Единство.
Шанс сидел на диване, уставившись в одну точку, и совершенно не реагировал на происходящее вокруг. В его голове смешались воспоминания, страх, вина и какая-то глухая пустота. Он даже не заметил, как ТуТайм подошёл ближе, не говоря ни слова, начал снимать с него пиджак, затем рубашку, а потом и вовсе избавил от всего, кроме нижнего белья. Одежда была пропитана потом и кровью, поэтому ТуТайм, не раздумывая, кинул всё в стиральную машину, запустил её и, будто бы занимаясь чем-то совершенно обыденным, достал из шкафа чистую домашнюю одежду. Шанс ничего не понимал, да он даже не осознавал, что его сейчас раздевают и переодевают, не осознавал, что сидит почти голый в чужом доме, позволив своему напарнику делать с собой что угодно. Всё, что он чувствовал, — это какое-то странное оцепенение, словно весь окружающий мир превратился в далёкий гул.
ТуТайм, не испытывая ни капли неловкости, натянул на него мягкую футболку и тёплые штаны, чуть поправил ткань, будто бы проверяя, всё ли сидит удобно, а затем, удовлетворённый результатом, встал и переоделся сам. Теперь, когда и он был в домашней одежде, стало чуть легче — словно весь этот день с кровью и убийствами остался где-то за пределами этого дома. Но Шанс всё ещё был здесь, на диване, погружённый в собственные мысли. ТуТайм вздохнул и направился на кухню, намереваясь приготовить чай.
— Шанс, — позвал он, ставя чайник на плиту.
Ответа не было.
ТуТайм обернулся, посмотрел на сидящего на диване напарника, который даже не шевельнулся. Он нахмурился, вернулся в зал и встал прямо перед ним. Ни единой реакции. Лицо Шанса было пустым, взгляд застывшим. Тогда ТуТайм, не особо церемонясь, замахнулся и с силой хлопнул его по щеке, так, чтобы того тряхнуло и по глазам пошли звёздочки. Шанс моргнул несколько раз, ошарашенно уставился на напарника, будто только что вернулся с другой планеты.
— Что… — прохрипел он, осматриваясь.
— Очнулся? — холодно спросил ТуТайм.
Шанс провёл рукой по лицу, покачал головой, явно всё ещё находясь в тумане.
— Что вообще произошло? Последнее, что я помню, — это как стреляю…
ТуТайм, не теряя времени, просто коротко обнял его, без особой нежности, скорее просто как способ вернуть его в реальность, а затем быстро и сжатым тоном рассказал всё, что случилось после выстрела. Голос его был ровным, безэмоциональным, словно он просто зачитывал доклад, а не пересказывал момент, в котором всё могло пойти по-другому. Шанс слушал, но каждое слово давалось ему с трудом, потому что осознание приходило медленно, и всё, что он чувствовал, — это пустоту.
Когда ТуТайм закончил, он отстранился, посмотрел в глаза напарника, как бы оценивая его состояние, а затем, не сказав больше ни слова, махнул рукой в сторону кухни. Шанс с трудом встал, ноги казались ватными, но он всё же поплёлся следом. Когда они вошли в кухню, чай уже был готов, а на столе стоял заварник с ароматным напитком и лимоном. Запах был тёплым, домашним, но Шансу всё ещё казалось, что он находится где-то между двух миров — реальностью и тем, что осталось там, в доме Гостя.
Тишина в комнате была почти осязаемой, лишь редкое постукивание ложек о стенки чашек нарушало её. Чай остывал медленно, наполняя воздух тонким ароматом лимона, но даже он не мог избавить Шанса от ноющей боли в висках. Всё, что произошло за последние часы, сказывалось на его состоянии, и теперь организм требовал хотя бы малейшей передышки. Он сделал ещё один глоток, морщась от слабой горечи, и, наконец, нарушил молчание:
— Слушай, а у тебя таблетки от головы есть? Ибупрофен там или что-то ещё?
ТуТайм молча кивнул, встал из-за стола и направился к ящику, в котором хранил аптечку. Достав её, он открыл крышку и начал копаться в десятках коробок с лекарствами, явно что-то ища. Шанс наблюдал за ним несколько секунд, потом, решая отвлечься, устало откинулся на спинку стула и усмехнулся:
— А давай о чём-то другом поговорим? Например, о том, как мы познакомились. Вспомнишь?
