1. Однажды в зачарованном лесу
Тучи сгущались над зачарованным лесом, темные кучевые облака казались невероятно тяжелыми. Вот-вот грозился пойти настоящий ливень. Люди прятались по домам, разбегались во все стороны, но не дождь был тому причиной. Тело мужчины средних лет безжизненно лежало на тропе у леса. Видевшие убийство прятали глаза, закрывали ставни и двери, желая забыть этого человека, даже друзья убитого не решались броситься к телу. Они цепенели лишь от одного вида убийцы, который с долей смеха смотрел как его бояться, облик его отражал сошедшего с ума змееподобного человека с отливающей на солнце золотистой кожей, под стать чешуе. Большие глаза то, что в первую очередь говорило о безумстве этого человека, расширенные зрачки в белесой радужке казались бесцветными, и пугали всех до умопомрачения в забытой верховным правителями деревни.
Двое подростков взирали на убийцу, в их взгляде прослеживалось отторжение, но искры страха ни на долю мгновенья не полыхнули в глазах, будто подобное видела уже ни раз. А ведь оно так и было.
— Папа, он ничего плохого нам не хотел, — чуть ли не плача протянул мальчик пятнадцати лет.
Каштановые вьющиеся волосы трепал сильный ветер, предупреждая о надвигающимся ливне. Непогода совсем не заботила юнца, он без опаски смотрел на отца, сжимая пальцами руку девчонки, которая возмущенно хмурилась, отводя взгляд от тела.
— Помыслы его отнюдь не безгрешны, — пропел Румпельштильцхен, возводя глаза к небу, первая капля дождя упала ему на чешуйчатую щеку. Темный маг втянул воздух сквозь пугающе неестественно жёлтые зубы. — Отведи сестру домой, Бэй, да смотри что б без глупостей.
Бейлфайр проследил как маг исчез в красно-черном дыме, который мгновенно рассеялся, забрав с собой тело мужчины. Взгляд его обратился к сестре, та продолжала сжимать руку, пряча лицо в его плече.
— Мия, надо идти, — с грустью произнес Бэй.
Девчонка сильнее прижалась к нему, качая головой. Не сдержавшись по щеке юноши все же потекла горькая слеза, падая на макушку сестры, которую он крепко обнял.
— Я больше никогда не буду ни с кем общаться, — всхлипывая протянула девчонка, утыкаясь в грудь брата.
Бэй с сожалением отстранился от неё, заглядывая в светлые голубые глаза.
— Нам не нужно становиться затворниками, — произнес он, уже более увереннее. — Я найду способ... найду как нам начать все с чистого листа, обещаю Мия, я найду его ради тебя и отца. Все будет как раньше при маме...
Шумно вздохнув, Мия нахмурилась.
— Это жестоко Бэй... жестоко давать невыполнимые обещания, не поступай так со мной, — попросила девчонка.
Бэй не нашел что ответить, спохватившись, когда она начала уходить он поравнялся с сестрой.
— Я обещаю, потому что я это сделаю, — твердо сказал юноша. — Мы начнем все сначала.
Всплеснув руками, Мия обернулась на него, горькая печаль сменилась возмущением на лице за долю секунды.
— Каждый день я молюсь, чтобы не обладать магией, каждый день молюсь, что отец потеряет её... Бэй, каждый день. Мечты ускользают стоит утру наступить, стоит отцу снова и снова пытаться меня чему-то научить. Я бы отдала все на свете, чтобы мы начали без неё. Магия все портит, она рушит нашу семью.
Мия закрыла лицо руками, продолжая всхлипывать, перед глазами все еще стоял убитый мужчина, который звал их поиграть с его сыном на полянке. Мия так хотела поиграть хоть с кем-то кроме Бэя, но дети в деревни сторонились их, сразу убегали, как только они выходили из дома. Даже друзья, с которыми пару лет назад они были неразлучны.
Шум повозки, проезжающей по тропе, заставил детей отойти в сторону, отвлекая от разговора столбом пыли. Не сказав ни слова Мия зашагала к дому.
Скрипучая дверь отошла в сторону являя темного мага, который неспешно пил чай. На столе стояло две чашки, пар из них тонко намекал на свежесть напитка.
— Присядьте, попьем чая на ночь, да отправитесь спать, — настойчиво произнес Румпельштильцхен, легко проведя рукой по кромкам своей коричневой рубашки.
Бэй взял сестру за плечо, которая намеревалась проигнорировать отца. Он легко подтолкнул её к столу. Парень не боялся его, знал, что и сестра его не боится. Он старался поддерживать их семью, сглаживать углы при необходимости, ссоры с отцом были больше прерогативой сестры, чем его.
Темный маг довольно смотрел как дети садятся за стол, нехотя отодвигая стулья. Он был счастлив, что успел сегодня, не впервой радоваться полученной силе, но каждый раз он восторгался ей еще больше. На полянке как он и предполагал ждали другие жители соседней деревни, мужчины в основном, которые побоялись напасть на него, но хотели приструнить с помощью его же детей. Гнусно, грязно... Румпельштильцхен с неким удовольствием пробегал большим пальцем по другой руке, вспоминая как выдавливал глаза, как перерезал глотки этими руками. Желая всем наглядно показать, что будет если хоть кто-то тронет самое дорогое богатство в его жизни, то, что дороже всего напряденного злата — его детей.
Совершив рукой движение в воздухе, легкая дымка от рук Румпельштицхена опустилась на стол. Стоило ей рассеется, как во мгновенье на столе оказалась тарелка с печеньем, покрытым шоколадной глазурью.
Бэй кивнул отцу, а Мия показательно отвела глаза в сторону.
— Твои любимые, — темный маг пододвинул дочери тарелку, улыбаясь.
Когда запах дошел до девчонки, Мия шумно проглотила образовавшуюся во рту слюну. Но простить очередное убийство за печенье она не могла, оттого поджала губы принявшись крутить подвеску на шее, словно разговаривали вовсе не с ней.
— В чем ты винишь меня? — Румпельштильцхен старался заглянуть в глаза дочери, которая всячески отводила от него взгляд. Он выпрямился на стуле, верхняя губа стала дергаться от раздражения и непонимания. — Я все делаю ради тебя и Бейлфайра. Ты поймешь, как сильно я люблю вас, когда...
— Повзрослею? — перебила его Мия. Громко, поставив кружку, девчонка обе руки положила на стол, поднимаясь и угрожающе нависая. — Я взрослею с каждым днем, но не могу понять почему ты так жесток. Убить, стало быть очернить душу. Не представляю столь темна твоя...
— Я буду очернять её вечно, чтобы оберегать вас, — повысил голос Румпельштильцхен, но тут же сменил гнев на милость.
— А если выбор, между нами, — Мия многозначительно посмотрела на Бея, выдерживая паузу, — и магией.
— Выберу вас без сомненья, — не думая решительно процедил Румпельштильцхен, вздернув подбородок.
