Глава 13 - Есть гольцов вместе
Уже было темно, и, хотя он был близко, Цзян Чжень не мог четко видеть Чжао Цзинге. Но даже так, он был счастлив. После столь долгого промежутка времени он наконец-то влюбился. Он чувствовал себя глупым маленьким мальчиком и потянулся к руке Чжао Цзинге, но вместо нее прикоснулся к теплой миске. Цзян Чжень спросил:
«Тебе нужно что-то сделать? Ты хочешь кому-то отнести еду? Я пойду с тобой.»
«Это для тебя.»
Чжао Цзинге отдал ему миску.
Раньше Цзян Чжень приносил ему еду. С одной стороны, он хотел отплатить за доброту, а с другой – Чжао Цзинге ему нравился, но он не ожидал, что тот даст ему что-то взамен. В конце концов, он дал ему только пять яиц и немного курицы. Цзян Чжень спросил:
«Для меня? Что это?»
«Это гольцы. Я поймал их, когда обрабатывал поля.»
Чжао Цзинге было немного неловко. Такие вещь, как гольцы, могли быть найдены практически повсюду. Их ценность не могла сравнится с яйцами и курицей. Цзян Чжень был счастлив, но в то же время чувствовал себя немного виноватым. Он не приложил много усилий, чтобы получить эту еду. Он считал, что это действительно ничто. Чжао Цзинге, принесший ему гольцов, должно быть медленно ловил их.
Я боюсь, что Чжао Цзинге приложил много усилий...
Размышляя таким образом, он понял, что практически ничего не сделал для Чжао Цзинге.
«Тебе не нравиться.»
Увидев, что Цзян Чжень не отвечал, Чжао Цзинге заговорил.
«Нет, я счастлив.»
Цзян Чжень хотел обнять этого человека, но думал, что еще слишком рано для этого. И так, он просто схватил его за руку:
«Давай поедим вместе.»
«Я собираюсь возвращаться.»
Чжао Цзинге был поражен. В темноте прикосновения ощущались необычно. Хотя его просто держали за руку, он чувствовал, что его температура поднимается, а все его тело начало потеть.
«Давай поедим вместе.»
Цзян Чжень потащил его в обветшалую хижину неподалеку. В доме третьего сына он нашел много полезных вещей, включая несколько свечей. Он наше одну и зажег огонь с помощью камней. Свет от свечи был очень слабым, но Цзян Чжень все еще мог видеть Чжао Цзинге и миску гольцов в его руке. Чжао Цзинге был в его вкусе, но он был простым парнем, однако Цзян Чжень все равно все больше и больше смотрел на него. Он несколько раз переживал смерть, после чего внезапно перешел в другой мир. Некоторое время было еще очень тяжело это принять; чувство смерти было болезненным. Чжао Цзинге был тем, кто спас его.
Он перешел в этот мир лишь несколько дней назад. Цзян Чжень ничего не испытывал к другим людям, но Чжао Цзинге был другим. Можно сказать, что в этом мире единственным человеком, которого он принял, был Чжао Цзинге.
Цзян Чжень держал Чжао Цзинге за руку, но очень скоро освободил его. Он взял палочку тутового дерева, переломил ее пополам и сделал из нее палочки для еды. После этого он снова сел и взял Чжао Цзинге за руку.
Когда Цзян Чжень отпустил его, сердце Чжао Цзинге сжалось. Теперь его снова взяли за руку. Он даже начал волноваться. Он целыми днями работал в поле, и на его руках должно быть полно мозолей. Будет ли Цзян Чжень ненавидеть это?
Цзян Чжень вообще об этом не думал. Он несколько раз ущипнул руку Чжао Цзинге, извлекая выгоду из всего этого. Он положил гольца себе в рот, а потом теми же палочками положил другого в рот Чжао Цзинге. Гольцы, при приготовлении которых использовалась только соль, не были такими уж вкусными, но Цзян Чжень не был разборчив в еде. К тому же, их поймал для него Цзинге, поэтому ему казалось, что это прекрасно на вкус. Но после того, как Чжао Цзинге попробовал гольца, он не мог не покраснеть. Если бы он знал, то сказал бы маме не добавлять подсолнечное масло...
«Это вкусно.»
Цзян Чжень съел часть рыбы. Оставшуюся часть он отдал Чжао Цзинге.