ТуТайм не отвлёкся от поиска, но бросил на него короткий взгляд.
— В твоём казино? Помню только то, как выпил стакан виски, а потом проснулся в твоей квартире. Всё между этими моментами — как в тумане.
Шанс хохотнул, поставив чашку на стол.
— А я-то помню всё прекрасно. Ты был настолько пьян, что решил, будто я — твой старый друг, и начал рассказывать мне про свою работу, вообще ни о чём не задумываясь. Потом полез с обнимашками, я еле от тебя отбился. В какой-то момент ты даже хотел взобраться на стол и провозгласить себя "главным в этой дыре", но я тебя вовремя схватил, прежде чем ты свалился. Потом ты начал доказывать, что можешь на спор выпить ещё пять стопок подряд и остаться трезвым. Естественно, ты не остался трезвым. Я не хотел, чтобы тебя где-то обчистили или того хуже — просто выбросили на улицу, так что притащил тебя к себе. А ты всю дорогу что-то бубнил про "жизнь — боль", "честную работу" и "почему стаканы такие маленькие".
ТуТайм замер на секунду, переваривая услышанное, а затем тяжело выдохнул и закрыл лицо рукой.
— Ужас… Это был не я. Всё, забудь этот случай. Я запрещаю тебе его помнить, — пробормотал он с самым искренним испанским стыдом.
Шанс лишь усмехнулся и сделал вид, будто запечатывает невидимый замок на своих губах, но его взгляд говорил о том, что он ни за что не забудет этот случай и будет припоминать его при каждом удобном моменте.
ТуТайм, решив не продолжать эту тему, наконец нашёл ибупрофен, взял стакан, наполнил его водой и поставил перед Шансом вместе с таблеткой. Тот молча взял её, кинул в рот и залпом запил, чувствуя, как приятная прохлада воды скользит по горлу.
— Ладно, — пробормотал Шанс, отставляя стакан в сторону, — спасибо.
— Просто пей чай и молчи, — отмахнулся ТуТайм, закрывая аптечку и убирая её обратно.
ТуТайм пил чай медленно, почти задумчиво, а вот Шанс уже собирался сделать очередной глоток, когда, наконец, по-настоящему посмотрел на своего напарника. До этого момента он был настолько погружён в шок и размышления, что не замечал, насколько изменился его товарищ. Белый нимб в виде символа точки спавна, медленно светящийся над его головой, и небольшие треугольные крылышки, отдающие тем же мягким белым светом, казались чем-то настолько абсурдным и неестественным, что Шанс чуть не подавился. Он сглотнул, моргнул, но видение не исчезло.
— Э-э-э… Чувак, ты в зеркало давно смотрелся? — осторожно спросил он, слегка кивнув на голову ТуТайма.
Тот медленно поднял на него взгляд, а затем, как будто только сейчас осознав, о чём речь, провёл рукой над головой, но, разумеется, не почувствовал ничего.
— Если ты про это… — он нахмурился, подбирая слова, — то я не знаю, что это. Я… видел нечто.
— Нечто? — повторил Шанс, опуская чашку на стол и слегка подаваясь вперёд.
ТуТайм вздохнул и, сцепив пальцы в замок, начал рассказывать:
— Когда Гость… убил меня… — он сделал короткую паузу, словно проверяя, насколько тяжело произносить эти слова вслух, — я видел нечто. Он был белый. Светлый, но какой-то… размытый. На его груди был символ, похожий на тот, что у меня теперь над головой, но будто разбитый. Он смотрел на меня, а один его глаз… внутри него будто закручивался белый спиральный узор. И он сказал: "Посмотри на себя. Разве ты здесь должен быть? Хе-хе-хе. Возвращайся к себе, увидимся значительно позднее". После этого он толкнул меня, и я упал в пустоту. А потом очнулся в снегу, в крови… но без единой раны. И вот это… — он махнул рукой в воздухе, обозначая нимб и крылья, — появилось.
Шанс напрягся ещё сильнее, сжав ладонь на колене, но он уже не хотел ничего серьёзного. После всего произошедшего оставалось только одно желание — просто поговорить.
