Глава 7
Выходные прошли в суете. В пятницу Сергей Александрович позвонил в школу и уточнил, что Андрею нужно для занятий. Получив длинный список от классной руководительницы, в субботу они отправились в книжный магазин. Пока родители мучили продавщиц в учебном отделе, Анечка и Лана изучали детективы. Андрей, побродив между стеллажами, надолго застрял среди книг научно-популярной тематики. В итоге, девчонки набрали целую кучу маленьких книжек в ярких обложках со странными названиями. Андрей долго выбирал, на какой энциклопедии остановиться. Видя мучения парня и оценив его выбор, Сергей Александрович купил все пять книг.
Андрей очень гармонично влился в семью, и Мальцевы-старшие привязались к мальчишке, словно тот всегда был их сыном. Он не стремился завоевать расположение, не выслуживался, не либезил, вел себя просто и с достоинством. Но с каким достоинством! Это был интеллигент с головы до пят! Во всем: в поведении, манере разговора. Еще они обратили внимание на движения гостя — плавные, эргономичные, как у профессионального спортсмена. Отлично развитая мускулатура, сильные руки, легкая кошачья походка, идеальная осанка — все это только подтверждало предположение Сергея Александровича, что до аварии парень активно занимался спортом. Но вечерние беседы на спортивную тему не выявили ничего нового: Андрею казалось, что он чем-то занимался, но чем конкретно — не знает.
В ночь с воскресенья на понедельник Анечка не спала, накручивала себя, волновалась. За неделю Андрюшка поправился и стал похож на человека. Приведенные в порядок волнистые волосы полностью скрыли шрамы. У него изменились взгляд и поведение. Больше не было настороженности и угрюмости. Он стал веселым и... таким симпатичным. И ничего удивительного, что в один прекрасный момент Анечка заметила, что Лана смотрит на него как влюбленная кошка, разве только не мурлычет и не трется у ног. Подруга даже стала одеваться по-другому. Если раньше Ланка все время ходила в брюках и свободных свитерах, то теперь на ней красовались исключительно короткие юбчонки и облегающие кофточки, что совершенно не вязалось с холодным временем года.
Анечка и сама чувствовала, что попала под мальчишеское обаяние по полной программе. Все ее мысли крутились вокруг Андрея. Она готовила для него еду, тщательно выбирала домашнюю одежду и с особой скрупулезностью подбирала вещи на выход. Но этой ночью Анечка переживала, что одноклассницы передерутся из-за него и отобьют (Андрюшка умный, красивый и обаятельный — ну как в такого можно не влюбиться?). Конечно, она считалась самой интересной девочкой в классе и имела обширный круг поклонников. Даже Медведев, гадкий, отвратительный Медведев, дружил с ней целых две недели, а теперь каждый день обрывает телефон в надежде вернуть былое расположение. Однако сейчас Анечка неожиданно поняла, что последнее время вообще не вспоминала об обожаемом Олешке. Хотя, чего уж тут таить, в глубине души она очень хотела, чтобы в школе Олег увидел ее такую счастливую и довольную рядом с красавчиком Андреем и понял, как много потерял! Ибо она не позволит менять себя на глупую пустышку Булкину! Даже на короткое время не позволит!
Конечно, мальчишек нельзя сравнивать — они слишком разные. Андрей напоминал грациозную пантеру, способную взглядом сразить жертву. Олег больше походил на породистого жеребца с норовом. Медведев, как сказала бы Оксанка Бузыкина, был «в этом сезоне самым модным парнем на деревне», о благосклонности которого мечтали все девчонки, начиная с седьмого класса. Рядом с ним Анечка всегда чувствовала себя неуверенно, боялась лишний раз открыть рот, чтобы не сказать какую-нибудь глупость, не показаться пустоголовой малолеткой. Андрей же свой, с ним по-человечески проще, не надо постоянно думать, что она говорит, и переживать, что он поднимет ее на смех, да еще при всех, как это любил делать Олег. С другой стороны, когда они найдут его родителей, то Андрей уедет к ним, следовательно, оставит Анечку одну, на растерзание этим монстрам... Она так хорошо представила момент их расставания, что не сдержалась и заплакала. Надо же, влюбилась! Да так сильно...
