Год моей смерти

Нерро после того, как Шииротайовин, наконец-то, покинул замок, почувствовал, как стало легче дышать. Остаток дня он кое-как дотянул до ужина и скорого сна, а весь следующий день занял делами. Разъезжал между соседними замками, чтобы получить кое-какую работенку за несколько золотых, лично отвез несколько писем в деревни и пригороды, купил разных материалов для работы чароплетов и магов, словом, делал все, чтобы никто из замка не имел возможности с ним заговорить. Ведь для этого нужно Нерро поймать, а Нерро этим днем сделался особенно неуловимым.

Нерро нужно было подумать. Или наоборот – опустошить свою голову полностью. В череде бытовых дел он терялся легко, растворяясь в работе, которая приносила хоть какую-то радость. И подтверждение того, что зачем-то он, Нерро Ллойд, все еще нужен и важен.

О, столкновение с Шииротайовином не каждому дано легко перенести. Соревноваться с ним, тягаться, пытаться быть хоть сколько-нибудь заметным на его ярком фоне – сложно. Нерро впервые столкнулся с существом, внутренняя сила которого была бы настолько велика. Дело не в магии вовсе, стержень характера, личности, если хотите, был настолько приметным и особенным, что вера в себя разбивалась очень легко. Боги, которых Нерро встречал раньше, бывали и сильными, и пугающими, и впечатляющими, но ни один из них и рядом не стоял с Шииротайовином.

Нерро, откровенно говоря, недолюбливающий богов, и вдруг столкнулся с таким богом, перед которым и сам готов был упасть на колени. Вот, что заставило Нерро уйти в себя и сбежать от работников замка в якобы очень важные дела. Не только лишь одна ревность; да, Амика навеки – недостижимая красотка, но переживания Нерро, в том числе, были и в другой плоскости. Представьте, много лет вы боялись, возможно, при этом ненавидели и желали мести богам, а следом, в один прекрасный (или не очень) день появляется бог, который одним своим видом заставляет в него верить и перед ним колено преклонить. Не желал Нерро таких чувств, а они появились. А Нерро Ллойд так не хотел.

У него была надежда, что однажды он вернет сполна всем тем, кто отнял у него его же жизнь, имя и возможность спокойно жить на родной земле. Но как это сделать, когда есть такие боги, а?

В смешанных чувствах Нерро топил себя в делах, измотал коня, себя, порвал рюкзак, в который напихал слишком много покупок, так еще и чуть кошелек не потерял. После четырех часов дня кое-как добрался до Синего замка, вернул коня в стойло, обхватил порванный рюкзак будто ящик и понес его внутрь.

День в делах не помог. Нерро пришлось это признать, стоя прямо перед дверью в комнату счетоводов. Рюкзак был слишком тяжел даже для него, но Нерро упрямо держал его на весу. Потрескавшееся дерево двери – это все, что Нерро видел перед собой. Запоздало он подумал о том, что такие частенько можно встретить в Арьенге.

На севере.

Том севере, который был родиной Нерро. И который однажды разбил всю его жизнь вдребезги.

Смуглый Нерро с приметными зеленым глазами был северянином. Не по крови – в ней намешано много востока и совсем чуть-чуть юга, но по праву рождения и воспитанию именно северянин. Разве кто-нибудь может о таком догадаться? Очень вряд ли. Внешность совершенно не северная, мягкий певучий акцент давно стерт из речи, привычка и манера себя вести изменены, северный менталитет спрятан глубоко внутри. Снаружи Нерро – самый обычный представитель запада. В меру вежлив, в меру весел, в меру открыт душой. На западе всему есть мера. Все в определенной норме, относительно которой измеряются остальные народности. В сравнении с западом южане заносчивы, а люди востока – легки и веселы. В сравнении с западом северяне суровы и скупы на ласку. В сравнении с западом все слишком особенные, но именно на западе столичные земли, главные отделение инквизиции и самая влиятельная из Великих семей – Амбер Рид.

Именно запад – это стандарт и точка отсчета. Поэтому да, поэтому запад – это центр Ренда. Не географический, но культурный и политический – точно.

Нерро очень постарался, чтобы стать одним из выходцев запада. Но эта потрескавшаяся дверь все равно что отражение той маски, которую он носит много лет.

Нерро Ллойд устал быть Нерро Ллойдом. Устал улыбаться тогда, когда не хотелось. Устал быть вежливым, когда можно было бы лишь взглядом поставить на место. Северное сердце пылало в груди Нерро; но показывать это пламя нельзя никому.

Как же бесит.

Дверь неожиданно распахнулась, в проеме показался один из парочки счетоводов, которые работали с Дан Вэем.

⁃ Все в порядке, Нерро? - бесстрастно и без приветствий спросил он.

Нерро молча смотрел на счетовода, запоздало осознав, что забыл натянуть на свое лицо маску того самого Нерро Ллойда, которым он живет уже больше десяти лет.

⁃ Вполне, - коротко ответил он.

⁃ Возможно, стоит опустить рюкзак, - предложил счетовод.

⁃ Мне удобно так.

Счетовод держал в руках письмо, на котором виднелась крупная вензельная печать инквизиции. Нерро это не понравилось. Он смотрел на письмо, закипая лишь больше.

⁃ Отнесите рюкзак в комнату, Нерро. Мы приведем в порядок все, что вы приобрели, - не согласился счетовод. - После этого я отдам вам письмо.

⁃ Не раньше?

⁃ Нет. Господин Дан Вэй хорошо научил нас правильному порядку вещей. И его мы нарушать не намерены.

Где этих счетоводов нашел Дан Вэй – Нерро не знал. Он просто доверился теневому магу, благодаря которому дела в Синем замке худо-бедно, но поправились. Как сыр в масле не катались, но жить стали явно лучше. Нерро опустил рюкзак за порог, подпихнув его ногой внутрь. Затем выпрямился и протянул руку.

Счетовод все это время внимательно следил за пастырем Синего замка. Даже когда Нерро протянул руку, письмо отдавать не спешил.

⁃ Что, нас отправляют на каторгу? - вяло пошутил Нерро, из-за чего шутка превратилась в мрачный комментарий.

⁃ Почти, - спокойно ответил счетовод – его-то настроение ни от каких вестей не поменяется. Пока стоит замок – работа счетовода продолжается. - Их счетоводы желают свести с нами счеты.

⁃ Звучит как сражение счетоводов.

⁃ Надеюсь, до него не дойдет, - ответил счетовод, сунул письмо в ладонь Нерро и закрыл дверь прямо перед его носом.

Ллойд, оставшись вновь оказавшись в полутьме и тишине перед старой дверью, даже не сразу зашевелился. Потом все-таки опустил глаза в письмо от инквизиции, быстро пробежавшись по его строкам. Текст был обычным. Не выдающимся.

Завтра после обеда несколько представителей инквизиции явятся в Синий замок, чтобы проверить его помещения. Начало, конечно, будничное, но следом шло сообщение, что все работники замка обвиняются в хранении опасных магических артефактов такой-то категории (высшей восьмой, но Нерро и знать не знал, что артефакты еще и по категориям делятся). И если работники Синего замка заинтересованы в том, чтобы эти обвинения снять, то нужно содействовать инквизиции полностью.

Содействовать полностью.

Фраза инквизиции, которой боится абсолютно каждый замок Ренда. Потому что она означает лишь одно: все, что инквизиторы посчитают нужным забрать из замка, должно быть им передано. Это могут быть и заклинания, и мебель... и даже, вы не поверите, маги и чароплеты. Для замков такая фраза означает то, что существовать ему осталось считанные дни. Это не пустые слова – когда-то такое же письмо было выслано Красному замку. Теперь от него только башенка осталась. Та самая, что среди поля стоит и зверье в округе распугивает.

Надо отметить, что инквизиция такие письма шлет только в случае серьезного нарушения магических законов. И нарушения эти доказаны. Что ж, артефакты в замке действительно были. Нерро их своими глазами видел. Артефакты считаются запрещенными, их хранение – действительно тяжкое преступление. Дальше по тяжести только убийство. Вот и делайте выводы, в чем там замок обвиняли. Мрачные шутки Нерро о каторге, кажется, теперь уже даже не шутки, а предсказания. Надо же, даже мальчики-предсказатели не нужны.