— Слушай, давай о другом. Ну его к чёрту, у меня башка уже раскалывается от всей этой чертовщины, — пробормотал он, потирая виски. — Давай просто о жизни. Чё вообще интересного за последние годы произошло?
ТуТайм, всё ещё немного отстранённый, лишь кивнул, а Шанс чуть оживился, решив рассказать историю, которая сама собой всплыла в памяти.
— Было дело… Я как-то работал на одного охотника за головами, он нанял меня, чтобы я помог выследить серийного убийцу. Дело было тёмное, но платили нормально. Ну, думаю, ладно, почему бы и нет? Начали копать, искать, изучать зацепки… И в какой-то момент у меня начали появляться ощущения, что мы как будто ходим по кругу. Всё больше информации, но она ведёт как бы никуда. Пока, в конце концов, я не посмотрел на всё под другим углом… И тут до меня дошло, что этот маньяк — это… я.
ТуТайм нахмурился, слушая его.
— Как это вообще возможно?
— Да вот так, — развёл руками Шанс. — Оказалось, что когда я в один момент начал… скажем так, вести себя не совсем в рамках закона, один из старых клиентов решил подстраховаться и сам заказал меня охотнику. И вот этот умник не придумал ничего лучше, кроме как нанять меня же, чтобы я помогал выследить самого себя. Как итог — я сам того не зная выслеживал себя, а он спокойно подчищал следы, чтобы я не догадался раньше времени.
— И как ты это понял?
— В один прекрасный момент мы сидели в баре, и он начал говорить слишком много лишнего. Не учёл, что я умнее, чем выгляжу, а когда я начал задавать вопросы, которые ему не понравились, он спалился окончательно. Ну и пришлось немного скорректировать его планы.
ТуТайм коротко усмехнулся.
— Значит, вместо того чтобы стать жертвой, ты просто переиграл охотника?
— Именно, — довольно кивнул Шанс, допивая остатки чая. — Ладно, твоя очередь, рассказывай.
ТуТайм задумался, но потом тоже решил поделиться историей:
— Окей. Как-то раз моя семья чуть не узнала, что я работаю на мафию. Я, конечно, редко к ним езжу, но в тот момент решил проведать, раз уж повод был. Всё шло нормально, но потом отец случайно увидел кое-что, что мне не следовало оставлять на виду. Это была всего лишь бумага, но на ней стояли некоторые имена и цифры, которые человеку со стороны знать не следовало.
Шанс кивнул, внимательно слушая.
— И что ты сделал?
— Пришлось выкручиваться. Я наврал, что это всего лишь записи по бизнесу, но… Мне кажется, они догадались, что что-то не так. С тех пор я приезжаю к ним только в исключительных случаях. Лучше уж быть осторожным.
К этому моменту за окном уже царил глубокий вечер, а на телефоны им поступило уведомление о переводе денег. Тройной оклад — хоть что-то хорошее за этот день.
— Поздно уже, — сказал ТуТайм, убирая телефон. — Оставайся у меня сегодня, домой тащиться смысла нет.
Шанс был только за.
— Да, хорошо. Я тогда сейчас схожу по важным делам, и спать.. Ты как хочешь, у нас завтра выходной наконец-то.
— Точно. Спасибо за напоминание.
Глубокая ночь
Шанс лежал, уставившись в потолок, и всё никак не мог уснуть. Его мысли снова и снова возвращались к событиям дня: к Гостю, к ТуТайму, к этой странной истории с точкой спавна и светящимися крыльями. Но чем больше он об этом думал, тем сильнее раздражался, потому что не мог прийти к никакому логичному объяснению. В конце концов, он резко сел на кровати, тихо выдохнул и решил хотя бы попить воды. Осторожно поднявшись, чтобы не разбудить ТуТайма, он прошёл на кухню, открыл шкафчик, достал стакан и налил в него холодной воды из фильтра. Вода приятно охладила горло, но легче от этого не стало — сон всё равно не шёл.