— Сейчас выбери нас, — глухо отозвался Бэй, хоть он и желал держать язык за зубами, не мог промолчать от провокации сестры и ожидаемого ответа отца.
Румпельштильцхен уже было открыл рот, чтобы что-то сказать, но слова будто застряли в горле. Он качнул головой, поджимая тонкие губы.
— Без магии я не смогу вас защитить, а это самое важное для меня, — закончил мужчина.
Грустно усмехнувшись, Мия влила в себя остатки чая, поднявшись из-за стола она кивнула брату. Тот спешно допил, следуя в комнату за сестрой.
За деревянным овальным столом Румпельштильцхен остался один, сжимая кулаки от душившей его ярости, он взмахом руки убрал так и нетронутое печенье. Последние дни были тяжелыми и для него, и для его детей. Он понимал, за что они злятся на него, но не мог иначе. Заговоры не давали спать по ночам, откуда-то у селян взялась небывалая храбрость противостоять ему, приходилось давить эти попытки в зародыше. Мия и Бэй безусловно его поймут, он был уверен, что контакт с ними снова наладит, когда в деревне станет спокойнее. Дети всегда прощали его, обижались, не разговаривали бывало, но всегда с радостью встречали, когда его не было больше суток дома.
Этот раз ничем не отличался от остальных.
Тишина в небольшой комнате прерывалась редкими порывами ветра из распахнутого настежь окна. Мия не спала, водила пальцем по деревянной стене, словно проверяя гладкость поверхности. Она слышала, как Бэй ворочался в своей кровати, видно тому тоже никак не удавалось уснуть. Они не заговаривали, все было сказано за столом, каждый старался переварить услышанное.
Отчасти Бэй понимал отца, он безусловно знал, как тот их любит, но с поступками его был категорически не согласен. Мия тщетно старалась оправдать его в своих мыслях, она строила разные предположения почему он сделал именно так, почему не дал им пойти играть на поляне. Она всегда старалась его оправдать, пусть и говорила обратное. Оба подростка тщательно скрывали истину помыслов, даже друг от друга, уверенные в беспросветном будущем, окутанным для каждого из них мглой.
За окном неожиданно зазвучала музыка, заставляя девчонку подняться в постели. Веселья и праздники жители деревни давно не устраивали, оттого слышать флейту было крайне странным.
— Бэй? — шепотом окликнула брата Мия. Тот повернулся к ней лицом, их кровати стояли параллельно друг другу, в свете луны девочка смогла разглядеть, что брат точно не спит, ведь тот уставился на неё, приподнимаясь на локтях. — Откуда музыка? Ты её тоже слышишь?
Бэйлфайр нахмурился не понимая, о чем говорит сестра, через несколько секунд лицо посветлело, он улыбнулся, кивнув головой. Действительно из окна лилась приятная мелодия, и как он раньше мог её не услышать, она была такой правильной и громкой, будто все мысли в порядок приводила, посылая невероятную дрожь светлого счастья и беззаботности по телу.
— Я хочу посмотреть, — уже громче объявила Мия, поднимаясь с кровати.
Натянув прямо на ситцевую длинную сорочку бежевое платье с рюшами, девчонка хотела завязать длинные волосы в косу, пока Бэй одевался за своей ширмой возле шкафа, но музыка окутала её, связав прочным кольцом намерения, принуждая отпустить всё и только бы слышать её, с каждой проигранной нотой. Черные не расчёсанные волосы струились по спине, словно накидкой.
Выглянув в окно, не понимая до конца что они делают, подростки аккуратно отодвинули створки. Бэй вышел первым, помогая сестре спуститься. Они почти бежали сами не зная куда, но понимая точно откуда идет музыка. Ноты будто стелили дорогу прямо к темному пугающему лесу, но страха совершенно не было, одно наслаждение по мере приближения.
Румпельштильцхен неожиданно вскочил с постели, он тряс головой, стараясь выкинуть оттуда странный писк, похожий на ультразвук. Морщась, Темный подошел к окну, желая закрыть створки, взгляд его упал на идущих ребят в сторону леса. Это не смутило бы его, будь ребенок один или с кем-то из взрослых. Но порядка десяти детей без сопровождения, идущих к лесной чаще — слишком неестественно. Недолго думая, Румпельштильцхен спохватившись пошел в комнату детей, надеясь развеять собственную тревогу.
Он не спал, не мог уснуть уже много лет, отдыхал в одежде на кровати с закрытыми глазами до первого луча солнца или прял злато, меняя блестящие лоскуты на рынках. Тревога окутала его лозой, пережимая легкие, не заправленные кровати детей были абсолютно пусты. Створка окна в их комнате все еще колыхалась от ветра, стуком ударяясь об стену.
Зарычав, темный маг выскочил из дома, огибая идущий детей, он следовал за ними, пока не увидел яркий свет огня в самой гуще леса. Подойдя ближе, Румпельштильцхен ощутил липкий страх, смешанный с несоизмеримым гневом. Дети танцевали в масках, подпрыгивая, бегая соблюдая четкий круг. В центре круга горел большой костер и стоял единственный человек, который не танцевал, а играл на многоствольной флейте. Румпельштильцхен смог протолкнуться через веселящихся ребят, которые его и не заметили.
— Где мои дети, дудочник? — взревел Румпельштильцхен.
Ответом ему служило молчание и противный ультразвук, порядком надоедавший темному магу. Цветастый капюшон мантии скрывал личность играющего. В мгновенье темный маг выдернул флейту прямо из его рук, ломая пополам. Ультразвук не прекратился, а детишки даже на секунду не остановились.
— Так меня теперь кличут? — бархатистый мальчишечий голос, отвлек мага пытающегося разглядеть своих детей в этом круге. Темный обернулся, как раз тогда, когда играющий стянул с головы капюшон легким движением руки. — Я Питер Пэн, слыхал обо мне? — слова, хлопком ошпарили мага.
Румпельштильцхен растеряно расширил глаза опуская руки. Конечно, он слышал о Питере Пэне, мальчике забирающим детей в свой мир. Магическое существо, такое же, как и он, которое он старался успешно презирать и игнорировать. Питер Пэн был, несомненно, молод, яркие глаза парня горели твердой решимость, но даже она не могла заглушить искры веселья, игривости в его взгляде. Темные брови изогнуты в издевательской манере, а уголки губ приподняты в насмешке.
— Что тебе тут надо? — спросил Темный, чувствуя, как собственное сердце колотится где-то в пятках.
Юноша усмехнулся, лукавая улыбка не сходила с его губ, демонстрируя белые зубы.
— В Нетландии скучновато, — протянул Питер Пэн, как нечто очевидное, — кто у нас там бывает? Дети, что прилетают во снах, всего-то ночные гости, а эти, — он обвел взглядом танцующих, — уйдут со мной навсегда.
