Глава 17 - Хорошо позаботься о себе
Чжао Цзинге все-таки съел яйца. Утром он мало поел, но сейчас, под наблюдением Цзян Чженя, он наелся досыта. Но, хотя он был полон энергии и быстро работал, его мысли были не об этом. Вырезав свою родинку, он относился к себе, как к мужчине, и решил, что никогда не выйдет замуж. Даже если недавно он размышлял о том, чтобы провести жизнь с Цзян Чженем, он забыл о детях. Но Цзян Чжень упомянул это, и Чжао Цзинге чувствовал себя виноватым. Плодовитость гера зависела от цвета родинки. Чем ярче цвет – тем больше вероятность иметь детей, но его родинка была очень тусклой. Один старый человек в деревне сказал, что ему будет очень сложно иметь детей, что стало одной из причин, почему он не вышел замуж. Цзян Чжень должен был знать об этом. Он хочет, чтобы Чжао Цзинге позаботился о себе, поэтому упомянул эту тему?
Я уродлив, и мне сложно будет забеременеть. К тому же, я уже стар. Мне действительно нужно позаботится о себе. Иначе я не смогу родить ребенка.
(п.п. Простите, я поперхнулась от того, что наш Цзинге назвал себя старым в столь прекрасном возрасте...)
Поработав довольно долгое время, устав и почувствовав жажду, Чжао Цзинге хотел набрать воды, но вдруг остановился. Семьи в деревне Хэси следили за тем, чтобы женщины и геры не пили холодную воду, переживая, что это навредит их телам. Поэтому он решил, что не будет сейчас пить воду. Посидев немного, он снова начал работать.
Цзян Чжень не знал, что из-за его «флирта» Чжао Цзинге очень переживал. По правде говоря, он не думал о детях. Прежде, чем попасть в этот мир, он никогда не думал о том, чтобы иметь детей. Когда он попал сюда, он знал, что Чжао Цзинге может родить ребенка, но он не думал об этом слишком много. Он сказал это лишь для того, чтобы посмотреть на застенчивого Цзинге.
Пообедав с Чжао Цзинге, Цзян Чжень ушел, чтобы собрать рыбу, пойманную утром. Он бросил ее в корзину раньше, поэтому большая часть рыбы умерла, но гольцы и еще некоторые вещи были в порядке... Когда Цзян Чжень пошел к реке, он начал очищать рыбу от чешуи и, использовав нож, разрезал ее живот, чтобы вытащить внутренности. Чистить рыбу было довольно легко, но вот гольцы были очень скользкими и проблемными. Цзян Чжень не обращал на них внимания, пока чистил остальную рыбу. Они были рядом с ним в кучке грязи, один за другим Цзян Чжень отрубал им головы острым ножом. Хотя мертвые гольцы все еще были скользкими, по крайней мере, они не уплывут. Затем он разрезал их животы и очистил от внутренностей. Разобравшись с гольцами, Цзян Чжень приступил к очистке угря. Змея, которую он поймал вчера, была приготовлена для них с Цзинге, но сегодня... С тех пор, как он захотел женится на Чжао Цзинге, семья Чжао стала и его семьей, поэтому, конечно же, он должен выразить свою сыновью почтительность. Сколько он себя помнит, он уважал старших и любил младших. Если бы старик и старая мадам Цзян относились к нему нормально, Цзян Чжень не зашел бы так далеко, запугивая их ножом.
Неся бамбуковую корзину, Цзян Чжень пошел к Чжао Цзинге, который работал в поле. Этот работающий человек выглядел очень соблазнительно для Цзян Чженя. Он хотел немного по обниматься, но смог побороть это желание. Он просто подошел к Чжао Цзинге и отдал ему бамбуковую трубку с водой:
«Вот, выпей воды и отдохни.»
