Глава 5
Двор школы девятьсот семьдесят девять поражал ухоженностью. Площадка перед крыльцом тщательно вычищена и посыпана песочком. Кусты вдоль забора завалены аккуратно уложенным снегом. Все чинно и степенно. Девчонки даже позавидовали — к дверям их школы приходилось пробираться по таким снежным траншеям, что ничего удивительного в травме Анечки не было, скорее это закономерность. Вот в прошлом году дворник, а по совместительству еще и охранник, тщательно следил, чтобы территория всегда оставалась чистой.
Как и следовало ожидать, у дверей их встретил пожилой охранник. Сразу же определив по каким-то тайным приметам, что ребята не местные, преградил путь:
— Вы куда?
— К директору! — грозно зыркнула на него Лана.
— Зачем?
— По делам.
— Ее нет. Уехала она в это... как его? Администрацию. Завтра приходите.
Он вытолкал ребят из школы и захлопнул дверь. Замок лязгнул как насмешка за их спинами.
— Кошмар! — возмутилась Лана. — Это же надо таких монстров у дверей сажать! И что теперь делать?
— Таааак, — задумчиво протянула Анечка. — Надо спокойно набросать план действий, а не пилить опилки.
— Гениальная идея! Я как раз только что лобзик убрала!
— Не трындычи, — чуть сморщилась девочка. — Из-за тебя я не слышу собственных мыслей! Не видишь, я думаю...
— Странно, обычно в нашей компании думаю я, а ты поступаешь исключительно по велению сердца. Которое у тебя работает отдельно от мозга.
— Когда тебе думать? У тебя рот не закрывается ни на секунду!
— Я тебя тоже люблю.
— Скажи лучше, Ланочка, а где у нас ребята курят?
— За школой, а что?
— А ведь у нас такой же цербер у дверей сидит. И как ребята выкручиваются?
— Думаю, через окно в туалете вылезают.
— Школы у нас одинаковые. Туалеты располагаются одинаково, и мальчишеская уборная со стороны охраны не видна.
— Потрясающе! — обрадовалась Лана. — Я всегда говорила, что ты у нас супермозг!
Они обошли здание и с удовольствием отметили, что под окнами проложена «тропа жизни», а на углу утоптан небольшой пятачок, засыпанный окурками. Андрей подтянулся. Чуть толкнул стекло, и створка легко отворилось. Парень ловко забрался внутрь. Никого. Помог залезть Анечке, потом втащил неуклюжую Лану.
— И что теперь? — поинтересовался Андрей, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.
— Как что? Надо дождаться звонка и подойти к твоей классной руководительнице, — пояснила Анечка.
— Здорово! Хорошо мы будем выглядеть, когда в туалет войдет кто-нибудь из мальчишек? Картина маслом под названием «Не ждали», — проворчала Лана. — И воняет тут как в козлятнике.
— Лань, не ной! Могло быть хуже, — одернула подругу Анечка.
— Куда хуже? И так дышать нечем!
— Аня, а как мы узнаем, в каком классе я учился?
— Легко! Посмотрим расписание уроков девятиклассников. Как правило, все друг друга знают и подскажут, в каком кабинете занимаются твои одноклассники.
— У вас скоро будет труп, — хныкала Лана. — Эта газовая атака не для моего нежного носика. Кошмар! Ну почему в мальчишеском туалете всегда так воняет?
В уборную вбежала девочка лет десяти. Бросив мимолетный взгляд на старшеклассниц, она принялась расстегивать брючки. Лана рассмеялась, заметив, как Андрей моментально покраснел до самых ушей и резко отвернулся. Девочка заметила парня и громко ойкнула, быстро принялась натягивать штаны обратно. Те не поддавались, путались. Так с расстегнутыми брюками она и выбежала вон.
— Пошли отсюда! — приказал Андрей. — В женском туалете мне делать нечего!
— Ага, значит нам, девчонкам, в мужском сортире есть что делать, а тебе нечего? — хохотала Лана. — Хитрый какой!
— Погоди, — придержала его Анечка. — Звонок через пару минут. Ланка, ты можешь помолчать или нет? Надоела уже! Больше тебя с собой не возьмем!