Уже и без них все ясно.

Что ж, инквизиции нужно передать артефакты сразу, как только они приедут. Провести их самым коротким путем в подвалы, чтобы они не повстречали бесценных работников замка и не увезли их в качестве штрафных очков. Синий замок не переживет потери ни одного работника.

Нерро коротко выдохнул. Приезд инквизиции был ожидаем, но то, что попросят о полном содействии... Видать, что-то инквизиция хочет вытащить из Синего замка под соусом истории с артефактами. И интересуют их вовсе не камни с силой наместника Тени – что им с ними делать? Это не то, что вообще можно использовать. Опасные камни, которым не место среди людей.

Нерро начал злиться. Какого черта все происходит именно сейчас? Они наконец-то закончили все отношения с мэром Донвиля, были свободны и готовы браться за другую работу, чтобы немного расти и дальше... Стоило лишь почувствовать свежий ветерок свободы, как тут же у новой клетки дверка приоткрылась.

Нерро не помнил, как дошел до своей комнаты. В рабочую гостиную идти не хотелось. Ему сперва нужно было подготовиться, чтобы рассказать невеселые вести остальным работникам.

⁃ Что-то ты грустный.

Нерро встрепенулся и поднял глаза. Дан Вэй сидел в его комнате, удобно усевшись в старом кресле прямо около окна. Он нагло дымил трубкой в окно, хотя Нерро уже сбился со счету, сколько раз он просил Дан Вэя так не делать.

⁃ И это говорит мне тот, у кого даже фраза «Я рад» звучит как речь с похорон? - тут же ответил Нерро.

⁃ Ага, - кивнул он.

Сегодня он прятал волосы под вытянутой черной шапкой, из-за чего его лицо было полностью открытым. Он выглядел подозрительно хорошо – возможно, в таком хорошем состоянии Нерро его никогда и не встречал; однако взгляд нисколько не поменялся. Все такой же пронзительный и тяжелый.

За ночь, что его не было в замке, сходство Дан Вэя с Шииротайовином усилилось так, что Нерро принялся нервничать. Вдруг, на самом деле теневой бог его разыгрывает, а?

⁃ Как съездил в Донвиль? - спросил Нерро.

⁃ Как пообщался с Широ? - в тон ему ответил Дан Вэй.

Нерро вздохнул и уселся на свою аккуратно заправленную кровать, принявшись разглаживать покрывало, на котором не было и следа складок. Дан Вэй задумчиво проследил все эти движения, лишенные смысла, но хорошо показывающие состояние Нерро.

⁃ Не сказать, что удачно, но в наших делах просто и не бывает, - пожал плечами Дан Вэй, глядя в руки пастыря Синего замка. - Письмо уже пришло? Как-то даже быстро для инквизиции.

⁃ Да-да, поэтому пойдем в гостиную.

⁃ В письме ничего хорошего?

⁃ Я же говорю, пойдем в рабочую гостиную, - упрямо ответил Нерро.

⁃ Некоторые боги производят очень сильное впечатление, Нерро. Широ не единственный такой. Есть еще. Не теряйся только от того, что они такие. Ты сильный человек, тебе тоже есть, чем гордиться, - сказал вдруг Дан Вэй.

Нерро нахмурился и отложил в сторону письмо.

Северное сердце в груди раскалилось до такой степени, что, казалось, жгло уже физически, хотя едва ли это возможно.

⁃ Я много об этом думал, и все-таки решил спросить, - заговорил Нерро на чистом мелодичном арье, который давно не позволял себе использовать. Надо же, даже спустя столько лет никуда он не делся. Все так же прекрасно и по-аристократически Нерро говорил на нем. - Если бы ты сдал меня, ты бы так обогатился...

⁃ Я не ищу денег.

⁃ Все ищут денег. Или власти. А власти, чтобы иметь больше денег. Все всегда из-за денег, Дан Вэй.

⁃ Я не ищу денег, Нерро, - повторил Дан Вэй.

⁃ А что тогда? Зачем сидеть здесь, имея все, что уже есть у тебя?

Нерро не глуп и понимал, что загадочная связь с Шииротайовином дала Дан Вэй не мало материальных благ. Очень существенных; если хотите знать, достаток, в котором жил теневой маг, нисколько не отличался от достатка какого-нибудь среднего представителя Великой семьи. А это ведь самый маленький процент населения Ренда.

Возможно, оказавшись в таких условиях, богатства он уже и не ищет, но и в полное отсутствие житейской жадности Нерро сложно было поверить. Природа человек проста – получив меньшее, сразу же хочется большего.

Не надо лишних слов о чистоте души. Нерро в это не верил вовсе. И, знаете ли, не только лишь из-за своей печальной истории.

Аристократ из Великой семьи; из семьи, что испокон веков правила севером и его столицей – Арье – так аристократ насмотрелся, что в самом деле движет людьми.

⁃ Из-за тебя. Я сижу здесь из-за тебя, - просто ответил Дан Вэй.

⁃ Что? - не понял Нерро, едва вырвавшись из своих темных мыслей.

⁃ Узнал твою историю и решил, что должен тебе помочь.

⁃ Чушь.

⁃ Ну, отчасти чушь. Но ты очень мне нравишься, Нерро. Поэтому я все еще сижу в этом замке, хотя давно мог бы сделать здесь свои дела и скрыться где-нибудь в глуши. Но твоя история заставила меня изменить свои планы. Поэтому узнав, что ты столкнулся с Широ, я пришел ждать тебя сюда. Хотел убедиться, что встреча с таким богом не пошатнула твою веру в собственный путь.

⁃ Нет у меня никакого пути.

⁃ Есть. У любого человека с севера он есть.

⁃ Я больше не человек с севера, Дан Вэй. Ты продал свои внутренности в обмен на свободу, а я всего себя. Тот, кем я был, уж мертв много лет. Поэтому, раз испытываешь к тому Нерро уважение, дай мне хотя бы пять минут, чтобы успокоиться.

Дан Вэй медленно кивнул, рассматривая лицо настоящего Нерро Ллойда. Редкая возможность, жалко не воспользоваться.

Дан Вэй наблюдал, как Нерро медленно стирает с лица раздражение, злость; как на смену приходят спокойствие и задумчивость, присущие ситуации. Нерро хорош в том, чтобы подбирать подходящие выражения лица и правильные интонации. Дан Вэй думал о том, что Нерро очень хорошо постарался, чтобы полностью поменять свою оболочку. То, каким его видят люди.

Это не про магию вовсе, никакого волшебства и чудес, Нерро работал над собой, но другого пути у него не было. Слишком велика была опасность лишиться жизни. Участь, которая постигла всю его семью, могла бы достаться и ему.

Обретя, наконец, вид, присущий любому жителю запада; натянув это подчеркнуто вежливое спокойствие на себя, он решил продолжить.

⁃ Ты выглядишь хорошо сегодня, - произнес Нерро. - И не скажешь, что ночь была сложной.

⁃ Да, неплохо. Под кофтой даже мышцы наросли, представляешь, - хмыкнул Дан Вэй, нисколько не комментируя перемены в Нерро. - Она, магия в моем теле, всегда так поступает. За каждое использование и лечение моих ран поджирает меня медленно и со вкусом. Всю ночь меня мучила. Чувствовал ее зубы и когти повсюду... а после такого, как самая настоящая сумасшедшая любовница, окружила меня теплом и заботой, - хмыкнул Дан Вэй. - Все, что съела, заполнила собой. И так раз за разом поступает... И с каждым разом во мне все меньше человека, но все больше магии.

⁃ Разве это плохо? Ты становишься сильнее. И... внешне. Меняешься только в лучшую сторону.

⁃ Я теряю человеческую суть, Нерро. Сдвигаюсь в сторону божественных созданий без царя в голове.

