Кровавые чернила [Blood ink]

У смерти есть свобода, которую ты хотела бы заполучить.

Если бы ты не исчезла, это было бы так. Больше нет бега, больше нет сокрытия, больше нет страха. Твоя семья перестанет тебя искать, и Бантан Бойс не придется сталкиваться с твоими проблемами.

Было бы так легко уйти от обязанности жить в этом мире.

Но есть причины, по которым ты должна остаться.

Ты представляешь это в своей голове, как Джису плачет, когда твоё тело оказывается безжизненным и бледным. Ты можете видеть горе, сокрушающее её маленькое тело, абсолютное отчаяние, окрашивающее красоту её лица.

Ты можешь видеть бесчисленных телохранителей и наставников, которые следили за тобой всю твою жизнь, склонив головы в печали, зная, что это был их нежелательный обман, который привело к твоей кончине.

И ты можешь видеть своего отца.

Он не плачет, не грустит - только холодно разочарован тем, что его совершенно воспитанного наследника больше нет.

Да.

Это одна из причин, по которой ты должна жить.

Ты хочешь быть живой и бросить ему вызов так долго, как сможешь. Ты хочешь взять шаблон, который он создал для тебя, чтобы вписаться в него, разорвать его на куски и стать самим собой. Ты хочешь жить так, как ты хочешь, а не так, как хочет он.

Ты не хочешь причинять людям боль.

Ты никогда не хочешь быть найденной.

Ты просто хочешь провести всю свою жизнь вне досягаемости этого человека, призрака неудачи, нависшего над краем его видения, которое разрушает его идеально построенный мир.

Итак, ты хочешь умереть, но ты одновременно этого не хочешь.

Тем не менее, ты выберешь смерть, нежели вернуться в эту позолоченную клетку для птиц в доме отца.

Так что, да.

Ты говоришь: «Убей меня. Просто сделай это сейчас».

И ты закрываешь глаза ,ожидая татуировщика с черными волосами и черными алмазными глазами, с молочной кожей и мягкими красными губами и татуировкой, которая соединяется с твоей ... ты ждешь, пока он сотрёт тебя с этого мира.

Ты ждёшь.

И ждёшь.

Наконец, когда в конце туннеля не появляется света, в который ты могла бы войти, ты открываешь один глаз.

Они все просто ... сидят на одном месте.

«Знаешь что?» - Чонгук вытаскивает зажим из пистолета, затем шлепает пустое оружие рядом с ним. «Нет. Я ещё не закончил с тобой».

«Это должна была быть какая-то обратная психология?» - Тэхён шепчет Джину, глядя на тебя, как будто ты сумасшедшая.

Широкие плечи пожимают плечами, Джин поворачивается к младшему и продолжает заботиться о его ране. Все они ведут себя так, будто ничего не произошло.

«Эй», - ты протестуешь. «Ты должен был убить меня! Давай! Я жду».

«Нет», - рассеянно говорит Чонгук, вздрагивая, Джин оборачивает какую-то медицинскую пленку вокруг его руки и плеча, но по-прежнему проступает красный пигмент сквозь нетронутую белую марлю.

«Пожалуйста.» Ты не слишком горда, чтобы просить о возможности быть доставленной в этот ад с красивым бантом на шее. Опустившись на колени, ты изо всех сил стараешься удержаться от движения фургона и смотришь в бесконечные глаза Чонгука. «Не отсылай меня обратно. Я сделаю все, что угодно ...».

Ты сделаешь.

Что угодно.

Медленно, одна черная бровь изгибается с любопытством.

«О, не беспокойся. Ты многое сделаешь», - легко говорит Чонгук. «Теперь сядь и заткнись, и если ты снова будешь говорить, я стрельну тебе в ногу. Не смертельно, просто очень больно».

«Нет, он не сделает этого», - вздыхает Джин.

«Нет сделаю», - твердо отвечает Чонгук.

В любом случае, ты скользишь обратно на свое место и скрещиваешь руки, не говоря ни слова.

О чем тебя спросят? Что ещё им нужно знать?

Конечно, если они выяснили, кто ты и откуда ты, они также знают, что ты никогда не была вовлечена в семейный бизнес.

Несомненно.

Остальная часть пути проходит в тишине, кроме случайного вздоха боли Чонгука.

После того, как Джин закончил с перевязкой, его рука и плечо покрыты слоем белой марли, чтобы задержать кровь. Джин возвращается на свое место рядом с тобой, в его руке всё ещё лежит марля.

«Т/И», - говорит Джин. «Повернись. Я должен завязать тебе глаза».

Сомневаясь, тебя подтолкнул Чонгук, угрожающе размахивая пистолетом.

Не смертельно, просто очень больно.

Если он получил черный глаз только от того, что сделал тебе татуировку, он хорошо знает, что ты пробьёшь ему ножевую рану, если он попытается выстрелить в твою ногу.

Ты все равно оборачиваешься, позволяя Джину завязать тебе глаза. Там есть туманный свет, который всё ещё просачивается сквозь материал, но ты не можешь различить ничего, кроме смутных темных фигур.

Слепота немного обостряет твои чувства. Ты можете различить отчетливый звук того, что кто-то бормочет под нос, вероятно, Хосок за рулем, и ты можешь почувствовать движение спокойного Джина в воздухе.

Ты чувствуешь запах пота, крови и дыма, и ты можешь слышать, как кто-то ритмично стучит пальцем по одному из сидений.

Это вещи, на которых ты сосредотачиваешься до конца пути. Легкий запах мяты в дыхании Джина. Раздражение Чонгука. Мягкое скольжение рук Хосока по рулю фургона.

