Chapter 1. Столица Москва.
Дана.
Осень — настоящее время года. Никто не прячется за ложкой мороженого, дабы спастись от жары. Никто не надевает тёплую одежду, чтобы укрыться от морозов. Осень — она такая, какая есть.
Крупные капли дождя падали на лобовое стекло машины, отбивая ритм. В наушниках громко играла музыка, а по машине проходила вибрация от холодного, осеннего ливня.
Мы въехали в самую крупную столицу России — Москву. Здесь мне предстоит учиться около трёх лет. Сама я родом из Сочи, тёплого города, где полно приключений и загадок, но родители сочли правильным, если я буду учиться в Москве на бухгалтера. Честно, я никогда не разделяла удовольствия от постоянной работы за компьютером и совершенно бесполезной бумаги. Всю жизнь я мечтала рисовать. Этот талант мне достался от моего дедушки.
Мой дедушка всю свою жизнь посвятил картинам. Какие только он не рисовал. И масляными красками и акварелью, а начинал с простого карандаша. Я была готова всю жизнь смотреть на его картины. В них не было ярких цветов, лишних деталей. Он рисовал так, как видит сам, как отражается сущность нашего мира.
Сейчас я сижу в огромном джипе, а за рулём мой старший брат. Сейчас Матвею двадцать. Сам он учится на журналиста, на другом конце города.
— Лап, ты уверена, что хочешь идти на экономику? — не отрываясь от дороги, спросил он.
Я выключила музыку, прожигая брата своим гневным взглядом, но вскоре устремила свой взгляд обратно в окно.
С самого детства из-за моих щёк, как у хомяка и короткой стрижки, родители и брат стали называть меня "Лапой". По их мнению между Даной и Лапой нет никакого различия.
— Я тоже могу придумать тебе тупое прозвище, но я слишком тебя люблю,— оторвавшись от расплывчатого от дождя окна, я повернулась лицом к брату.
Он лишь хрипло рассмеялся.
— Да ладно, Лап ,прикольно же,— он на долю секунды посмотрел на меня, своими зелёными глазами.
Ненавижу это прозвище с самого раннего детства, что аж дым из ушей валит.
— Нет, я не хочу на бухгалтера, но родители посчитали это нужным и я не хочу их расстраивать,— вновь отвернулась в окно, смотря на сменяющийся пейзаж.
— Мы тебя очень любим. В Москве тебе будет лучше,—брат одарил меня своей тёплой улыбкой.
Никогда не умела долго злиться на него. Стоило брату улыбнуться, как вся обида и злость испарялась.
Из Сочи я уезжала без истерик и прочих закидонов, только с плохим настроением. У меня не было друзей, а в классе я не совсем была заметна. Но перед первым днём в колледже, я немного волнуюсь, потому что новое место и новые знакомства.
Матвей больше не пытался заговорить со мной, лишь следил за дорогой. Если я говорила, что немного волнуюсь, то сейчас, когда вместо красивых полей и деревьев, показалась дорога и другие автомобили, теперь я сильнее разнервничалась.
Сейчас мы ехали в одну из квартир, которая в самом сердце Москвы. Родители оплатили там только два месяца проживания, а дальше мне придется выкручиваться самой, придется найти работу. Квартиры в Москве не из дешёвых, но сдали нам её по скидке, потому что будет проживать студентка.
Я разглядывала большие торговые центры. Я не могла оторвать взгляд от окна, даже когда дождь делал всю картину расплывчатой. Поток людей выходил из метро. Многие стояли компанией, и о чем-то болтали, остальные шли своей дорогой. Мой рот открылся, когда я увидела Красную площадь. Она такая огромная и красная, как бы странно не звучало, а около неё течёт Москва — река. Невероятно.
— Нравится? — ухмыльнулся брат, поворачивая руль.
— Это нереально круто!— я сияла, как ребёнок перед леденцом. Глаза разбегались и я не могла разглядеть весь вид.
Матвей специально ехал медленно, не смотря на сигналы других машин. Практически у половины Москвичей дорогие машины, но машина моего брата не хуже других, ведь он заработал и купил её сам. Благодаря покупке, теперь не снимает квартиру, а живёт у друга.