Губы Чжао Цзинге были сухими, должно быть, его мучала жажда. Взяв трубку из рук Цзян Чженя, он выпил всю воду, подумав, что в следующий раз нужно будет принести из дома теплой воды. После того, как Чжао Цзинге закончил пить, Цзян Чжень забрал трубку и отдал ему бамбуковую корзину:
«Это для тебя.»
«Что это?»
Чжао Цзинге открыл корзину и увидел много рыбы и креветок внутри. Цзян Чжень сказал:
«Забери это домой и приготовь. Ты должен есть больше. Я сам это все равно не съем.»
«Хорошо...»
Подумав, что ему нужно лучше питаться, он кивнул и спросил:
«Ты придешь сегодня?»
«Конечно!»
Цзян Чжень радостно посмотрел на Чжао Цзинге. Он не ожидал, что тот возьмет инициативу позвать его сегодня.
«Тогда я приготовлю то, что ты принес.»
«Хорошо. Давай поедим вместе!»
Настроение Цзян Чженя сразу же улучшилось, он не мог не захотеть поцеловать Чжао Цзинге. К сожалению, кто-то мог сюда прийти, поэтому ему оставалось только отказаться от этой идеи на некоторое время. Чжао Цзинге улыбнулся и, посмотрев на что-то в корзине, задумчиво спросил:
«Почему ты положил сюда каменных крабов? Они не столь хороши, чтобы их есть. Обычно ими кормят уток...»
«Это полезно для твоего здоровья.»
Цзян Чжень знал, что Чжао Цзинге сказал это потому, что эти крабы размером были меньше цента. Таких крабов легко можно найти в любой точке деревни Хэси, и потому, что они часто прячутся под камнями, их называли каменными крабами. Они слишком маленькие, чтобы есть их, поэтому их использовали в качестве корма для уток. Однако, Цзян Чжень считал, что они могут восполнить нехватку кальция в организме, поэтому он не выбросил их и принес для Чжао Цзинге.
Если Цзян Чжень сказал, что ему нужно это съесть, Чжао Цзинге тайно решил словить несколько, чтобы в будущем съесть. Вспоминая о случае в семье Чжао Даху, Чжао Цзинге не взял с собой корзину, когда закончил и вернулся туда, чтобы отнести инструменты. Вернув инструменты, он забрал корзину и пошел домой.
«Папа, мама, я вернулся.»
Вернувшись домой, Чжао Цзинге отдал корзину с рыбой Чжао Лю. Она заглянула в корзину и удивленно спросила:
«Цзинге, ты поймал рыбу?»
«Это Старший Цзян поймал ее для меня.»
Когда он говорил, то несколько застенчиво опустил голову. Когда Чжао Цзинге упомянул Старшего Цзяна, он чувствовал удовлетворение в своем сердце, надеясь, что родители зададут ему больше вопросов. Но Чжао Лю не думала об этом слишком много:
«Он благодарит тебя за спасение? Этот ребенок знает, как выразить благодарность.»
Помолчав, Чжао Лю продолжила:
«Но недавно его мать ругалась на него целый день... Если увидишь его, пожалуйста, переубеди его несколькими словами, все-таки они его родители.»
В прошлом, когда над Старшим Цзяном издевались, жители деревни сопереживали ему, но, когда он внезапно стал сильным, объектом жалости стала старая мадам Цзян. Чжао Цзинге думал, что она это заслужила. Он согласился с действиями Цзян Чженя в своем сердце, но не мог сказать этого матери. Чжао Лю вздохнула:
«У нас нет подсолнечного масла, иначе рыба получилась бы вкусной...»
Если рыба была маленькой, приготовление может немного разрушить ее, поэтому Чжао Лю приготовила рыбу и угря на пару. Чжао Цзинге настоял на том, чтобы съесть каменного краба, поэтому она приготовила его вместе с соленными овощами. В их доме не было никаких приправ и ни капли подсолнечного масла. Эта приготовленная рыба имела стойкий рыбный запах, но люди здесь постоянно ели рыбу, они привыкли к этому.
