Стокгольмский синдром.

Дни без Хендрика тянулись мучительно долго и уныло. Я все больше скучала по нему, но какая-то часть меня отвергала его. Я чувствовала себя одиноко. Никто не сидит рядом и не читает книгу, я скучаю даже по напряженному молчанию, нависающего прямо над тобой.

После недели пребывания дома я начала бояться находиться в закрытом помещении в режиме 24/7. Клаустрофобия появилась, что ли.

Уже через две недели я не выдержала и позвонила Хендрику. Когда я услышала до боли знакомый голос, слёзы сами полились по щекам.

- Алло, Кая, алло!

- Хендрик... Пожалуйста, приезжай ко мне.

- Отправь адрес, я буду через десять минут.

Я бросила трубку и сползла по стене. Во мне бушевали два чувства - волнение и облегчение. Я снова волновалась, потому что очень хотела увидеть его, и, в то же время, мне стало легче, потому что совсем скоро он будет здесь. Скоро я снова смогу взглянуть в его бездонные зелёные глаза и прикоснуться к холодной коже. Снова увижу копну взъерошенных светлых волос.

Пока я представляла его лик, он уже сам вошёл в открытую дверь квартиры, разулся, снял куртку и аккуратно повесил ее на крючок. При виде него, мои глаза снова стали мокрыми. Я хотела броситься ему на шею, но вспомнила, что прежде себе такого не позволяла, поэтому я просто стояла перед ним и переминалась с ноги на ногу.

- Что у тебя случилось? - Он присел на белый кожаный диван и взял один из журналов, лежащих на стеклянном столике.

- Останься со мной. Хендрик, прошу. - Я села рядом с ним, и он взял мою руку в свою большую, жилистую ладонь, опустив взгляд на белый пушистый ковёр.

- Я останусь. Почему ты так захотела? - Внутри меня все сжалось, а в горле будто застрял ком.

- Потому что я нуждаюсь в тебе. - Едва смогла я проговорить. Он отвернулся от меня. Опускаю свои, полные грусти, глаза. Он не ответил. Все, конец. Только я хотела встать, как он сильнее сжал мою руку и посмотрел в мои глаза так пронзительно, будто хотел прожечь в них дыру. Он тоже нуждается во мне. Я это чувствую.

Днем мы просто разговаривали о всяких мелочах и смотрели телевизор. Вечером мы по очереди сходили в душ и улеглись на кровать. Большая двуспальная кровать, чёрная постель и вид на ночной город. Хендрик уже лежал под одеялом, когда я, закутанная в халат, вошла в спальню. Я скинула его, быстро надела на себя трусики и сорочку. Я чувствовала, как он сверлил меня взглядом в момент переодевания. В постели теплее, когда он рядом. Я легла лицом к нему, чтобы рассматривать его черты лица. Хендрик так же рассматривал меня. Я запустила руку в его волосы и слегка притянула к себе. Он заключил меня в свои объятия, и я быстро уснула.

***

Все же я смогла его уговорить, чтобы он жил со мной. Это далось мне с большим трудом, учитывая тот факт, что мы с ним никогда не были особенно близки. То есть, между нами была какая-то духовная связь, но никто из нас не показывал этого.

Уже вечером коробки с его вещами стояли в гостиной, а он их разгребал и спрашивал, куда ставить тот или иной предмет.

В спальне он повесил пробковую доску - на ее поверхность он прикрепил какую-то полароидную фотографию, а вокруг неё записки с адресами. Получилось довольно мило.

- Ну и чем ты планируешь заниматься теперь?

- Я хочу пойти в лес.

- Ты хочешь в лес?

- Да.

- Хорошо, когда?

- Прямо сейчас.

Надев на себя первое, что попалось под руку, захватив телефон и бутылку виски, я взяла за руку Хендрика. Через несколько минут я уже сидела в машине и подключала свой телефон к аудиосистеме. В салоне заиграла Мэрилина Мэнсона "This Is The New Shit", а я блаженно улыбаясь, ждала, пока Хендрик положит плед в багажник.