⁃ И что будет, когда магия съест в тебе все? - заинтересовался Нерро.

Обычно Дан Вэй не откровенничал. Их отношения строились не на том, как много они знали друг о друге, а насколько открыто могли говорить наедине. Этим двоим ценнее были не тайны каждого, а происходящее на душе. Что Нерро, что Дан Вэю именно это приходилось скрывать от окружающих; и тем ценнее было найти того, кому можно открыться.

Редкий подарок в Ренде. Уж поверьте.

⁃ Я не знаю. Возможно, «Дан Вэя» не станет. Будет кто-то с моим лицом, - Дан Вэй вдруг рассмеялся. - Хотя своего лица у меня давно уж нет. Смотри-ка, все, что осталось, – это я сам внутри чужого тела. Но даже меня все меньше и меньше... Я это чувствую, Нерро. Как меняются мои мысли.

⁃ Это не может быть взрослением? Опытом? Твоя жизнь не была простой...

⁃ Нет. Никаких сомнений, Нерро. Магия что-то забирает у меня... Хотя все еще осталось то, до чего она не может добраться. Есть что-то в глубине, чего она боится касаться, и визжит каждый раз, как соприкасается - Дан Вэй хмыкнул. - Ладно. Это только мои опасения. Даже если такое случится, и я исчезну окончательно, то будет очень не скоро. Не сейчас уж точно.

Странные разговоры для человека с таким здоровым видом. Сидит никакой не осунувшийся вовсе; здоровый цвет лица, даже легкий румянец имелся. Серебряные глаза блестят, взгляд их ясный, крепкие ладони ловко держат трубку, а ноги, явно сильные, легко поднимут хозяина с кресла и понесут туда, куда тот прикажет.

Никак у Нерро в голове не укладывалось, что чем лучше Дан Вэя выглядит снаружи, тем хуже, на самом деле, обстоят дела. Что же важнее? Сохранить себя или свою жизнь? Удивительный вопрос, ведь одно без другого-то как существует? А вот у Нерро и Дан Вэя жизненные ситуации таковы, что стоит именно такой выбор. Пока они выбирают жизнь, они отдаляют себя от собственной сути. В погоне за спасением не задумываешься о целостности себя и своей личности, но Нерро всякую спокойную минуту своей жизни чувствовал подобие сожаления.

Он бы хотел быть... тем человеком. Из прошлого. Даже в мыслях имя свое не упоминал. Тот человек мертв; и имя похоронено с ним. Инквизиции не узнать; не узнать и богам.

Юноши с севера, последнего из своего рода, нет. Он мертв.

Нерро глубоко вздохнул. Пора идти.

Йина той ночью не могла уснуть.

Странно, ведь прошлой, когда Дан Вэя ранили, поспать особо-то и не удалось. Казалось бы, она должна была устать. Умориться от таких приключений и переживаний.

Но сон не шел.

Завтра приедет инквизиция. Прямо сюда. Прямо в их замок, до которого никому дела не было много лет. А оказалось, что на самом дне этой развалины хранились древние опасные артефакты. Синий замок виноват в том, что Донвиль накрыло волной магии.

Нерро рассказывал все это спокойно, с присущей ему рассудительностью. Он говорил хорошо, доступны и не оставив никаких сомнений в происходящем, но никак не понимала Йина, почему он так спокоен. То, о чем он говорил, предвещало конец Синему замку. Конец той надежде, за которую они цеплялись, ради чего старались и работали бессонными ночами.

У них отнимут замок. И для некоторых это потеря не только работы, но еще и жилья. Дома. В куда более широком смысле, чем просто лишь место для сна. Йине тут же стали приходить в голову все те замечательные вечера, что они проводили вместе, разжигая костры недалеко от замка. Как вместе после обеда распивали дешевые помои, которые на деревенском рынке называли «кофе», как выбирались на ярмарки в пригороды, а на День магии – в Донвиль. Как было весело... как всегда весело и хорошо здесь, в месте, где чувствуешь себя нужным, важным... чувствуешь себя неотъемлемой частью чего-то, что можно было бы назвать домом и семьей. То, что всегда искала Йина, нашлось здесь, в Синем замке. И за неполные два годы радости расплата такова – отнимут все.

Йина раскуривала трубку, пытаясь понять, как за пару дней все может перевернуться с ног на голову. Причем в том месте, где, казалось, вообще ничего не происходит, кроме обычных рабочих будней неудачливых магов и чароплетов. А тут тебе и встреча с теневым магом, и сражения с опасными паразитами, и столкновения с богами... Инквизиция тут еще со своим полным содействием...

Что теперь со всеми ними будет? Смогут ли они и дальше тут работать? Или инквизиция закроет замок навсегда, еще и наказав всех его работников за хранение страшных артефактов?

Дан Вэй был тут же. Сидел на кривой лавочке и тоже курил. Но выглядел абсолютно спокойным и невозмутимым. Йина даже ему завидовала.

Его вчерашней ночью сильно потрепало, он был серьезно, едва ли не смертельно ранен и... Йина так перепугалась той ночью, и от его ранения, и от такого поразительного нежелания жить, с которым она просто не сталкивалась. Жизнь – ценное понятие в Ренде, как можно по своей воле хотеть от него избавиться? Еще вчера Дан Вэй был полностью сломленным, нутром и телом, Йина была уверена, а теперь...

Посмотрите-ка на него. Сидит, пышет здоровьем и силой направо-налево, так еще и новости о визите инквизиции никак его не задели. Что это? Умение держать себя в руках? Или равнодушие к чужой судьбе? Настолько погряз в проблемах своего нутра, что реального мира вокруг не видит?

Или, может быть, ему абсолютно все равно? И на самом деле, никакой такой Сини й замок никогда его и не волновал. Он ведь бывший инквизитор, говорят, бывшими они не бывают. Вернется на свою службу, все-то у него будет хорошо. Вот и не переживает.

Хотелось бы Йине так думать, но за те несколько дней, что она провела рядом с Дан Вэем, мнение о нем начало меняться.

Многие не было ясно, но одно она сейчас понимала точно. Дан Вэй просто очень хорошо себя контролирует. И это то, чему ей стоит у него поучиться.

⁃ Почему ты так спокоен? - не выдержала Йина.

⁃ Ничего еще не случилось, - ответил Дан Вэй.

⁃ Случится точно. Это же инквизиция. Они не умеют шутить.

⁃ Они нет. Зато мы – да, - ответил Дан Вэй, сощурившись.

Они сидели во внутренним дворе, никаких видов, кроме как на грязные потрескавшиеся стены замка, не открывалось. Кто знает, может, это вообще последний их вечер в этой ветхой махине?

⁃ Завтра оставайся в своей комнате, - сказал Дан Вэй после паузы. - Инквизиция должна узнать о тебе в последнюю очередь.

⁃ Это еще почему?

⁃ Так надо.

⁃ Хватит, Дан Вэй. Хватит этих недомолвок. Мне хватило вчерашней ночи – забыл, чем она закончилась, а? Ты ведь предлагал стать напарниками, что-то говорил о доверии, и...

⁃ Да, ты права, что ж... - он выпустил дым изо рта, после чего продолжил. - Это нужно, чтобы потом ты могла выйти из замка без лишних подозрений. Инквизиция должна быть уверена, что тебя с самого начала здесь не было.

⁃ Ты мне побег предлагаешь?

⁃ Почти.

⁃ Я не согласна.

⁃ Понимаю, поэтому мы сделаем это вместе. С моей помощью ты точно здесь не останешься.

⁃ Я не собираюсь сбегать... И всех бросать... - возмутилась Йина.

⁃ Мы никого не бросаем, - Дан Вэй прикрыл глаза, подставив лицо ночному ветерку. - Ситуация усложнилась. Придется сыграть не по правилам.

Йина покосилась на Дан Вэя:

⁃ А до этого ты, значит, по правилам играл?

⁃ Вполне.

⁃ И у дворца мэра?

⁃ Он же не жаловался. Даже заплатил, - пожал плечами Дан Вэй.