— Ты пришел за моими детьми? — взревел Румпельштильцхен, сжимая руки в кулаки, ответом ему служил насмешливый взгляд. — Чтобы их украсть у меня, волшебной дудки будет маловато, — ненавидяще выплюнул он.
— В ней нет ничего волшебного, — Питер Пэн свел брови к переносице, — кроме того, что её слышат не все, лишь те, которых не любят, лишь те, кто брошен — пропащие.
— Называй, как душа пожелает! — с желчью выдавил маг. — Они не уйдут с тобой. Девочке не место в Нетландии!
— Взять ребенка Темного, без разницы кого, несомненно, выигрыш, — Питер вновь выгнул бровь. — Они уже ушли, не заметил? — стрельнул яркими глазами в танцующих Пэн. — Вопрос в том, сумеешь ли ты вернуть их назад?
— За этот вопрос ты поплатишься, — гневно выдавил Темный.
Его неимоверно злило, что он смел огрызаться, смеяться над ним. А молодой парень продолжал веселиться.
— Ох, понимаю, ты огорчен, все родители боятся, что их чад отнимут. Но ты, ты боишься не того, что у тебя их отнимут, ты боишься, что они сами уйдут.
— Ты меня не знаешь... — процедил, словно пытаясь обвинить, а не выразить факт.
— Так давай проверим, — резко воскликнул Пэн, не сомневаясь в своей правоте, — спроси Бейлфайра и Мию, пойдут ли они со мной в Нетландию или останутся с тобой, — медленно произносил парень. — Захотят остаться, я уйду и никогда не вернусь. Идет? Только прежде... — договаривать Пэн не стал, вместо этого схватил за предплечье одного из танцующих детей.
Бежевое платье дочери бросилось в глаза раньше, чем Питер стянул с её лица маску. Темный не понимал, как он мог не заметить купленную им же одежку дочери.
— Не тронь её, — предупредительно зарычал Румпельштильцхен.
Он не мог ничего сделать, пока Питер Пэн держал в руках его дитя, боялся навредить ей. Мия улыбалась, тяжело дышала от танцев, но происходящее ей очевидно нравилось. Темный маг с сожалением смотрел на дочь, он совсем позабыл, когда она так же радостно смотрела на него.
— Я ничего ей не сделаю, — Питер Пэн смотрел в глаза девочке чуть нагнувшись, двумя пальцами поднимая её лицо за подбородок, но продолжал говорить с темным магом. — Явлю события доподлинно мне известные, — медленно произнес Пэн, показывая память, отражающуюся в голубых глазах девчонки.
Улыбка с лица Мии сползла, будто её никогда и не было. Глаза на долю секунды стали совсем белыми. Одинокие слезинки стали стекать по лицу, казавшемуся обездвиженным в руках Пэна. Мия моргнула будто придя в себя, но улыбка на лице не расцвела. Горькое разочарование являли голубые бездонные омуты, ручейки слез полились с новой силой, когда Питер Пэн отпустил её, девчонка упала на колени.
— Мия? — осторожно спросил Темный.
Румпельштильцхен сел на корточки возле неё, кладя руку на плечо дочери, та, мгновенно раскрыв глаза, отшатнулась от него.
— Ты убил её? — не своим голосом спросила Мия, картинки прошлого все еще стояли перед глазами. Темный стушевался, делая шаг назад. — Ты убил маму!
Девочка вскочила на ноги, голубые глаза потемнели, злость переполняла её. На плечо опустилась рука Питера Пэна, но девочка будто и не замечала этого.
— Ты чудовище! — закричала Мия, презрительно кривя мокрые от слез губы. — Папа никогда бы не убил её, ты не мой отец. Ты мне никто! — Темный протянул руку, его губы дрожали, пальцы рук покалывало, он не мог вспомнить как дышать. — Не смей меня трогать! — Мия сделала шаг назад, натыкаясь спиной на грудь Питера Пэна, который смотрел на семейную трагедию с легкой улыбкой, поверх макушки низкой девчонки. Мия оглянулась по сторонам. — Бэй!
Пэн мгновенно вывел мальчишку из круга, создавая вакуум, не пропускающий мелодию возле него. Бейлфайр остановился, взгляд наткнулся на плачущую сестру, он тут же подоспел к ней.
— Бэй, он...
— Нет! — закричал Темный, перебивая дочь.
Рука Бейлфайра не успела коснуться Мии, в надежде успокоить, как он всего делал. Румпельштильцхен резко схватил сына за предплечье уносясь с ним прочь в черной дымке.
— Бэй! — закричала Мия в пустоту беспомощно оглядываясь по сторонам и натыкаясь взглядом на Питера Пэна. — Нужно забрать Бейлфайра!
— Тише, тише, — словно смеясь над ней, растягивая гласные говорил Пэн, — он сам придет к нам, даю слово.
Мия отшатнулась, краем глаза, словно пытаясь выискать способ уйти. Это не укрылось от Питера. Медленно отходя спиной, она вдруг поняла, что находится здесь совершенно одна, без помощи, а молодой юноша перед ней, растягивающий губы в злорадной ухмылке, доверия отнюдь не внушает. Стиснув зубы, девочка невольно выставляла руки вперед, когда он в несколько шагов за секунду свел её попытки отойти к бессмысленной задаче, меж её бровей залегла морщина.
— Я никуда не пойду без брата!
— Правда? — наигранно удивленно выпалил Пэн, приоткрыв рот, но вдруг рассмеялся, снисходительно качая головой и глядя на неё как на несмышлёного ребенка. — Сомневаюсь.
Юноша поднял свой сомкнутый кулак легко разжимая длинные пальцы. Оранжевая дымка лишь на мгновенье блеснула в голубых глазах девчонки, что было легко спутать с горением костра. Мия безвольно упала на землю, будто тотчас уснула. Пэн прождал пару секунд, как по деревьям заскользило очертания чего-то темного, все ближе и ближе подбирающегося к нему, на толстых стволах уже можно было различить обезличенный силуэт. Оно скользнуло в круг, сверкая яркими белыми прорезями, на месте, где должны быть глаза, тут же подхватывая на руки девчонку и уносясь прочь.
Войдя в центр круга Питер Пэн, поднял флейту, которую сломал Темный, оранжевая дымка по взмаху руки тут же починила её. Пэн высыпая остатки сонного порошка прямо в отверстия флейты, наигрывая спокойную мелодию, наблюдая как дети один за другим засыпают на земле.
Мия попыталась перевернуться во сне, болезненный стон слетел с губ, когда она наткнулась бедром на что-то очень твердое. Девчонка попыталась сдвинуться, но вновь нога с болью врезалась куда-то. Медленно приоткрывая глаза, Мия осматривала, где она оказалась, все еще в полусне.
