Глава 2
***
Иван и Александр уже лежали в кроватях. Свет был выключен.
Александр лежал с закрытыми глазами, Иван - сосредоточенно уткнувшись в телефон.
- Она выложила твоё фото! - Иван подскочил на постели. - Просто улёт! - он кинулся на койку к товарищу. - Смотри!
Александр открыл глаза и без интереса взглянул на экран.
- Если бы я был, как ты... - проговорил Иван, - я бы уже давно стал кинозвездой! А ты валяешься тут!
- Отвали, я хочу спать, - Александр отвернулся к стене.
- Тебе чё, правда, всё по фигу?
Александр не ответил.
- Ну ты, блин, даёшь...
Иван с телефоном залёг обратно в свою кровать.
- Она тут круто написала! - не выдержал он секунду спустя. - Прочитать?
Александр не ответил.
Некоторое время они лежали в тишине.
Иван отложил телефон и уже стал засыпать, как вдруг Александр заговорил:
- Ты слышал про психологический жест?
- Чё? - не понял Иван.
- Психологический жест. Слышал?
- Вроде, да...
- Мы это проходили?
- Вроде, нет... А чё такое?
- Ничего. Спи.
- Ну и ладно, - Иван зевнул и закрыл глаза.
***
Василиса грелась на солнышке, сидя на гранитном парапете городской клумбы. Она вообще любила тепло и ненавидела холода. В ее руках была сумка с фотоаппаратом, рядом стоял термос и лежал небольшой букетик цветов.
- Извини, я, кажись, опоздал, - перед ней возникла запыхавшаяся физиономия Ивана.
Василиса медленно открыла глаза и сквозь большие солнцезащитные очки странной шестиугольной формы взглянула на него. Иван выглядел... живописно. Серый пиджак в зелёную клетку, желтого цвета рубаха, бант вместо галстука и зелёные вельветовые штаны.
- Класс, - улыбнулась она.
Василиса ценила оригинальность почти так же высоко, как талант.
- У парней в общаге одолжил, - сообщил Иван, показывая на костюм.
- Почти Маяковский в лучшие годы... - Василиса сняла очки, чтобы лучше разглядеть оттенки цветов.
Иван заулыбался, довольный ее сравнением.
- И с букетом хорошо сочетается, - проговорила Василиса, подняла с парапета свои желтые цветы и вложила Ивану в руку. - Будешь дарить мне букет.
Она вынула камеру.
- Я не буду их дарить, - проговорил вдруг Иван.
Василиса удивлённо взглянула на него. Он решительно положил букет обратно на парапет и в тот же миг одним прыжком сиганул в клумбу позади Василисы.
- Я тебе эти подарю! - Иван принялся обдирать желто-фиолетовые анютины глазки.
- Ты что?! - изумилась она.
Ей стало страшно и смешно одновременно:
- Нас же оштрафуют!
- Ах ты, рыжий чёрт! Совсем ошалел?! - какая-то бабуля подскочила с ближайшей скамейки.
- Бежим! - взвизгнула Василиса и бросилась наутёк. - Термос возьми!
Иван нелепо подскочил, схватил с парапета термос, споткнулся, рассыпал цветы, сгрёб их в охапку и пустился ее догонять.
- Простите, я больше не буду! - пообещал он, проносясь мимо разъярённой старушки.
- Ты цел? - смеялась Василиса.
- Ага.
Она перевела взгляд на руки Ивана: хрупкие анютины глазки были безнадежно смяты и раздавлены термосом.
- Я ещё наберу... - растерянно пробормотал Иван.
- Не надо. Эти как раз хороши.
Василиса аккуратно вытащила термос у него из рук и поставила на асфальт.
- Давай соберём их в букет.
Она стала брать один за другим изломанные цветки и осторожно складывать их, потом протянула получившийся букет Ивану. Он с сомнением поглядел на него, но взял. Василиса подняла камеру.
Они стояли посреди аллеи, и спешащим людям приходилось обходить их с обеих сторон.
- Дари! - велела Василиса.
Иван почувствовал, как задрожали его руки и, не понимая, что с ним происходит, протянул ей букет. Она несколько раз щелкнула затвором, потом посмотрела на Ивана поверх камеры и холодно произнесла:
- Твои цветы отвратительны.
Он застыл. Взгляд его сделался растерянным, как у ребёнка. Василиса сфотографировала.
- Есть!
Иван не шелохнулся.
Василиса мягко забрала цветы из его рук:
- Спасибо, они как раз в моём вкусе. Ненавижу все правильное.
Иван пошевелился и неловко улыбнулся в ответ.
- Пойдём прогуляемся, - предложила она.
Он поднял с земли термос, и они двинулись вдоль по скверу.
Василиса болтала без умолку, а Иван, серьёзный, прижимая к груди термос, шёл рядом и временами искоса поглядывал на неё. Потом они сели на лавочку и стали пить травяной чай.
- Какое твоё любимое стихотворение? - спросила Василиса.
Иван вздрогнул и по привычке начал чесать голову.
Василиса отставила свой стаканчик и взяла фотоаппарат.