Я попросила его заехать в магазин, прежде чем мы поедем в пункт назначения. В ближайшем супермаркете я купила себе три пачки Marlboro Red, много готовой еды, включая роллы, фруктовые салаты и даже прихватила бутылку с колой и пластиковые стаканы.

По приезду в лес мы расстелили на полянке плед. Хендрик, увидев у меня в руках виски и сигареты, удивился. Я раньше никогда не курила, даже не то, чтобы при нем. Вообще. Алкоголь я пила и раньше - на свадьбах, вечеринках друзей. Все же достаю сигарету, зажимаю в зубах и подкуриваю ее. Беру пластиковый стакан, наливаю виски и колу 50 на 50. Делаю глоток, и горло прожигает острая смесь. Вдыхаю никотиновый дым и чувствую себя живой.
- Ты куришь?

- Первый раз в жизни.

- Почему?

- Захотела начать. - Даже в темноте видно, как его глаза становятся мутными. Он садится рядом, достаёт сигарету из моей пачки, берет стакан и так же наливает виски. Без колы.

- Знаешь, я начал курить, когда умерла мама. Я всегда считал ее самым родным человеком. Она поддерживала меня в трудную минуту и никогда не осуждала меня. Мне не хотелось делать что-то плохое, даже если мне было все дозволено. Я гулял ночью - она сама отпускала меня. Я объяснил ей, что так нахожу успокоение, когда брожу один по ночному городу, и она без проблем отпускала меня. Мне едва исполнилось семнадцать лет, когда захлопнулась крышка гроба. Дальше меня воспитывал отчим. Я действительно был в хороших отношениях с ним, мы не конфликтовали, даже выбирались как-то вместе на охоту, но он работал почти круглые сутки. Едва мне исполнилось восемнадцать, я уехал из Гётеборга сюда.

- Так ты не местный?

- Меня уже можно считать здешним жителем, я живу здесь уже восемь лет.

- Так тебе двадцать шесть?

- Ну да. Я слишком старый для тебя, наверное.

- Нет... А где твой родной отец?

- Он ушел, как только узнал, что мама беременна. Встреть я его сейчас, я бы набил ему морду.

Я положила голову ему на плечо и выкинула фильтр от сигареты, который держала в руке уже минуты две. Небо сегодня удивительно красивое - темно-синий бархат, усыпанный крошечными бриллиантами.

- Ты говорил, что должен крупную сумму банку? Сколько?

- Двести тысяч долларов.

- Ты не уйдешь от меня?

- Если бы я хотел уйти, сидел бы я сейчас рядом с тобой в два часа ночи в лесу?

- Я могу дать тебе эти деньги.

- Зачем тебе это?

- Ты помог мне, я помогу тебе.

- Чем я тебе помог?

- Ты помог мне понять, кто меня все это время окружал.

- Ценный урок?

- Можно сказать и так. Хендрик... Я люблю тебя.

- Я кажется тоже тебя люблю.

Я крепко взяла его за руку.

***

Мы сидели так до самого утра. Солнце в утренние часы в лесу особенно красиво. Свет пронзает тёмные кроны деревьев и своим светом мягко окутывает холодный воздух.

Я даже не заметила, как уснула у него на плече. На мне была его куртка. Значит он остался в тонкой футболке.

Я встала с места и, похрустев шеей, направилась к машине. Он сидел и что-то искал в бардачке.

- Доброе утро.

- Доброе утро, Кая. - Его голос был хриплым. Неужели он простыл?

- Как голова?

- Болит немного. Надо же было тебе взять бутылку виски.

- Собираемся и едем?

- Да, было бы неплохо. Я уже спать хочу. Я боялся уснуть, потому что ты так чутко спала на моём плече. Я боялся, что ты проснешься.

Через полчаса мы уже были дома. Мы по очереди сходили в душ и легли спать. Его рука накрыла мою, и я провалилась в сон.