Пролог
...суть семь гор, на которых сидит жена, и семь царей... Жена же, которую ты видел, есть великий город, царствующий над земными царями... Откровение святого Иоанна Богослова
Торговый дом «Эдельвейс» у самого подножья Пика Наслаждения сверкал и искрился, подобно хрустальному шару в руках гадалки. Ежегодная Императорская Ярмарка делала своё дело: каждый зал был забит посетителями до отказа. Нескончаемый поток вливался в распахнутые по такому случаю все девять ворот. Люди набивали карманы и животы, прилавки пустели за считанные секунды, щипачи наглели. Как итог, кошельки опустошались с феноменальной скоростью, причём разными способами. Продавцы, банкиры, воры и артисты вышли на охоту. Вот и клоун с воздушными шариками заприметил новую жертву: маленький светловолосый мальчонка тянул за рукав молоденькую девушку (то ли сестру, то ли гувернантку) и, умильно шепелявя, тыкал пальчиком в причудливых надувных зверей, извивающихся на привязи нитей в руках комика.
— Хорошо, но одного, — сдалась девушка. — Кого? Медвежонка? Лисёнка?
— Для маленького принца и его прекрасной королевы — только дракон, и никак иначе! — голос клоуна совсем не соответствовал его размалёванному лицу и нелепой внешности. Столь глубокий и завораживающий... Таким со сцены читают монологи древних трагедий. Но это не удивительно. Актёров тут настоящее море. День на Ярмарке по доходам мог сравниться с месяцем, а то и годом (для особо невезучих) на подмостках.
— Сколько? — неуверенно спросила девушка, смутившись от комплимента. Красный дракон проплыл по воздуху и завис над онемевшим от детского восторга мальчиком.
— Поларгента. Лучший и дорогой — не всегда равнозначные вещи. Особенно в мире магии. Кстати, вам полагается ещё и чудо со скидкой. Малыш, веришь в волшебство? — клоун опустился перед мальчиком на колено, вручая золотую привязь дракона и загадочно улыбаясь.
— Велю! — убеждённо, без тени сомнения заявил малыш.
— Молодец! Я же говорю — истинный Принц. Итак, по велению Принца, расти, дракон! Фокусник ловко потёр пальцами, словно кресалом по кремню. На ладони, как на газовой горелке, вспыхнули огненные языки сначала синеватого, а затем рубиново-алого пламени. Мальчонка завизжал от удивления и ещё не пропавшей, абсолютно искренней детской и незамутнённой знаниями веры в чудо. Девушка захлопала в ладоши. Клоун поднёс сверкающий огненный сгусток под брюхо надувного змея и... дракон действительно начал расти. Расти и подниматься, витая над заворожённо замершей толпой.
— Не впечатляет, фигляр! — насмешливо выкрикнул кто-то, судя по всему, из студентов. — Обычный нагретый газ. Наука, а вовсе не магия!
— Вы не совсем правы, юноша, — клоун усмехнулся и поднялся с колен на ноги, — я бы даже сказал, совсем не правы. Но, быть может, вас впечатлит это? Принц, Королева, закройте, пожалуйста, глаза. Дракон медленно развернулся, отбрасывая гигантскую тень уже на большую часть павильона. Теперь он совсем не походил на безобидный воздушный шарик. Разверзлась жуткая пасть... Первые крики оборвались очень быстро... Сверкало пламя.
***
Он ей сразу не понравился. Заносчивый, развязный, наглый. Эта презрительная усмешка на губах, которая сама говорит, что он лучше всех этих ничтожных... С такой не появляются в главном офисе Имперского Банка.
— Я вам ещё раз повторяю, молодой человек, мистер Голдмер занят, — Альберта поправила фирменный беретик, отложила пилочку для ногтей, которую демонстративно достала при появлении неряхи, и ещё раз культурно удивилась: как его вообще пропустила охрана? Огромный косматый детина в широком длинном плаще. В таких психи порой выскакивают в парке перед молодыми девушками и... распахивают. В парке ладно. Но увидеть такого на тринадцатом этаже Золотой Башни?! Она кажется недоступной даже для членов городского совета, не то что для нечёсаного отребья, стоящего сейчас перед Альбертой. В приёмной самого мистера Голдмера! Нонсенс!
Девушка сморщила носик от странного запаха, сопровождавшего незнакомца. Не пота и грязи, а какой-то мокрой псины, которая, шатаясь и скалясь, исподлобья смотрит на тебя завораживающими глазами, похожими на стекло... Альберта даже чихнула. У неё с детства была аллергия на собак. Видимо, хватило даже мысли и воспоминаний о них и их запахе.
— Пожелал бы здоровья, но ведь выйдет неискренне, — хриплый и басистый голос мужчины, глухой с раскатистым «р-р-р-р», у кого-то бы вызвал дрожь, но не у Альберты. Девушка уже семь лет работала секретаршей у мистера Голдмера, и задержалась она здесь не только из-за внешности и готовности удовлетворять, хм, весьма специфические потребности мистера Голдмера. Несколько лет в одном из филиалов школы Фрейлин давали о себе знать. Сейчас, по примеру Императрицы, сильные мира сего перестали окружать себя исключительно телохранителями-мордоворотами, но и девушек начали использовать... не только по прямому назначению.
Ухоженный пальчик потянулся к скрытой кнопке под крышкой стола. Альберта знала, что вступать в продолжительную перепалку не стоит, тем более провоцировать конфликт. Конечно, она шутя справилась бы с дуболомом любого размера, но ведь и мальчикам снизу тоже надо развлекаться. В конце концов, за подобное платят им. У неё другие обязанности. Поэтому девушка профессионально улыбнулась и ещё раз попросила:
— Пожалуйста, уходите. В коридоре вас встретят и... проводят.
— Хорошо тут у вас, — нахал, пропустив слова Альберты мимо ушей, как ни в чём не бывало оглянулся по сторонам. — Стекло, плитка, металл. Ни тебе ковров. Ни мягкой мебели. Удобно...
— Простите?
— Удобно, говорю, кровь отмывать.
Альберта нажала на кнопку. Мужчина не мог этого увидеть, но почему-то улыбнулся.
— Ты любишь сказки, девочка? — он медленно, пошатываясь, шагнул к столу. — Ты считала, что, забравшись на этот этаж и раздвигая ножки перед жирным боровом Голдмером, уже оказалась в ней? Мне жаль, но должен тебя разочаровать. В сказку ты попала только сейчас. Ты заблудилась в тёмном лесу денег и бизнеса, девочка. Тёмном от обмана и крови.
Мужчина скинул плащ. Альберта завизжала. Психи в парке показывали совсем другое. Огромная ладонь, покрываясь шерстью, потянулась к девушке и... поправила съехавший фирменный красный беретик.
— Надо было тебе остаться дома, Кр-р-р-р-расная Шапочка, — в голосе не слышалось уже почти ничего человеческого.
Гигантская волчья тень нависла над Альбертой, превращая холодную и сильную выпускницу школы Фрейлин в маленькую девочку с огромными заплаканными глазами, обнимающую голые коленки и пытающуюся вжаться в кожаную мякоть своего кресла, которое действительно оказалось очень просто отмыть от крови. Как и всю приёмную. Впрочем, и кабинет Голдмера тоже. Чистка обошлась дешевле замены мебели. В Золотой Башне лишние траты не приветствовались.