ЧАСТЬ n, ВЕЧЕР
Я покинул основную часть дома, переступив дверной проем ведущий на террасу. Схватив свою шапку вместе с пуховиком с деревянной вешалки для одежды, которая визуально была максимально потрепанная жизнью, проводя остатки своих дней, прежде чем она покинет дом хозяев, оставшись на помойке. По террасе гулял стоячий холод, понемногу проникавший сквозь стены из малых щелок. Полы были ледяными. Скорее это было стимулом одеть ботинки как можно скорее. Кожаная подкладка предательски промерзла, ожидая воссоединения с моими стопами. Уже чувствовалось, на сколько тяжело будет согреться ногам. Согрел бы меня кто-нибудь... Сквозь дверь выл ветер, словно потерянная девица, ждущая собеседника для разговоров о тоске. Укутавшись во все, что было при себе, выперся на улицу.Осевшая дверь с трудом раскрылась, сдвигая нападавший снег. Хруст снега ласкал мои уши вместе с могильной загородной тишиной. Кругом снег. Риск напороться на едва ли торчащий хлам был высок, но отголоски былой тропинки дали знать о безопасной траектории. Она была достаточно узкой. Протиснувшись, добрался до ржавой, скрипучей калитки, сделанной из стальных арматур.Солнце село, оставляя лишь небольшие проблески оставшегося света. Включились уличные фонари. Значительно похолодало. Предыдущие ночи ощущались куда теплее. С округи доносился лай собак, которые явно были чем-то недовольны. Вдоль дороги гуляли коты. Небо затянулось облаками. Медленно, но так нежно и аккуратно спускался с небес белый и крупный снег. Медленно приземляясь на мой нос, малая снежинка словно соскучившись обняла его. Безмятежное дыхание самой природы. Снег словно покрывал и пропитывал спокойствием всё скудное моё окружение, вплоть от торчащих пней, до самодельных лавочек и раскиданных и промерзших досок. В моем распоряжении была только одна лавка подле калитки дома со стороны улицы. Проезжая часть была просматриваема всюду. Стряхнув свеже выпавший снег с лавки и без того обмороженными руками, расположился на ней облокотившись на такую же холодную обшивку дома, как и сама лавка. Казалось, что они сами сделаны изо льда. На столько они промерзли. К счастью, ветер дул изредка, что не давало мне замерзнуть. Погрузившись в мысли, даже удалось забыть про холод. На столько я был в них погружён.- И что делать? - озадаченно спросил я сам себя.- Всё, что происходит, вовсе не является нормальным. Как я такое вообще смог допустить? Чтобы моя девушка пила с моим лучшим другом до состояния стельки, при этом общаясь и встречаясь с ним куда чаще, нежели со мной. Немыслимо! - безнадежно продолжая допрашивать собственное "я".- Он сделал для неё больше чем я? С чего бы это? Бред поганый. Даже на дне рождении её не был.- Неужели, все 1,5 года, я видел человека, истинная натура которого была надежно скрыта от моих глаз? Что всё, что происходит сейчас, для неё является нормой.Рассуждения были вечны, как и тот вечер. Царящий вечер словно попал во временную петлю, а я вместе с ним. Ни одна мысль не давала ответов, но появлялось всё больше вопросов. Создавалось ощущение, что все текущие обстоятельства были плодом выверенного плана, тщательно скоординированного и реализованного. Словно тебя обвели вокруг пальца. Чувство по всем своем многообразии дурно непомерно.Из состояния забвения меня вывел резкий шум, источник которого был где-то на заднем дворе. Словно что-то попадало, при этом издавая неприятный звон.- Возможно местные коты или кошки, в поисках мест, где можно хоть чуточку согреться. - уверенно внушил себя своими же словами.Уже на пол пути к возобновлению состояния транса, благодаря которому можно на чуточку забыться, растворившись в объятиях природы, слышится скрип калитки. Едва ли на ногах, облокотившись на забор, без сапожек, в одном свитере застаю полностью свою спитую моим товарищем Софью.- Виталенька... он заснул, мне скучно... Я к тебе пришла - едва ли выговаривая сказала моя бедная Соня. - и водочки принесла.Один только её вид принес столько боли. Разочарования в себе. А ведь это была полностью моя вина. С алкоголем пришлось завязать. Не то чтобы организм слабоват, скорее берегу его. От пакости всякой. А её не сберег. Дитё желало тешиться.Одно легкое дуновение ветра, как Софа спиной легла в кучу снега, опрокинув несущий для меня стакан. Вскочив с лавочки, незамедлительно забираю к себе на руки с минимально возможным количеством снега, чтобы окончательно не застудить её с таким комплектом одежды в такую погоду.