— Вы обещали меня не бросать! Это подло! — картинно заломила руки Бузыкина.
— Лана! — в один голос закричали друзья на разошедшуюся девчонку.
Она открыла рот, чтобы еще что-нибудь сказать, но не успела — зазвенел звонок, и Анечка с Андреем ринулись к выходу.
***
В тридцать втором кабинете девятый «А» готовился к алгебре. Точнее, стоял «на ушах». Ребята кидались грязными тряпками, носились по партам. Девчонки громко визжали, когда мимо них проносился очередной юноша, и хохотали, когда тряпка оставляла на чьей-нибудь спине пыльный след. Парень рисовал на доске кривую рожу. Обычная перемена обычного класса.
Анечка, боясь попасть под обстрел тряпкой, заглянула в кабинет и обратилась к ближайшей девочке:
— Простите, мы ищем класс, в котором учится Андрей Белявский. Не могли бы вы подсказать, в каком кабинете у них сейчас занятия?
— Белявский? — задумалась она. — Знакомое что-то... В нашем классе такого парня точно нет. У «бэшек», кажется, тоже. Сейчас спрошу. Я здесь всего полгода учусь, еще не всех знаю. — И громко заорала на весь класс: — Лежек, иди сюда!
Шкафоподобный Лежек задел плечом высокого тощего парня. Тот едва не свалился. Лежек загоготал, налету подхватил некстати попавшую в руки тряпку и бросил в худого.
— Пошел на фиг! — огрызнулся тощий.
— Ааа! Лоханулся! — загоготал Лежек.
— Васька лох! — подхватили другие ребята. — Залошили, залошили!
— Ты тормоз, Кураев! — авторитетно заявил тот, что у доски, тощему.
— Сам ты тормоз! — обиделся тощий.
— Лошара тормознутая! — и Лежек радостно понесся к выходу.
Анечка отпрянула, с ужасом представив, как этот бегемот сейчас ее затопчет. И вовремя! Лежек вылетел из кабинета, сильно толкнув дверь. Та громко хрястнулась о выступ и захлопнулась перед носом одноклассницы.
— Боголюбский! — заорала она. — Ты идиот? Иди сюда! Куда поскакал?
Андрей с опаской взирал на дурачества ребят и спокойствие девятиклассницы.
— На каком языке они говорят? — шепотом спросил он у стоящей рядом Ланки.
— На нормальном. Ты что, никогда не слышал, как разговаривают подростки?
Парень ошарашено покачал головой. Подружки наоборот пребывали в приподнятом настроении — их подобное времяпрепровождение очень забавляло.
— Чё надо? — раскрасневшийся Лежек все-таки подошел к девочке.
— Ты Белявского знаешь?
— Дрона чё ль? Ну! — пробасил увалень. — Сосед мой. В одном подъезде живем.
— В каком он классе?
— В седьмом «Т».
— В седьмом «Т»? — удивилась Анечка.
— Ну! — ухмыльнулся парень, вытирая идеально белым накрахмаленным носовым платком, извлеченным из грязных брюк, потный лоб.
— «Трудовой». Там учатся неуспевающие, — пояснила девчонка.
— Ага. Точно. А Дрон два раза на второй год оставался.
— А ты Белявского хорошо знал? — вставила свои «пять копеек» Лана.
— Чё знал-то? Я и щас его знаю! Правда, не видел давно. Небось, опять в бега подался.
— Он убегал из дома? — удивился Андрей.
— Да постоянно! Чё обидно, мать неплохая, с моей матерью работает вместе, отец тоже ничё так. А Дрон как собакевич дворовая.
— Как кто? — удивленно переспросила Анечка.
— Он говорит, что Дрон погулять любил, — перевела девочка.
— А я чё говорю? Я и говорю, как шавка дворовая.
— Ясно. Тогда у меня плохая новость. В конце октября Белявские попали в аварию. Родители погибли, а он сам перенес несколько сложных операций и до сих пор не пришел в себя, — честно глядя Лежеку в глаза, сгущала краски Анечка.
— Ничё себе поколбасились! — расстроился Лежек. — То-то я его не вижу. А ты брат чё ли? — сощурился парень.
