Мир

Я проснулась от жгучей боли в горле. Его точно кипятком обдали. Схватилась за шею, в надежде снять спазм, но легче не становилось. Села, борясь с подкатившим кашлем. Такое чувство, словно легкие выходят наружу. Да что же это такое? Не могу дышать.

- Госпожа Дурманна, что с вами? – в покои забежала обеспокоенная Иветта и протянула воду. – Выпейте, вам должно стать легче.

- Спасибо, - мигом осушила стакан, чувствуя облегчение. – Напугала тебя, да?

- Я послала за лекарем, Ваше Высочество, - фрейлина взбила подушку и уложила меня, накрыв одеялом. – Прошу, пройдите осмотр.

- Как скажешь.

Горло неприятно саднило, но это и в сравнение не шло с болью, испытываемой, когда в него вонзают меч.

Секунду. Меч?

Вскочила с кровати и подбежала к зеркалу туалетного столика.

- Как такое может быть? – я провела ладонью по шее, куда Аэла нанес удар, но кожа была чистой и без единого следа от раны.

- Госпожа, что с вами? – Иветта прикрыла рот рукой в страхе подойти.

- Ива, я жива, - дрожащими пальцами расстегнула пуговицы сорочки, оголяя грудную клетку. – Ива, я жива! Посмотри, - я поманила ее к себе и покружилась, - нет порезов. Ни одного. Это все сон. Это был сон! – по щекам скользнули слезы, и я рухнула на пол в истерике. – Иветта, я жива, понимаешь? Никто не предал нас. Никого не убили. Все живи, Иветта!

- Г-госпожа.

- Ива, милая, - шмыгнула носом и раскрыла руки для объятий, - ты жива и я жива. Мы обе живы. Разве могу я быть еще счастливее?

Фрейлина покачала головой и обняла меня. Я почувствовала, как быстро билось ее сердце. Жива. Точно жива.

- Ваше Высочество, все хорошо, - Ива начала успокаивающе хлопать меня по спине.

- Угу.

Уткнулась ей в шею, боясь, что это все может оказаться предсмертным бредом. Может, я сейчас лежу в собственной крови и в оставшиеся секунды перед кончиной прокручиваю счастливые воспоминания из жизни? Или я умерла и оказалась в Раю? Есть ж вероятность, что мой Рай – это любимый дворец с дорогими мне людьми? Конечно, такое возможно.

- Иветта, я ведь умерла? – отстранилась от фрейлины и улыбнулась. – Не переживай, ты можешь сказать мне правду, я не расстроюсь.

Глаза Ивы стали стеклянными. Слезы одна за другой начали срываться с длинных ресниц. Она крепко сжала мои руки в ладонях, будто бы я могла раствориться в воздухе в любую секунду. Выходит, я права. Мертва. Как же неприятно это осознавать.

- Моя госпожа, - Иветта зарыдала в голос, - пожалуйста, придите в себя. Вы меня пугаете.

- Не бойся, - я погладила фрейлину по щеке. – Наверное, тебе было больно, да? Ты погибла, будучи ни в чем не виноватой. Просто оказалась не в том месте и не в то время. Прости, что не смогла защитить.

Ива собиралась что-то сказать, но ее прервал стук в двери.

- Должно быть, это доктор. Я помогу вам привести себя в порядок.

Фрейлина быстро застегнула пуговицы на сорочке и уложила меня в кровать. И как только у этих предателей рука посмела подняться на такую золотую девушку. Неужели они не могли просто ее сослать из столицы? Действительно ли стоило заходить так далеко? Настоящий мусор.

- Ваше Высочество, прошу прощения, - в покои зашел дворцовый лекарь. – Разрешите осмотреть вас?

Неужели и его убили? Доктор то чем помешал? Он не имел никакого отношения к политике. Неблагодарные свиньи. Сколько раз лекарь вылечивал их от недугов?

- Ваша фрейлина рассказала мне, что вы проснулись из-за мучительного кашля, - доктор проверил мой пульс на запястье и достал из сумки прибор для прослушивания легких. – Можете показать, откуда шел этот кашель?

- Лекарь, я умерла из-за того, что мне в шею вонзили меч. Потому то, очнувшись здесь, я и почувствовала остатки предсмертной боли. У вас же наверняка было нечто похожее, когда вы оказались в Раю.

Доктор нахмурился и покосился на Иветту, разводящую руками в стороны.