Летом я сдавала экзамены на поступление, но я так не пялилась, на открывающиеся мне виды. Сейчас же, понимая, что мне предстоит жить тут, среди таких видов, я стала разглядывать каждую деталь этого города.
В августе я подавала свои документы. На следующий день перезвонили, сказав, что я подхожу и определили меня на экономическое образование. Наш поток из двадцати трёх человек.
Когда машина остановилась, брат отстегнул ремень безопасности и повернулся ко мне, показывая свои ямочки на лице.
— Приехали, сестрёнка,— сказал он, открывая дверь салона машины.
Не смотря на то, что на улице льёт дождь, он пошел доставать мой огромный чемодан с вещами. Наплевав на причёску и макияж, я последовала примеру брата. Открыв дверь, я вышла из машины. В лицо сразу ударил морозный воздух, а на щёки приземлялись крупные, холодные капли дождя.
Матвей стоял около багажа машины, доставая чемодан, а так же другие мелкие вещи: сумка с красками, складной мольберт, альбомы с толстыми ватными листами. Все это досталось от дедушки. Родители хотели отнести в комиссионный или продать, но в тайне от них, я сложила все это в отдельную сумку, а поздно вечером загрузила в машину к брату.
— Лап, у тебя там кирпичи?—взяв сумки, посмотрел на меня Матвей.
— О...Нет, я забрала кое-какие книги и вещи из дома. Так мелочи,— нагло врала я, закусывая губу.
Я люблю Матвея и врать ему мне было крайне сложно. Но если я скажу, что забрала вещи нашего дедушки с чердака и тайно притащила сюда в Москву, чтобы продолжать рисовать, родители найдут меня и на месте оторвут голову. Так что об этом буду знать только я.
Матвей кинул на меня подозрительный взгляд, но потом просто пожал плечами, направляясь к подъезду.
Всю жизнь я представляла себе подъезды мрачными, сырыми, полными наркоманов и бездомных, но зайдя в этот, все мои предположения испарились. Подъезд был очень просторный в белых тонах, похожий на чей-то офис. Пройдя небольшое расстояние из-за угла показалась комнатка консьержки. В стене было небольшое окошко, через которое она спросила мою фамилию.
Моя квартира была на двенадцатом этаже. Мы с братом молча зашли в грузовой лифт, нажав кнопку, он тронулся с места.
Расправившись с дверью квартиры, мы сразу же оказались в небольшом коридоре. Я прошла вперёд. Моему взору открылась широкая просторная гостиная, в которой по середине был большой диван, а по бокам маленькие кресла, рядом у одного из которых находилась дверь на балкон. Напротив дивана прозрачный, стеклянный столик, на котором стоит ваза и лежат всякие журналы.
Кухня представляла собой угловые столешницы, а около окна стоял белый холодильник, облепленный магнитами. У стены стоял небольшой стол на три персоны. Сейчас я направлялась в спальню. Квартира была шикарной с учётом того, что я не видела её, мне сняли эти хоромы родители. Матвей направился за мной в спальню и я замерла. Большое панорамное окно во всю стену. В центре стоит большая, широкая двух спальная кровать, а слева от нее шкаф купе.
— Это невероятно!— оглядывая высокий потолок, произнесла я.
— Я рад, что тебе нравится,— сказал Матвей, занося мои сумки, располагая на кровати.
— Спасибо, что помог,— улыбнулась я, смотря на брата.
— Обращайся.
Я обняла и проводила Матвея, смотря с балкона, как его черный тонированный джип отъезжает. Мы оба не любили долгие прощания. Тем более знаем, что мы друг от друга совсем не далеко. Всего лишь в нескольких километрах.
Попрощавшись с братом взглядом, я пошла в спальню. Достав ноутбук, всякую технику, и расположив в гостиной. Штатив я поставила в самый угол гостиной, ноутбук поставила на журнальный столик. Взяв фотоаппарат я снова зашла в спальню. Я потянула за молнию и сумка со звуком открылась. В глаза мне бросились яркие краски, альбомы.