***
— Так, замолчали все! — рявкнула Светлана Викторовна и ударила указкой по парте. В классе повисла тишина, даже неисправная лампа прекратила мигать. Ее боялись как огня. Огромная, просто необъятных размеров тетка, с воинственно стоящим «коком», обвела всех взглядом бывалого энкэвэдэшника. Тонкие губы скривились, и она процедила сквозь зубы: — Знакомьтесь, это Андрей Белявский. Садись сюда, — она указала на ближайший к себе пустующий стол, отчего Лана и Анечка с негодованием подпрыгнули: пятнадцать минут назад они прогнали с задней парты Петрова, надеясь, что Андрей будет рядом.
Он не стал перечить: ему на самом деле было все равно, где сидеть. Парень подмигнул подружкам и занял указанное место. Светлана Викторовна поправила ярко-красный пиджак с претензией на моду, расправила на могучей груди «жабо», и урок начался.
Через десять минут Андрей заскучал. Учительница объясняла новую тему, максимально разъясняя материал. Он смотрел на красное пятно у зеленой доски, следил за тем, как Светлана Викторовна выводит формулы, и в голову лезли всякие мысли, что такого с ним никогда не было. Учебный процесс в его сознании никак не запечатлелся и ничего не напоминал. Он даже не сразу понял, что за учителем надо что-то записывать.
— Белявский, ты уже эту тему проходил у себя в школе? — неожиданно прервалась Светлана Викторовна, язвительно глядя на парня.
— Почему вы так решили? — удивился он.
— Потому что ты ничего не записываешь, сидишь с таким видом, как будто все знаешь. Как ты собираешься решать задачи?
— Я посмотрю, как это сделаете вы, и решу их аналогично.
— Скажи, а в твоей школе с учителем принято разговаривать сидя?
Андрей огляделся по сторонам. Ему была непонятна суть вопроса.
— А как надо разговаривать с учителем?
— В нашей школе, когда тебя спрашивают, принято отрывать свой зад от стула! — приняв его вопрос за издевку, прошипела Светлана Викторовна.
— В каком смысле? — Андрей не хотел обидеть женщину, но он искренне не понимал, зачем вставать.
— Потому что так положено! — сорвалась она на крик. — Встань, когда разговариваешь с учителем!
Он нехотя поднялся, упрямо взирая на нее исподлобья. Анечка толком не видела его лица, но тот взгляд, что удалось разглядеть, ничем хорошим Светлане Викторовне не грозил. Расправив плечи и приосанившись, посмотрев на нее сверху вниз взглядом разгневанного античного бога, он жестко произнес:
— Не смейте на меня орать. И я привык, чтобы со мной разговаривали уважительно и на «вы». Вам все ясно?
— Вон! — дурным голосом заорала математичка.
Андрей сел на место. Покидать класс он не собирался.
Светлана Викторовна выбежала, громко хлопнув дверью.
Ребята зашумели. Такого представления еще никогда не было! Вредную крикливую математичку никто и никогда не ставил на место. Ей перечить-то боялись, не то что вступать в пререкания.
— Ты чего? С ума сошел? — подлетели к нему Анечка и Лана. — Ты чего ее довел? Она же за директором понеслась!
— А чего она орет? — возмутился Андрей. — Кто ей давал право на меня орать? — И тут его осенило — он никогда не учился в школе, не выносит, когда на него орут, и неуважительно разговаривают! Но если принять во внимание возраст, то в школе он должен был учиться по определению, а там всегда называют учеников на «ты»... Не сходится...
Разговор с директором был коротким. Он рассказал Андрею, как уважают в школе Мальцевых и надеются, что конфликтов с учителями у племянника Сергея Александровича более не повторится. Объяснил правила поведения на уроке и, поняв, что мальчик совершенно вменяемый и адекватный, отпустил его с миром.
Оставшуюся часть урока Андрей провел на подоконнике в рекреации.
Литература и русский язык прошли нормально. Андрей пересел поближе к Анечке и Лане и с удовольствием поучаствовал в обсуждении творчества Пушкина.
На физике случилась контрольная, о которой Лана забыла предупредить Анечку. Решив за пятнадцать минут оба варианта, Андрей с удивлением обнаружил, что его работа тут же расползлась по классу: ребята, быстро истрепав тонкие странички, передавали решение друг другу. Пришлось переписывать заново, не сдавать же учителю мятую работу.