Поставив стакан обратно, Шанс задумался, чем бы себя занять. Сначала он просто бесцельно ходил по квартире, потом сел в кресло и начал перебирать карты, которые всегда носил с собой. Немного попрактиковался в трюках, заставляя карты исчезать в воздухе и появляться снова, но вскоре и это наскучило. Затем он принялся расставлять из них домик, но одна неосторожная рука — и вся конструкция рухнула. Снова ставить не хотелось, так что он переключился на изучение интерьера квартиры. Ничего особо интересного: всё функционально, без излишеств, но в этом и был стиль ТуТайма. В конце концов, когда больше совсем нечем было себя занять, Шанс начал разговаривать сам с собой.
— Математика… — пробормотал он, опуская голову на стол. — Вот что действительно величественно. Возьмём, например, бесконечность. Она настолько велика, что если ты прибавишь к ней ещё одну бесконечность — она не изменится. Это же чертовски красиво!
Он поднял руку, будто объяснял кому-то напротив.
— Или вот числа Фибоначчи. Ты можешь найти их в природе, в картинах, в архитектуре. Даже в музыке! Эти числа — словно сама основа идеальных пропорций. Они повсюду, но мы их не замечаем. Ах, если бы люди уделяли больше внимания математике, может, и жизнь была бы чуточку понятнее.
Внезапно Шанс осёкся, будто вспомнив что-то важное. Медленно посмотрел в сторону спальни, где спокойно спал ТуТайм. Потом снова взглянул на свои карты, затем на сумку, а потом на пояс, где у него всегда лежал моток прочной верёвки. В голове тут же мелькнула мысль, и чем дольше он о ней думал, тем более привлекательной она казалась. "А почему бы и нет?" — подумал он с ехидной ухмылкой.
Аккуратно прокравшись в спальню, Шанс достал верёвку и принялся за работу. Он решил использовать классический "японский бондаж", где основной упор шёл на фиксацию рук за спиной и обмотку тела несколькими слоями. Он ловко связал руки ТуТайма крестовым узлом, чтобы тот не смог просто так выбраться. Затем сделал несколько витков вокруг груди и бёдер, фиксируя движения. Узлы затянул, но не слишком туго, чтобы не оставить следов. Когда всё было готово, он аккуратно улёгся рядом и, глядя на своего связанного друга, усмехнулся. Теперь оставалось только дождаться утра и посмотреть на его реакцию.
Шанс смотрел на него, и понимал, что за всё время, что дружит и общается с ТуТаймом — более 17 лет, он знает его вдоль и поперёк. Он знает его привычки, мысли, цели, и всё, что его может беспокоить. Но на работе он не узнает его, как будто он настолько холодеет, что само его сердце покрывается коркой из льда. Как будто, любовного льда. Шанс, в последние года три, думал о том, чтобы признаться наконец-то ему в своих романтических чувствах, но ТуТайм просто не замечает этого, из-за чего это ранит душу Шанса.
Всего два варианта: признаться или сопротивляться. Шанс, как человек, хорошо знающий математику и физику, попытался рассуждать о психологии с этой точки зрения:
— Если есть какой-то икс, значит у икс есть ограничения. Тоже и с психологией: есть есть проблема, то у неё есть ограничение. Но сравнивать психологию с математикой бессмысленно. Попробуем с физикой. Ток идёт по пути... Наименьшего сопротивления! Бинго! Я знаю, что делать. Какой же я прекрасный, хах!
Шанс подошёл к ТуТайму, который лежал на спине, связанный с руками назад. Беспомощный. Шанс, смотря на это тело, на тело его лучшего друга, которое теперь было полностью под его контролем... Возбудился.. Его член начал выпирать из под пижамных штанов, создавая эффект башни. А «башня» выпирала сильно, сначала создавая дискомфорт, а затем некоторые приятные ощущения от потирания головки об ткань. Шанс смотрел на ТуТайма... Он выглядел беспомощным. Пусть Шанса и считают последней мразью, моральные принципы у него всё ещё есть, и поэтому он не стал пользоваться. Он снова лёг на кровать, уткнувшись в подушку. В этот момент послышалось:
— Ну и чего ты остановился? Коли уж начал — будь добр продолжить, — голос ТуТайма был одновременно и ледянящим, но при этом всем как-то источал то тепло, которое хотел наконец-то услышать Шанс.