Его невозмутимый и вместе с тем расслабленный вид был даже непривычен Йине. Дело в том, что все почти пару лет ее работы здесь теневой маг выглядел мрачным, болезным и в основном полусонным. Но посмотрите, какие преображения. Ночь на дворе, а он как будто только пробуждается.

⁃ Инквизиция нас в покое не оставит, если схватит.

⁃ Для этого нас надо схватить, это ты верно подметила, - подмигнул Дан Вэй.

⁃ И не хочу я никого оставлять на произвол судьбы. Как все остальные будут здесь, а?

⁃ Они уже взрослые, Йина. Справятся. Тем более, их всех арестуют и отвезут в Серый замок в Сокидо. Можно сказать, бесплатная поездка в столичный регион. Так посмотреть – не произвол судьбы вовсе.

⁃ Это не смешно.

⁃ Я и не смеюсь. Я просто абсолютно уверен в каждом работнике замка. Думаю, каждого из них с радостью бы взяли на работу в восьмой корпус, - Дан Вэй не улыбался, когда говорил.

Йина открыла рот, чтобы заспорить – согласитесь, комплимент сомнительный. Все знали, что самые чертовски неприятные инквизиторы работают именно в восьмом корпусе, корпусе внутренней разведки. Это Йина еще довольно скромно о них думала. Правда такова – восьмой корпус в самой инквизиции иначе как «корпус ублюдков» редко кто называл.

- И еще, Йина. Скрывать не буду – вытащить тебя из замка важнее, чем поддерживать остальных.

⁃ Что за выдумки...

⁃ Ты дочь Берга. Инквизиция не должна тебя получить, - очень серьезно ответил Дан Вэй, повернувшись к ней.

Хоть и темно, а его серебряные глаза видно очень хорошо. Блестят как свежие монеты. И колючие как иглы. Не страшно, но неприятно – точно.

⁃ Я всего лишь его дочь, а не он сам, - помотала головой Йина. - Артефакты я делать не умею, а моя эрудиция относительно магического мира вряд ли имеет ценность.

⁃ Ошибаешься. На данный момент ты самый ценный работник Синего замка.

Йина была очень удивлена такому заявлению. Дан Вэй же продолжал раскуривать трубку и рассматривать обшарпанную стену.

⁃ Откуда такие выводы?

⁃ Будем считать, что знать больше других – моя тайная способность.

С этими словам теневой маг поднялся и бодрым шагом пошел обратно в замок. Ему предстояло много работы.

О, состав инквизиторов, которых направили в Синий замок, был поистине великолепным. Они будто бы не на проверку собрались, а на штурм. Посудите сами – глава четвертого корпуса Ивьен Гаусс, он же древний паразит Вирго (пусть известно далеко не всем, но факта же не отменяет?); световая богиня Эйдиен; световой сурок Свонк; отряды инквизиторов с первого по четвертый корпус... Даже, кажется, парочка из шестого имелась.

Черная их форма, начищенная до блеска сапоги, бодрые кони, что несли их из Сокидо несколько часов кряду Синим трактом, все это составляло картинку самой настоящей инквизиции; той, о которой много говорят в народе; суровой службе, что балансирует меж божественным миром и людьми, оставаясь все же именно людям защитниками.

Такой серьезный состав в несколько десятков инквизиторов, конечно, не просто так был собран. Артефакты, которые предстояло извлекать из Синего замка, носили высшую категорию опасности, с которой инквизиция последний раз сталкивалась очень давно. Потому имелись тут и боги – как без них безопасно перевезти такие камни в инквизицию?

По артефактам решения не было принято. В Фиолетовый замок уже отправлены претензии богам, обвинения в нарушения множества пунктов договора меж богами и людьми, но сами боги находились в смятении. У них, видите ли, был раскол, что мешал им договориться. У Шииротайовина росло число сторонников, но и противников было все еще не мало. При том находилась и третья нейтральная сторона, не желавшая ни конфликтов, ни решения проблем с артефактами.

Вот и выходило, что булыжники, конечно, сегодня заберут, но это же... просто перекладывание опасности из одной крепости в другую. И кто сказал, что Серый замок – более надежное место хранения, чем Синий замок?

Был бы на этом утреннем мероприятии Шииротайовин, сказал бы очень честно – лучше уж оставить булыжники там, где они лежат. Боги хоть и сглупили в свое время, но положили его силу в правильном месте. Контуры Синего замка хорошо сдерживают силу камней. Сможет ли подобным похвастаться Серый замок? Даже бывший его хозяин, Сэй Вонк, такого гарантировать не мог. В конце концов, сила Шииротайвона – это действительно явление и событие в божественном мире, с которым доселе никто не сталкивался.

Вранье. Ложь. И божеская глупость. Вот, что об этом думал монстр Тени, наблюдая за всей этой процессией. Его не замечал никто (что удивительно при его размерах), а сам монстр со своего места видел все прекрасно. И смотрел это все будто бы очередной глупый спектакль, разыгранный в божественном театре. Нет, боги далеко не всегда так глупы.

Но почему-то, когда дело касается Шииротайовина, все они будто бы теряют способность связно мыслить.

Эйдиен, конечно, сторонницей Шииротайовина не была, но если уж выбирать из двух зол, то пусть лучше он съест свои камни и вернет себе силу. Пора признать, что не могут ни люди, ни боги хранить его силу отдельно от хозяина и не подвергать при этом все земли опасности.

Донвиль смог выдержать натиск того, что просочилось из Синего замка. Да, все жители заметили странное и где-то даже неприятное давление; немногочисленным магам города и вовсе нелегко пришлось, но обошлось без жертв. Шииротайовин, находятся на нижних этажах Синего замка, сам отмечал, что наружу было выпущено ровно столько его силы, сколько это было бы возможно, не допуская драм и трагедий. Что еще раз доказывало, как хорошо подготовился тот, кто все это устроил.

Что ж, в этот раз повезло; но вечно ли контуры Синего замка смогут сдерживать артефакты? Не то шутник, не то поклонник Шииротайовина показал, что вечной защиты нет. И Эйдиен считала, что этой истории пора как-то завершиться. В конце концов, всегда можно призвать Свет и Тень вмешаться.

Раз Эйдиен не заинтересована в судьбе страшных артефактов, то зачем сюда поехала?

За тем, что ей наобещал хороший мальчик-предсказатель.

Кукловоды. Маги-кукловоды, которых, по слухам, уж больше нет, прячутся именно в Синем замке. А Эйдиен очень хотелось получить их в руки. Ведь много лет назад, когда она совершила попытку овладеть этой загадочной магией, у нее ничего не вышло.

Всех носителей магии кукловодов перебили. И знание об их страшной магии ушло с ними в могилу. Поразительная история – люди изобрели особую магию; один северный род придумал ее и передавал значение только внутри своей семьи, сделав это знание особым, недоступным всем. Так они гордились своей уникальной магией, которая способна поработить и сделать своей марионеткой, кого угодно – будто то человек, бог или паразит. Не важно. Все были слабы перед этой магией и ее хозяином. Магия, не знавшая ограничений дня и ночи; против которой не было приема; магия, знание о которой бережно хранилось лишь в одной семье... Исчезла вместе со своими носителями.

У Великой северной семьи Ийве Инг, что издавна властвовала в ледяном Арьенге, была побочная ветвь Ийве.

Была.

И больше ее нет.

Эйдиен ехала к Синему замку с большой надеждой. Если хороший мальчик-предсказатель ее не обманул, то у нее в руках скоро окажется оружие против любого бога; и Шииротайовина в том числе. И вот тогда эту глупую историю с артефактами можно будет очень и очень красиво завершить. В нем, в финале этом, что рисовала себе Эйдиен, Лэолин восседает на сияющем троне, вокруг нее тьма обожателей, а Шииротайовин, смиренный и теперь уже покорный благодаря магии кукловодов, кладет свою жизнь на служение богам и людям. Иначе чего ради Свет и Тень выпустили на свет такое всесильное чудовище? Уж точно не для внепланового Судного дня.

