12.
Каким-то образом медсестра Хан, должно быть, удалось дать мне снотворное, потому что на меня нахлынула усталость и безжалостно толкала все глубже и глубже в темноту, пока я полностью не перестала что-либо чувствовать.
Я не знала, чего ожидать. Сны? Видения? Взгляд в прошлое? Весточка от Карины или кого-то еще? Увидеть хотя бы знак, намек о том, что здесь творится.
Абсолютно ничего. Только непроглядная чернота. Единственное, что я могла делать, – это слушать.
Мне показалось, будто я услышала шум вдалеке. Ритмичный щелчок и трение. Это было почти похоже на то, как десятки, сотни ног насекомых трутся друг о друга, но как только я попыталась сосредоточиться на нем, звук снова исчез. Поэтому все, что я могла делать, это сидеть в темноте и ждать. Внезапно мне послышался голос – низкий и мягкий, а пара сияющих глаз смотрела на меня из тьмы. Голос промурлыкал мне в ухо:
«Что ты здесь делаешь, маленький Раб? Разве ты не знаешь, что сны опасны? Они похожи на липкую паутину, которая ловит свою добычу. Чем глубже ты погружаешься, тем больше в них запутываешься. Просыпайся, пока не поздно, Джису. Просыпайся...»
Мои глаза расширились. В ушах звучало эхо.
«Проснись, Джису...»
Жесткая больничная койка тихо зашуршала, когда я повернула голову. Моя шея затекла. Я свернулась клубочком, как будто пыталась защитить себя во сне. Судя по мрачным теням, проникавшим в комнату через узкое окно, был вечер. Мой живот урчал.
Присев, я увидела рядом поднос с едой. Правда, она уже остыла. На тарелке лежал кусок шоколадного торта. Я уставилась на коричневую груду теста. На глаза навернулись слезы. Черт возьми, почему я не могу посмотреть на торт, не думая при этом об Айрин и Тэхене? В конце концов, это была моя идея – убежать, и я знала, что это будет нелегко, и тем не менее одиночество так угнетало, словно часть меня отсутствовала. Это было больно! Я была больна.
Мне захотелось, чтобы Тэхен был со мной и я могла чувствовать его непоколебимую уверенность, высокомерие и силу.
Что бы он сделал?
Что бы он на все это сказал?
Вероятно, нечто надменное, что меня бы разозлило, и я захотела бы задушить его. Боже, как мне не хватало возможности кричать на него!
Разгневанная жалостью к себе, я вытерла слезы и схватила кусок торта. Хотя он был ужасно сухим, я съела его, запив стаканом воды. Чувствовалось каждое движение до мельчайших деталей. Я снова ущипнула себя, но это не вызвало ничего, кроме обычной боли, и я осталась на месте.
Дверь в коридор была чуть приоткрыта. Мне было ясно, что нужно исчезнуть отсюда сегодня вечером. Но из-за того, что мама преследовала меня, все стало намного сложнее, чем раньше. Вдобавок мысль о Проклятии никуда не испарилась. Казалось, будто оно наблюдает из темноты, играет со мной, как кошка с мышкой. Пришло время узнать, что происходит на самом деле, и для этого мне необходимо выбраться отсюда.
Я скептически огляделась. Поставленная мне капельница мешала свободному передвижению. В блокбастерах главные герои всегда вырывали иглу, а потом героически спотыкались. Поскольку я уже безуспешно опробовала этот подход, предпочтительным оказалось осторожно снять пластырь и иглу.
Моей одежды нигде не было видно. Вероятно, от нее избавились, ведь она была вся в крови. Ладно, тогда мне просто нужно попытаться украсть что-нибудь из соседней комнаты, поскольку в больничной пижаме я далеко не уйду.
Но когда я встала, у меня снова закружилась голова.
– Ты справишься, Элис, – пыталась я убедить саму себя.
Ага, я разговариваю сама с собой. Думаю,
нужно перестать, если я хочу убедить мир в своем здравом рассудке.
Я выскользнула наружу, почувствовала запах дезинфицирующего средства и услышала писк машин. С потолка мерцали яркие огни. Двери в некоторых комнатах были открыты, и я видела, как суетятся медсестры. Где-то зазвонил телефон. Все казалось нормальным. Хорошо, а где выход?
Подумав немного, я повернула налево. Дверь рядом со мной открылась, и я натянуто улыбнулась проходящей мимо медсестре в надежде, что та не отправит меня обратно в палату.
