Глава 65. Долгий путь к миру
Победа в стратегической битве дала им временное преимущество, но не принесла мира. Она оставила после себя выжженную землю, сломленные семьи и тысячи вопросов, на которые никто пока не мог дать ответов. Враг отступил, но не исчез. Противостояние — не битва, а целая эпоха — продолжалось, меняя обличья.
Карло вычерчивал новые маршруты снабжения, расставлял гарнизоны в освобождённых зонах. Лия — всё чаще сидела в одиночестве, переписывая приказы, выслушивая отчёты, ведя переговоры, которые становились всё более напряжёнными. Каждый шаг вперёд давался с боем, не всегда с оружием в руках — но всегда с риском. Их союзники были истощены, разрознены, и каждый нёс на себе бремя своего прошлого.
Тем временем Мирель взрослела на глазах. Её голос звучал всё твёрже, шаги становились увереннее. Она знала: время быть только дочерью ушло. Теперь она — связующее звено между поколениями, между памятью о жертвах и мечтой о будущем. И никто другой не сможет понести этот груз, кроме неё.
— Она уже сильнее, чем мы были в её возрасте, — признался Карло однажды Лие. — Но и путь у неё труднее.
Лия кивнула, не поднимая глаз. Её мысли блуждали далеко — в прошлом, в будущем, в каждом мгновении, где Мирель могла оказаться на краю гибели. Как мать, она хотела уберечь. Как лидер — знала: удерживать нельзя. Девушка должна идти сама.
Когда пришло время для первой крупной дипломатической миссии Мирель — встречи с представителями северных автономий, которые колебались между нейтралитетом и враждебностью — Лия долго не могла подобрать слов.
Она стояла в дверях штаба, наблюдая, как её дочь готовится к отъезду. Чуть сильнее застёгивает форму. Убирает непослушную прядь за ухо. Перебирает в уме слова, которые ещё предстоит сказать перед чужими, жестокими и внимательными глазами.
— Ты готова, Мирель? — наконец спросила Лия. Голос её дрожал, но она не позволила ему сорваться.
Мирель обернулась. Её глаза горели решимостью, но в них была и усталость — не от сна, а от времени, которое сжимается вокруг слишком быстро.
— Я готова, мама, — сказала она. — Мы должны сделать всё, чтобы этот мир был другим. Не просто лучше — другим. Свободным от страха. От ненависти. От наследия старого порядка.
Лия подошла ближе, взяла её за плечи, на мгновение просто смотрела в глаза — как будто хотела выучить наизусть, запомнить каждый штрих. Может быть, это был их последний разговор в таком спокойствии.
— Тогда иди, — сказала она. — Но помни: мир — это не слабость. Это самый смелый выбор, который только можно сделать.
Когда двери закрылись за Мирель, Лия ещё долго стояла неподвижно. В этот момент она поняла: борьба не закончится ни завтра, ни послезавтра. Но с такими, как её дочь, у этого мира ещё был шанс. И ради этого шанса стоило пройти весь путь — даже если он будет долгим.
С ветром, шепчущим древние истории, Мирель покидала родные стены, неся в сердце надежду и тяжесть ответственности. Впереди её ждал путь, усеянный сомнениями и испытаниями.
Северные автономии не были простыми союзниками. Их правители, привыкшие действовать на грани силы и предательства, видели в новой власти Лии и Карло потенциальную угрозу. Мирель должна была убедить их, что сотрудничество принесёт не разрушение, а возможность для роста.
Она знала: одно неверное слово может стоить не только её жизни, но и всего проекта, который они с матерью строили.
На границе её встретили без приветствий. Члены совета автономий наблюдали за ней, пытаясь разглядеть слабость, уязвимость. Но Мирель не дрогнула.
— Вы боитесь того, чего ещё не видели, — сказала она, ровно, уверенно. — Мир, о котором мы говорим, ещё не существовал, потому что никто не решался его построить.
Лица в зале оставались суровыми, но она видела — её слова посеяли зерно сомнений в их прежних догмах.
Тем временем Лия и Карло наблюдали за продвижением Мирель. Они знали: это не просто переговоры, а проверка всей их идеологии.
— Если она убедит их, — сказал Карло, — мы будем на пороге настоящего мира.
Лия кивнула, но в её сердце была тревога. Она понимала: если Мирель провалится, то последствия будут неизбежны.
Но дочь не колебалась. Её голос звучал твердо. Её шаги были уверенными.
И когда на совете автономий поднялись первые слова согласия, Лия знала—она сделала правильный выбор, отпустив её.
Теперь путь к миру был открыт, но преграды на нём только начинали появляться. Их борьба переходила в новую фазу—ту, где сражаться приходилось не оружием, а идеями. А это всегда было самым сложным испытанием.