Световым богам, к которым относилась Эйдиен, свойственны такого рода фантазии. Знаете ли, с толикой фанатизма, нарциссизма и наивной ненормальности. Каков Свет сам; таковы и его дети.

Сэй Вонк, что увязался, можно сказать, за компанию, в самом деле собирался проследить, чтобы все прошло строго по регламенту. Нет, он не собирался красть артефакты ради Шииротайовина, но не позволит никому отдалить их от него. Все должно быть честно. Причем так честно, как считает Сэй Вонк. Не забывайте, он все-таки бог Света, а потому толика ненормальности братьев и сестер имелась и у него.

В отличие от двух световых фантазеров, Ивьен оказался во главе этого отряда не по своей воле. Тереза, крайне недовольная его неудачей позапрошлой ночью, никак не оставляла его в покое, поэтому Ивьен попросту сбежал таким образом. Не то, чтобы он боялся Терезы, хотя от нее зависели некоторые его планы, но уж очень эта богиня умела быть надоедливой. Хотелось Ивьен немного передохнуть и свои глазами в тишине и покое понаблюдать за ситуацией.

А оказалось, что из огня да в полымя.

⁃ Надо же, ни царапины, - посетовал Свонк вместо приветствия, глядя на него. - А я думал, Боро тебе глаз вырвет. Ну, в крайне случае, нос разобьет.

⁃ Не начинай, - прошипел Ивьен в ответ.

Было три утра, и они собрались покидать Сокидо ради поездки в Синий замок.

⁃ А что так? Или ты сразу с Шииротайовином хочешь поговорить о своей прогулке той ночью? Поверь, ему не понравилось, что ты тронул его контрактора, - Сэй Вонк приблизился к Ивьену вплотную. Он был ниже ростом, нескладный и невзрачный на фоне такого красавчика, как Ивьен. Однако всем видом показывал, что это нисколько ему не мешает. - То, что ты спишь с Лэолин, не поможет тебе. Уговор был простой – сидишь тихо, тебя никто не трогает. А ты что?

⁃ Я? Вселился в медиума благодаря проклятью, что подарил Шииротайовин миру. Попытался погулять, как и любой паразит в моем положении, и вдруг мне решили помешать. Странно, ведь медиум сам меня позвал, а я еще и виноват оказался. Конечно, я попытался себя защитить, - пожал плечами Ивьен. - Учите своих щенков манерам. Тогда и получать будут меньше. А ты, Свонк, теперь людей защищаешь? Интересно. Необычно. Для тебя.

Ивьен хмыкнул и наклонился к Свонку:

⁃ Я вот слышал, ты на востоке неудачный роман закрутил. И бедняжка теперь, кажется, на тот свет отправится, но сперва родит от тебя не пойми что. Будешь плохо себя вести, твой ублюдок пойдет на опыты для Боро. Поверь, это легко устроить. И ни один бог за тебя не вступится.

Конечно, не вступится.

Ведь боги детей иметь не могут; более того, многие из них детей и не жалуют. Уж не в той ли нелюбви причина низкой рождаемости в Ренде?

Но Сэй Вонк, Сэй Вонк – бог, не имеющий преград. Такова его способность, что находит проявление в разных совсем вещах. В чтении мыслей, например.

Или возможности зачать ребенка у человеческой женщины.

Вот только что от такого союза родиться? Чудо-юдо, не иначе. Темное пятно на божественной карьере Светового Сурка. Да и всего божественного мира впридачу.

И это пятно не то, что Сэй Вонк хотел бы афишировать.

⁃ Уел, - спокойно признал Свонк. - Смотри, чтобы я тебя после такого на обед не съел. Мой рот очень большой, Вирго.

⁃ На меня его едва ли хватит, Сурок, - хмыкнул Ивьен, нисколько не впечатленный тем, что его назвали настоящим именем. - Пока ты спал в очередной раз, я был наместником Света. И дольше прочих на своем троне просидел.

Что правда, то правда. Ивьен уже был богом. Не просто богом – на месте Лэолин сидел и сиял своей короной во все стороны. Что же такого приключилось и как вообще возможно такое, что бог становится паразитом?

Что за проклятье такое? И проклятье ли?

⁃ Что ж, «был» здесь ключевое слово, - поддельно ласково улыбнулся Свонк. - Действуй по регламенту, инквизитор. Еще раз будешь свои интриги крутить – Боро тебя не спасет. Надеюсь, ты понимаешь, если б он не пришел – от тебя бы ничего не оставили.

⁃ Кто, стесняюсь поинтересоваться? Амика, которая не так давно вспомнила, как держать лук в дрожащих руках? Шииротайовин, лишенный силы? Или ты, чей рот до моей мощи раскрыться не в состоянии?

Конечно, паразиты – естественный обед для богов, но Вирго явно к таким не относился. Формально, конечно, он все еще добыча, да много ли богов смогли бы на него покуситься? Признаться честно, не каждый бог сможет выиграть дуэль у Ивьена-Вирго.

Силен как черт. И Свонк это знал.

Но Световой Сурок никогда не начинал даже словесных дуэлей, если не был уверен в победе.

⁃ Мор стоял за твоей спиной, дружок, - смахнул Свонк несуществующую пылинку с инквизиторской куртки Ивьена. - Мор как есть. Каким я его помню. Каким он сидел в той пещере, из которой ты единственным живым вышел. Кстати, благодаря Боро. Я уж видел, так что даже не пытайся юлить. Тогда Мор тебя, конечно, отпустил. Но за прошлую ночь...

Свонк поднял глаза на Ивьена и драматично вздохнул:

⁃ Боро теперь у него в долгу из-за тебя. Но еще раз на такую сделку Боро уже не пойдет. Выбирай правильные стороны, Ивьен. Никто же не против союза с тобой. Это просто ты не с теми дружить хочешь.

Так что теперь Ивьен, приближаясь к Синему замку, устало посматривал то на Свонка, то на Эйдиен. От этих двоих не ясно, чего ждать. Оба вроде бы блюстители порядка да регламентов, но оба они – боги. И если вдруг им чего-то очень сильно захочется, то никакие правила их не остановят.

Так чего же они хотят? А чего хотел сам Ивьен от этого похода?

Он не был против Шииротайовина. По большому счету его не волновало, что с ним будет. Их пути настолько параллельны, что едва ли вообще пересекутся. Но так уж вышло, что Ивьен захотел вновь стать богом, а за то это приходится платить своим нейтралитетом.

Почему Ивьен хотел вновь стать богом? Скучал по Фиолетовому замку? Поклонению людей? Божественной силе? Ничего из этого.

Ответ настолько уморительный, что сам Ивьен не до конца в него верил. Это совсем на него непохоже. Но тем не менее... произошло.

Ивьен влюбился. Световая лисичка Лэолин, что так нежно обнимала его ночами и шептала ласковые слова на рассвете, пленила сердце такого умудренного опытом и местами очень даже циничного Ивьена.

Ее доброта, где-то даже наивность, открытость, мягкость и, конечно, преданность, никак не смогли оставить его равнодушным. Он хотел быть с ней, хотел защищать ее ото всех вокруг, а особенно от хитрых богов, что частенько водили ее за нос.

Проблема в том, что быть рядом с наместницей Света и не соответствовать ей по статусу – бессмысленная затея, что не проживет и дольше полугода. Ивьен не хотел быть очередным интересом Лэолин. Он хотел оставаться единственным и владеть ее внимание как можно дольше.

Ивьен однажды был на вершине иерархии богов, потому однажды пробужденная амбициозность никуда не делать. Он получит только все и сразу – на меньшее не согласен.

⁃ Какой абсурд, - сказал ему Боро на всё это прошлой ночью.

Ивьен, вдоволь наговорившись с Терезой, все-таки явился на порог дома Боро. Нужно было объясниться. Нужно рассказать Боро, почему Вирго так себя повел, почему напал на людей... Когда Боро потребовал от паразитов среди людей не появляться.

⁃ Все, что ты рассказал мне, Вирго, это абсурд, - повторил Боро, усевшись на кривой табуретке в центре комнаты.

