Глава 8
Прошла пара недель. Всё складывалось ровно. Вика привыкала к его молчаливой уверенности, к этим редким звонкам и к машине, которая всегда ждала у выхода. Он знал, где она бывает, когда заканчиваются пары, и что на завтра у неё семинар, а не лекция.
В этот день дождь моросил с утра, липкий и сырой, и Витя, не дожидаясь её, вышел из машины и просто подошёл к корпусу, притянул за плечи, приобнял.
— Ты промокнешь, — сказала она, смешно наморщив нос.
— Ты же любишь дождь. Значит, и я полюблю.
Он открыл перед ней дверь, и они поехали молча, под звуки радио, на котором вполголоса играли какой-то блюз.
Он не отвёз её домой. Только бросил:
— Заедем ко мне, чай попьём.
Она не возражала.
Квартира — светлая, на удивление чистая. Вика села на диван, грея руки об чашку, он стоял у окна, курил. Потом подошёл, сел рядом. Близко. Протянул руку, убрал прядь с её щеки.
— Всё думаю... чего ты со мной возишься?
— Ты же сам сказал — с тобой легко.
— Я? Я мог.
Он поцеловал её. Осторожно сначала, будто проверяя, не отстранится ли. Она не отстранилась. Ответила — мягко, как будто признание. Поцелуи становились жаднее. Его рука скользнула к её талии, потом ниже. Он притянул её к себе, и она не сопротивлялась — до момента, пока сама не положила ладонь ему на грудь, отстраняясь на полшага.
— Витя...
Он не сразу открыл глаза. Вдохнул медленно.
— Что?
— Я... не могу сейчас. Прости.
Он кивнул, будто ничего страшного. Провёл пальцами по её щеке.
— Хорошо, тогда пойдём пить чай, — сказал спокойно, почти с усмешкой.
На кухне царил полумрак, только свет от лампы над столом. Они сидели рядом, говорили вполголоса — больше о пустяках, чем о чём-то важном. Вика смеялась, с его шуток. Он слушал её голос — мягкий, спокойный — и ловил себя на мысли, что не хочет, чтобы она уходила.
Он вдруг притянул её ближе — не резко, но уверенно. И, не спрашивая, поцеловал. Глубоко, спокойно, с той самой хищной нежностью, за которую в ней что-то каждый раз дрожало.
Вика на секунду потерялась, но потом отстранилась, чуть запыхавшись.
— Мне домой пора, — тихо сказала, не встречаясь с его глазами.
Он не стал возражать. Просто взял ключи и вышел вместе с ней. Но взгляд — цепкий, внимательный — задержался на ней чуть дольше, чем следовало.
— Ладно, киса. Домой так домой.
_________
Утро началось с сигареты на кухне и короткого звонка:
— Ну что, выехали? — сухо бросил он в трубку.
На том конце подтвердили.
Пока ехал к складу, слушал радио, щёлкал кнопки, не дослушивая ни одну песню. Мысли прыгали — отчёт по последней сделке, разговор с Сашей, который давно назревал. И всё это фоном — как будто где-то за стеклом, а сам он внутри, в своём темпе.
После — встреча в кафе на Таганке. Узбек опоздал на двадцать минут. Пчела не любил ждать, но в этот раз промолчал. Внимательно выслушал, какие условия, сколько через границу, сколько надо откатить. Не кивая, не соглашаясь — просто слушал. В конце сказал:
— Я подумаю. Не тяни резину, неделя — максимум.
Вечер выдался неспокойный. Телефон Пчелы разрывался с обеда, и каждый звонок был из тех, после которых хочется курить у открытого окна, не включая свет. Договор, который тянули с начала весны, внезапно ускорился — партнёры из Восточной Европы требовали личной встречи.
Он сидел в полумраке, в футболке, с сигаретой в пальцах, слушал Белого.
— Сами просят. Значит, либо жмут, либо торопятся. Но чисто. Деньги хорошие, — сказал Саша.
— Если всё так просто, почему сам не летишь?
— Я тут нужен. А ты — лицо не светлое. И мозги есть.
Пчела усмехнулся:
— Подлизал.
— Погладил по шерсти, чтобы не бузил, — ответил Белый и хлопнул его по плечу. — Завтра утром — рейс. Всё уже забронировано.
_______
Он позвонил Вике только вечером.
— Привет.
— Привет. Ты где?
— Дома. Курю.
— Что-то случилось?
— Надо улететь. Завтра. По делам.
— Куда?
— Будапешт.
— Это надолго?
— Думаю, пару дней. Максимум три.
— А...
Она замолчала на секунду.
— Ты приедешь попрощаться?
— Нет. Лучше так.
— Почему?
— Потому что ты опять будешь стоять в платочке у подъезда, как из фильмов. Я не прощаться лечу, Вика. Я дела делать.
Она усмехнулась в трубку.
— Хорошо.
— И, Вика...
— Что?
— Не скучай. Это не красиво.
— Поняла, — сказала она, уже мягче. — Удачи тебе, Вить.
Он повесил трубку, загасил сигарету и тихо сказал в пустую комнату:
— Спасибо, киса.