Осознание свалилось на неё, словно гром средь ясного неба. Грудную клетку сдавило, она не успела осознать все до конца как слезы полились из глаз против её воли. Пустота в груди болела сильнее, чем образовавшиеся на ногах синяки. Приняв сидячее положение, девчонка приложилась лбом о решетки клетки.
— Эй, — грубый мальчишечий голос заставил её удивленно начать озираться. Но угол обзора был очень маленький, Мия слышала лишь шарканье ботинок по земле. — Скажи Пэну, что принцесса очнулась.
— Кто ты? Где я? — закричала Мия, хватая решетку пальцами, пытаясь повернуть голову чтобы разглядеть хоть что-то. Клетка была настолько маленькой, будто для животных сделана.
Никто не ответил, шарканье ботинок становилось все тише, но тот, кто говорил, должно быть был еще рядом. Мия уперлась лбом в холодный металл. Сотни мыслей вращались в её голове. Музыка была приятной, но всерьез уходить... она бы ни за что не ушла, если только...
«Папа бросил меня», — пронеслось в мыслях, — «бросил, ведь я узнала его тайну».
— Так, так, так, — знакомый голос прозвучал откуда-то сверху, но крутить головой долго не пришлось, мужские ботинки появились прямо перед лицом. Юноша, что играл ночью, сел на корточки, не сводя глаз с девчонки. Мия узнала в его лице Питера Пэна, удостоверяясь, что это именно он похитил её. — Не пугайся, но пока придется тебе посидеть здесь, — медленно начал Пэн, улыбка играла на его губах.
— Выпусти меня, — попросила Мия, прижавшись лицом к решетке, — отпусти.
— Отпустить? — засмеялся Пэн, но неожиданно лицо его стало серьёзным. –Ты сама пожелала пойти со мной, а сейчас передумала? Так не бывает, сиротка, — язвительно заметил Питер, возвращая на лицо усмешку. — Отдыхай и наслаждайся красотами этого острова, правда, пока-что на уровне земли.
Питер Пэн поднялся на ноги, Мия видела лишь как он уходит.
— Отпусти! Пожалуйста, отпусти меня! — прохныкала девчонка, упираясь до боли лбом в решетки. — Пожалуйста, я прошу тебя отпусти, умоляю...
Слезы задушили все мольбы, она уткнулась головой в колени, желая, чтобы все было сном. Вот она проснется, и все будет как раньше. Бэй разбудит её, на столе отец сделает завтрак с любимым печеньем и начнет извиняться за убийство того мужчины. Мия непременно остынет и простит его, а Бэй улыбнется и скажет, что придумал как им все начать сначала.
Мии уже не нужно было это начало, она хотела вернуться туда, где казалось все плохим. Вернуться к отцу, которого все боялись, но быть дома, а не в три погибели в клетке, в которой даже встать на ноги невозможно.
Пусть все было бы как раньше, она бы была уверена, что это грязный пират убил маму, а отец пытался её спасти.
Но то, что она видела на корабле, пока лежала на борту не давало больше даже предположить, что то, что рассказывал детям Румпельштильцхен было правдой. Мия словно в тумане видела, как темный маг вырвал сердце её мамы, как какой-то пират бросился перед ней на колени. Видела с каким удовлетворением это сделал отец и от этого хотелось выть в голос. Все его хорошие поступки перечеркнулись этим подлым бесчеловечным убийством, которое невозможно было оправдать.
При следующем её пробуждение она сразу поняла, где проснулась. Клетка даже отдаленно не напоминала её кровать. Солнце нагревало клетку, Мия старалась не шевелиться лишний раз днем. Тогда она поняла, лучше всего спать именно когда солнце в зените, а не ночью.
Следующую ночь она бодрствовала, считала пальцы на руках, теребила подвеску рассматривая её, скребла ею решетку. Жалко не было, подвеску все равно подарил отец. Мия порывалась выкинуть её, для неё отца больше не существовало, однако она было хоть чем-то что можно было повертеть в руках. Плач со стороны лагеря, пугал до безумия в эту ночь.
На третий день Мия крепко спала, отдаленно слыша звонкий мальчишечий смех. Ночь показалась ей бесконечной. Ноги начинали болеть, жечь, пульсировать, тогда она решила разрабатывать мышцы, напрягать каждый участок тела пока он не заболит. Дождь обрадовал, как никогда ранее, набирая в ладошки воду, она наконец смогла попить.
Шаги возле неё не стихали ни на один день в течение недели. Кто-то постоянно находился рядом, они сменяли друг друга, но всегда находились в участке, который она никак не могла увидеть. Мия осознала, насколько была голодна, и только тогда до неё дошло, что она ни разу не захотела справить нужду. Клетка была зачарована будто отключая потребности пленников. Ни голода, ни жажды, никаких потребностей она не испытывала. Да и голодом не назвать, то, что она чувствовала, скорее голодом вкусовых ощущений, но никак не желудка.
Девчонка тщетно проводила руками по земле, она пыталась дотянуться до лежащего совсем рядом камешка, но никак не доставала до него. Ветер неожиданно усилился, и только этот камешек поднялся и упал прямо возле неё. Она стала чертить линии, означающие проведенные дни прямо в клетке сильно вдавливая его в стенку. Лишь передняя стена была решеткой, остальные сплошными.
Очередной ночью Мия прочертила линию камнем, понимая, что все три стены уже в отметинах и чертить придется на решетке. Потянув магией упавший листочек дерева, она стала медленно рвать его.
***
Веселье и смех звучали над всей поляной в густой чаще леса. Мальчишки играли: кто-то играл с деревянными мечами, некоторые пускали стрелы в тарелки с ужина. По деревьям лазили обычно дети лет двенадцати-тринадцати, они свисали с веток, и вопили всякий раз, когда кто-то проходил мимо, стараясь напугать. Многие падали и шли плакать глубоко в лес. Никто ни за кем не следил, все просто веселились, развлекая себя перед ночными танцами.
Пэн довольно обводил взглядом лагерь, вальяжно прислонившись к дереву спиной. Это был рай для детей. Никаких взрослых, которые бы охали, что нужно быть осторожнее, никого кто бы полечил бедных деток, которым случайно прилетел по макушке деревянный меч. Дети редко испытывают жалость, а в его лагери совсем нет. Только веселье, игры и никаких взрослых, поучавших других.
Блондин стоял рядом с Пэном, в губах у него была зажата травинка, ему, как и лидеру острова нравилось то, что он видел. Феликс был не просто его правой рукой, а другом, по крайней мере, Феликс видел себя именно так. Пэн всегда отличал его от других, ставил выше остальных помощников.
Бежавший из леса паренек привлек внимание обоих, они переглянулись, но не спешили идти на встречу ему, хотя было очевидно, что бежит он именно к ним.
— Пэн, — отдышавшись выдохнул он, — там... там...
— Что там Элиот? — раздраженно перебил его Феликс.
Пэн с интересом смотрел на Элиота, пока тот согнувшись все еще тяжело дышал.