Он жил далеко на востоке, в горах над восточной столицей – Кваном – жилище его было простым, лишенным роскоши и богатства, но не ветхим. Материальные блага интересовали Боро в последнюю очередь.

⁃ Любовь – это вовсе не абсурд. Это чувство, - пожал плечами Вирго, переодеваясь из разорванной в клочья рубашки в видавшие виды кофту из числа старого тряпья Боро – тот за модой не следил, а гардероб пополнял только на барахолках Квана.

Ивьен не стал переодеваться и явился как есть – в потрепанном из-за сражения мундире.

⁃ А я и не про любовь, - ответил Боро. - Я про то, что любовь между богами – это абсурд. Оставь все как есть и на лезь на рожон из-за вспышки страсти. Дорого встанет.

⁃ Я не просил меня спасать.

⁃ Я и не спасал. Меня призвали, чтобы тебя убить, - легко ответил Боро. - Но прогнали раньше, чем я смог это сделать. Считай, повезло.

Ивьен, конечно, понимал, что дело не в этом.

Боро ему не друг. Не брат. Не любовник. Их отношениям сложно дать определение, но почему-то всякий раз выходило так, что Боро его спасал, а Ивьен до последнего оставался на его стороне. Ивьен видел в Боро неординарную личность, и потому никак не мог взять в толк, откуда столько шума вокруг Шииротайовин. Этот Теневой кот – лишь мешок с магией, но Боро – это создание другого толка. Он был когда-то великим богом. Невероятным наместником Тени, который многому научил других богов.

Боро же находил Ивьена занимательной фигурой. Ивьен – тот, кто все время находился на пороге новых вершин развития, но каждый раз что-то мешало этому произойти. И пока Боро не увидит, что же это за развитие такое, Ивьена он будет спасать. На чем основаны домыслы Боро – только Свету и Тени известно, однако же, за все сотни и тысячи лет он своего мнения не менял.

Ивьен застывший бутон. Но он обязательно должен расцвести. Или помочь кому-то еще неординарно раскрываться. Боро видел это собственными глазами, хотя это не было ни предсказанием, ни пророчеством, ни какой-либо интуицией. Он это знал, и подобное знание даровано ему изначально. Понимаете, не случайно Боро считали неординарной личностью своей эпохи. Он таким и был.

Ну, пока не выяснился его почти маниакальный интерес к уж очень глубоким исследованиям чужих тел.

⁃ Почему любовь между богами – это абсурд? - возмутился Ивьен, развернувшись.

Боро сидел на фоне своего стеллажа, сплошь заставленного банками, в которых плавали чьи-то органы, заключенные в растворы всевозможных цветов. Отсветы керосиной лампы, что горела с одной из полок, делали смуглое лицо Боро пугающее красным, а теплые карие глаза – масляно отталкивабшими.

Выглядело это все жутко – и Боро, и стеллажи его – но то не художественная инсталляция, а рабочий материал. Боро действительно его использовал. Все это, плавающее в банках, ежедневно подвергалось экспериментам, исследованиям или вовсе конкретным работам.

И, говорят, весьма успешно. На черном рынке Ренда Боро имел определенную славу.

⁃ Откуда такая уверенность? - продолжал наступить Ивьен, чью любовную песнь ранили так болезненно. - Скажешь, проводил научные эксперименты? Исследования?

⁃ Что могут дать друг другу два куска магии? Нужно быть чем-то иным, но не богом Ренда. Большая часть из них пустышки, обладающие остатками нутра, которые Свет и Тень раздули до громадных размеров потехи ради. Вот и выходит, что все у них как-то ненормально, неестественно и слишком импульсивно. Хотеть так сразу всё, а любить – до самой смерти. Но если умрет их любовь, сколько слез прольют, Ивьен, как думаешь? Если в их обрывке нутра есть хоть что-то про грусть, то рекой изольются, а ежели ничего не осталось – то не обессудь.

⁃ Не все боги такие.

⁃ Не все, но многие.

⁃ Мне не нужны многие, мне нужна Лэолин.

⁃ Известная пустышка.

В ту ночь Боро впервые получил затрещину от Ивьена. Настоящую, человеческую, со всей душой выданную.

⁃ Если ты станешь богом, - спокойно ответил Боро, обхватив ладонью щеку, в которую пришелся удар. - Если станешь богом, то чувствовать так, как чувствуешь сейчас, перестанешь. Лэолин вдруг станет для тебя пресной, и ты пойдешь искать человеческую женщину, у которой настоящая душа, настоящая жизнь и от того больше яркости в глазах и энергии в движениях.

⁃ Вранье! - едва не выкрикнул Ивьен.

⁃ Вранье – удел отчаянных, а я не такой. Пока ты был паразитом, Ивьен, ты посетил многих людей. За все эти столетия ты совладал со своим нутром и, насмотревшись на людей, сам стал жить как человек. И чувствовать тоже как человек. Или очень-очень похоже. Я предупреждал тебя, чтобы ты слишком не заигрывался в смертную жизнь. И что теперь? Влюбился? Это интересно. Достойно исследования в какой-то мере.

Боро убрал ладонь от щеки, и взгляд его теплых карих глаз вдруг сделался жестким и суровым:

⁃ Едва ли стоит ради этого переходить дорогу Мору.

⁃ Я не знал...

⁃ Скажу твоими словами. «Вранье».

⁃ Я думал, что Шииротайовин проклял Мора и заключил его внутри какого-то Кьюриза. Иной причины, почему столько сотен лет ничего о Море не слышали...

⁃ Кьюриз – это Мор. А Мор – это Кьюриз. Надеюсь, больше заблуждаться ты не будешь.

⁃ Почему ты просто не отправил его обратно в пещеру?.. Ты ведь мог бы, я уверен, ты бы точно смог...

Боро смотрел на Ивьена странным взглядом. Что-то между пониманием, состраданием и одновременным разочарованием.

⁃ Он вам зверушка на потеху, что ли, чтобы в клетке его держать, - недовольно фыркнул Боро и махнул рукой на Ивьена. – Увидимся позже. Я устал.

Так Ивьен и оказался в своей квартире в Сокидо, возвращенный грубым переходом Боро, в который тот, казалось, вложил все свое недовольство.

Разговор, конечно, невеселый, но никаких сомнений к решению Ивьена не добавил. Он продолжил делать то, что начал; и станет богом, как и задумывал. Чувства – это не то, что может умереть лишь от обретения божественной силы. Боро вряд ли понимает, о чем говорит. В конце концов, ему все человеческое чуждо. Была ли у этого безумца душа? Знает ли он хоть что-нибудь о чувствах? Тот, для кого ничья жизнь ценности не имеет, едва ли понимает, о чем говорит.

Ивьен поможет достать камни с силой Шииротайовина из Синего замка, довезет их до Серого замка, спровоцирует Шииротайовина натворить очень много ошибок и... И этого достаточно. Больше ничего не нужно. Шииротайовин останется не у дел – без признания других богов ему ничего не останется, кроме как отправиться в небытие.

Не приживаются в Ренде могущественные боги. Не нужны они здесь. Так задуматься...

Амика не одно столетие не у дел; Боро вообще стал паразитом, а Шииротайовин и вовсе наказан после длительного заключения в каменной статуэтке. Тень и Свет подбрасывали особенных богов, но каждый раз с ними что-то было не так.

⁃ Мы не сможем попасть в Синий замок, глава, - к Ивьену подъехал один из инквизиторов с весьма обеспокоенным лицом. - Что-то мешает.

⁃ Что-то? - не понял Ивьен, посмотрев тому за спину.

Старая облезлая крепость уже высилась впереди.

⁃ Да, мы встали в нескольких метрах от ворот, но дальше проехать не смогли. Там словно невидимая стена.

Ивьен дернул поводья, заставив коня ускорить шаг.

Замок был прямо перед Ивьеном, огромный, обшарпанный; синева его стен едва ли угадывалась, но строение все еще выглядело внушительным. Ветки плюща, пока еще скромно расползавшиеся по камню, оставляли сомнения в том, что в замке есть хотя бы одна живая душа.

