Глава 2. Пропажа
— Что это? — какая-то женщина кричала из толпы.
— Самолет упал. Там все разрушено. Даже не думайте возвращаться за машиной или за вещами. Сохраняйте спокойствие. Вы не ранены? Давайте я осмотрю? Я врач.
Я оглянулся, посмотрел на девушку: ее лицо было в крови, волосы были мокрые, одежда испачкана, к тому же, она была в одной майке. Ее, скорее всего, задавила толпа спешащих людей. Я решил отдать ей свое пальто и остаться в водолазке. Было холодно, но ничего страшного, этому человеку сейчас нужнее.
— Держите, — я протянул ей пальто.
— Ой, спасибо большое, — девушка еле заметно улыбнулась.
Когда повернул голову назад, то уже не увидел своих друзей. Пришлось идти дальше, чтобы различить хоть какой-то знакомый силуэт. Решил позвонить, но связь ловила плохо: наверное, это связано с повреждением линий электропередач.
— Элина! — крикнул в толпу, но ответа так и не услышал.
Учитывая то, что я видел ранее, то, как люди могут поступать, находясь в режиме паники — я безумно переживал за Элю, Сашу и Егора. Тем более, Эля очень маленькая и хрупкая девушка, ее могли с лёгкостью задавить, если бы она находилась одна без защиты.
— ТА-РА-С! — где-то справа послышался знакомый голос.
Недалеко на обочине, покрытой серой увядшей травой, очевидно в летнее время это было что-то вроде полянки, стояли Саша и Эля. Я прямиком направился к ним.
— Вы где потерялись?
— А ты где был? Я думала, что больше не увижу твоего очкастого лица! Кстати, а где очки и пальто?
— Блин, очки… Пальто девушке отдал. Там раненые есть.
Я даже не мог вспомнить, где мне удалось их потерять. Может быть остались в машине? А я даже и не заметил, что плохо вижу — в критической ситуации все органы чувств обостряются. Только через время, когда мне удалось отдышаться и прийти в себя, мои глаза снова начали подводить, и все опять начало расплываться.
— Да ладно тебе. Мы вот Егора потеряли. Не видел его?
— Нет.
— Е-ГОР! — мы все вместе закричали его имя в толпу, но никто так и не откликнулся.
Я принял решение, что нужно идти навстречу к месту происшествия, может он где-то до сих пор бродит, ищет нас или кому-то помогает.
Дорога занимала минут десять, но люди, убегающие прочь, не давали нам спокойно передвигаться. Нас постоянно кто-то останавливал и просил не подходить близко к месту взрыва, ибо была угроза, что может рвануть еще раз. Я взял Элю за одну руку, а Саша взял ее за другую и, чтобы не потеряться, мы всю дорогу шли именно так. Слишком близко подходить мы не хотели, но добраться до нашей машины нам было нужно, ведь там были мои очки, без которых мне сейчас было очень тяжко, и я шел только туда, куда тянула меня Элина. Да, и тем более, дальше нашей тачки Егор уйти просто не мог, он же знает, что мы его одного здесь не оставим.
Я замечал размытые красные фигурки убегающих тел. Здесь были даже дети, которые остались совсем без присмотра. По реакции Элины я понимал, что все плохо. Она была очень начитана, умна и никогда не употребляла в речи матерные слова, но сегодня из ее рта так и вылетала нецензурная брань. Саша только твердил, что все нормально, что мы сейчас найдем Егора и побыстрее свалим отсюда.
Подойдя к машине, я заметил, что двери в ней приоткрыты, хотя я точно помню, что они были закрыты, когда мы уходили. Внутри сидел Егор и что-то искал за сидением.
— Блядь, а мы тебя ищем! Вот ты козел! Я думала ты умер или что-то типа того, — Эля начала ругаться, залезла в машину и стала пинать Егора, чтобы он поскорее вышел из автомобиля.
— Ты чего материшься? Я за сигаретами вернулся, где-то здесь их оставил, может они упали за сидение?
— Фак! Ты серьезно? Сигареты? Ну-ка выходи поскорее отсюда, — по голосу я понял, что она начала плакать.
Егор вышел из машины, а я залез в нее, чтобы найти очки, пока они разбираются на улице. Очки оказались прямо на том месте, где я сидел. Надев их, я увидел страшную картину: повсюду обломки от сооружений, относящихся к аэропорту, дым, следы от взрыва, кое-где отвалившийся асфальт, столбы, упавшие прямо на машины, где-то были следы крови, люди, лежащие и изнемогающие на крышах своих автомобилей, где-то просто лежали бездыханные тела. А совсем недалеко я увидел огромный горящий пассажирский самолет.
На улице Элина кричала на Егора, била его своими маленькими кулачками в грудь. Рыдала и не могла четко формулировать предложения, разбавляя свою истерику нецензурщиной. Я вылез из машины и попытался ее успокоить.
— Все нормально, Эль, надо уходить. Кстати, Егор, сигареты могут быть у тебя в куртке. Ты же курил на улице. Это пиздец, — я еще раз оглядел место происшествия.
Егор провел рукой по карману, засунул в него руку, вытащил пачку сигарет, спички и закурил.
— Ну, ты и мудак! — резко сказал Саша.
И только сейчас я понял, что это место покинула уже значительная часть народа. Выходили только люди, которые работали непосредственно в аэропорту. Все они были в крови, у кого-то были переломы, кого-то тащили на руках или на сооруженных из подручных материалов носилках. Мы решили помочь какому-то старичку, который скакал на одной ноге, падая и спотыкаясь.
— Дедуля, пойдем! — прокричала Элина и попросила его опереться на себя.
Я тоже решил помочь, подошел ближе и положил вторую руку дедушки себе на плечо. На это Саша как-то недовольно ухмыльнулся и сказал, что скоро может рвануть еще раз, а вместе с этим дедом мы далеко отсюда не уйдем. Егор за это толкнул его в плечо.
— Я не понял? Разве я неверно сказал?
— Неверно! Вон еще раненые идут, — Егор указал на девушку, несшую на руках ребенка лет пяти. — Пошли поможем?
— Ладно, погнали.
Мы потихоньку уходили прочь. Дедушка пыхтел и не особо хотел уходить, говорил, что так и помрет здесь, но оставлять мы его не собирались. Чуть позже мы с Элей заметили очень большое пятно крови на его штанах и, присев на мокрую траву, разорвали штаны и обнаружили открытый перелом. Пришлось вспомнить уроки ОБЖ пятнадцатилетней давности и попотеть. Наложили шину для остановки кровотечения, в одной из брошенных машин нашли йод и намазали им вокруг раны в надежде, что это поможет. Ребенок, которого на руках нес уже Егор, начинал плакать. Его пыталась успокоить Элина, говоря ему всякие приятные слова поддержки, а мама ребенка только рыдала всю дорогу, а мы не могли ничего разобрать в ее бессвязной речи.
Примерно в километре от нас на одном из пригорков, я заметил мигалки службы скорой помощи и полиции. Оставалось совсем немного. «Только бы добраться», — сказал я сам себе.