— Мия перестала подавать признаки жизни, — выговорил Элиот, разгибаясь и заправляя прядь светлых волос за ухо. — Она уже вторые сутки лежит в одной позе с закрытыми глазами. Я нарушил приказ не заговаривать с ней, она никак не отреагировала на мой голос, на то, что я стучал по клетке тоже...
Сведя брови к переносице, Пэн скривил губы, отталкиваясь от дерева.
— Померла что ли? — равнодушно спросил Пэн не обращаясь к кому-то конкретному.
Феликс безучастно пожал плечами.
— Обидно, конечно, — протянул Питер, — она оказалась еще слабей, чем я рассчитывал. Уберу сам тело.
Он бы с радостью повесил эту работенку на Элиота или Феликса, однако магия прочно защищала клетку, они бы её не открыли при всем желание. Пока Питер шел до клеток, раздумывал как лучше поступить. Вариантов было много, утопить, закопать или отправить в скалу черепа. Если она владела магией, будет неплохо, если остров впитает её став сильнее. Пэн решил иссушить тело девчонки, в этом случае от неё все равно ничего не останется, а остров обретет чуть больше силы, вместе с ним и Пэн.
Подойдя к клетке, шатен, присел на корточки, как когда-то, казалось, совсем не недавно, а вроде и давно. Девчонка действительно лежала без движений, глаза плотно закрыты и даже зрачок не мельтешил под веками. На пробу Питер поднял её руку, нащупать пульс не получилось, он разжал пальцы, рука девчонки тут же ударилась о металлическое днище, ни один мускул не дрогнул на лице, которое будто потеряло детские очертания за время плена.
— И впрямь померла, — негромко вынес вердикт Питер Пэн.
Отворив клетку взмахом руки, Пэн без усилий поднял на руки исхудавшее тело. Дымка закружила его в водоворот, Пэн твердо встал на ноги через пару секунд уже в скале черепа. Свою ношу он положил на пол, принявшись ждать тень. Темный силуэт сразу появился по приказу.
— Подпитка, — он кивнул на лежащее тело девчонки, — проверь владеет ли она магией, если да, оставь острову напитаться, а если нет сбрось в озеро, но не к русалкам, — предупредил Пэн, растворяясь на последних словах в дымке.
Тень подплыла ближе, она кружила над девчонкой. Резко вздохнув сквозь зубы, Мия огляделась, замечая, как тень тянет к ней свои руки. Притворяться больше смысла не было, тень явно учует подвох. Девчонка спешно вскочила, но стоило ей подняться на ноги, она тут же повалилась на пол. Тень молча летела над ней, она потянула её, хватая за волосы. Мия ползком старалась уйти, концентрируя магию в ногах. Все должно быть не так, она же тренировалась вставать на корточки, все было в порядке, почему сейчас не могла встать. Девчонка предприняла еще одну попытку, почувствовав, как тепло разошлось по ногам, они словно окрепли. Мия рванула к лестнице, каждую секунду пока она спускалась, она пыталась переместиться, тщетно, ведь девчонка не знала ни одного места куда могла бы попасть. Нетландию она видела лишь из клетки.
Мия не успела ступить на землю после ступенек, как цепкие руки тени подхватили её. Девчонка с содроганием видела, как они взлетают высоко в небо, ей было по-настоящему страшно. Тень точно доставит её к Пэну, а он снова запрет в клетке, у неё не будет ни шанса. Одна только мысль об этом заставила её сердце ускоренно застучать, она начала брыкаться, вырывать руки из хватки тени, которая держала её за подмышки. Мия предприняла последнюю попытку сильно толкнувшись ногами, вжавшись на мгновенье в тень, она резко крутанулась в воздухе. Смерть лучше, чем просидеть в клетке всю жизнь, мучительно умирая.
Не ожидавшая такого, тень ослабила хватку, чтобы удержать девчонку от падения, но та уже летела вниз. Тень ринулась за ней со всей скоростью. Водная гладь приняла девчонку. Под воду тень не могла залететь, она кружила над океаном, высматривая в толщах воды силуэт сбежавшей.
Мия пыталась дышать, она совсем не была сведуща в магии, отлынивала от уроков навязанными отцом, но упорная тренировка дала плоды. Сначала она перемещала по воздуху камни, листья, через некоторое время она смогла даже призвать ягоды малины, которая кустами росла вдалеке. Убрать пульс наложив сверху иллюзорную кожу было несложно. Лежать в одной позе двое суток куда сложнее, из-за этого попытка убежать на ногах не увенчалась успехом. Силы кончались, в носу засвербело от попадавшей воды. Понимая, что больше она не протянет, девчонка вынырнула на поверхность тяжело дыша.
В округе совсем ничего не было видно, Мия барахталась далеко от суши. Она все пыталась держаться на воде, но руки подводили, ноги начали неметь. Мия вдохнула как можно больше кислорода, понимая, что уходит под воду.
Сознание начинало проясняться, Мия зажмурилась. Двинув ногой, девчонка с придыханием заметила, что не натыкается на решетку. Страх открыть глаза сковывал тело, мышцы ныли от недавней физической активности.
— Я знаю, что ты очнулась, — мужской баритон разрезал тишину в помещение.
— Пожалуйста, только не в клетку, — просипела девчонка, все еще не открывая глаз, утыкаясь носом в подушку, — умоляю, только не в клетку... прошу... лучше смерть.
Мия вцепилась в койку сжав в руках простынь, так что костяшки её рук побелели. Она по-прежнему боялась открывать глаза, вдруг она уже была в клетке, просто большой.
— Не похожа ты на пропащую, — удивленный тон голоса мужчины, заставил девчонку все же повернуть к нему голову.
Она распахнула глаза. Это была не клетка, комната, на стене висел спасательный круг и сеть для ловли рыбы. Столик перед кроватью, на которой она лежала был завален пачками сигар и картами, под ним стояли темные бутылки. В круглом окне девчонка смогла разглядеть непроглядные темные воды, а покачивания комнаты только укрепили её мысли.
— Это корабль? — спросила Мия, принимая сидячее положение, как тут же лицо её помрачнело, она попятилась к стене. — Вы везете меня к Пэну?
Мужчина с черными волосами прищурился, проведя рукой по подбородку покрытой черной щетиной. Вторая его рука с крюком, вместо запястья, без угрозы лежала на столе, однако Мия шумно сглотнула, когда заметила это отличие. Под черным плащом виднелась красная рубаха, оголяющая волосы на груди, тяжелая подвеска на шее была из серебра, Мия невольно тронула свою, понимая, что её нет на шее, она сжала руку, видно потеряла в борьбе с тенью. Очередная догадка свалилась на неё, будто на голову упал огромный кусок льда, заставляя страх плотным кольцом оплести её.
— Вы пираты? — расширила глаза девчонка.