Однако же, к удивлению Ивьена, снаружи были двое, что не очень старательно пытались залепить какой-то смесью особенно неприглядные участки стен.

⁃ Очень интересно, - сухо проговорил Ивьен, столкнувшись с невидимым препятствием, которое действительно не позволило приблизиться к замку. - Господа!

Двое обернулись на крик. Один из них был худеньким пареньком среднего роста и довольно томным взглядом карих глаз. По всем внешним признакам он явно был южанином, но отчего-то слишком уж... обычным для известного своей красотой народа.

А вот второй оказался внушительной комплекции мужчина. Светлые глаза и высокие скулы говорили о северном происхождении.

Мужчина выглядел старше паренька лет на пятнадцать или даже двадцать, но в реальности эта разница могла быть куда больше. Определять возраст людей в Ренде – задача не из простых.

⁃ Чем обязаны? - поинтересовался северянин.

Ивьен, что всегда серьезно относился к работе, конечно же, до выезда сюда перечитал все, что относилось к Синему замку. Как минимум, очень внимательно пролистал личные дела работников.

Северянином был Тоггард Ийвэ Инг. Второй сын главы Великой семьи Ийвэ Инг. Что такой аристократ делал в Синем замке, спросите вы? А куда ж ему еще идти после десятка лет, проведенных на каторге? Своей семье после таких развлечений он уже точно не нужен. Они уже достаточно сделали для своего отпрыска. Ведь обычно за убийство сидят не на каторге, а лежат в сырой земле.

Ивьен знал, что по документам Тоггард числился как старший маг. Владелец синей кисти, то есть. Но также Ивьен знал, что у Тоггарда была некоторая аномалия еще с детства. Она, аномалия эта, так или иначе проявлялась у всех, кто родился и жил на севере не одно поколение, но у Тоггарда был прямо-таки завидный ее размах. Дело в том, что даже для простых заклинаний Тоггарду требовалось очень много магии, так как его тело жадно поглощало ее и едва ли что-то готово было отдавать на заклинания. Эта аномалия выработалась у северян как защитная реакция на тяжелые условия севера, где магии в разы больше и переносить ее намного тяжелее.

Но даже среди северян Тоггард выделялся. Так уж вышло; и причина, почему он так легко жил по соседству с камнями Шииротайовина была именно в этом. Он едва ли их замечал.

Что до тощенького южанина... Более занимательная история, чем с убийцей-каторжником.

Южанин – это Лабери Сыгвон. Представитель Великой семьи Сыгвон, что имела власть на юге и держала в своих руках единственный город – Сыгвон. Несколько лет назад – года три или четыре – Сыгвон вдруг объявили, что один из младших из сыновей погиб при загадочных обстоятельствах. Инквизиция провела положенные проверку и расследование, выписала заключение, вычеркнула из списка живых Лабери Сыгвона, оформлена дела как завершенное... А спустя полгода этот самый Лабери Сыгвон подает документы в четвертый корпус, чтобы его зарегистрировали в качестве работника Синего замка.

Шумное ли это было дело? Оно могло бы стать таким, оказаться на первых полосах газет и вскружить головы простому люду, но внушительное пожертвование семьи Сыгвон, а также давление некоторых богов, покровительствующих этой семье, сделали свое дело.

Как бы это сказать... Лабери Сыгвона признали живым. И он действительно принялся работать в Синем замке. Странная история с этим Лабери, конечно, разжигала любопытство у инквизитором, что были связаны с расследованием.

Но семья Сыгвон очень настоятельно попросила в личные дела Великой семьи не лезть. И при этом позволила своему отпрыску находиться вне южных земель, что звучало еще более подозрительно – видите ли, высокомерные южане крайне редко покидали свой юг. Они к нему будто веревками были привязаны. А тут, смотрите-ка, несколько лет этот Лабери живет на западе и в Сыгвоне своем ни разу за эти годы не появился.

Что примечательно, Лабери был и магом, и чароплетом. Означало такое разностороннее образование лишь одно – он был явно один из кандидатов на пост будущего главы своего семейства. Но что-то в их высокомерной южной семейке пошло наперекосяк. И теперь этот самый нескладный Лабери смотрит своими томными южными глазами на Ивьена, едва ли скрывая свое горделивое насмешливое выражение.

Может ты, сопляк, и носишь фамилию Сыгвон, но очень похоже, что это всего лишь буквы рядом с твоим именем. Оба вы, работники замка, лишь носители фамилий, но больше не часть ваших титулованных семей.

⁃ Вас наверняка известили о том, что инквизиция именно сегодня собирается проверить ваш замок, - начал беседу Ивьена, не покидая седла.

⁃ Наверняка, - отозвался Лаберя, не поднимая головы. Он как будто считал инквизиторов, чтобы собирались за спиной Ивьена.

⁃ Так что же за защиту вы выставили против нас?

⁃ Мы ничего не выставляли, - ответил Лабери. - Оно выставилось само. Похоже, замку не очень-то нравятся незваные гости.

⁃ Смеете так называть инквизицию? - вскинул брови Ивьен.

⁃ Смеете разговаривать с нами, не спешившись? - в тон ответил Лабери.

⁃ Вы сейчас всего лишь работник Синего замка, Лабери Сыгвон. Того замка, который нарушил ряд серьезных законов, - нисколько не смутился Ивьен.

⁃ Это еще предстоит доказать, - пробасил Тоггард.

⁃ Так не оттягивайте расследование своими магическими фокусами, – махнул Ивьен в сторону, имея в виду невидимый барьер. - Здесь под сотню инквизиторов. Разрушить такой барьер мы в состоянии.

⁃ Этот барьер создали артефакты, за которыми вы приехали. Разрушьте его и... как отреагируют камни? - пожал плечами Тоггард.

⁃ О, так вы в курсе о том, что хранилось на нижних этажах, даже не скрываете этого? Занимательно, - протянул Ивьен, по-прежнему оставаясь в седле. - Даже не знаю, что вас после этого ждет.

Лабери явно собирался что-то ответить в тон, но Ивьен вскинул ладонь, останавливая его:

⁃ Чтобы вам быстрее думалось, сообщу вот что. Сегодня на рассвете был задержан один из работников Синего замка, Дан Вэй. Насколько я помню, он ваш главный счетовод; важная для замка фигура.

⁃ Это невозможно, - возмутился Лабери.

⁃ Отчего же? - усмехнулся Ивьен. - Могу показать протокол. Никаких выдумок. Дан Вэй ждет своего допроса на нижних этажах Серого замка. Вы можете постараться и избавить его от крайне неприятного заключения. А можете дальше вести себя так, будто вы все еще аристократы, и продлить страдания человека, у которого и без вашего участия довольно шаткое положение в Ренде. Быть теневым магом и получить даже подозрение в маленьком преступлении – это уже очень и очень большие проблемы. Но вам-то такое вряд ли известно, ведь каждый из вас родился с золотой ложкой во рту, - Ивьен хмыкнул. - Жаль, конечно, что удержать вы ее не смогли.

Ивьен соскочил с коня и оказался опасно близко к барьеру; тот заискрился от того, насколько могущественное существо оказалось рядом.

⁃ У вас время до заката солнца снять этот барьер.

⁃ Очень щедро, - прокомментировал Тоггард, удерживая за руку разозлившегося Лабери.

На удивление южанин был очень послушен рядом с северянином, пусть и чувств своих сдерживать не собирался.

⁃ К закату здесь соберется больше богов и инквизиторов. И полного содействия вам уже точно не миновать. Такова цена за ваши шутки с барьерами, - ответил Ивьен.

⁃ Это не наша вина...

⁃ Расследование покажет, господин Тоггард, - Ивьен намеренно опустил аристократическую фамилию, чем, конечно, задел северянина, но тот продолжал держаться. - Вам всего лишь надо было отдать нам камни. И вас бы пощадили, особенно, принимая во внимание ваше вечно бедствующее положение. Видимо, аристократическая гордость мешает просто жить по закону. Что ж, так живут обычные люди. Пора бы и вам с этим примириться.