К счастью, этого не произошло. Она только взглянула на меня, прежде чем двинуться дальше. Дверь оставалась приоткрытой, и когда я прислонилась к ней, то смогла заглянуть внутрь. Эта палата была почти идентична моей. Казалось, к лежащему там пациенту пришел посетитель. Перед кроватью сидел мальчик с черными как смоль волосами и в красной университетской куртке, на обратной стороне которой кроме логотипа Фокскрофт-Хай был напечатан еще и третий номер. Рядом сидели две девочки примерно моего возраста.
Я только собиралась снова двинуться с места, как вдруг одна из девушек всхлипнула.
– О, Тэ, что нам делать, если он не проснется?
Звук ее голоса пронзил меня насквозь. Присмотревшись к темноволосой девушке, я обнаружила пару знакомых темных глаз. Каждый волосок на затылке встал дыбом, а пальцы ног онемели.
Как такое могло быть?
Что здесь делает Айрин?
Она обняла белокурую девушку, которая жалобно хныкала.
– Если ты сейчас скажешь, что все будет хорошо, я просто сверну тебе шею, Иззи. Ничего хорошего не будет. Вы только посмотрите на него.
Когда она подняла глаза, я так сильно вздрогнула, что чуть было не сползла по стене.
– Розэ? – вдруг вырвалось у меня.
Головы девушек повернулись.
Парень, одетый в куртку моей старой школы, поднял голову. Луч света упал на его золотисто-коричневую кожу, и пара темных глаз уставилась на меня с изумлением.
– Тэхен? – спросила я.
Наши взгляды встретились. Мой желудок сжался, кожу покалывало, а на языке появился вкус шоколада. Это был он... но в то же время и не он вовсе. Его волосы были короче, только несколько локонов завивались вокруг ушей. На левую бровь был наклеен белый пластырь, а часть лица от века до подбородка казалась синей и чуть красноватой. Его правая рука была в гипсе.
Мы смотрели друг на друга, и его зрачки расширились. Всего лишь на мгновение, прежде чем он нахмурился.
– Кто... – начал он.
– Какого черта ты здесь делаешь? – выпалила я и вошла в комнату. Все присутствующие замерли, будто я просто сошла с ума.
– Как ты ушел с игрового поля? И почему на тебе куртка фокскрофтской футбольной команды?
Тэхен посмотрел сначала на меня, затем на Айрин и Розэ. Ладно, то, что Розэ была рядом с ним и они не царапали друг другу глаза, раздражало меня даже больше, чем куртка.
– Гм... мы знакомы? – спросил Тэхен с легким французским акцентом.
– Что? – Я уставилась на него. – Айрин! Розэ! Почему... что здесь происходит? Как вы вышли из игры?
Девушки обменялись тревожными взглядами.
– Кто это, черт возьми? И почему она знает наши имена? – почти с отвращением спросила Розэ. По крайней мере, так она на меня посмотрела.
– Нет, – прохрипела я, чувствуя, как земля уходит у меня из-под ног. Может, мне все-таки все это снится?
Проснись, Джису!
Но, к сожалению, я не спала. Подойдя к Тэхену, я сильно ущипнула его за руку.
– Руки прочь! – Он резко дернулся, заставив девочек тревожно пискнуть.
– Эй, ты что, сбежала из психушки? Может кто-нибудь помочь нам? – проворчала Розэ, когда я уставилась на руку, которой ущипнула Тэхена.
Ни один сон не казался таким реальным, ведь я почувствовала твердую кожу и сильные мускулы. Я посмотрела на него.
– Пожалуйста, не говорите мне, что вы тоже меня забыли. Вы знаете, кто я. Я Джису!
Все трое недоуменно переглянулись.
– Вы знаете, кто я, – настаивала я, хватая Тэхена за руку.
Его глаза смотрели на меня в замешательстве. Ситуация ему явно не нравилась.
– Слушай, брюнетка, – осторожно пробормотал он, отталкивая мою руку.
Брюнетка?
– Ты, должно быть, спутала нас. Мы тебя не знаем, и, честно говоря, ты нам сейчас мешаешь. Мы здесь только для того, чтобы навестить друга.
– Друга? – переспросила я, и мой взгляд упал на кровать.