— Похож? — хмуро спросил Андрей.
— Ага, здорово похож. Как будто родной. Ты старший, младший?
— Двоюродный, — опередив Андрея, нашлась Анечка.
— А чё тут ищете?
— Родители Андрея, — эх, врать, так врать по полной программе, — хотят взять опекунство над Белявским. Нас попросили кое-что узнать о нем у классной руководительницы, взять выписки из личного дела, характеристики, ну и табель. Ему ведь школу надо заканчивать...
Лежек громогласно загоготал. Анечка покраснела. Ланка бросила на Андрея тревожный взгляд.
— Во, девки, дают! Во гонят! Да у Дрона была такая успеваемость, что ни одна нормальная школа его не примет! Он тут держался только из-за директрисы. Тетя Аля матери сколько раз рассказывала, что если бы не подруга ее, наша директриса, то давно бы его выгнали отсюда в интернат. Ты, парень, предкам скажи, чтобы не заморачивались. Тетя Аля мучилась, и твои горя с ним хлебнут. Дрон он ведь как шакал был. От него во дворе все шарахались, как от чумного. Никто из ребят с ним не дружил. А кто дружил, те до сих пор с ужасом от него открещиваются.
— Почему? — дрогнувшим голосом пробормотала Лана.
— Да потому, что у него на лбу было написано «Хочу в тюрьму»! А уж сколько он учителей довел, и не пересчитать! Они ему оценки ставили за то, чтобы он не посещал уроков. Я с ним в начальную школу ходил вместе. А потом в третьем классе его на второй год оставили. Все так обрадовались!
— Боголюбский! Смирнова! — окликнула их учительница. — Звонок не для вас звенел?
Девятиклассники убежали на алгебру.
Анечка, Лана и Андрей задумчиво стояли посреди рекреации.
— Слышь, парень, отговори родичей его опекать! — высунулся Лежек. — Шакал он.
— Боголюбский, дверь закрой! А хочешь поговорить, выйди вон! — раздался строгий голос педагога.
— Что значит шакал? — уточнил Андрей у девочек. Подростковый язык пришелся ему не по вкусу.
— Подлый человек, — буркнула Анечка.
— Я ничего не понимаю, — растерянно проговорила Лана. — Марфа Кузьминична говорила, что Андрей был супер, а этот Лежек утверждает, что он плохой... Кому верить?
— Я думаю, что дома Андрей был один, а в школе другой, — предположила Анечка.
— Такого не бывает! Думаешь, перед родителями он был паинькой, а с учителями монстром? Чушь! Вот я всегда одна, раздвоением не страдаю...
— Девчата, вы не о том сейчас говорите. Дело в том, что Лежек принял меня за его родственника или брата, а Марфа Кузьминична вообще не узнала. Значит, я не он.
— Вариант с братом мне нравится, — согласилась Анечка.
— Брат? Но ведь по версии милиции, Белявские были сиротами! Откуда взялся брат?
— Ой, Андрюш, ты как с Луны упал, честное слово! — хихикнула Лана. — Сейчас не то время, чтобы у человека родственников никаких не было. Давайте предположим, что они из детского дома, но ведь должен же их был кто-то родить?
— Я не понимаю, о чем вы говорите.
— Объясняю популярно. — Анечка недовольно посмотрела на подругу, и принялась терпеливо растолковывать Андрею: — Надо найти милиционера, который занимался твоим делом, и попросить его выяснить, где живут родственники Белявских.
— Хорошо. Но как мы его найдем?
— Элементарно, Ватсон! — расцвела Лана. Уж что-что, а это она прекрасно знала. Спасибо Оксане. — Сейчас только два часа дня. Поехали в приемное отделение, выясним какая бригада «Скорой помощи» тебя привезла.
— И что нам это даст? — удивились в один голос Андрей и Анечка.
— Вы что, серьезно не понимаете? — Друзья покачали головами. Девочка тяжело вздохнула и после некоторой паузы соизволила ответить: — Если машина попала в аварию, то «Скорая» обязана передать сведения в отделение милиции, которое должно заниматься этим делом. Нам надо понять, в какое отделение их передали. Потом мы поедем туда и выясним, кто этим занимался. Понятно? Можно еще попробовать через МЧС узнать о том, кто занимался аварией, так как если среди пострадавших были дети, то все данные в обязательном порядке передаются в центральное бюро или как оно там называется. Если вы хотите, я попрошу Оксану, чтобы она все выяснила. У нее это получится лучше, чем у нас. Только тогда придется подождать до завтра.