Несмотря на освобождение, ребятам пришлось идти на физкультуру. Физрук не принимал никаких отговорок и за каждый прогул, если только ученик не болеет, ставил «двойку». Поэтому посещаемость занятий у Михаила Юрьевича была стопроцентной.
Пронзительно свистнув в свисток, коренастый мужчина неопределенного возраста велел всем построиться в одну шеренгу.
— Итак, кто у нас сегодня халявщик? — строгим голосом спросил он, оглядывая строй. — Кто отлынивает от занятий? Кто тянет класс к ожирению и гипертонии? — Раздались смешки. — Кто освобожден? Шаг вперед!
Анечка и Андрей вышли из строя. Девочка протянула учителю справки. Тот нахмурился.
— Мальцева, ты в курсе, что сейчас конец четверти?
— Да, — едва слышно буркнула она, пристально разглядывая сбитые мыски кроссовок.
— Ты в курсе, что сейчас не просто конец четверти, а конец полугодия?
— Да.
— А ты не хочешь мне напомнить, какая у тебя в журнале стоит оценка? Кажется, единственная за всю четверть, а? А я тебе скажу, Мальцева-халявцева. У тебя там стоит «пара», жирная такая, конкретная «пара»! И ты мне сейчас даешь эту филькину грамоту и надеешься, что я за нее поставлю тебе «трояк»?
Анечка молчала.
— Мальцева, не надо инсценировать раздумья. Отвечай на вопрос.
— Скажите спасибо Петрову... — вяло начала оправдываться Анечка.
— Петров, спасибо! — перебил ее Михаил Юрьевич, грозно повернувшись к Ваське. — Благодаря тебе, у Мальцевой серьезные проблемы со здоровьем и успеваемостью! Значит, отрабатывать прыжки в высоту за нее теперь будешь ты.
— А я тут причем? — взбунтовался Василий. — Сама виновата! Нечего бегать, если не умеешь!
— Вот видишь, Мальцева, Петров говорит, что не зря я тебе поставил «пару», он утверждает, что ты бегать не умеешь. Так что придется тебе самой отдуваться. Встань в строй!
Анечка, понурив голову, вернулась к ребятам. Учитель принялся изучать справку Андрея.
— Так, а это что за новый кадр тут у нас?
Вместо слова «кадр» послышалось слово «кедр». Мальчишки загоготали.
— А ну цыц! — повысил голос Михаил Юрьевич. На его лице четко нарисовалось два чувства — сильнейшее удивление и полное недоверие к документу. Второе победило. — Итак... как там тебя?.. Белявский, ты хочешь сказать, что месяц назад едва не склеил ласты, а сейчас стоишь передо мной весь из себя такой замечательный?
Андрей промолчал, решив, что своим ответом опять вызовет бурю негодования. Не хотелось еще раз беспокоить директора.
— Ты глухой или немой? Я с кем разговариваю? — настаивал физрук.
— Судя по тому, что вы смотрите на меня, есть небольшая вероятность, что и разговариваете вы со мной. Только на некоторые вопросы очень трудно дать умные ответы. Поясните вопрос.
— Хех, — усмехнулся Михаил Юрьевич. — Для тупых повторяю: меня эта «липа» не устраивает!
— Андрею нельзя сейчас нагружать организм! — воскликнула Анечка. — Ему врач строго-настрого запретил!
— Мальцева, тебя кто спрашивает? Могли бы со своими деньгами диагноз попроще купить!
— Но она говорит правду! — заступилась Лана. — Андрею противопоказана физкультура. У него вся голова в шрамах! Его с того света кое-как вытащили, он неделю был в коме, потом еще две недели его откачивали, у него до сих пор реабилитация не закончена...
— Бузыкина, физкультура никому не противопоказана! — отрезал физрук. — Посмотри на этого бугая, на нем пахать можно! Иди, Белявский, в строй. На-пра-во! Побежали! Мальцева, Белявский, шагом пошли. Халявщики...
После физкультуры ребята окружили Андрея в раздевалке. Он окинул их быстрым взглядом, оценивая обстановку. Двенадцать человек. В глазах заинтересованность, агрессии нет. Что им нужно?