В постели, подключенный к десяткам трубок и дыхательной маске, лежал не кто иной, как Джин. Его волосы казались такими светлыми, что едва выделялись на белой подушке, а опухшее лицо было все в синяках, прямо как у Тэхена. Писк монитора заполнял комнату, его грудь с трудом поднималась и опускалась.
Я вздрогнула.
– Что здесь делает Джин? – хрипло спросила я.
– Откуда ты знаешь моего лучшего друга? – резко спросил Тэхен.
Лучшего друга? Мы уставились друг на друга.
– Она знает его по школе, – мягко вставила Айрин. Она посмотрела на меня с жалостью и слегка коснулась напряженных плеч Тэхена.
– Я никогда ее раньше не видела и не думаю, что она учится в Фокскрофте, – сказала Розэ.
Мне стало не по себе. Вдруг открылась дверь и вошла медсестра Хван.
– О боже, бедная девочка, что ты тут делаешь? Мы тебя уже обыскались. Ты не можешь просто так уйти. Ты же только что проснулась, – строго сказала медсестра и повела меня в мою палату. Хотя она была выше и намного сильнее меня, я смогла схватить Тэхена за руку, когда проходила мимо.
– Смотри на меня! Ты должен меня помнить! Я уверена, что за этим стоит Проклятие. Ты же знаешь, кто я!
Бледный как привидение Тэхен уставился на меня. И вот снова это размытое выражение в его зрачках, словно кто-то стер все эмоции.
– Это действительно ты, Тэ? – прошептала я.
Когда он моргнул, бледное выражение исчезло. Он отпрянул от меня и в то же время схватился за руку, будто ему нужно было стереть мое прикосновение.
– Я не знаю, какого винтика у тебя не хватает, но я предупреждаю тебя – держись от меня подальше, – мягко сказал он и отвернулся.
Я поморщилась. Айрин снова погладила его по спине и что-то прошептала на ухо.
– Айрин... – начала я, но медсестра практически вытащила меня из комнаты. Мои босые ноги громко шлепали по полу, в то время как в голове постоянно крутился один и тот же вопрос: что, черт возьми, здесь происходит?
***
Ночная тьма медленно проникала в мою палату. Часы на стене тикали слишком громко и настойчиво. Лекарство капало в вену.
Тик.
Кап.
Тик.
Кап.
Тик.
Кап.
Последние несколько часов я наблюдала, как сменялись медсестры. Мне снова поставили эту дурацкую капельницу и так плотно накрыли одеялом, что это было похоже на смирительную рубашку.
Проклятие больше не появлялось. По крайней мере, оно не давало о себе знать.
Тик.
Кап.
Приближалась полночь. Я ждала, пока медсестра закончит свой обход. Моя попытка побега только что превратилась в чертовски сложную миссию. Я бы не убежала, не поговорив с Джином. Даже если все во мне противилось одной лишь мысли о пребывании в комнате с Белым Королем, он был моей единственной подсказкой.
Часы посещения давно закончились. Тэхен, Айрин и Розэ уехали примерно через час после того, как медсестра Хван привела меня обратно в палату. При этом Розэ и Айрин выглядели так, будто были лучшими подругами на все времена.
Я тихо села и начала возиться с капельницей. Получилось! Обрадовавшись, я чуть не соскользнула с края кровати. Теперь все, что мне было нужно, это одежда и, прежде всего, обувь.
Свет в коридоре был приглушен. В соседней палате я смогла найти спортивные штаны и толстовку с капюшоном. Они висели прямо на стуле. Рядом стояла пара кроссовок примерно моего размера. Джекпот! По крайней мере, это лучше, чем ходить полуголой.
Надев вещи, я проскользнула обратно в холл и вошла в палату к Джину. Слабый лунный свет заглядывал в приоткрытое окно и мягко освещал комнату, а приятный прохладный ветерок вытеснял душный воздух. Виднелась дорога, ведущая в город. Прилегающий лес выступал на горизонте неровным темно-серым оттенком.
Я подошла к кровати Джина и посмотрела на Белого Короля Честерфилда. Тот крепко спал. Мой взгляд упал на медицинскую карту, и я начала ее листать.
Анамнез: Винсент Честерфилд.
Дата рождения: 21 декабря 2001 г.
Рост: 185 см.
Вес: 70 кг.
Группа крови: 0 —.
Страховка: да.
Аппендицит удален хирургическим путем.
Перелом правой ключицы.
