30 Дней

Ну что же, до моей операции и приезда родителей осталось меньше трех недель. С Бертом, мы так и не разговариваем. Хьюго выкладывает свои самые лучшие каникулы в инстаграм, где он в окружении милых дам распивает шоты, а я все еще здесь. Я больше не чувствую вины за происходящее. Пожалуй, с меня хватит, я слишком долго относилась к себе, как к дерьму.

Мне наконец прислали ответное письмо по поводу моего поступления. Я отправляла в университет историческое эссе, размером в семь листов. Если бы вы знали, насколько оказывается сложно его писать. Я чуть коньки не отбросила. Да, я позволяю себе так шутить. Эй, мы столько времени вместе, а вы до сих пор не запомнили, какая я ironic? Да ну не так уж это и важно. Продолжим. В ответном письме, было сказано, что я...

Допущена к вступительному экзамену!!!

Вы можете себе представить? Лично я, до сих пор в некотором шоке прибываю. Экзамен будет проходить в Колумбии 17 июля. То есть, ровно через 19 дней. Родители должны быть в Манчестере уже через 16 дней. Черт, надеюсь мы успеем. Поступать в Колумбийский университет всегда было моей мечтой. Может, у меня уже и не все так плохо?

Сейчас я понимаю, по кому скучаю. Я поняла, какого человека мне не хватает в жизни. Мне он необходим, потому что этот человек – я. Я скучаю по себе счастливой. Скучаю по дому. По маминой пицце с грибами. Скучаю, по старой жизни. Я уже никогда не вернусь к тому беззаботному времени, но вернусь к себе счастливой. Это обнадеживает.

Мое сердце все еще ноет. В основном это происходит по ночам, и всего на пару минут, а потому, я не рассказываю об этом. Может быть и зря.

Голова раскалывалась, мне было холодно. Казалось, еще совсем чуть-чуть и я получу обморожение. Одеяло уже совсем не греет. Что происходит? Сегодня очень холодная ночь, или у меня паническая атака? Надеюсь, не второе. На часах 3:47, а я до сих пор не заснула. Думаю, нужно найти Карен. Замотавшись в одеяло, я вышла из своей палаты. Конечно же, ни в холле, ни в приемной никого не было.

-Нужно было позвонить ей,- подумала я,- ладно, выхода уже нет.

Я решила подняться на третий этаж, в надежде, что обнаружу Карен спящей в ординаторской.

-Да где тебя носит, когда ты так нужна,- громко выругалась я.

Развернувшись в другую сторону, я заметила у окна Бертрама. Он стоял совсем один, покуривая сигарету.

-Давно ты куришь?- я в замешательстве взглянула на Берта.

Хилл явно не ожидал увидеть меня здесь, обернутой в одеяло, так еще и почти в 4 часа утра.

- Тоже не спиться?- спросил он.

-Думаю, если я здесь, то да.

Парень недовольно ухмыльнулся, я подошла ближе к нему.

Мы молчали, то ли от незнания с чего начать разговор, то ли от не желания это делать.

Все-таки, набравшись смелости и решившись, я повторила свой вопрос.

- Так ты... Куришь?- я указала на сигарету в его руках,- Почему не говорил об этом?

- Только начал. Решил попробовать, каково это, когда гадость попадает к тебе в легкие, тем самым убивая их, подобно ты убиваешь меня, своими словами.

Понятно. Он все еще зол на меня.

- Знаешь,- я забрала сигарету и притянула ко рту, - думаю, мне тоже стоит попробовать, каково это, когда ты убиваешь себя такой вредной привычкой, как я убиваю себя, мыслями о тебе,- я не успела сделать вдох, Берт забрал сигарету и сломал ее пополам.

Я подняла свой взгляд на Хилла. Его глаза оставались такими же, как и всегда. Небесно – серый цвет, заставил меня усомниться в моих чувствах к нему. Эти глаза были подобны океану, во время рассвета.

- Ты ведь снова поведешься?

- Что?

- Он скажет тебе, как был не прав, как соскучился, как ему не наплевать и ты опять поведешься? Да?

- Боже, Берт, зачем ты...- я махнула рукой и собралась уходить, но парень схватил меня за руку, тем самым развернув к себе.

Мы стояли с ним так близко друг к другу, что мне захотелось поддаться чувствам и поцеловать его. Нет, я не должна этого делать. НЕ ДОЛЖНА. Если я поцелую его, то он примет это за какой-то шаг, а мне не хотелось этого допускать. Еще минуту мы стояли не двигаясь. Я совсем забыла о холоде, о том, что искала Карен. Сейчас есть только я и он. Бертрам нежно провел рукой по моей щеке. Его губы были слегка приоткрыты, словно призывали к действию. Как тут устоишь? Нэнси, держи себя в руках. Шли секунды, мы не двигались. Еще немного и мое сердце выпрыгнет. В горле пересохло.

Что мы делаем, Бертрам Хилл?

Берт протянул меня к себе, когда наши губы встретились. Глаза закрылись сами собой. Его губы были мягкими, мне кажется, я даже ощутила вкус перечной мяты. Да, прямо сейчас, в 4 часа утра, я целую Хилла и мне абсолютно плевать. Плевать на Хьюго. Плевать на нашу с Бертом ссору. Я просто не хотела останавливаться. Хилл протянул меня за волосы, а я поддалась ему. И все было бы хорошо, но моя голова резко закружилась, а ко рту поступил какой-то неопределенный, металлический привкус.

- Черт, - мне пришлось ухватиться за голову.

- Эй,- Берт удержал меня,- ты в порядке?

Я не произнесла ни слова. Меня, буквально, разрывало на части. Я еще никогда не испытывала такой боли. Казалось, что я сейчас упаду, и меня придется откачивать. Собственно, именно это и произошло. Мои ноги стали ватными, неуправляемыми. Словно мое тело, больше мне не принадлежало. Бертрам тут же взял меня на руки. И аккуратно уложил на диван в коридоре.

- Не вставай, я сейчас. Только не строй из себя героя.

Как будто с таким головокружением, это вообще возможно.

Уже через мгновение в коридоре стояла запыхавшаяся Карен и еще целая куча медсестер.

- Нэнси, Нэнси,- женщина стала щелкать пальцами перед моим лицом,- ты меня слышишь?

- У меня... Голова... Она просто...

- Тихо, милая. Не надо. Сейчас придет док, а пока мы отведем тебя в палату, хорошо?

Я качнула головой.

- Берт,- женщина указала на меня и, видимо попросила парня донести меня до кровати, потому что, Берт сразу же поднял меня на руки.

И, кажется, это последнее, что я помню.