- Не переживайте, я нисколько не разочаровалась, что умерла. В конце концов, я могу быть здесь с любимыми людьми и существовать в тишине и спокойствии. Более мне ничего не надо.

- Ваше Высочество, мне необходимо доложить Его Величеству о вашем состоянии, после чего я выпишу лекарства. До того момента настоятельно прошу соблюдать постельный режим и отдыхать. Лучше всего, если вы поспите, - лекарь сложил медицинские приборы в сумку. – За сим, откланиваюсь.

Иветта погасила свечи и присела на краешек кровати, убирая волосы с моего лица. Так спокойно. После всего, через что нам пришлось пройти, не ожидала, что когда-нибудь смогу снова почувствовать умиротворение.

- Ива, не хочешь полежать со мной? – похлопала по свободной половине постели, помогая фрейлине удобнее устроиться рядом, и обняла ее. – Я безмерно благодарна небесам, что позволили встретиться с тобой.

Иветта поджала губы.

- Это мне стоит благодарить, Ваше Высочество. В мире нет ни одной госпожи лучше вас.

- Да будет тебе, - я хрипло засмеялась, смыкая тяжелые веки. – Никудышная из меня госпожа.

- Неправда! – Ива громко запыхтела, заставляя меня улыбаться. – Пожалуйста, выздоравливайте, скорее.

***

Сквозь пушистую пелену сна почувствовала нежное прикосновение к щеке. Блаженно выдохнула и прильнула к теплой ладони. Какое знакомое чувство. Заботливые руки мамы способны разогнать даже самые огромные страхи. И неважно явь ли это, сон или галлюцинация. Один лишь образ родительницы избавлял от любых переживаний. Так было всегда.

- Мамочка, сестренка же не умрет? – тоненький голосок Луки, словно мед в уши, послышался где-то совсем рядом. – Ой, она улыбается. Я ее разбудил?

- Не ползай по кровати сестры, Лука, - такое родное ворчание напрочь отбило желание просыпаться.

Вдруг исчезнет?

- Мамочка, - я ощутила на лице сбивчивое частое дыхание, - у Дурманны реснички дергаются. Она проснулась.

Лука попытался открыть пальчиками мои глаза.

- Второй принц! Немедленно прекратите!

- Ну, доигрался!

Резко повалила братика на кровать, нависая сверху. Подняла его ногу и под поросячий визг начала щекотать пятку. Лука ужом вился, сбивая шелковые простыни и одеяло в огромный узел. На его хохот в покои сбежались взволнованные караульные и горничные.

- Дурманна, с каких пор ты начала дурачиться? - мама покачала головой и выпроводила прислугу из комнат.

- Этот чертенок первый меня разбудил! – я продолжила щекотать Луку с новой силой, но уже под ребрами.

- Все! Все! Остановись! – между вздохами запел младшенький. – Сестренка, я больше не буду!

- Врешь и не краснеешь, Лука, врешь и не краснеешь, - наклонилась к лицу братика и поцеловала в покрытый испариной лоб. – Свободен.

Подняла руки вверх, с улыбкой наблюдая, как Лука побежал к маме и забрался к ней на руки.

- Как твое самочувствие? Лекарь сказал, что у тебя сильное переутомление.

Взгляд мамы показался подозрительным. Возможно, ей до сих пор не верилось, что небеса смиловались и позволили нашей семье быть вместе даже после смерти.

- Мамочка, все просто замечательно, - я взяла ее за руку и прижала к груди. – Ты рядом, Лука тоже с нами. Уверена, старший братец и отец тоже где-то во дворце. Здесь не осталось предателей. Никто не убьет нас вновь. Мы можем находиться рядом без всяких забот. Это ли не счастье?

- Мамочка, сестренка помутилась рассудком?

- Лука, пойди поиграй с няней.

Императрица нахмурилась и позвонила в колокольчик. В покои тут же вошла пожилая дама и увела закапризничавшего брата.

- Дурманна, лекарь выписал лекарства. Принимай их все, хорошо?

Мама села рядом со мной и заключила в объятия. Бархатный аромат ее кожи ласково окутал тело, погружая в легкую дремоту.

- Но я хорошо себя чувствую. Правда.

- Хочется в это верить, доченька, - мама оставила поцелуй на моей щеке. – Лекарь придет снова завтра утром.

- Хорошо, - что-то горячее капнуло на плечо. - Мам? Ты плачешь?

Я попыталась отстраниться от императрицы, но она лишь сильнее прижала меня к себе.