— Андрюх, это правда, что девки сказали? — спросил Володарский, в народе прозванный Валдаем за некогда звонкий голос, как у валдайского колокольчика. Сейчас, после «ломки», у Лёньки был густой бас. Но кличка прилепилась к нему намертво.
— Насчет больницы? Да.
— Что произошло?
— Я попал в серьезную аварию, — спокойно глядя в глаза лидеру класса, бесстрастно ответил Андрей. — Родители погибли. У меня была тяжелейшая черепно-мозговая травма. Три недели в реанимации с минусовым прогнозом. Меня вытащили. Это случилось в конце октября.
— Держись, пацан, — Валдай панибратски похлопал Андрея по плечу. — Если кто тронет, дай мне знать. Я им копыта повыдергиваю и башню проломаю. Слышь, Седой? Не тронь пацана и своим передай. Викторуху еще ни один чел так на место не ставил, как ты, Андрюха. Баба зарвалась, молодец, что указал ей место. Уважаю.
Андрей вздохнул. Кажется, это не тот случай, когда есть повод собой гордиться. Ну хоть с ребятами контакт установил — уже приятно.
***
Ходить в школу оказалось забавно. Первые два дня Андрей волновался, а потом понял, что учеба — это удовольствие, а не тяжкий труд. Ему очень нравилась химия, особенно вторая половина занятий, когда они ставили опыты. И хотя он был уверен, что странные реакции, происходящие при смешении реактивов, должны действовать как-то по-другому, у него все равно получалось так, как предсказывала учительница, а не как шептал здравый смысл.
В среду на биологии он получил странную записку, в которой ровным детским подчерком значилось: «Ты дурак!» Андрей покрутил головой, пытаясь найти подателя сего, но автор старательно замаскировался за чужими спинами. Перед английским из рюкзака выпало еще одно послание: «Надо поговорить. После уроков за школой на баскетбольной площадке». Сначала он хотел посоветоваться с Анечкой и Ланой, но потом передумал. Что-то ему подсказывало, что девчонкам лучше ничего не рассказывать.
Андрей приметил англичанку Марину Епискановну еще в понедельник. Уж очень она бросалась в глаза. Молодая женщина лет двадцати пяти изо всех сил старалась выглядеть посолиднее. Но из-за болезненной худобы и маленького роста походила больше на подростка, чем на взрослую женщину. Громоздкие очки придавали ее внешности еще больше нелепости. Тем не менее ученики обожали англичанку.
Войдя в класс, Марина Епискановна, которую все звали Серым Кардиналом еще и из-за пристрастия к платьям очаровательного мышиного цвета, обозначила тему урока: «Рассказ об известном англичанине, оставившем след в истории». Андрей приуныл. С известными англичанами он знаком не был. Учительница долго на незнакомом языке рассказывала, что хотела бы услышать от учеников, потом начала вызывать к доске. Сначала вызвала более сильных Тараторкину, девочку полностью соответствующую своей фамилии, и Уфимцеву. Ирка Тараторкина рассказала о Маргарет Тэтчер и ее вкладе в укрепление мира. Катюша Уфимцева поведала о нелегкой судьбе принцессы Дианы. Андрей с удовольствием слушал девчат, с удивлением обнаружив, что понимает их речь.
— Andrey, did you like Kate's story about lady Di?* — спросила Марина Епискановна.
— Yes. The story was very interesting. I've found out a lot of interesting things , — неожиданно выдал его рот.
— Good. Maybe you can tell us about an English figure?
— Unfortunately, I can't do that, because to my shame, I don't know any English figures. But not so long ago, I read about Leonardo da Vinci with pleasure, if you let me, I would tell about him to the class. — На самом деле о сеньоре да Винчи Андрей узнал вчера вечером из энциклопедии. До английских деятелей он пока не успел добраться.
— I think that nobody would mind. Go ahead to the blackboard!
Андрей рассказывал о да Винчи так интересно, что класс притих. Он тщательно подбирал каждое слово совершенно незнакомого языка. Иногда Марина Епискановна поправляла неверные речевые обороты, подсказывала слова. Но в целом мальчишка по уровню знаний значительно превосходил сверстников. Скорее всего, он либо занимался с репетиторами, либо посещал спецшколу.
— Отлично, — восхитилась учительница, когда через двадцать минут он замолчал. — Где ты изучал язык?
