°Глава 5...На грани безумия°
«В твоих очах увидел ясно, чего искал так долго и напрасно». Миллер.
В субботу я как обычно с утра помогал брату в магазине. Около девяти он отвёз меня в Ньюпорт и оставил одного до трёх часов. Посетителей было совсем немного, поэтому я спокойно читал газету и пил какао. Всё шло хорошо до тех пор, пока я не услышал знакомый голос.
Я поднял голову. Патрик Уилсон вместе с отцом и девочкой, скорее всего его сестрой, присматривались к одной из витрин, на которой была выставлены сувениры с символикой острова. Роберт Уилсон (я понял, что это он, по одному из плакатов) при этом слишком громко говорил, но я не прислушивался к его словам, а Патрик слушал с непроницаемым холодным взглядом. Я опустил глаза обратно в газету и отхлебнул горячего какао.
Тишина. Затем громкие отчетливые слова « да отстань ты!» Я поднимаю голову. Патрик стоит уже возле другой витрины. Его губы подрагивают от негодования. Руки засунуты в карманы дорогих брюк. Кожаная куртка расстегнута, из-под неё проглядывает модный полосатый свитер. Достойная копия самого губернатора.
Роберт широкими шагами подходит к нему. Хватает рукой Патрика в области локтя и дергает на себя. Патрик вырывается. Бросает «отвяжись». Отец что-то шипит ему. Снова хватает за локоть. И снова Патрик вырывает руку.
Я слышу нечто вроде «ты меня позоришь» и «а мне какое дело».
- Быстро в машину! - Командует Роберт, но Патрик его не слушается. Вместо того чтобы выйти он отскакивает от отца и с вызовом глядит на него бросая «а ты заставь».
- Только вернись домой! - Роберт кивает дочери следовать за ним и, больше не обращая внимания на сына, выходит из магазина, при этом с силой захлопнув дверь. Если бы не специальный замедлитель, он бы вынес нам все стёкла. Хорош губернатор!
Я продолжаю пялиться на Патрика, когда он поворачивается ко мне и рычит «ну что тебе!».
Я вздрогнул от неожиданности и Уилсона это рассмешило.
- Ты такой чудной, Росс! - Усмехнулся он.
- Сам ты чудной! - Огрызнулся я.
- Торгуешь, значит? - Он манерно осмотрелся вокруг и снова повернулся ко мне. - И как бизнес? Процветает?
Я мог бы съязвить и сказать, что всё просто класс, но я не стал ехидничать и, вздохнув, признался, что «сегодня не очень».
- Да. - Согласился Уилсон. - Сегодня и, правда, не очень.
Мы говорили каждый о своём.
Недолго потоптавшись около одной из витрин, поморщившись и негромко шмыгнув носом, Уилсон подошел ко мне. Я подал ему через прилавок табурет. Он взял его с заметным удивлением и неприкрытой радостью во взгляде. Устроился с другой стороны почти напротив меня. Я протянул ему кружку горячего какао, и он не отказался.
Видок у него был еще тот. Расстроенный, понурый, не в первый раз поцапался с отцом и тот опять не поддержал единственного сына.
- Он запрещает мне дружить с Бекки. - Сделав очередной глоток напитка, признался Патрик. - Считает, что она не моего поля ягода. - Он поморщился, нетерпеливо постукивая кончиками пальцев по деревянному прилавку. - У него мания выбирать мне друзей.
- Он когда-нибудь ошибался? - Уточнил я и сразу отмел все аналогии Карлоса с отцом Патрика.
Патрик пожал плечами.
- Вроде нет. Но кого он выбирает, с ними мне до смерти скучно. А кого выбираю я.... Он даже слышать о них не хочет. Смешно, правда? - Он поднял глаза и едва заметно усмехнулся. - Сынок губернатора жалуется на свою жизнь.
- Смешнее не жаловаться, а держать все в себе. И, в конце концов, когда-нибудь сорваться. - Скромно заметил я.
- Просто философ какой-то. - Поднял бровь Уилсон. - Жизнь научила и так просто любишь поболтать? - Я предпочел не отвечать. - Да ты, я вижу, не так прост, как кажешься. - Заметил он, слабо кивнув мне.
- Не думал об этом. - Отшутился я, хотя неприятные мысли не замедлили поселиться в голове.
- Не думал, но постоянно ходишь с траурным видом.
Патрик протянул пустую кружку, и я машинально убрал её на нижнюю полку прилавка. Потом помою.
- У меня тетя умерла несколько недель назад.
И почему я оправдываюсь? Ах да! Потому что не могу сказать правду. Приходится придумывать разные отмазки.
- И из-за этого ты так убиваешься?
- А не могу? - Вопросом на вопрос ответил я.
- Да ладно! - Махнул рукой Патрик. - Тётка тёткой, но мрачный ты ведь не потому, что до сих пор скорбишь по ней или пытаешься соответствовать образу романтического героя с вечной меланхолией во взгляде и скукой в глазах. Тебя, как и большинство из нас, что-то гложет изнутри. Это что-то случайно не связано с тем, что сказал наш тренер на физкультуре?
Я поморщился, и Патрик решил что угадал. Его глаза засветились от любопытства.
- Признайся, Росс, чего ты в Лондоне такого натворил, что схлопотал срок? Грабеж? Торговля наркотой? А может, пришил кого? - Но он сразу отмел эту мысль. - Нет, за это дают тюремный срок. Так в чем же дело? - Он снова посмотрел на меня.
- Извини, но не твое дело. - Сказал я как можно строже. Не хватало только, чтобы Уилсон докопался до истины. Он вроде не похож на чрезмерно любопытного, но люди - тёмные лошадки. Это я уже понял.
- Как хочешь. - Патрик пожал плечами. - А вот я так не могу. Как ты. Запереть чувства внутри себя. - Он дотронулся рукой до груди. - Не получается. Особенно теперь, когда повсюду эта Алисия.
Он нахмурился. На лбу пролегли несколько горизонтальных морщиной. Уилсон вздохнул.
- Кто это Алисия? - Скорее из вежливости, нежели из любопытства поинтересовался я.
- Моя мачеха. Та еще стерва. Три месяца назад официально оформила отношения с отцом, а теперь уже активно влезает в нашу с сестрой жизнь. Хотя сама соплячка. Недавно исполнилось двадцать два, а строит из себя умудренную опытом матрону.
Слова лились из Уилсона не прекращаемым потоком. Создавалось впечатление, что он долгое время держал все это в себе и вот, наконец, плотину прорвало.
- А родная мать?
- Она умерла. Когда Николь было три года. - Уилсон сгримасничал. - Сгорела за каких-то несколько месяцев. Быстро прогрессирующая форма рака. Я тогда только что пошел в первый класс. - Он покачал головой. - Если бы не известный папаша, я бы сидел в нём не один год. Паршиво было до жути. Я слышал, что и у тебя вроде как нет матери?