- Мы с отцом приняли решение освободить тебя от организации бала в честь дня рождения Луки.

- Но почему?

Я мягко убрала руки матери и заглянула ей в глаза. Плачет. Бесшумно, едва заметно содрогаясь. Кажется, она уменьшилась вполовину с момента нашей последней встречи. Сидит, осунувшись, позабыв об осанке, и спешно вытирает дорожки слез.

- Мама, тебе будет тяжело одной заниматься приготовлениями. Все-таки Луке нынче исполняется семь лет. Это его официальный дебют в обществе. Ему впервые будет дозволено находиться на балу до самого его завершения. Я не могу скинуть все на твои плечи.

С каждым сказанным мною словом я замечала, как белела мама. В конце концов, она закрыла лицо руками и отвернулась от меня.

- Мамочка, ты себя плохо чувствуешь? Что-то болит? – я села перед ней на колени. – Ты меня пугаешь.

- Это ты меня пугаешь! - императрица вскочила, чуть не уронив меня, и начала ходить из стороны в сторону. – Луке исполняется шесть. О каком дебюте ты говоришь?

Вот оно что. Мама еще не отошла от шока после смерти. Верно, над ней те ироды поиздевались со всей жестокостью. Вполне вероятно, Луку и Зиона убили на ее глазах. Поэтому она так странно ведет себя.

- Ты сильно устала, да? – я поймала ее за руку и посадила обратно на кровать. – В гостевом дворце не осталось ни комнаты свободной, ведь по случаю праздника съехались представители почти всех соседних государств. Помнишь? А отец собирался даровать Луке восточные земли. Ты сильно переживала, потому что ему придется покинуть дворец, чтобы осваиваться на собственной территории.

- Дурманна, ничего из этого не было! – я впервые услышала, как мама повысила на меня голос. – Гостевой дворец до сих пор не восстановили после бури, что случилась два месяца назад. Никаких иностранных гостей на торжестве не будет. А восточные земли до сих пор подвергаются набегам со стороны Империи Даниас. Разве может император передать столь неспокойную территорию ребенку?

- Но ведь полгода назад с Даниас был заключен договор, - еле слышно пробормотала, искоса поглядывая на мамину реакцию.

Ее грудь часто вздымалась. Казалось, корсет, как всегда затянутый до полного смыкания ткани, вот-вот разойдется. Непривычное зрелище от всегда спокойной императрицы.

- Дурманна, я должна идти на собрание совета. Прошу, оставайся в постели и принимай лекарства, хорошо?

Мама второпях покинула покои, но с закрывающимися дверьми до меня донесся тихий всхлип.

Люди по-разному воспринимают смерть. Я обрадовалась возможности находиться вместе, мама же предпочла забыть последний год жизни. Наверное, это какой-то защитный механизм. Судя по всему, моя смерть была в разы легче, чем у нее, поэтому я даже благодарна, что она не помнит ее. И Лука, видимо, тоже обо всем забыл. Ну, это к лучшему. Я, будь моя воля, тоже бы стерла воспоминания. В любом случае, нас всех ждет новое будущее. Светлое, теплое и, уверена, полное радости.

***

Несколько дней мне не разрешали покидать комнаты. Да что там. Даже в их пределах я передвигалась крайне мало. Иветта делала все, чтобы мне не приходилось лишний раз и пальцем шевелить. Такая опека ничуть мне не льстила. Даже книги читать запретили, оправдывая это высокой нагрузкой на мозг.

- Иветта, я приказываю тебе уйти с дороги!

Мы стояли у самого выхода из покоев. Фрейлина крепко вцепилась в ручку двери, не давая мне и шанса, чтобы провернуть ее.

- Прошу прощения, госпожа, но приказ Ее Величества стоит в приоритете, - Ива зажмурилась, а ее подбородок задрожал.

Боится.

- Я тебя поняла, - с грустью развела руками в стороны. – Ничего не поделать.

- Госпожа, - фрейлина расцвела, ослепляя меня улыбкой. – Я знала, что вы поступите благоразумно.

- Конечно-конечно.

Иветта облегченно выдохнула и отпустила дверную ручку. В ту же секунду я выскочила из покоев и стремглав понеслась по коридору. Господи, пожалуйста, пусть меня никто не догонит и не поймает. Молю!