— Я внимательно слушал вас в начале урока, а потом Катя и Ира смогли пополнить мой словарный запас. Только у Иры проблемы с произношением.
— Ой-ой, какие мы умные! — тут же раздался голос Тараторкиной. — Небось, всю ночь зубрил, ботаник!
На перемене, окруженный взбудораженными Анечкой и Ланой, Андрей честно признался, что сам не знает, как заговорил на английском языке. Порой ему казалось, что в голове стоит декодер, позволяющий автоматически распознавать и переключать речь с одного языка на другой. Он слушал Серого Кардинала, потом понял, что понимает, о чем она говорит, а когда он это осознал, то решил, что и сам может общаться на английском. Самое смешное, если ему сейчас подсунуть учебник, он не сделает правильно ни одного упражнения, потому что не воспринимает письменный язык вообще.
***
После шестого урока, пока девчонки прихорашивались у зеркала в раздевалке, Андрей незаметно ускользнул от них и отправился на баскетбольную площадку за школой.
Ничего не предвещало плохого. Два старшеклассника гоняли потрепанный мяч на маленьком расчищенном «пятачке». Малышня с продленки разноцветным горохом путалась у них под ногами, играла в снежки, лазила по сугробам. Он улыбнулся сам себе: глупый, надо же было повестись на эту неудачную шутку с запиской, теперь засмеют. Неожиданно Андрея кто-то резко дернул за шиворот и шваркнул об стену. Два парня припечатали его плечи к холодному камню. Андрей дернулся, чтобы освободить руки, но ничего не получилось.
— Отпусти! — спокойно попросил он.
— Ты на кого булки крошишь, кабан? — всей массой навалился на него парень с левой стороны, занеся руку для удара.
Андрей сочувственно хмыкнул — вояки... Он даже не соизволил испугаться, стоял и с интересом ждал дальнейшего развития событий, оценивая обстановку. Разум холодно предлагал варианты спасения: левый стоит слишком удачно для самого важного первого удара — его надо хорошенько толкнуть, и он окажется в сугробе, а правый на встречу надел не самый лучший шарфик, да и площадка раскатана — удар по ногам с одновременным дерганьем за шарф... Парень смаковал ситуацию, в глубине души чувствуя свое превосходство. Откуда пришло это чувство — не понятно, но абсолютная уверенность в собственных силах была столь сильна, что не позволяла ему бояться.
— Карась, погоди. Это тот самый крендель, который сразу с двумя нашими девками крутит?
Андрей брезгливо поморщился — он терпеть не мог слова «девки».
Ребята чуть расступились, продолжая крепко прижимать его к стене. Вперед вышел рослый молодой человек. Острый нос придавал лицу блондина какое-то странное выражение, как у хищной птицы-альбиноса. Взгляд — смесь стали и цинизма. Карась, прозванный так, видимо, за зелено-желтые глаза на выкате и красноватый цвет кожи, для острастки несильно ударил по ключице. Андрей посильнее сжал зубы: еще один такой удар, и от Карася не останется ни хвоста, ни чешуи.
— Так это ты тот новый, который крутит хвосты нашим девкам? — повторил блондин.
— Ребята, одумайтесь. Немотивированные проявления агрессии по отношению к малознакомым людям могут иметь в высшей степени плачевные последствия для нападающих, — неожиданно для себя изрек Андрей и сам обалдел от собственной смелости и наглости.
Старшеклассники смутились. Правый даже хватку ослабил. Сейчас идеальный момент для атаки на левого. Андрей ухмыльнулся — они выглядели настолько нелепо и были такими неповоротливыми, что вызывали лишь сочувствие.
— Ты чё! Рамсы попутал? — визгливо заорал Карась.
— Совсем, кабан, тропы не чует! — загоготал тот, что с шарфиком.
Белобрысый неприятно засмеялся. Потом процедил сквозь зубы:
— Ты знаешь, что с нашими девками гуляют только наши пацаны?
— Мне все равно, с какими девками гуляют ваши пацаны. Я хожу с теми, с кем считаю нужным ходить. И ни у кого разрешения спрашивать не буду. Если тебя что-то не устраивает, то это твои личные проблемы.