Иван посмотрел на свои большие розоватые руки и ответил:
- Баллада о крыльях.
- О! - Василиса была приятно удивлена. - Я слышала его.
- Там мужик хотел полететь...
- Точно! И ему досталось за это...
- Ага, его забили до смерти.
- Помнишь что-нибудь наизусть?
- Этот стих?
- Угу.
- Надо рассказать? - забеспокоился он.
- Если хочешь, - улыбнулась она.
- Ладно.
Иван встал с лавочки.
- Только сначала сними пиджак, - посоветовала Василиса, настраивая фотоаппарат.
-Ага.
Иван положил пиджак на скамью и остался в жёлтой блузе с бантом.
- Можно начинать?
Василиса дружелюбно улыбнулась ему и кивнула. Он прокашлялся и начал...
Для студента последнего курса театрального ВУЗа не составляет труда рассказать стихотворение, в том числе и на многолюдном бульваре в центре города. Однако, конечно, не всякий из них способен рассказать это стихотворение так, чтобы спешащие по своим делам люди останавливались и подходили ближе, чтобы послушать до конца.
Василиса опустила фотоаппарат. Затевая это, она не знала, окажется ли Иван действительно талантливым или перед ней предстанет очередной бездарь, возжелавший стать кинозвездой...
Какой-то мужчина инженерной наружности замедлил шаг возле них.
- Непременно взлечу! - убежденно произнёс Иван, взглянув на него.
Мужчина остановился. Василиса улыбнулась.
В это время бомж, казалось, спавший на соседней скамейке, тоже вдруг оживился, встал и нетвердым шагом направился в их сторону.
- Пардон, мадмуазель, здесь не занято? - поинтересовался он у Василисы.
Она улыбнулась и убрала пиджак, чтобы он смог сесть.
Какие-то две дамочки заядло театральной наружности тоже приблизились и остались послушать выступление.
Василиса сделала несколько кадров.
Когда мужик в стихотворении прицепил самодельные крылья и вся Москва собралась поглазеть на его полёт, а он, как ни старался, так и не смог взлететь, бомж от переживания заскрежетал зубами, а инженер сжал кулаки.
Тогда Василиса улыбнулась и подумала, что, пожалуй, единственное, ради чего стоит жить в этом мире, - это талант.
А мужика, не оправдавшего ожиданий толпы, уже секли батогами до смерти... Василиса подняла камеру. Он умирал за свою мечту, и из кровавых ран на его спине прорастали долгожданные крылья... Лицо Ивана было одухотворено и прекрасно. Бомж плакал.
- Есть! - Василиса щелкнула затвором.
Одна из дамочек достала носовой платок и, отвернувшись, не то высморкалась, не то утерла слезы.
- Сильно, - сказал инженер - Спасибо! - и пожал Ивану руку.
Тот изумлённо заморгал:
- Да не за что...
- Вы из Вахтанговского училища или из студии МХАТ? - спросила вторая дамочка дрожащим голосом, надевая очки, чтобы получше разглядеть Ивана.
- Вообще-то из ГИТИСа...
- Очень талантливый юноша, - первая дамочка повернулась, и глаза у неё были покрасневшие.
Иван взглянул на Василису.
- Прекрасно, - прошептала она.
Зрители разошлись. Только бомж по-прежнему горестно вздыхал, раскачиваясь взад и вперёд на скамейке рядом с Василисой.
- Может, чаю хотите? - Василиса участливо поглядела на него.
- Хочу.
Василиса достала из сумки ещё один бумажный стаканчик и налила чай. Бомж поплевал на руки и обтёр их об штаны. «Вам с сахаром?» - хотела спросить Василиса, но поняла, что это был бы глупый вопрос. Она бросила в стакан три куска коричневого сахара, потом подумала, добавила ещё один и протянула стакан бомжу.
- Благодарю, - вежливо ответил тот, аккуратно принимая стакан.
- Тебе налить? - Василиса посмотрела на Ивана.
Он отрицательно помотал головой.
- Тогда предлагаю сделать селфи на память! - заулыбалась Василиса, и в ее глазах загорелись озорные огоньки.
Она прицепила телефон на селфипалку и позвала Ивана:
- Садись с нами.
Он подсел к ним, и они сфотографировались: бомж, Василиса и Иван.
***
«Я обезумевшая скряга. Я трясусь над своей бесценной коллекцией.
Но на самом деле ни один вор не сможет выкрасть мои сокровища. Ведь я коллекционирую таланты и гении.
Мне дела нет до того, кто какой негодяй, кого развратил и с кем пьянствовал. Меня интересует исключительно жемчуг, и совсем не интересуют раковины».
Василиса даже раскраснелась от удовольствия. Она перечитала текст - возможно, слегка путано, но, если задуматься, то всё же понятно - и нажала своим пальчиком с оранжевым ноготком на кнопку «Опубликовать».
Пост появился в ленте, и она, как обычно, долго рассматривала свою фотографию. (Иван, в отличие от Александра, не удостоился чести появиться в ее Инстаграм).