Мужчина с усмешкой поджал губы, подтверждая её догадку. Мия не любила пиратов, боялась и опасалась после рассказов отца, даже выдернутые из кромки сознания воспоминания о настоящем убийце не заставили её поменять мнение. Мама была бы жива, если бы не пираты, эта мысль плотно укрепилась в её голове за время заточения в клетке.
— Нет, нет, — Мия опустила глаза схватившись за голову.
Она жалела больше всего на свете, что тогда услышала ту приятную мелодию. Редко покидая стены дома, Мии свезло попасть в плен и к Питеру Пэну, и к пиратам. Мия не сомневалась, что её запрут под замок, или сразу выдадут в руки Пэна, который тоже запрет её под замок.
Ненависть к отцу запылала с большей силой. Из-за него она попала в эти условия... она бы не ушла не узнав, что он убил маму. Ушла... Мия выдохнула, она не уходила. Пэн забрал её, а отец ничего не сделал чтобы найти. Прокручивая в голове, как он забрал Бея, но не попытался забрать её, она ненавидела его еще сильнее изо дня в день вспоминая события той злополучной ночи.
— Ты сбежала от Пэна? — нарушил тишину пират, девчонка никак не отреагировала, продолжала качаться из стороны в сторону закрывая лицо. — Глупые вы дети, сбегаете из дома, потом пытаетесь сбежать от Пэна считая Нетландию райским местом.
Подставлять команду из-за какой-то девчонки он бы не стал. Связываться с Пэном себе дороже.
— Не по своей воли я здесь оказалась, — прошипела девчонка, раздраженная, что пират решил учить её жизни. — Из-за вас пиратов убили мою маму.
— А папаша что? — спросил мужчина без особого интереса.
— Нет у меня отца, — резко ответила девочка.
— Как это нет? Что сладкое запретил на ночь есть или гулять допоздна не разрешает?
Мия гневно подняла голову, опуская ноги на пол.
— Он убил маму, потому что она ушла с таким как вы — пиратом, которому семья и честь пустой звук, — низко произнесла девчонка, презрительно кривя губы.
Мужчина оцепенел, внимательный взор стал скользить по девчонке, будто пытаясь что-то отыскать в её внешности. Он встал со стула, подойдя к ней.
— Как твоё имя?
— Вам то что? Пленников по именам не кличут, отдадите Пэну, да забудете, — вздохнула Мия, сожаление накрыло её по новой, заглушая злость.
Пират фыркнул.
— Захочу заставлю, но дабы развенчать нелестный миф о нас, спрошу еще раз, — он наклонился к девчонке, которая смотрела куда-то в сторону, — как твоё имя?
— Мия, — глухо отозвалась она.
Мужчина отшатнулся, он спешно вышел из каюты оставляя девчонку одну. Но призрачное спокойствие нарушил вошедший матрос. Толстый низкий мужчина с нелепой красной шапкой на лбу. Густая щетина добавляла ему пару десятков лет.
— Быстрее, быстрее, — приговаривал он, спешно суетясь, — поднимайся.
— Что вы хотите? — спросила Мия, встав с койки.
— Надобно спрятать тебя от мальчишек, давай же.
— Спрятать? — изумленно вытаращила глаза Мия. — Вы меня не отдадите Пэну?
Мужчина испуганно посмотрел на неё, но тут же спохватился, толкая в нишу пола, закидывая девчонку одеялами. Шум отвлек его, он стал еще быстрее двигать койку.
— Сиди тихо, они уже на борту, — прошептал он, наклонившись к нише, прежде чем захлопнуть её.
Мия осталась одна в темноте, она подобрала ноги, ложась на бок, накрытая одеялами. Почти перестала дышать, когда дверь в каюту отворилась, она смогла различить голоса.
— Она представляет особый интерес для него, — мальчишечий голос, заставил девчонку испуганно сжаться.
— Я же сказал, нет здесь детей.
Мия не слушала дальше, она уткнулась в одеяло носом, нижняя губа дрожала толи от голоса, толи от страха. Дверь снова закрылась, но девчонка не спешила двигаться, продолжала лежать. Дверца ниши распахнулась, Мия не видела этого.
— Добро пожаловать на Веселый Роджер, — громко объявил мужчина в черном плаще.
— Не выдали, почему? — с пристыженным видом спросила Мия, выбираясь из ниши, когда удостоверилась в безопасности. Хотя какая безопасность может быть с пиратами.
— Пора развенчивать мифы, Дюймовочка, — хмыкнул пират, намекая на миниатюрность девочки. — Меня зовут Киллиан Джонс, я капитан корабля. Матрос мистер Сми прятал тебя. Идем знакомится с командой.
Киллиан прошел к двери, Мия проследовала за ним. С командой не знакомят, когда собираются держать в плену, решила она, уже более уверенней взбираясь на борт. Киллиан поочередно представлял матросов, показывал расположение столовой и кухни, предоставил ей отдельную каюту, в которой Мия быстро освоилась.
***
— Одерживай
(уменьшить быстроту, с которой катится судно, когда положен руль право или лево, по команде одерживай! рулевой отводит руль, ставит его или прямо, или близко к этому положению!)
Мия резко отвела штурвал ставя его прямо по команде, она прищурилась, стараясь снова не ошибиться и не поставить его в диаметральную плоскость (в теории корабля вертикальная продольная плоскость, представляющая плоскость симметрии корабля).
Крюк, стоящий рядом буквально на несколько дюймов, прокрутил румпель (рычаг для поворота руля).
— Вот так, — поправил он её, — пиратство это тебе не в клетке сидеть.
Мия усмехнулась, она правда старалась запоминать, чему её учил Киллиан. Оказалось, быть пиратом весело. Никаких забот, кроме, конечно, приказов капитана. Мия не мечтала в тринадцать лет стоять на корабле и изучать рулевое управление кораблем, однако сейчас вдали от дома, она вдруг поняла, что не хочет возвращаться. Не хочет проводить жизнь в четырех стенах, видеть трупы и заляпанный кровью пиджак отца. Она скучала по Бейлфайру, но надеялась, что Бей сможет образумить отца и когда ни будь они найдут её. Главное не сейчас, когда ветер трепет завязанные в тугую косу волосы, шум океана успокаивает, а горизонта и не видать за бортом.
Единственное, что пугало девчонку, они до сих пор были в Нетландии. В любой момент пролетающая тень могла увидеть её на борту, Мия боялась, что свысока её могут узнать. Пиратская шляпа, покрывавшая голову, была неудобна, но немного прибавляла уверенности. Волосы девочка закалывала под шляпу. Расправляя воротник темно-синего плаща, косы почти не было видно, она сливалась с цветом. Крюк расщедрился, дав ей одежду самого младшего юнги, которая пришлась впору, платье цеплялось и было неудобным здесь.
— Чего пригорюнилась, Дюймовочка? — улыбался капитан, облокачиваясь спиной на высокий фальшборт корабля.