Достав из сумки старый, чуть пыльный альбом, я открыла его, смотря на дедушкины рисунки. Он рисовал природу, портреты девушек, даже обычную комнату в каком-то общежитие. В сумке было много ещё чего. Таких использованных альбомов около четырех штук, а так же восковые карандаши, кисти, акварель, гуашь. Из другой сумки я достала складной мольберт и начала раскладывать его. С него летела пыль, которая скопилась на чердаке. Взяв один из альбомов, в котором есть ещё не занятые листы, я аккуратно поставила его на подставку.
Взяв кисти, которые мне нужны и краску. Я направилась на кухню, открыв ближайшую полку, взяла от туда стакан, налив холодной воды. Схватив ещё стул, направилась назад. На стул я поставила стакан и положила кисти.
Я стояла перед белым пятном бумаги, не зная, что нарисовать. Но вскоре подумала: почему бы не нарисовать то, что рисовал мой дедушка? Я разложила перед собой один из рисунков дедушки и начала повторять детали.
Когда я начинаю рисовать, даже элементарные черты лица, я чувствую невероятное освобождение, которое не передать словами. На душе я чувствую лёгкость. Все проблемы испаряются. Нарисовав берег, я принялась за деревья, которые на соседнем берегу стоят в один ряд. Я рисовала без заготовки сразу красками, как и дедушка. Как у него так красиво получалось передать жизнь и ощущения? Смотря на его картины, я, будто сама там побывала. Жаль, что его сейчас нет со мной.
Я нарисовала половину рисунка и оставила сохнуть, а сама пошла на кухню. Желудок требовал пищу, потому что с утра я не позавтракала, а сейчас дело подошло к ужину. Я нарезала ингредиенты для салата. В холодильнике практически нет еды. Завтра надо будет сходить в магазин. Так же я хотела заказать себе стол для работы. В гостиной если передвинуть кресла можно втиснуть стол.
Стянув с вилки дольку помидора, раздался звонок в дверь. Я поплелась к двери. Два раза повернув замок, я увидела девушку. Её блондинистые волосы были собраны в пучок, а из него торчат несколько волосинок. На лице небольшой макияж, стрелки и тушь, что подчеркивает её голубые глаза, а на губах переливается блеск для губ.
— Привет! Ты Дана, верно?— пролетела она, улыбаясь своими белыми, ровными зубами.
— Да, а ты...,—я оборвалась, изогнув бровь, в качестве вопроса.
— А я твоя соседка сверху. Ксюша,—улыбнулась девушка, протягивая руку.
Я ответила на её рукопожатие и жестом пригласила в квартиру. Теперь при нормальном освещение я могла разглядеть её фигуру: стройная, хрупкая фигура, словно у модели.
Она прошла почему-то не на кухню, а в спальню, её взгляд остановился на мольберте.
— Ухты!—удивилась девушка. — Ты сама рисуешь?—спросила она, взяв альбом, рассматривая рисунок.
— Да. Это только одна моя работа, всё остальное рисовал мой дедушка,—вздохнула я, присаживаясь на диван.
— Очень красиво,—она вновь улыбнулась, садясь рядом. — Прости,что я с пустыми руками. Я просто только вчера приехала, в воскресенье так поздно, магазины не работают,—произнесла она.
— Нет-нет,—перебила я. — Всё нормально. Мне тебя тоже не чем угостить, я только заселилась. Давай завтра с тобой встретимся? У тебя во сколько пары заканчиваются?—спросила я.
— В два,—ответила она.
— Договорились. Тогда я жду тебя у себя с самым ароматным чаем, а я куплю торт,—улыбнулась я.
Ксюша кивнула, направляясь на выход. Мы с ней обменялись номерами. Честно, сначала она показалась мне странной. Я знаю её не слишком долго, но она уже показалась мне жизнерадостным человеком. Интересно, получится ли у нас дружить?
Ещё раз попрощавшись, я закрыла дверь, идя в душ. Горячий пар заполонил ванну,а я мылась душистым гелем. После душа,накинув на себя розовый махровых халат,я направилась в спальню. Я не успела разложить все свои вещи,поэтому половину оставив в сумке, убрала её в угол. Забравшись под одеяло,я лежала на боку,смотря в панорамное окно,которое открывало сотню огоньков на ночную Москву.
Я только приехала,но уже успела познакомиться с соседкой, интересно,что ещё меня ждёт впереди?
С этой мыслью я погрузилась в сон.