На этих словах Ивьен демонстративно отвернулся и пошел прочь отдавать приказы.

Он был уверен – чем сильнее у аристократа задета гордость, тем быстрее он зашевелится.

Дан Вэй сидел в своей комнате и медленно читал протокол собственного же задержания. Поначалу ему казалось, что инквизиция решила странные шутки шутить, что на них совсем было непохоже, но чем дальше он читал, тем больше понимал, что никакая это не шутка. Все было очень даже серьезно.

В пять утра или чуть позже недалеко от вокзала Сокидо были задержаны бывшие рабы Дан Вэй и Тир Соун. Причем задержаны они были вовсе не из-за Синего замка, а за попытку участия в незаконном исследовании медиумов и теневых магов, которое не менее незаконно организовал сам Ричард Амбер Рид, глава пятого корпуса инквизиции. В отношении Ричарда Амбера Рида уже заведено расследование, которое инициировал четвертый корпус. Если проще – то Ивьен Гаусс собственной персоной донес на Ричарда Амбера Рида.

Дан Вэй по швам сложил протокол, который ему принес Лабери. Сам южанин уселся на низкий табурет, стоявший у двери, и выжидающе смотрел на Дан Вэя.

⁃ Меня действительно задержали вскоре после рассвета, - пожал плечами Дан Вэй.

⁃ Кто тогда сидит передо мной?

⁃ Задаюсь тем же вопросом не один год, - вздохнул Дан Вэй.

Лабери недовольно фыркнул. Забавно, что при Дан Вэе все его аристократическое высокомерия и напускная надменность куда-то девались, оставляя двадцатилетнего мальчишку, который все еще не растерял свое обаяние юности. Это их, на самом деле, очень роднило с Йиной, поэтому-то Дан Вэй и хотел, чтобы они упражнялись друг с другом.

⁃ Они решили штурмовать после заката? - уточнил Дан Вэй планы инквизиции на Синий замок.

⁃ Да, но разве это будет штурм? - округлил глаза Лабери.

⁃ Да, на закате и ночью паразитов всегда больше, чем в какое-либо другое время. Им более выгодно это время суток.

⁃ Инквизиторы бесполезны ночью.

⁃ Эти люди просто массовка, чтобы соблюдать пункты договора между богами и людьми. Настоящие участники – боги. И они явно намерены вытащить камни отсюда. что ж, мы убедились, что все это не просто формальности, - Дан Вэй улыбнулся. - Я вот надеялся на их благоразумие, а оказалось, что боги все-таки бестолковые. И даже Ивьен Гаусс и тот...

Дан Вэй выглядел разочарованным. Для Лабери это выражение его лица и в целом подозрительно пышущий здоровьем вид были в новинку. После той ночи, когда Дан Вэй ездил в Сокидо, что-то в нем переменилось. И внешне, что не мог не заметить южанин Лабери, и внутренне, Что-то из области магии. Лабери видел, что суть тела Дан Вэя отличается от его собственного. Как если бы Дан Вэй был не совсем человеком. Но кто он тогда?

⁃ Ты правда не боишься? - спросил Лабери.

⁃ Кого?

⁃ Всего этого. Всей шумихи. И богов, что буду штурмовать ночью.

⁃ Меня не будет здесь ночью, Лабери.

⁃ Я все еще с этим не согласен.

⁃ Все будем в порядке. Амика и Тоггард не дадут вас в обиду. Да и богам с инквизицией не нужны никакие жертвы, все как раз наоборот. Просто смирись, что придется пару суток провести в инквизиции.

⁃ За то, что никто из нас не делал?

⁃ Это просто формальности.

⁃ На нас попытаются свалить вину за все это. За хранение артефактов, за умалчивание об этом факте, за инцидент в Донвиле, в конце концов.

⁃ Вполне возможно, - кивнул Дан Вэй. - Ты, Лабери, просто попытайся... быть чуть меньше аристократом. Я понимаю, что воспитание, годами закладываемое в голову, сложно стереть. Но твое традиционное южное поведение конкретно в истории с Синим замком может сослужить тебе плохую службу. Ты не для этого сбегал с юга.

⁃ Да, - нахмурился Лабери. - Да, ты прав.

⁃ И... - Дан Вэй вдруг примолк. - Никаких дуэлей.

⁃ Даже если уверен в победе?

⁃ Даже так.

⁃ Какой смысл быть таким сильным и ничего не делать?

⁃ Интереснее выиграть всю войну, а не только лишь одну битву. Прибереги для лучших времен.

Лабери вздохнул. Качнулся на табурете, потом очень-очень тихо спросил:

⁃ Ты не задумывался о том, что все несчастья Синего замка – из-за меня?

⁃ Оно в неумении работать, Лабери. Твои способности тут совершенно ни при чем.

⁃ Что если я все еще их плохо контролирую?

⁃ И именно это помешало Нерро и Амике с трезвой головой оценивать прибыльность заказов? Тоггарду прикидывать, что на активацию контуров нужно десять дней, а вовсе не пять минут? - Дан Вэй рассмеялся. - Какими бы люди ни были способными, талантливыми, умелыми, в обычной жизни нам нужны обычные качестве. Внимательность, трудолюбие и способность довести начатое до конца. Тогда никакие внешние великие силы вроде твоей не будут властны. Вот и всё.

Дан Вэй отбросил в сторону инквизиторский протокол, будто ненужную бумажку:

⁃ Поэтому я и говорю тебе. Твои способности для более великих свершений, чем наведения страху на отряд инквизиторов. Мелковато, Лабери. Мысли масштабнее. Ты же бывший наследник Сыгвон, вряд ли ты смог это растерять.

Лабери кивнул и вновь поднял глаза на Дан Вэй. Он смотрел на теневого мага как на старшего, он, по крови и воспитанию высокомерный аристократ, признавал северянина, бывшего раба своим старшим. Так, как это предполагал его культура, в основе которой лежала иерархия и разделения на старших младших по самым разным критериям.

Лабери будет уважать Дан Вэя и прислушаться к нему, несмотря ни на что. Вот, что значило быть для южанина старшим. Сам Дан Вэй такого вовсе не просил, но ему было приятно. Совершенно по-человечески приятно, что этот южный ребенок углядел в нем что-то хорошее.

⁃ Я рассказал Шииротайовину о монстре южных земель. О Соёке, - сказал Лабери. - Его... не впечатлило.

⁃ Это пока, - хмыкнул Дан Вэй. - В отличие от нас он-то с ним еще нос-к-носу не сталкивался.

⁃ Было страшно.

⁃ Мне тоже.

⁃ Все-таки ты чего-то боишься.

⁃ А ты сомневался? - опять рассмеялся Дан Вэй.

⁃ Когда я встретил тебя впервые... Подумал, что страх тебе неведом. Это напугало меня еще больше. Люди, не ведающие страха, самые отчаянные. Им не дорога ни своя жизнь, ни чужая. Ты... Рискнул своей жизнью тогда так легко... Как будто она тебе не нужна. Или у тебя их так много, этих жизней, что легко можно растрачиваться.

⁃ Я уже живу взаймы, Лабери. Поэтому не так важно, когда за моим долгом придут. Сейчас, завтра или через сотню лет. Когда рассуждаешь именно так, жертвовать собой легко. Но страха смерти это не умаляет. Умирать страшно.

Дан Вэй поднялся с кровати и прошел к двери, чтобы выйти в коридор.

⁃ В случае с Соёком... я был уверен, что все получится. Он не стал бы нас есть. И та страшная ночь, которую мы смогли пережить, мне это лишь доказала.

Лабери удивленно вскинул голову – в подобное верилось с трудом. Монстр с юга был опасным, за каждое свое доброе дело требовал жертв, а если ему их не давали, то являлся за ними сам и съедал в десятки раз больше...

Все это знали. Все знали легенды про монстра юга.

- Соёк не питается людьми, Лабери. Только богами.