Перелом правого запястья.
Порез лба и губ.
Растяжение в области плеча (дельтовидных мышц).
Прочее: старые порезы неизвестного происхождения – подозрение на физическое насилие, пока не удалось подтвердить, желательно допросить родственников.
Диагностика: кома в результате драки, черепно-мозговая травма, гематома в области головы и груди, порезы в области верхней части груди, в остальном без проявления клинических признаков.
Терапия: меры жизнеобеспечения, искусственное питание.
Я закусила губу. Хотя я плохо разбиралась в медицинских терминах, я поняла, что Винсент несколько раз попадал в больницу с переломами и растяжением мышц. Врач, видимо, догадался о возможной причине этих проблем.
Скрепя сердце Джин рассказывал директору Честерфилда о жестоком обращении со стороны отца. Я, в свою очередь, тогда не расспрашивала его об этом, но того, что я знала, было достаточно. Однако здесь он находился якобы из-за драки.
Отложив бумаги, я подошла ближе. Нерешительно посмотрела на его красивое лицо. Лежа здесь, он выглядел хрупким, как стекло. Прикосновение к нему было одновременно правильным и неправильным, как и многие другие дела с Джином Честерфилдом. Тем не менее я приподняла его больничную рубашку. Место, куда я его ранила, было перевязано. Его грудь покрылась большими синяками, которые выглядели чрезвычайно болезненными. Кожа казалась прохладной. Слегка похлопав его по щеке, я прошептала:
– Джин, проснись.
Он не реагировал.
– Джин! Проснись, пожалуйста! – умоляла я.
Монитор просто продолжал пищать.
– Джин , приди в себя. Я встретила Проклятие. Нам нужно скорее узнать, что здесь происходит. И самое главное, мы должны выбраться отсюда, прежде чем оно вернется, – не успела сказать я, как вдруг в холле загорелся свет.
Крики стали громче. Я поморщилась. Ночная медсестра, должно быть, заметила, что меня нет. Услышав шаги, я начала трясти Джина. Слезы нахлынули на меня.
– Пожалуйста! Я не знаю, что мне делать, – промолвила я.
В тот же момент распахнулась дверь.
– Нашлась! – крикнул санитар, хотя я отчаянно покачала головой. – Успокойся, Джису , мы просто отведем тебя в твою палату, – продолжил было он.
Подняв руки, я в панике побежала к подоконнику.
– Джису, вернись, ты еще не поправилась. Мы должны уложить тебя в постель.
– Я... – Я сглотнула.
Мы были на третьем этаже. Высоко, но прыгнуть можно.
– Иди ко мне, Джису, – позвал меня санитар.
– Я не могу остаться здесь, – сказала я и выпрыгнула из окна.
Санитар в панике закричал мне вслед, а я упала, как мешок, и сильно ударилась о землю. В ушах зазвенело.
– Не двигайся, Джису , мы тебя достанем!
Я поднялась на ноги и побежала... точнее, поковыляла. Неважно как, главное, я не взаперти.
В отчаянии я вдохнула свежий воздух и лихорадочно подумала, что мне делать дальше.
Спрятаться?
А потом?
В настоящее время ситуация неожиданно изменилась. На самом деле я хотела найти Раба, но теперь мне требовалось выяснить, что, черт возьми, происходит. Потому что прямо сейчас мне казалось, будто я схожу с ума. У меня побежали мурашки. Тэхен,Айрин, Розэ и Джин покинули игровое поле по непонятной мне причине и, как и моя мама – и остальные сотрудники Фокскрофта, по моему мнению, – страдали амнезией. Но как быть с другими игроками, когда все Короли и Королевы покинули поле? Что случилось, пока я находилась в больнице? Это безумие!
Я сбежала из леса и снова возвращалась к нему. Школы-интернаты были единственным местом, где я могла найти ответы на волнующие меня вопросы.
До стены около трех миль. Даже в моем состоянии я успела бы добраться до нее до того, как персонал больницы снова поймал бы меня. Спустя очень короткое время я заметила – у меня перехватило дыхание. Трудно было ступать, к ботинкам будто пристал цемент. Тем не менее я шла дальше. Так быстро, как только могла. Тихо шелестели деревья, пели сверчки. Звезды сияли надо мной, блестели на темном небосводе. Земля вертелась дальше, а я, казалось, остановилась.
