Клён пожелтел вне осени
Время ещё достаточно раннее как для того, что она видит перед собой. Даже несколько раз протёрла глаза, но как вновь их полностью открыла удивилась ещё больше. Слишком рано, если честно, для жёлтых листьев. На талии чьи-то руки, от чего проходит холодок спиной. Так неожиданно нежность решил проявить сын, пускай и странно выглядит со стороны. Он уже давно взрослый по суждениям людей этой эпохи.
- Азмед, всё давно не так, свеча моей надежды большой...
- Угасла. Я потушил. Была причина, пускай и кажется, что видумана, только...
- Тебе я верю... Тем более, что порой и защищаешь. - спокойно на выдохе произнесла.
Все слова получились лёгкими и ненавязчивыми, словно она говорила с природой скорее, чем с сыном-султаном, от которого зависела и её жизнь. Не от настроения, но от человека, его веры и силы уважения к валиде.
Только на них и держалась условная радость султанши, от которой оставалось лишь желание слиться воедино с каким-либо природным явлением. Настолько, что жизнь сдавалась серой и остановленной высшей силой. До того момента будет таковой и оставаться, пока его руки не приобнимут за плечи, не лягут те тяжёлые пальцы на выступающие кости.
Задумалась, его образ вновь постал перед глазами сам собой.
Скучали вместе, несмотря на то, что знал прекрасно паша: падишаху известно больше, чем тот показывает. Так было всегда. Закон жизни в Топкапы, который славится легендами. И его угрюмый взгляд на город, что в этой части вовсе не похож на родной или той, что уже стал родным.
Желал только вернуться, как можно скорее, думал как появиться перед той, что завоевала все мысли и желания, стала единственой и самой важной целью в жизни. А может и целью всей жизни.
И клён пожелтелый и ему чудится. Или же нет? Хандан Султан видит его вдалеке, пусть и может разглядеть листья не сильно прищуриваясь. А он прямо перед собой, немного поднимает голову, чтобы рассмотреть эту нежную желтизну, которая столь неестественная в это время.
- Жду. - лепетало совсем тихо сердце женщины.
- Надейтесь же. Неужто лишь тот огонёк был опорой?
- Нет, он... - замолчала, не от того, что не знала что ещё сказать, а от того, что осознала истину, поняла для себя и ответила на множество вопросов, которых раньше и не было казалось.
Перед глазами почему-то его грустные глаза, под которыми так и хочется нежно провести своими пальцами. Приподнимает руку, но тянется лимшь к волосам, поправляет, осматривает дворцовый сад и спешит покинуть терассу.
Он где-то ждёт, но из дворца никак не выйти, а бежать с хвостом вовсе непростительно.
Паша исчезнет тогда как видение, будто бы их и не связывало столько тяжких мыслей и важных выводов, столько тёплых порывов. И это нельзя было прекратить, пусть и кому-то могло так казаться, даже Ахмеду.
В этот раз стоит бороться. Не только за своё счастье, но и за его спокойствие, которое столь же важно. Немного в чём могла помогать, но желала быть нужной. Как и девочка её молодого льва, глаза которой светились при упоминании возможности управления государством. Все хотели править и только Хандан Султан ко власти вовсе не тянуло. Совсем никак.