— Нет, вы слышали? Да мы тебя за такой базар поднимем! Чмо подзаборное, ты знаешь, кто он такой? — навалился Карась на Андрея всей массой.
— А должен знать? — хладнокровно отозвался он, спокойно высвобождая плечо.
— Вот лох! Он не знает, кто ты такой! — возмутился Карась, резко припечатав его обратно к стене.
Свита начала хохотать. Заручившись моральной поддержкой друзей, блондин навис над Андреем:
— Я — Олег Медведев, — соизволил снизойти до представления белобрысый. — А Мальцева моя девка. Ты врубился, дебил?
— Девки на базаре семечками торгуют. Еще раз ты скажешь это слово, я испорчу тебе внешний вид. Ни одна потом не подойдет, — ехидно приподнял Андрей уголки губ.
— Ну что же, я тебя предупредил, урод, — злобно зашипел Олег.
Он чуть повернулся в сторону. Так поворачиваются, когда хотят ударить особенно сильно, чтобы размах руки был максимальным. Андрей опередил его на мгновение, сильным ударом ноги отправив в сугроб. Тот, что с шарфом, получил поддых. Потом Андрей сбил его с ног и метнулся за Карася, занося руку для нового удара. Карась стоял, разинув рот и вытаращив водянистые глаза. Все произошло настолько быстро, что, когда до него дошло, что на поле боя остался только он и мальчишка, которого они хотели проучить, было уже поздно.
— Ты что дурак? Так же больно! — обиженно возмутился Карась, рассматривая друзей, корчившихся на снегу.
Андрей держал кулак наготове, пристально глядя ему в глаза.
И Карась принял верное решение — ретировался от этого психа подальше.
Андрей расстроено посмотрел на отчаянно ругающихся Медведева и товарища с шарфиком (не надо было бить так сильно, зря погорячился) и пошел обратно ждать девчонок.
***
Пока он стоял на крыльце, мимо пронесся Седой. Андрей не обратил бы на это никакого внимания, если бы тот как-то странно не посмотрел на него. Но сейчас его волновал не взгляд Седого, а то, кто такой Медведев и какие у них отношения с Анечкой. В больнице он пару раз видел, кто к ней приходил. Среди посетителей Альбиноса не было. Возможно, он пропустил его. Но тогда непонятно, почему за неделю Анечка ни на миг не оставляла его, то есть Андрея, одного? Она всегда была рядом. Всегда! Очень быстро Андрей заметил и ее взгляд, и возбужденную речь, и даже муки ревности, когда они с Ланью начинали ругаться на пустом месте. Конечно, Андрей обратил внимание и на поведение Ланы. Но тут ничего не поделаешь — мягкая Анечка нравилась ему больше колючей Ланки. Только откуда взялся Медведев? И если они дружили раньше, то почему она ничего не рассказала про него? Андрей испугался — в душе зашевелилась ревность?
«Так, никакой любви! Нет, нет и нет! Сначала решаем вопросы с происхождением и родственниками, а потом уже радуемся жизни!» — приказал он себе, решительно избавляясь от сентиментальности.
Наконец-то девчонки вышли. Лана расстроено надула губки. Анечка утешала ее как могла.
— Что случилось? — удивленно спросил Андрей. Еще десять минут назад у нее было отличное настроение.
— У Таньки Морозовой такая же юбка, как у нее, — ответила за подругу Анечка. — А Ланка хотела пойти в ней на день рождения. Теперь придется новую покупать. Кстати, ты тоже приглашен.
— Куда?
— На день рождения Маринки Жикиной. Она его будет в воскресенье справлять. Только ты куда-то ушел, она не смогла пригласить тебя лично.
— У нее есть еще два дня, — буркнула Лана. — А я теперь не знаю, что надеть. Вот так всегда!
— Да ладно, Лань, перестань убиваться. Гораздо хуже было бы, если бы вы пришли к Жикиной в одинаковых юбках.
Андрей рассмеялся. Эти девчонки невыносимы! Надо же расстроиться из-за юбки!
Около дома на детской площадке сидел Седой с друзьями.
— Белявский, иди сюда, — крикнул он, с трудом помещаясь на маленьких качелях.
— Седой, ты хочешь нажить себе проблемы? — с вызовом крикнула Анечка. — Они у тебя будут!
