Глава 15. Признание. Тоши
После Усаги, взгляды всех присутствующих были прикованы к Чишии, но он оставался невозмутимым, словно слова девушки его совсем не задели.
На экране вспыхнула надпись: «Тоши, правда или smерtь?»
Тоши, и без того напуганный, казалось, уменьшился в размерах от этого вопроса. Он огляделся по сторонам, ища поддержки у Агуни, но тот лишь злобно усмехнулся. Тоши понимал, что он один на один с этой сmерtельnой игрой, и никто ему не поможет.
Дрожащим голосом Тоши произнес:
— П...правда...
На экране появился вопрос: «Назовите свой самый большой страх»
Тоши судорожно вздохнул. Он не хотел отвечать на этот вопрос, он боялся, что его страх станет явью. Но он понимал, что у него нет выбора.
Запинаясь и запинаясь, Тоши начал говорить:
— Я... я больше всего боюсь... оказаться бесполезным. Я боюсь, что я ничего не стою, что я не смогу никого защитить, что я просто... обуза для всех.
Он замолчал, опустив голову. Ему было стыдно за свой страх, он чувствовал себя слабым и ничтожным.
В театре повисла тишина. Все ждали, что произойдет дальше. Наконец, на экране появилась надпись: «Ложь»
В этот момент стул, на котором сидел Тоши, пронзила мощная электрическая искра. Тоши закричал от боли, его tело содрогалось в kонвульsиях.
Когда ток прекратился, Тоши безжизненно повис на стуле. Его tело было обуглено, а лицо искажено гримасой боли. Он был mерtв.
Шок и ужас сковали всех присутствующих. Smерtь Тоши была жестокой и внезапной, как напоминание о том, насколько хрупка жизнь в этом безумном мире. Арису отвернулся, стараясь не видеть безжизненное тело. Усаги сжала кулаки, сдерживая дрожь. Лицо Энни побледнело, а в глазах стояли слезы.
Чишия, наблюдая за происходящим с привычным хладнокровием, нарушил тишину:
— Нужно же говорить правду, чего непонятного? — Его слова, словно ледяной душ, вернули всех в реальность.
Агуни, презрительно фыркнув, бросил:
— Слабак. Его слова, как плевок в лицо, подчеркнули жестокость этого мира.
Энни, с трудом сдерживая подступающую тошноту, пыталась взять себя в руки. Каждая smерtь причиняла ей боль, даже smерtь незнакомого человека. Она не могла привыкнуть к этому кошмару, не могла принять его как должное. В глазах застыл немой вопрос, обращенный к Чишии.
Чишия поймал ее взгляд. Он видел ее страх, ее боль, ее отвращение к происходящему. Он понимал, что ей сейчас особенно тяжело. Он немного смягчил тон и сказал, глядя прямо ей в глаза:
— Энни, только правда. Поняла меня?
Его слова прозвучали как приказ, но в них слышалась забота, пусть и скрытая за маской отстраненности. Он хотел, чтобы она выжила. Он хотел, чтобы она была готова к тому, что их ждет впереди.
Энни кивнула, сглатывая ком в горле.
— Поняла, — прошептала она.
Чишия отвернулся, давая ей понять, что разговор окончен. Ему нужно было сосредоточиться на игре, на выживании. Эмоции только мешали. Но в глубине души он знал, что эта игра будет для него особенно сложной.