У Чжао Цзинге были крепкие зубы, он мог жевать эту рыбу, даже не вытягивая костей. Также он за раз выпил три миски каши. Чжао Лю и Чжао Фугуй съели кашу и немного рыбы, оставив гольцов и угря, чтобы Чжао Цзинге отнес их Цзян Чженю. Поскольку у Чжао Цзинге были такие же мысли, он согласился. Но вместо того, чтобы отнести еду в дом семьи Цзян, он пошел к старой хижине возле своего дома и ждал там. Через некоторое время пришел Цзян Чжень, и они сели есть вместе. Цзян Чжень съел кусочек и вздохнул:
«Жаль, что здесь слишком мало приправ и подсолнечного масла...»
Он начал думать, как достать подсолнечного масла для готовки. Просто... в древние времена было непросто получить подсолнечное масло из-за бедности способов очистки, и сейчас он действительно не может позволить себе купить хоть что-то. Цзян Чжень с уверенностью мог сказать, что сейчас у него совсем ничего нет, даже это тело еще не поправилось, поэтому он пока отложил эти мысли подальше. Что до будущего... Цзян Чжень размышлял о канале. Он думал, что ему нужно найти способ обеспечивать себя, и он боялся, что единственное решение – стать бизнесменом. У него не было навыков для заработка денег в древние времена, но больше он ничего не может делать. К счастью, в это время заниматься бизнесом было легче, чем в его мире. Торговцы всего лишь должны менять товары между двумя местами. В эти дни Цзян Чжень жил простой жизнью. Утром он пытался найти еду, днем обедал с Чжао Цзинге, а после снова бродил по округе в поисках чего-нибудь съедобного. Маленькая рыба и креветки, которых недооценивают жители деревни, имеют хороший запас питательных веществ. Питаясь ими в течении нескольких дней, его состояние стало намного лучше. Тело Чжао Цзинге также выглядело неплохо. Но сейчас все канавы в деревне были очищены...
Приближался фестиваль Цинмин, и члены семьи Цзян все больше и больше ненавидели Цзян Чженя.
(п.п. Цинмин – Праздник Чистого Света – традиционный китайский праздник поминовения усопших, который отмечается на 104-й день после зимнего солнцестояния, как правило, выпадает на 5 апреля.)
Старший Цзян совсем не работал, но все еще хорошо питался. Почему?
В один день, когда Цзян Чжень ушел, старик и старуха Цзян позвали Цзян Чэнвэня. Они хотели обсудить, что им делать с Цзян Чженем. Старая мадам Цзян ненавидела его, она начала проклинать его, а потом сказала:
«Этому ублюдку недостаточно есть каждый день яйца, так он еще и стащил вчера целую миску свиного смальца. Почему бы ему просто не умереть!»
Думая о смальце, мадам Цзян стала еще злее. Она всегда была жадной, и когда готовила, использовала его всего чуть-чуть. В итоге, ее старший сын забрал всю миску... она не знала, что он сделал со смальцем. Цзян Чэнвэнь сказал:
«Мама, что толку от твоих ругательств? Давай подумаем, как с ним разобраться!»
«Мы должны преподать ему урок, чтобы он мог снова молча работать.»
Старая мадам Цзян всегда слепо ненавидела своего старшего ребенка. В эти дни и старик Цзян начал потихоньку ненавидеть его.
Когда его старший сын тихо работал на полях, им не приходилось так тяжело трудится...
Они втроем говорили довольно долго, но не смогли ничего придумать. Наконец, Цзян Чэнвэнь сказал:
«Давайте поговорим с третьим братом. Он умнее нас.»
И Цзян Чэнвэнь, и Цзян Чэнсян по началу ходили в школу. Но первый не смог учится дальше, а второй выучил много полезного и нашел работу в уездном городе. Вся семья Цзян советовалась с ним. Старик Цзян согласился:
«Да, давайте посоветуемся с ним. Мы давно не выезжали в город, давайте сегодня отнесем ему немного еды, а на обратном пути купим немного свечей для фестиваля Цинмин.»