Прошло много времени, и вдруг тропа стала заметно круче, а лес гуще. Почти на месте. Задыхаясь и хватая ртом воздух, я прислонилась к сморщенному стволу дерева, кора которого осыпалась под моими пальцами. По всему телу струился пот. Одежда прилипла к моей коже.
– Давай, Джису, ты справишься. Наверху должна быть стена, – подбадривала я себя, но ноги не двигались.
Они просто дрожали, когда я смотрела в темный лес. Неужели я действительно хочу туда вернуться?
В тот же момент я услышала пронзительный звук полицейской сирены. Мама! Должно быть, ей позвонили из больницы. Может, по камерам наблюдения они выяснили, в каком направлении я двигалась, а затем пришли к выводу, что я, вероятно, направлялась туда, где меня нашли после аварии.
Черт, черт, черт!
Я просто заставляла себя идти дальше, хотя чувствовала, что силы уже на исходе. Расстояние в три мили может показаться ничтожным, но если идти пешком, то оно превратится в бесконечно длинное. Я все глубже забиралась в чащу. Внезапно стало тихо и темно. Погас даже скудный лунный свет, так что я почти ничего не видела.
Низко свисающая ветка ударила меня по лицу и поцарапала щеку. Сейчас я бы все отдала за ночное видение Коня или за силу и выносливость Слона. Кто бы мог подумать, что однажды я буду скучать по тому, что не могу быть шахматной фигурой?
Я схватила немного воздуха, пригнулась и тут же споткнулась обо что-то твердое.
– Джису? Ты здесь? – знакомый голос матери эхом разнесся в темноте.
Затаив дыхание, я, как дикий зверь, навострила уши, боясь, что меня найдут.
– Джису, это шериф Кан Пожалуйста, вернись! – позвала она.
Я медленно поднялась на ноги и поползла дальше.
– Джису! – раздался глубокий мужской голос. Это был Джу Хек.
Эти двое звали меня снова и снова. У меня сжалось горло. Мои силы иссякли, и я не хотела ничего, кроме как сдаться и пойти к ним. Может, я действительно сошла с ума. Может быть, все, что со мной случилось, было не более чем вымыслом.
Стало бы так легко, если бы я просто могла оставить бремя фигуры позади, как дурной сон. Так просто... Но в том-то и дело: это было слишком просто. Моя жизнь чересчур реальна, чтобы быть вымыслом. Что бы здесь ни происходило, это не по-настоящему. Мне нужно вернуться в свой мир.
Не обращая внимания на крики, которые пытались удержать меня, я углубилась в лес. Тяжело дыша, я огляделась. Стена должна быть где-то здесь. Вообще-то я давно должна была пройти через нее, но возникало такое ощущение, будто по лесу я бродила целую вечность. Но все, что простиралось передо мной, – это немые, морщинистые, старые стволы деревьев.
Шаг вперед, еще один, и, наконец, я увидела что-то мерцающее. Деревья поредели, и я почувствовала прилив адреналина, заскользившего по моим венам. Я пошла дальше и услышала слабый всплеск, прежде чем нечто мокрое хлынуло сквозь мою обувь. Открытые волдыри на пятках пульсировали и горели. Я удивленно остановилась и посмотрела на открывшуюся передо мной поляну.
Я стояла на илистом берегу озера. Вода была почти такой же темной, как и ночь. Однако лунный свет рисовал серебром каждую волну, пенящуюся на берегу. Мягкий всплеск заполнил мои уши. Я знала это озеро. На игровом поле оно было только одно, и оно принадлежало Сент-Беррингтону.
Адреналин в моих жилах уступил место чему-то другому. Нечто ужасное, что зародилось у меня в животе, поползло к горлу и медленно перехватило дыхание. Мои колени задрожали, и я упала в воду. Прохладная, она пробрала меня до костей.
Это озеро явно принадлежало Сент-Беррингтону, но собственности здесь не было. От массивного замка не осталось и следа.
Зубы застучали, когда меня охватило непреодолимое чувство. Это было отчаяние. Если интернатов не существовало, что было настоящим, а что нет? Неужели у меня просто галлюцинации? Разве Ким Джису не шахматная фигура? Неужели она просто сумасшедшая?
В таком состоянии мама и Джу Хек наконец нашли меня. Посреди леса. Мокрой и дрожащей. Они ничего не сказали. Они не ругали – просто завернули меня в одеяло и отвезли обратно в больницу.