Время проходит, и вскоре фургон останавливается. Ты чувствуешь, как Джин движется рядом с тобой, и слышишь, как дверь открывается.

«Хорошо, все выходим».

Кто-то берет тебя за руку и тянет вверх, ведя тебя, выходя из фургона на улицу.

Здесь тихо; достаточно тихо, чтобы понять, что ты больше не в городе. Сверчки тихо стрекочут,а воздух наполнен свежестью.

Рука обхватывает твоё запястье и тянет вперед. Ты слепо следуешь его указаниям, на каждом шагу осторожное движение во избежании препятствий.

Дверь открывается, и холод вечера оттесняется теплом, когда ты входишь внутрь. Пол толстый и мягкий; дорогое ковровое покрытие. Когда ты попадаешь внутрь, рука слегка толкает тебя назад, давая сигнал остановиться.

«Где мы оставим её, хён?». Это большая рука Тэхёна, окольцованная вокруг твоего запястья, и его глубокий голос хрипел где-то над твоей головой.

Джин отвечает ему мягким, сладким тоном.«Отведи её в одну из комнат для гостей, и ...»

«Нет». Этот гладкий голос - это голос Чонгука, отсекающий старшего. «Она не наша гостья. Она будет в белой комнате».

Многострадальный вздох вибрирует в воздухе. «Чонгук ...»

«Не сажайте её в белую комнату", - Хосок скулит. Его голос где-то перед тобой, исчезает в приглушенном мягком ковре. «Она не сделала ничего плохого,Гук».

«Пока что нет». Рука Тэхёна отрывается от тебя и на её замену приходит рука чуть меньше по размеру, которая посылает сквозь тебя лучи света простым прикосновением.

«Пойдем со мной», - бормочет Чонгук. Он буквально тащит тебя за собой, не принимая во внимание твоё состояние с ограниченными возможностями, быстро ведя тебя в другую комнату.

«Эй!» - ты взвизгиваешь, напрягаясь от его крепкой хватки. «Ты мог бы замедлиться?»

Его единственный ответ - сделать паузу на минуту и ​​отпустить тебя. Тогда твои ноги начинают подкашиваться ,он хватает тебя по свадебному на руки.

Разве он не ранен или что-то?

«Гук, ты серьезно?». Снова Хосок, но на этот раз в его голосе звучит беспокойство. «Отдай её мне. Ты причинишь себе еще больше боли».

«Нет!». Торс Чонгука быстро отворачивается от чего-то, его руки держат тебя как ребенка, защищающего свою игрушку. Когда он двигается, легкое шипение боли скользит между его зубами. «Я единственный, кто видит её такой, какая она есть на самом деле», говорит Чонгук веселому мужчине. «Вы, ребята, посадили бы её в хорошую чистую комнату со всеми удобствами. Она причиняет нам боль, хён. Я не стану вознаграждать её за это».

Ты немного насмехаешься в его руках, раскачиваясь в отчаянии. «Как я причинила вам боли?» - ты бормочешь почти шёпотом. «И я не собака. Никто не награждает меня».

«Заткнись». Чонгук начинает с того, что ты считаешь лестничным маршем, легко балансируя, несмотря на его раненое состояние.

В конце лестницы вы проходите чуть дальше ,заходя в дверной проём. В новой комнате ты внезапно падаешь, сильно падая на твердую поверхность.

«Ай», - ворчишь ты, за секунды до того, как импровизированная повязка на глазах отрывается от твоего лица.

Ты моргаете от неожиданной яркости это комнаты, с ужасом наблюдая за тем, что это почти похоже на комнату для допросов. С одной стороны от тебя стоит один белый стол и два белых стула, на одном из которых сидишь ты. Кроме этого, комната совершенно пуста.

Все белое.

Стены, потолок, пол, даже дверь белая. Находясь в темноте так долго, на это ослепительно больно смотреть.

Итак, ты смотришь на единственное темное пятно в комнате; человек с глазами, похожими на две черные дыры, засасывающий тебя в водоворот.

Чонгук всё ещё без рубашки с завёрнутым плечом, как мумия, но это не делает его менее пугающим.

Его руки хлопают по столу перед тобой.

«Так скажи мне, Т/И», - говорит он тихо, с искрой опасности. «Что они послали тебя найти?»

Что?

«Никто не послал меня что-либо делать», - прямо говоришь ты ему.

Резкий смех вырывается из его проколотых губ, и он делает это разочаровывающе привлекательное движение, когда он высоко поднимает одну бровь снисходительным образом.

«Не ври мне, Т/И. Я знаю, что твой отец послал тебя сюда. Теперь скажи мне, почему».

«Мой отец не послал меня», - честно повторяешь ты. «Никто не посылал. Я пришла сама».

Зубы Чонгука стиснуты, и его большие глаза лани медленно сужаются. Злой свет искрится в глубине глаз. «Хорошо», - говорит он, поднимаясь, чтобы встать в полный рост . «Ты не хочешь говорить? Это твой выбор».

«Я говорю!». Ты с тревогой наблюдаешь, как он шагает к двери, открывая ее. «Куда ты идешь?!»

Когда он поворачивается к тебе и мерзко улыбается, внутри появляется неприятное чувство.

«Готовься, принцесса», - мурлыкает Чонгук издевательски-нежным голосом. «Твоё наказание уже в пути. Если ты не хочешь говорить сама, я заставлю тебя».

(☞ ͡° ͜ʖ ͡°)☞