После дебюта в высшем свете Его Величество подарил мне дворец Изумрудной Звезды. Он находился на территории императорского замка, а потому мама не воспротивилась моему переезду. Признаться, возможность жить отдельно сильно порадовала. Главный дворец хоть и красив, и в нем мечтал побывать каждый гражданин империи, но для житья, откровенно, был непригоден. Конечно, покои находились на верхних этажах, куда посторонним доступ был запрещен. Однако частенько встречались желающие невзначай столкнуться с венценосной особой, которые с вечным оправданием «заблудились» обходили караульных и поджидали в основном кронпринца у дверей покоев. То были знатные леди, всеми силами пытающиеся заполучить внимание Зиона. Но вместе с ним они не давали прохода и мне, умоляя представить их брату или рассказать о его вкусах в чем-либо. До сих пор не понимаю, куда подевались их страх, стыд и гордость.

Помимо дворца в мои владения перешел поистине огромный сад. Некогда бабушка дни и ночи проводила в нем, наводя порядок. К сожалению, любовь к выращиванию растений не передалась по наследству ни одному члену семьи, поэтому после ее смерти сад потерял очарование. Об этом говорило старшее поколение слуг. Уж не знаю, что было раньше, ведь в детстве меня слишком сильно опекали, чтобы позволять забредать так далеко. Но я и сейчас, смотря на всевозможные цветы, растущие здесь, деревья, распустившие богатые кроны, и высокие кустарники, дорожкой высаженные в запутанный лабиринт, считаю это место волшебным.

В глубине лабиринта свои берега раскинуло прозрачное озеро, в центре которого стояла небольшая беседка – мое спасение, когда хотелось побыть одной. Именно сюда я и прибежала. Иветта хоть и была со мной с раннего детства, проходить лабиринт так и не научилась.

Мостик к беседке мало было назвать ветхим. Местами дощечки прогнили до дыр, местами отвалились. Стоило подуть ветру, как мост начинал трещать и раскачиваться. Могу представить, насколько сильно бы переживала мама, увидь она меня идущей по нему. К счастью, мой вес позволял свободно передвигаться по шаткой конструкции. Но будь я на пару килограммов больше, не рискнула бы даже ступить на старые доски.

- Божечки, как вы тут оказались? Эти мерзавцы хоть кого-то во дворце в живых оставили?

Задержав дыхание, с замиранием сердца наблюдала за тремя разноцветными рыбками, подплывшими к моим спущенным в воду ногам. Они будто играясь, стали кружить вокруг коленей, щекоча чешуйками.

- Это вы так здороваетесь?

Аккуратно протянула руку к розовой рыбке. От прикосновения она вздрогнула и спряталась под беседкой, но вскоре снова выплыла.

- Трусишка.

Какое умиротворение. Где-то на деревьях поют птицы, радуясь ясному дню. С водной гладью заигрывает ветер, разгоняя мелкие волны к берегам. В воздухе ощущается сладковатый запах цветов, переполненных пыльцой. Солнечные лучи согревают кожу, пробиваясь сквозь отверстия уже крошащейся деревянной крыши беседки.

Удивительно, как легко я выпустила из головы мысли о предательстве. Что я там кричала? Превращусь в призрака? Насколько тяжело стало бы мое существование, если бы я осталась в том мире? Как бы сильно ненависть истязала меня? Но в тот момент я не могла думать ни о чем, кроме мести. Я искренне желала сделать им так же больно. Нет. В сотни раз больнее. Славно, что все сложилось так, как сложилось. Просто буду мечтать и молиться об их мучительной и долгой смерти. Хотя, кажется, в скором времени я и это перестану делать. Не подобает принцессе иметь столь страшные мысли.

- О чем задумались, Ваше Высочество?

Ухо обожгло горячим дыханием. Резко дернулась, из-за чего потеряла равновесие и чуть не упала в воду, но кто-то ловко подхватил меня, лишив возможности неожиданного купания.

- Моя милая Анна, я не хотел вас напугать.

Воздух сгустился. Не могу сделать и вдоха. Что это? Мурашки болезненной россыпью разбежались по вмиг окоченевшему телу. Как это возможно? Мне холодно. Зуб на зуб не попадает. Горло мучительно заныло. Почему это происходит?

- Милая Анна, прошу, успокойтесь. Я не причиню вам вреда.

Ядовитые губы прижались к моему виску, который вмиг запульсировал, будто вот-вот должна была появиться зияющая рана.

Этот щебечущий голос. От него заложило уши. Кажется, из них польется вязкий, зловонный гной.

- Анна, это же я, - он развернул меня к себе, и его рот растянуло в мерзкой улыбке, - ваш жених.