— Я вырасту и поколочу тебя, — сморщила носик Мия, через секунду её взгляд потеплел. — Боюсь, что Пэн придет за мной, — честно призналась она.
— Не успеет, — отмахнулся капитан, роясь в кармане плаща.
Его не меньше заботило, что Пэн может прийти за ней. Каждый день он вглядывался в горизонт, боясь увидеть тень или мальчишек на лодке, они отплывали все дальше и дальше от берегов Нетландии.
— Знаешь что это? — Крюк вытащил из кармана зеленый маленький боб. Вглядевшись, Мия отрицательно покачала головой. — Волшебный боб, он может перенести нас в любой мир.
Голубые глаза сверкнули интересом.
— Мы можем убраться из Нетландии? — с придыханием спросила Мия.
— Можем, — подтвердил Крюк, сжимая боб в кулаке, он неожиданно усмехнулся, — не только можем, но и уберемся на закате из этого проклятого местечка. Бороздить океаны Нетландии увлекательно если учитывать вечную молодость, зачарованный лес понравится тебе не меньше.
— Мне нельзя, — резко воскликнула Мия, — там... там меня может найти он.
— Папаша? — понимающе кивнул Крюк, — не переживай, на его имени табу, не произноси его, он тебе и не отыщет в море.
С задержкой Мия кивнула, но вдруг обернулась на капитана с нечитаемым выражением лица.
— Ты знаешь кто он?
Крюк приоткрыл рот сцепив зубы. Он сам понял, что сказал слишком многое, но отмолчаться не получится.
— Знаю, — кивнул пират, — понял почему ты представляешь интерес для Пэна и когда ты говорила об отце. Я видел темного мага давно, очень давно, я догадался.
Испытывающий взгляд все обводил капитана, стараясь поймать на лжи. Не найдя за что зацепиться в его словах, Мия кивнула. Темного многие знали, выживших только после встречи с ним насчитывалось мало.
Не прятаться от тени, не закалывать волосы, да, девчонка хотела наконец покинуть Нетландию, обернувшуюся для неё кошмаром во плоти.
— Пора набивать трюмкушать, — громко воскликнул Алан, проходя мимо них, — вперед, в камбузкухня.
— Иди, ветер паруса полощетмаленький ветер или не под тем углом дует в паруса, нужно поймать попутный, — Крюк любовно огладил штурвал.
Поспешив за Аланом, Мия нагнала его.
— Ты уже как настоящий пират, — засмеялся Алан, заметив девчонку, неловко спускающуюся по ступенькам.
— Привыкнуть к тряске непросто, — усмехнулась Мия.
— Тряска в лодках, колебания корабля — качка, — объяснил Алан.
Мия активно закивала головой, будто обещая, что запомнит. Морские термины давались ей непросто. Алан усмехнулся, открывая дверь камбуза перед девочкой. При появлении ребенка на корабле, многие впали в глубокое отцовство. Пиратство и жестокость две составляющие единого целого, и все же когда есть о ком заботиться, появляется то светлое чувство в грудной клетке, заставляющая засовывать в карманы штанов лишние конфеты, объяснять свой быт, видя заинтересованность во взгляде. Тишь да гладь на борту наскучивали матросам, бороздить берега Нетландии, где их корабль был единственным — скучно, все были взбудоражены скорейшим перемещением в зачарованный лес.
Присев рядом с мистером Сми, Мия приветливо улыбнулась ему. Пока все разбирали со столов еду, она осторожно накладывала себе небольшую порцию. Киллиан предупредил, что нельзя много есть, когда она так долго не ела в клетке, Мия следовала его указаниям, как никак, он был капитаном.
— Тащи стакан.
Мия выглянула из-за стола услышав голос Алана, который и кричал своему другу, она никак не могла запомнить всех по именам. Мужчина спешно встал, найдя на другом столике обычный деревянный стакан, оставляя кружку дурно пахнущего напитка, отточенным движением он сунул кости лежавшие на столе в стакан, переворачивая его и ставя в центр стола.
— Это игра? Что это за штуки? — спросила Мия мистера Сми, который тоже увлеченно повернулся.
— Кости. Называются так, ведь сделаны из костей животных. Слушай правила, — мистер Сми чуть отклонился к девчонке спиной, чтобы видеть происходящее, — в стакане ровно пять костей, — он указал на стакан, который первый поднял Алан. — Каждый делает двенадцать ходов. Алан может бросить максимум три раза сейчас, — мистер Сми замолчал, когда кости полетели на стол из стакана, а Алан принялся рассматривать значение.
Чертыхнувшись Алан снова начал трясти стакан погрузив туда предварительно кости. Снова выпало значение, которое его не устроило. Третий раз он тряс стакан куда дольше. Мию воротило, от того, когда они трогали кости, как представляла, что это кости настоящих животных, её бросало в дрожь.
— «Фул», — громко объявил Алан, с улыбкой поправляя шляпу.
Мия непонимающе вновь окликнула мистера Сми.
— «Фул»... — повторил он, — вон видишь у него на одной кости «три», а на двух других «четыре», значит фул, сорок очков, — мистер Сми показал пальцем на друга Алана, который что-то записывал. — Хенри считает штрафные числа, которые выпали вместе с фулом, но им не являются.
— Но он же выкинул сначала две «четверки» и лишь потом «тройку», — запротестовала Мия.
— Верно-верно, некоторые кости можно оставлять на столе, понимаешь, как бы добивать до нужной комбинации.
Мия кивнула, зажевав губу, когда кости принял сидящий от Алана мужчина. Равнодушие сквозило на его лице, пока он раз за разом выбрасывал кости, громко объявив в конце:
— «Большой спринт».
— Видишь, — мистер Сми вновь откинулся к девчонке, — у него «два» на одной кости, «три» на другой, «четыре», «пять» и «шесть», значится «большой спринт». Есть еще «малый спринт», это от «одного» до «пяти», двадцать-тридцать очков. Поняла?
Мия снова кивнула, поднимаясь из-за стола чтобы разглядеть как кидает кости третий участник.
— «Пара», — сказал кто-то из матросов за спиной играющего, на что тот зло зыркнул на него, кривя губы.
— Это потому, что у него только две кости одинаковые? — не дожидаясь разъяснений спросила Мия, — вон «три» и «три», поэтому «пара»?
Мистер Сми не сдержал легкую улыбку, повернувшись к девчонке.
— Правильно, — похвалил он её, — еще есть «две пары», то бишь четыре кости одинаковые. Но это очень плохая заявка, всего пять-десять очков. А «тройка» — три кости одного достоинства, но это тоже десяток очков.
Мия узнала еще о таких комбинациях как «каре» — четыре кости одного значения, что уже являлось пятидесяти очкам. Но про рассказанную мистером Сми «яхту» — пять костей одинакового значения, она так и не смогла лицезреть, сто очков, было почти заявкой на победу.