«Ты ешь. Я не должен...»
Чжао Цзинге быстро отказался. Он дал этих гольцов Цзян Чженю и не может их есть.
«Какой в этом смысл? В будущем мы будем есть вместе.»
Как только Цзян Чжень сказал это, он почувствовал, что рука, которую он держал, начал дрожать. Зная, что тот хочет убежать, он прямо подавил это намерение:
«Сядь и поешь!»
Чжао Цзинге действительно хотел уйти, но он волновался о Цзян Чжене. Он волновался о том, что навредит ему и о том, что может перевернуть посуду. В общем, он боялся сопротивляться.
«Отпусти меня!»
Разве Цзян Чжень не был молчаливым и тихим? Как такое произошло? Если кто-нибудь их увидит, какие же слухи поползут?!
Цзян Чжень очень хорошо знал, что это было неправильно, но он не знал почему чувствовал злость.
«Я отпущу тебя, но ты не можешь уйти, в противном случае я последую за тобой.»
На самом деле, Цзян Чжень хотел поцеловать его. К сожалению, Чжао Цзинге был слишком застенчив. Если он действительно попытается, тот определенно убежит. Он может только сдерживаться. Однако он уже считал Чжао Цзинге своим. И конечно же с этим не будет никаких проблем.
В древние времена даже богатые люди жили не так комфортно, как в современном мире, но если он сможет найти того, кто проведет с ним всю жизнь, то жить здесь не будет плохо. В любом случае, он очень долго пребывал в армии. У него не было интернет-зависимости, поэтому он знал, что сможет прожить без всех этих технологий.
Чжао Цзинге не осмеливался идти. После этого он вместе доели миску гольцов. Цзян Чжень не хотел уходить. Они молча сидели,, пока не погасла свеча. Чжао Цзинге встал и взял пустую миску:
«Я ухожу.»
«Я тоже. Завтра днем я приду в то место, где мы с тобой рубили дрова, чтобы встретится.»
Чжао Цзинге кивнул, но, подумав, что Цзян Чжень этого не увидит, сказал:
«Хорошо.»
Когда два человека подтвердили это, Чжао Цзинге взглянул в темноте на фигуру Цзян Чженя, после чего ушел домой. Тот же остался и ждал, пока Чжао Цзинге дойдет до дома. Он подобрал тяжелый нож и пошел домой в хорошем настроении.
Сегодня было прекрасное свидание, а завтра мы снова встретимся!
Но... Цзян Чжень посмотрел на нож в своей руке и внезапно почувствовал, что с его видом что-то не так. Он не может все время таскать этот нож на встречу с Чжао Цзинге, но ему нужно оружие. Размышляя об этом, Цзян Чжень в темноте пошел в бамбуковую рощу. Срезав ножом два бамбука, он пошел домой. На следующий день он снова рано встал, и, когда он встал, все еще не пошел работать. Он сел во дворе и начал разбираться с бамбуком, который он вчера принес. Он выбрал один, разрезал его, сделав его примерно своего роста, и заострил конец, придавая ему вид оружия. Если с таким оружием выступать против оппонента с ножом, можно было не боятся. В конце концов, нож был коротким, в то время как бамбуковый шест – длинным. Пока люди не могут приблизиться к нему, он может использовать этот шест, чтобы обезоружить остальных. Заостренных конец также можно использовать для того, чтобы проткнуть кого-то. Конечно же, самым важным было то, что он не привлекает лишнего внимания, к тому же, бамбуковый шест был намного легче ножа.
Закончив с одним бамбуком, Цзян Чжень разрезал другой. Сначала он вырезал две трубки, затем сделал две пары палочек для еды и две миски. Когда он захотел сделать что-то еще, он обнаружил, что бамбук закончился. Нужно будет срезать еще несколько и спрятать в доме на будущее. Сделав все дела, Цзян Чжень съел кашу и ушел отдыхать, а в обед пошел требовать свои две миски риса и яйца.
Все блюда были без добавления соли и подсолнечного масла. Из двух мисок риса Цзян Чжень съел только одну; вторую он сложил в бамбуковую трубку. Яйцо он тоже съел одно, а второе убрал. После этого он пошел на кухню, чтобы наполнить вторую трубку горячей водой. Затем Цзян Чжень вышел за дверь и пошел на свое свидание.