— Хорошо, — расстроено пожал плечами Андрей. — А сегодня мы чем будем заниматься?
— Ой! Папа же договорился, что с понедельника ты идешь в школу! — воскликнула Анечка. — Ланка, помоги, а!
— А я тут причем?
— Кто у нас в школу ходит? Кто все знает? Вот и поможешь нам в курс дела войти.
— Я там уже два дня не появлялась!
— И чего? Это же не означает, что ты все забыла! Я вот в школе уже две недели не была.
— Ладно, поехали ко мне. Оксанка будет счастлива увидеть тебя, Андрюшка.
— А меня? — обиженно надула Анечка губы.
— Ну и ты заходи! — хихикнула Лана.
Они вышли из школы также, как вошли, — через окно. Крепкий мороз принялся щипать горячие щеки. Но друзья не обращали на него никакого внимания. Андрей шел молча, обдумывая слова Боголюбского. А девчонки как обычно тарахтели обо всем на свете.
***
Оксана встретила беглеца с нескрываемой радостью. Андрей долго извинялся, что сбежал, краснел и прятал глаза. Девушка удивлялась переменам. Прошло всего два дня, а он изменился до неузнаваемости. Оксана и раньше догадывалась, что безразличие, тенью лежащее на лице, — всего лишь защитная реакция перепуганного мальчика на окружающий мир. Теперь же во взгляде не осталось панического страха. Плечи расправились, походка стала уверенной, движения четкими. Он охотно отвечал на вопросы, с удовольствием шел на контакт. И если бы девчонки замолчали хоть на минуточку, Оксана смогла бы узнать об Андрее гораздо больше. Но они трещали, как две сороки, перебивая друг дружку. Парень лишь улыбался, поглядывая на подружек. Оксана искренне посочувствовала ему: находиться в их обществе целый день — дорогого стоит.
— Ты понимаешь, Оксаночка, все дело в том, что Марфа Кузьминична рассказала нам про Андрея одно, а девятиклассник другое, совершенно противоположное! — Лана засунула в рот намотанные на вилку спагетти.
— Но одно в их рассказах сходится! Они говорят, что Андрей наш и Андрей тот похожи! — переняла эстафету Анечка, дожевав сосиску.
— Вот мы с Анькой и подумали, что надо найти адрес его родственников. Логично?
Оксана кивнула. На короткое «да» ей не отвели ни мгновения.
— Вот и я говорю, что логично! Ланка считает, что в «скорой» должны знать, кто занимался расследованием. Оксаночка, и ты нам поможешь?
Оксана лишь удивленно округлила глаза и открыла рот...
— Конечно, обязательно поможет, — заверила всех Лана. — Ведь ты не оставишь Андрея в беде?
Оксана вновь постаралась вставить хотя бы одно коротенькое словечко, растерянно глядя на Андрея. Он пожал плечами и беспомощно улыбнулся — мол, рад бы помочь, да ничего не получится!
— Нет, она не оставит его в беде. Ведь нам так нужна эта информация. И, Оксаночка, ты ведь не нарушишь никакой врачебной тайны, так что счастье Андрея полностью в твоих руках.
Неожиданно и Анечка, и Лана замолчали, подобострастно глядя на Оксану. Их хитрые личики светились от счастья, словно нужная информация уже находилась в кармане, остается только поблагодарить старшую сестру. Оксана недовольно посмотрела сначала на сияющих девчонок, потом на жующего парня и возмущенно произнесла:
— Я ничего не обещаю! Если получится — помогу, если нет — нет!
— Оксана, вы не обязаны мне помогать, — улыбнулся Андрей. — Я и так вам многим обязан. Не стоит из-за меня создавать себе дополнительные проблемы.
— Ну вот и договорились! — радостно подскочила Анечка.
— Завтра к обеду узнаешь? — воодушевленно спросила Лана.
