся, его голос был глубоким и чуть грубым от пережитого напряжения:
— Моя сладкая, — сказал он, и его пальцы осторожно прошли по её волосам, а затем он поцеловал её в лоб, чувствуя её уязвимость и сильную потребность в поддержке. Он чувствовал, как её тело расслабляется под его прикосновениями, и ему хотелось быть её защитой.
Мадонна потянулась к нему, не желая отпускать, как если бы его рука могла защитить её от всего, что было связано с тем моментом паники. Словно в её глазах было что-то хрупкое, что нужно было беречь.
— Я слишком много выпила шампанского, и... и когда голова закружилась, у меня началась паника, — объяснила она, слегка вздрагивая, как если бы вновь переживала тот момент, когда всё стало слишком много для неё.
Дима внимательно слушал, он почувствовал, как тяжёлый груз с её плеч немного спал, когда она открылась. Он продолжал её успокаивать, не отпуская:
— Ты не виновата, всё в порядке. Иногда такие моменты случаются. Главное, что ты здесь, и я с тобой. Всё будет хорошо, Мадонна.
Её взгляд встретился с его, и в её глазах было не только облегчение, но и благодарность. В этот момент они оба понимали, как важна эта близость и поддержка, когда мир вдруг становится слишком тяжелым для одного человека.
Мадонна резко поднялась, чувствуя, как её желудок снова протестует. Она схватилась за живот, и её лицо исказилось от напряжения.
— Я блевать хочу, — произнесла она, едва успев выговорить слова, и быстро направилась в сторону туалета, едва сдерживая рвоту. Голова продолжала кружиться, и она чувствовала, как её слабость нарастает.
Дима следил за ней, собираясь идти следом, но Мадонна, видя его тревогу, помахала ему рукой, чтобы он остался.
— Всё нормально, — она слабо улыбнулась, но её лицо оставалось бледным, и её шаги становились всё более неуверенными. — Я сама.
Дима остался в комнате, но его взгляд не покидал двери. Он понимал, что её состояние не улучшилось, и ему было трудно остаться спокойным. Но он знал, что нужно дать ей пространство, и решил подождать, пока она не вернётся.
Мадонна вернулась в комнату, всё ещё немного шатаясь, но чувствовала себя немного лучше после того, как успокоилась. Дима, увидев её, сразу подошёл, собрав все вещи. Он был решительно настроен помочь ей, не давая ей возможности что-то сделать самостоятельно.
— Я собран, осталось тебя одеть, — сказал он мягко, снимая с неё полупрозрачный топ и надевая вместо него тёплую кофту, чтобы она не замёрзла. Его движения были заботливыми, он как будто пытался сделать всё, чтобы она почувствовала себя в безопасности.
Мадонна вздохнула, пытаясь немного отстраниться от пелены, которая всё ещё не совсем исчезла, но слова Димы заставили её обратить внимание на происходящее.
— Кажется, шампанское было с белым виноградом, у меня на них аллергия, — призналась она, закрывая глаза, как будто не в силах поверить, что не учла это раньше.
Дима поднял взгляд на неё, чувствуя беспокойство.
— То есть тебе становится хуёво от него?— спросил он, его тон был полон тревоги, и он как бы искал подтверждения её слов. Он мягко прижал её к себе, как бы пытаясь дать понять, что она в безопасности, и что теперь всё будет в порядке.
Мадонна слегка кивнула, её глаза были усталые, но всё ещё полные искренности.
— Да, я не всегда помню об этом... — сказала она, тихо вздохнув. — И каждый раз, когда выпиваю, забываю. Думаю, что это не так страшно, а потом...
Она не договорила, но Дима понял, о чём она. Он нежно поправил её волосы, стараясь выглядеть уверенным, хотя сам тоже чувствовал лёгкое беспокойство.
— Ты должна быть осторожней, — сказал он, его голос стал мягким, но твёрдым. — Аллергия — это серьёзно. Лучше всегда проверять, что в напитках.
Мадонна слабо улыбнулась, её взгляд был всё ещё затуманен, но она почувствовала, как его слова успокаивают. Он был рядом, и это давало ей уверенность.
— Спасибо, что ты со мной, — сказала она, устало опустив голову на его плечо. — Я бы не справилась одна.
Дима нежно обнял её, чувствуя, как она расслабляется под его руками. Он знал, что ей нужно время, чтобы полностью прийти в себя, и был готов быть рядом столько, сколько нужно.
— Я всегда рядом, — ответил он, его рука мягко погладила её спину. — И ничего не страшно, пока мы вместе.
Мадонна немного отстранилась, чтобы встретиться с его взглядом. Она почувствовала, как его слова пронзают её сердце, давая ей уверенность, которую она так нуждалась. Она никогда не думала, что её отношения с Димой будут такими глубокими, но сейчас, когда она была рядом с ним, всё казалось на своём месте.
— Ты прав, — сказала она, её голос стал немного более уверенным. — Нам нужно быть осторожными. Спасибо, что напомнил.
Он поцеловал её в лоб, как бы завершая этот момент заботы.
— Всё будет хорошо, Мадонна, — сказал он, — главное, чтобы ты была в порядке.
Мадонна улыбнулась, её сердце успокоилось, и она почувствовала, как постепенно её силы возвращаются. Всё, что ей было нужно, — это он.