По истечению двенадцати ходов набранные очки суммировались и из них вычитались штрафы. Победителем оказался неизвестные Мии матрос, как сказал мистер Сми, зовут его Эзра. Мужчина довольно собирал выигранные монеты, с которыми так не хотели расставаться пираты, отрывая каждую от сердца.
— Веселимся? — Мия с содроганием следила за очередной устроенной игрой, когда голос Крюка прервал матросов. — Все на борт! Лотовый бегом!
Эзра, а именно он и был лотовым (человек, который бросает лот), спешно поднялся и побежал, огибая капитана. Мия поравнялась с Крюком.
— Ему нужно бросить лотлинь(веревка для измерения глубины)? — спросила Мия.
— Да, — быстро ответил капитан, потрепав девчонку по волосам.
Мия недовольно посмотрела на него, но подбежала к столу, ведь вспомнила, что забыла свою шляпу на лавке.
— Скоро прибудем в зачарованный лес, — выдохнул Крюк, глядя как спешно поднимается его команда на борт.
Киллиан протянул Мии руку, та с охотой взяла за его ладонь, корабль вело, качало в разные стороны. Стоило им выйти, Мия приложила руку к шляпе, которая мгновенно слетела с головы, лишь веревка, оплетшая шею, не дала ей улететь. Они вошли в опасную зону. Грозовые тучи сгущались, сверкали белым цветом не переставая. Крюк подвел девчонку к штурвалу, за которым сам встал.
— Вперед! — громко гаркнул он, кидая тот самый волшебный боб в воду.
Паруса трепыхались от сильного ветра, Эзра уже отошел к фальшборту держась за него. Мия стояла спиной к Крюку, она побоялась держаться за штурвал, оттого крепко вцепилась в его запястья.
Боб засветился зеленым соприкоснувшись с водой, образовывая огромную воронку, тянувшую корабль небывалой силой на дно. Испугавшись Мия, закрыла глаза, напрягая ноги, она боялась упасть.
— Смотри, — прокричал капитан, прямо ей на ухо, — эти виды перед погружением прекрасны. Возьми штурвал, держи его в диаметральной плоскости и только в ней.
Мия открыла глаза, замечая, как её колотит крупная дрожь. Она послушно переложила руки на штурвал, замечая, что свою руку Крюк уместил внизу рулевого управления, придерживая.
Небо сгущалось, капли дождя падали прямо на её лицо. Мия не понимала, как капитан мог доверить ей управление кораблем, но изо всех сил держала штурвал стараясь оправдать доверие. Мышцы ныли, но девчонка упорно держала руки, прямо не позволяя ни на дюйм сдвинуться штурвалу. Водоворот расширился, боб пытался подстроиться под размеры корабля, создавая еще более сильное притяжение. Зеленый отблеск уже был перед глазами, как и добрая половина водной воронки. Руки дрожали, но девчонка упрямо следовала приказу, держать штурвал в диаметральной плоскости.
Характерный звук, будто корабль зацепил дно, раздался в её ушах, вся вода была сверху, органы скручивались внутри, но глаза не закрывались, следя за судном.
Показалось, будто её прибили к полу, несколько секунд в ушах стоял дикий шум. Мгновенье и все смолкло в водной тиши. Корабль полностью ушел под воду, закрывая водоворот собой.
Мия понимала, что единственное что её держит еще на корабле, это штурвал, она вцепилась в него изо всех сил, понимая, что Крюка нет рядом, страх на секунду завладел ей. Резко вода стала прибивать её к кораблю, держать необходимости не было, корабль сам выплывал наверх.
Вдохнув полной грудью воздух, Мия закашлялась, выплевывая воду, которая стекала с борта Веселого Роджера обратно в море. Она огляделась, Крюк встал на ноги позади неё показывая большой палец, некоторые уже принялись выгонять воду с борта, видать бывалые. Мистер Сми снял красную шапку с головы, выжимая, Адам и Эзра поправляли паруса.
— В порядке? — хмыкнул пират, замечая, что Мия до сих пор сидит возле штурвала, дрожит и не отпускает его.
Медленно девочка с расширенными глазами повернулась к пирату, с трудом разжав онемевшие пальцы. Киллиан поджал губы, думая, что возможно это была не лучшая идея доверить тринадцатилетней девчонке штурвал корабля в шторм под волшебным бобом, создавшим водоворот.
— Это было... — Мия не могла подобрать слов, чтобы выразить свои смешанные эмоции, — просто невероятно здорово! — она засмеялась. — Я никогда не чувствовала ничего подобного! У меня получилось! Ты видел?
Эмоции захлестывали её, переполняли изнутри. Она была уверена, что они выжили благодаря ей, за что её брала небывалая гордость за себя. Страх сменился облегчением на лице капитана, который потрепал девчонку по волосам.
— Ми-и-ия, — словно пробуя её имя на вкус, протянул Крюк вставая за штурвал. — Твое имя слишком звучное, если ты не хочешь попасться своему папаше, конечно же, — покачал он головой, — никогда не хотелось назваться иначе?
Девчонка надула губы, задумчиво смотря на него.
— Например? — почесала она бровь. — Лия? Амилия, Эмилия...
— Антарес, — резко перебил её капитан, уверенно взирая перед собой. — Ярчайшая звезда в созвездии Скорпиона. Эта звезда покровительствует военным, наделяет храбростью и бесшабашностью в какой-то степени.
— Антарес, — повторила Мия, вновь кидая взгляд на Джонса, — мне нравится.
Храбрость — черта, которой их семья была обделена, и из-за которой была унижена. Мия хотела быть храброй, чтобы её не судили по отцу и его трусости. В глазах появились искры уверенности. Она не труслива, иначе сбежала бы с борта в каюту. Нет. Она удержала штурвал, сбежала из Нетландии... и не боится оставаться с пиратами. Она больше ничего не будет бояться, примерив на себя имя, сочившееся храбростью, величием.
— Мия, бегом сюда, — прокричал Адам, крутя швабру.
Девчонка кивнула, но будто вспомнив что-то остановилась.
— Меня зовут Антарес, — громко произнесла она, хватая швабру.
В ответ она получила удивленные взгляды, Адам лишь пожал плечами, мол как угодно, показывая, где и как сметать воду с корабля. Антарес не видела, как улыбка расцвела на лице капитана Крюка.
— Не запрягай девчонку, — остановил Адама мистер Сми, — пришвартуемся, пущай пройдется по суше, приказ капитана.
— Мне не сложно мистер Сми, — покачала головой Антарес, — я успею немного помочь.
Мистер Сми пожал плечами. Поправляя на лбу красную шапку. Адам наблюдал как новоявленная Антарес сгребает воду, силенок было явно маловато для такой работенки, он сам это понимал, однако если девчонка хотела быть полноценным членом их команды ей нужно было работать наравне с остальными и лучше если она сразу это поймет.