— Оксаночка, ты ведь понимаешь, как это важно для Андрея!
И обработка несчастной Оксаны началась заново...
***
«Ты ничего не понимаешь! — рассмеялся голос. — Данные физические и химические законы действуют только здесь! Это очень интересно. Иди ко мне. Смотри... — На бумаге появились расписанные химические реакции. — Представляешь, тут возможны такие цепочки! Нонсенс!»
Андрей смахнул наваждение. Еще раз просмотрел параграф. Он явно видел эти примеры раньше! В груди все похолодело. Голос! Девичий голос! Такой знакомый смех... Но образ ускользнул, остался туманным, незавершенным...
— С тобой все в порядке? — испуганно спросила Анечка. Лана смотрела на него, широко распахнув глаза и удивленно приоткрыв рот, словно перед ней сидело приведение.
— Да. А что?
— Ты разговаривал сам с собой на каком-то странном языке!
— И что я сказал?
— Откуда мне знать! Ты бубнил себе под нос, что такой реакции в природе быть не может, а потом как будто начал с кем-то разговаривать. Осекся на полуслове и опять забормотал по-человечески.
— Странно... Вообще такое ощущение, что я когда-то видел все это. И самое интересное заключается в том, что я знаю больше, чем раскрыто в учебнике, и могу доказать, что описанное здесь не имеет ничего общего с реальностью законов природы.
— Докажи! — в один голос воскликнули девчонки.
Андрей улыбнулся и вздохнул:
— Эх, если бы все было так просто...
— А на каком языке ты разговаривал? — спросила Лана.
— Не знаю. На сегодняшний момент, могу с уверенностью сказать, что кроме русского, я не помню больше ни одного языка мира.
— Но ведь мы слышали! — не сдавалась Лана. — И это был не русский язык!
— Ну чего ты к нему привязалась? — возмутилась Анечка. — Может быть, он на самом деле не знает, что это за язык. Мало ли что человеку в голову придет, пока он химию изучает. Держи, Андрюш, алгебру, — она протянула учебник. — Тебе помочь?
Он покачал головой:
— Я сам разберусь.
За четыре часа Андрей прошел полный курс за девятый класс по физике, химии, алгебре и геометрии, а также прочитал пол-учебника по биологии. Со стороны казалось, будто он перелистывает страницы, делая какие-то пометки в тетради, любезно выданной хозяйкой. Но когда через два часа после начала занятий, он смог доступным языком объяснить Лане, как действует вектор магнитной индукции постоянного магнита на поле индукционного тока и перевести на человеческий язык правило Ленца, стало понятно, что парень не только просматривает учебники, он серьезно занимается. Каким образом в его голове за короткий промежуток времени поместился такой колоссальнейший объем знаний, для всех так и осталось загадкой. Но факт оставался фактом: Андрей в полном объеме владел материалом. Девочки с суеверным ужасом поглядывали на друга. Еще никогда в жизни им не приходилось видеть таких удивительных способностей.
В восемь часов вечера, отложив учебник по истории, он потянулся и устало сказал:
— Аня, пойдем домой, иначе я засну здесь на полу.
Анечка суетливо засобиралась.
Лана проводила друзей с плохо скрываемой грустью. Андрей так отличался от всех знакомых мальчиков. Умный, интеллигентный, образованный, сразу видно, что из хорошей семьи. Он поддерживал разговор на любую тему, если что-то было не понятно, то спокойно, без унижений и носозадирательства объяснял, где ошибка и как это следует понимать. И он ей нравился. Она даже позавидовала Анечке — та видит его каждый день, общается. Как жаль, что она не пошла с подругой в понедельник. А ведь Анечка звала ее, просила...
Девочка принялась собирать разбросанные книги. В «Алгебре» лежала тетрадь. Она открыла ее. Нежно провела пальцами по исписанным ровным подчерком страницам, словно прикасаясь к рукам гостя, воображая исходящее от букв тепло. Пролистала, и в самом конце, на внутренней обложке, увидела нарисованный легкими штрихами контур лица. Лана опешила. На нее смотрели печальные глаза незнакомой девчонки. И подпись под рисунком — загадочные значки... Скорее всего буквы...