— Т-ты не спал?.. — Шанс испуганно поинтересовался
— Ну ясен пень. Аккуратности тебе стоит поучиться, потому что я проснулся ещё на моменте, когда ты тщетно завязывал узлы на моих кистях. Кто тебя так завязывать учил? Крепко, но так хлипко, — фраза больше уже походила на претензию, что Шанс неправильно его связал, нежели на попытку сгладить ситуацию
— Ой.. А-э.. Прости, пожалуйста. Сейчас развяжу, погоди.
— Да ну Гекса ради. Продолжай уже... Мне понравилось, когда.. Предполагаю твой пенис.. Коснулся моей ягодицы
Шанс засмущался: его щёки покрылись розовым румянцем, а глаза наполнились непониманием. В этот момент он хотел провалиться от землю со стыда. Та продолжалось приблизительно минуту, пока ТуТайма не стала бесить эта тишина, и он её не нарушил своей репликой:
— И долго мне ждать. Хочешь трахать — трахай. Мне это понравится, скорее всего. Ни разу не было подобного опыта. Я же вижу, как ты иногда смотришь на меня, как ты меня хочешь. Ну вот, давай уже!
С Шанса настолько же резко пропал стыд, как внезапно появился после сказанного ТуТаймом, что он, оказывается, всё это время не спал. Шанс подсел сзади.. «Башня» убираться не собиралась, так что надо действовать. Он спустил штаны и трусы сначала с ТуТайма. Там виделась чистая, бритая, и гладкая попка его напарника, из-за чего его возбуждение достигла своего пика. Во всю длину член Шанса был 18,3 сантиметра в длину, и в диаметре 4,2 сантиметра. Если сказать проще — как будто покупной дилдак.
Подойдя членом ближе с заднице ТуТайма, оба чувствовали, как детородный орган Шанса пульсирует и излучает сильное тепло. Шанс хоть и понаглел, но волновался — это был его первый опыт в сексе в принципе. У ТуТайма также.
— Стой, момент. Сходи в прихожую, и возьми с полки вазелин. Я им смазываю обувь, но думаю пойдёт для нашего первого раза, — резко прервавшаяся тишина была нарушена просьбой.
— Да, хорошо. Сейчас
Шанс голый проходит в прихожую, и на стойке с обувью стояла баночка, где было написано множество мелких текстов, и большими буквами «ВАЗЕЛИН». Азартник возвращается к постели, открывает баночку — там было больше половины.
— А-э-э-э.. И как тогда это делать? — Шанс знал, что вазелин может служить смазкой, но не знал на что применять: на анальное отверстие своего парнера или на свой пенис.
— На меня примени, мне же легче будет. Ты же не хочешь причинять мне боль?
Шанс послушно помазал "дырочку" ТуТайма вазелином, и приставил свою валыну к ней. Ломаясь несколько секунд он всё таки решился — головка пениса полностью вошла в задний проход. Стыд у Шанса пропал полностью:
— А-э-эх.. А... Приятно очень.. А-а-ах, — в голосе игрока слышался дикий экстаз. Такое с ним случилось впервые. А ТуТайму было ни горячо, ни холодно.
Шанс вошел уже поглубже, примерно на 3-4 сантиметра, лицо ТуТайма чуть напряглось, и немного сжались кулаки. Ему уже было больновато. Шанс постепенно двигался во внутрь, пока не зашёл полностью. В этот момент он уже был готов кончить от удовольствия, но кое как сдержал свои ощущения. Он постепенно начал выходить, чтобы не причинять боль своему партнёру. А ТуТайм сжал губы, пытаясь передать ощущения с одного момента боли в анале на губную. Не вышло.
Шанс ещё раз вошёл, и ещё раз вышел. И так повторялось молча приблизительно минут 10, пока ТуТайм слегка постанывал от боли, а Шанс... Он уже долбился в своего партнера, удерживая его за волосы, как отбойный молоток. ТуТайм кончил первее, но Шанс всё никак не мог завершить. Некоторое ещё время он трахал своего "любовника", это случилось.
Шанс прижался к партнёру полностью, выпуская потоки семени во внутрь. Выйдя из анала сперма еще чуток вылилась.
Ну чтож, а дальше уже не особо. Давай сюда руку, нас ждёт ещё много чего.... :)