— Чего к человеку привязались? Седой, забрал своих орлов и отвалил отсюда! — тут же огрызнулась Лана.
— А то что? — рассмеялись мальчишки.
— Белявский, поговорить надо, — миролюбиво протянул Леха, растянувшись на карусельке.
— Идите к подъезду, — велел Андрей девчонкам.
— Еще чего! — фыркнула Анечка.
— Ага! — усмехнулась Лана.
— Идите к подъезду, — тоном, не терпящим возражений, повторил он. — И не вмешивайтесь.
В жизни каждой, даже самой послушной девочки бывают моменты, когда очень хочется сделать по-своему. И Анечка с Ланой оказались на распутье. Они прекрасно знали эту банду и понимали, чем все может кончиться. Андрей, видимо, тоже реально оценивал ситуацию. Именно поэтому он велел им отойти подальше. Хотя с другой стороны, если начнется буча, девчонки не успеют вовремя прийти другу на помощь. Они не знали, как поступить, поэтому остались стоять на месте.
— Садись, — предложил Леха, указывая на перила карусели.
Андрей проигнорировал предложение.
— Ты нажил себе массу проблем, Белый, — мрачно сказал Бек. — Знаешь, кто был вместе с Медведем? Жорка Барков. Ты ему лицо разбил.
— Лицо? — удивился Андрей. — Я до лица даже не дотронулся.
— Он при падении ударился, — пояснил Леха.
— А я тут причем?
— Кто его сбил с ног?
— По-твоему, я должен был подождать, пока они меня одного втроем отпинают?
— Не важно, — прервал их спор Седой. — Барков обещал тебе башню проломить. Учитывая, что у него черный пояс по карате, твоей черепушке не долго осталось глазами моргать. С Карасем Медведь сам разберется. А вот Барков — мужик серьезный. Он за базар отвечает. Настоящий пацан, не чмошник какой-нибудь. Я попытался с ними договориться. Валдай просил, чтобы мы присмотрели за тобой (уж не знаю, с какой стати он взял тебя под защиту). Но Медведь и Барков настроены решительно — копыта тебе вырвут с корнем и рога поотшибают, как пить дать. Тем более что ты увел медведевскую Мальцеву и барковскую Бузыкину. Для них это дело чести. И Валдай не сможет разрулить ситуацию.
— Во-первых, я никого ни у кого не уводил. Я вообще впервые слышу эти фамилии...
— Не знание законов не освобождает от ответственности, — тут же влез Бек.
— ...Если девушки их бросили, то моей заслуги в том нет, — не обращая на него внимания, продолжил Андрей. — Во-вторых, Володарскому ничего разруливать не надо. Это мое дело. Я сам с ними разберусь.
— Ты, безбашенный, плохо слышишь? Ухи прочисть! Повторяю медленно для особо одаренных дегенератов, родившихся глубокой ночью, читай по губам: Барков месяц назад взял кубок на московских соревнованиях. Он из тебя антрекот сделает.
— Сомневаюсь.
— Короче, Белый, пацан сказал — пацан сделал. Мы тебя предупредили. Я бы сейчас поговорил с отцом Мальцевой, раз уж ты у нее тусуешься, и попросил его дать тебе охрану. Он чувак крутой, пару лбов выделить сможет. Я сделал все, что мог. Валдаю не на что претензии кидать.
Ребята лениво поднялись и медленно пошли прочь. Андрей смотрел им вслед и прикидывал, что такое карате и сможет ли он с ним справиться. А еще его забавляли незнакомые сленговые словечки. И если смысл некоторых из них он еще смог понять по ходу дела, то вот что такое «рамсы» для него так и осталось загадкой, а спросить у девчонок он постеснялся, вдруг это что-то неприличное и их оскорбит.
___________________________________
— Андрей, тебе понравился рассказ Кати о принцессе Диане?
— Да. Рассказ очень интересный. Я почерпнул для себя много интересного.
— Хорошо. Может быть, ты расскажешь нам о каком-нибудь английском деятеле?
— К сожалению, я не могу этого сделать, потому что, к своему стыду, не знаю ни одного английского деятеля. Но не так давно я прочитала о Леонардо да Винчи и с удовольствием, если вы разрешите, расскажу о нем классу.
— Думаю, что никто не будет возражать. Прошу к доске!