Глава 2: "Ты не обязан меня помнить"
Прошла неделя с момента, как Ли Минхо покинул больницу.
Его рана затягивалась быстро, но воспоминание о взгляде Хана Джисона никак не уходило.
Минхо никогда не позволял себе слабостей. Женщины, мужчины, власть, деньги — всё было лишь средством. Но Джисон... был другим. Холодный. Неуступчивый. Говорил так, будто знал, каково это — быть на грани.
Он не был заинтересован. И именно это разжигало в Минхо азарт.
⸻
Больница. День.
Джисон только что закончил обход. Переоделся, накинул тонкую тёмную куртку и вышел через чёрный вход — хотел избежать лишних разговоров. На лице — обычная маска усталости. Он не спал нормально уже трое суток.
И тут у машины он его увидел.
Минхо.
Прислонился к капоту чёрного седана, одет в тёмный пиджак, волосы аккуратно зачёсаны, лёгкая щетина на подбородке. Выглядел, как человек, которому не страшна ни смерть, ни чувство вины.
Джисон резко остановился.
— Ты заблудился? — сухо бросил он.
Минхо слегка усмехнулся:
— Рад, что ты всё ещё помнишь меня.
— Я врач. Я помню раны, не лица.
— Значит, я просто... рана?
— Нет. Ты — осложнение, — ответил Джисон, пытаясь обойти его.
Но Минхо ловко встал на его пути. Без угроз, без грубости — просто... близко.
— Я не прошу ничего. Просто хотел сказать спасибо. И...
— Не надо, — перебил Джисон. — Не геройствуй. У тебя ножевое. Я делал свою работу.
— Не каждый врач стал бы шить такого, как я, не дрогнув. Ты даже глазом не повёл.
— Может, потому что ты для меня никто, — ответил Джисон и уже почти прошёл мимо.
И тогда Минхо сказал:
— А ты для меня — кто-то.
Тишина. Джисон остановился. Не обернулся.
— Не делай этого, Минхо. Не начинай игру, которую ты точно не сможешь контролировать.
— Я не играю.
— А я — не тот, кто нужен тебе. И уж точно не тот, кого ты сможешь купить.
Минхо прищурился.
— Может, я не хочу купить тебя. Может, я хочу узнать, почему ты один из немногих, кто не дрожит рядом со мной.
— Тогда найди психиатра. Мне нужен отдых, не разговоры, — бросил Джисон, открыл дверь машины и сел за руль.
Минхо смотрел, как та машина отъезжает. Улыбка с его лица исчезла. Внутри что-то шевельнулось.
Интерес.
Азарт.
И что-то ещё — тёплое, упрямое, опасное.
— Ты можешь быть кем угодно, Хан Джисон. Но теперь ты — под кожей, — тихо сказал он, почти самому себе.