Короткий парик цвета износившейся фуксии, насмешка на губах, прищуренный глаз и розовое стёклышко в другом глазу... - чтобы видеть этот мир в правильном освещении.
***
Когда Александр с кастрюлей дымящегося риса в руках вошёл в свою комнату, то не сразу заметил сидящего на кровати Ивана.
Александр зажег настольную лампу. Иван пошевелился. Александр мельком взглянул на приятеля и спросил:
- Рис будешь?
Иван поднял на него какой-то странный взгляд и проговорил:
- Саня, ты когда-нибудь влюблялся в женщину старше себя?
Рот Александра искривился; он повернулся в сторону приятеля, готовый уже произнести саркастические слова... но увидел в глазах Ивана такое отчаяние, что смог только ответить:
- Нет.
Иван закрыл глаза, горько вздохнул и рухнул на кровать.
Александр взял с подоконника тарелки и поделил рис поровну.
- Садись есть, - позвал он.
Иван подскочил на кровати и очумело огляделся вокруг:
- Где телефон?!
Телефон оказался у него а кармане. Дрожащими пальцами он начал тыкать в экран.
- Ну давай, давай!
- Телефон не сломай, - бросил через плечо Александр.
- Прислала... - проговорил Иван как зачарованный пару секунд спустя. - Она прислала мои фотографии, Сань. Давай посмотрим вместе, а?
Александр, не торопясь, положил в рот ложку риса и начал жевать.
- Пожалуйста, Сань...
Приятель отложил ложку и встал.
- Спасибо, Сань!
Иван открыл письмо и прочёл: «Привет, Иван! Это Василиса. Я выбрала лучшие фотографии. Надеюсь, у тебя все получится с киностудией». Он замер, обдумывая, нет ли в этих словах какого-то сокровенного смысла.
Пока он думал, Александр нажал на первую фотографию.
- Ну как? - с надеждой спрашивал Иван после каждого снимка.
- Нормально, - отзывался Александр и нажимал на следующий.
Лишь одну фотографию он рассматривал дольше других, ту, на которой Иван, держащий свой измятый, осмеянный Василисой букет, растерянно, как брошенный ребёнок, глядел в камеру.
- Ну как? - спросил Иван.
- Круто, - сказал Александр.
Последним было финальное селфи с бомжом.
- Кто это? - спросил Александр.
- Бомж, - улыбнулся Иван.
- Я вижу. Что он тут делает?
- Мы с ним пили чай...
Александр рассматривал живописную троицу: Василису в ярко-оранжевой юбке и синей кофточке, Ивана в его эпатажном зелено-желтом одеянии и бомжа в женском свитере оверсайз расцветки «вырви глаз». «Цирк уехал, а клоуны остались...» - промелькнуло в его голове.
- Эта сумасшедшая его привела? - спросил он.
- Она невероятная... - в блаженстве проговорил Иван и рухнул на кровать.
Александр вернулся к столу.
- Ты есть будешь? - спросил он.
- Уу, - Иван отрицательно помотал головой.
Александр взял ложку.
Иван внезапно сел.
- Давай вместе пойдём на студию, Сань! - Его глаза лихорадочно заблестели. - Будем вместе сниматься в кино!
- Не хочу, - без всякого интереса отозвался Александр.
- Слушай, сделай ты портфолио, пока бесплатно! Напиши Василисе. Или давай, я напишу! - Иван переметнулся на другой конец кровати, поближе к товарищу.
- Мне не интересно.
- У-у-у... - завыл Иван и снова бросился на кровать.
Александр без аппетита съел ложку риса.
- Ты дурак, Саня, - проговорил с кровати Иван.
***
В комнате было темно.
Александр лежал с открытыми глазами и смотрел в пустоту. Казалось, что прошла целая вечность с тех пор, как Иван погасил свет. Александр протянул руку и нащупал на тумбочке свой телефон. Часы на экране показывали 2:30. Значит, он не может уснуть уже больше четырёх часов... Или он спал?
Все это время в его голове крутились какие-то безумные видения: то Иван в обнимку с бомжом в оранжевой юбке и хохочущая Василиса, распивающие чай на лавочке, то Василиса, хлестающая Ивана по лицу букетом цветов за то, что тот посмел влюбиться в неё... А то вдруг ему начинало казаться, что все на свете, кроме него, знают, чего хотят, и понимают, зачем живут... «Ты дурак!» - презрительно глядя на него, выкрикивал Иван.
Александр вспомнил свою фотосессию в лесу... и Василису, свалившуюся в яму... Ему стало смешно...
Он открыл почту. Вчера Василиса прислала ему письмо с фотографиями, которое он даже не посмотрел.
«Привет! Это Василиса, - писала она. - Я тут отобрала лучшие фотографии. (Одну выложила у себя в Инстаграм - надеюсь, ты не будешь возражать:) По поводу твоего портфолио. Напиши, в какой день тебе удобно. Но лучше поторопись: у меня столько идей для твоей фотосессии, что мой мозг, кажется, взорвется».
Александр перевел взгляд в темноту... но темноты больше не было: экран телефона освещал ночную комнату.
«В любой день», - написал он и отправил сообщение.