- Виталька... - плетя языком, продолжала она.Я занес её в дом. Сдвинул все вещи хозяйственной надобности. Сквозняк так и стремился в дом, словно боится упустить что-то важное. Захлопнув входную, отряхнул Софу от снега, утеплил ноги, а затем укрыл всеми возможными шубами, куртками и пуховиками, которыми со мной поделилась вешалка. Присев на табуретку, с навернувшимися слезами, наблюдая за тем, во что не могу поверить. Радость, безмятежность, беззаботность моей Софочки было ужасающим для моей души. Я долго думал о том, что делать с ней дальше. Не отрывая от неё взгляд с момента утепления, старался прочитать её глаза. Уже дома, она смотрела на меня молча. Возможно, мы оба понимали собственные чувства по отношению друг к другу.За окном стемнело. Прошло достаточно времени для того, чтобы отогреть её всеми вещами, что собрал я на террасе.- Надо собираться. - выдвинул решительное требование к себе я.Разувшись, прошел в дом и медленно направлялся к кухне. Ваня действительно был готов, что преждевременно ушел в царство Морфея. Стол был испачкан, местами что-то пролито. Даже местами попадался на глаза рассыпанный салат. Какие-то бутылки уже валялись на полу. Дома была тишина, местами её прерывал легкий храп. Аккуратно собрав и свои, и вещи Сони, двинулся к выходу.Шагнув за порог террасы, встречаю Соню, которая пытается сидя на полу одеть чужие ботинки, которые даже не подходили к её размеру.- Ну ты чего... - заботливо спросил я, помогая одеть её сапожки, которые однажды сам подарил ей. Они были телесного цвета из кожи с небольшим каблучком и едва ли заметной боковой молнией. Сидели на ней просто идеально.Пытаясь хоть как-то взаимодействовать со мной, Софа попробовала вырвать их из моих рук и постараться одеть без моей помощи. К текущему моменту, у неё уже не было сил даже просто приподнять ногу. Что уж говорить о попадании в сапог.Пока я был озабочен оставшимися вещами, она сдалась, осознавая собственную безнадежность, которая была результатом бушующего в её организме алкоголя. Она не смогла обронить даже пару слов.***Мы пересекли порог её дома. Свет был выключен, да и её мама явно уже спала после тяжелого рабочего дня. Посадив её в прихожей на стул, сам же прислонился к стенке, с легким опасением что она вот вот пропадет, а я улечу в бездну.- Самое сложное позади! - выдохнул про себя, с легкой надеждой на скорое завершение всего этого кошмара.Неожиданно включился свет. Из комнаты в конце коридора по левой стороне выходит её мать. Судя по всему, она спать так и не легла, дожидаясь прихода своей дочери.- Долгая история. Утром могу всё объяснить. - тяжело выдыхая от холода, замолвил я, надеясь на взаимопонимание.- Не нужно. - хладно ответила её мать и ушла обратно в себе в комнату.Софа уже спала по пути домой. То, как она попала домой, останется где-то за рамками её понимания с минимальными остаточными воспоминаниями и затратой сил. К утру она уже ничего не будет помнить. Для меня этот день останется раскаленным клеймом, не смываемым ничем.- Надо уложить её в кровать. - подумал я. - Уложить, утеплить и накрыть. Никак по другому.Сняв с неё сапожки, расстегивая пуховик, почувствовал её телодвижение. Я стал более аккуратен и менее резок, дабы избежать ненужного пробуждения. Забрав её к себе на руки, обнаружил чистое, ангельское личико ребенка. Мы направились в её комнату. Она была небольшой. Приятный и тихий уголок для чтения книг, обвешанный гирляндами и лежащими мягкими игрушками. В правом дальнем углу комнаты располагался письменный стол, поставленный к окну с едва ли работающим компьютером. Его включали по необходимости пару раз в месяц. В левом дальнем углу находился книжный шкаф, к которому сбоку примыкала двуместная кровать. Она всегда любила простор, в котором можно понежиться и устроить как утренние, так и вечерние потягушки.Посадив её на стул, снял всю верхнюю одежду, которую относительно недавно одевал сам. Оставив на ней всё нижнее белье и футболку, уложив в кровать, накрыл одеялом и всеми пледами, которые только смог найти, в надежде на то, что она этим сможет согреться. Решив подстраховаться, поставил ведерко и положил её на бок, поближе к краю. Её спящее лицо было переполнено сказкой, расстаться с которой я так и не смог. Пора уходить.