Год моей смерти

После истории, что приключилась в Донвиле, Йина внимательно следила за Дан Вэем. Ей нравилось думать, что она делает это ради Синего замка. Дан Вэй очень ведь подозрительный молодой человек. С ним явно что-то не так. За ним ходит инквизиция, боги приходят на помощь, чуть ему грозит опасность, а сам живет в дорогущем районе и дорогущем доме.

Использует какие-то мощные артефакты и – безнаказанно.

Все это очень подозрительно.

Йина не столько работала эти дни, сколько исподтишка следила за Дан Вэем, чьи будни никак не поменялись. Начинал день после полудня, порой дремал, подложив под голову все пришедшие за день письма, а то и вовсе смотрел в окно с самым безразличным видом.

Больше всего Йину возмутило, что их возвращение в замок не вызвало ну ровным счетом никакого интереса у работников. Они вдвоем ведь такую историю пережили, ночь была перенасыщена событиями, а в Синем замке как будто бы... все шло своим чередом. И Дан Вэя такое положение вещей совершенно точно устраивало.

Как только они вошли в рабочую комнату замка, он тут же поковылял к своему одинокому рабочему столу у окна, едва ли кому-то покивав в качестве приветствия.

Конечно, Нерро осторожно подсел к Йине в один из перерывов и поинтересовался:

- Все прошло хорошо?

Йина посмотрела на Нерро огромными карими глазами и выдохнула:

- Это был кошмар.

- По тебе так и не скажешь, - улыбнулся Нерро, сочтя все сказанное за шутку.

- Этот Дан Вэй...

- Наш Дан Вэй, - как будто поправил ее Нерро.

- Ему нельзя доверять, - шепотом возмутилась Йина.

Она надеялась, что сидит достаточно далеко от Дан Вэя.

Нерро задумчиво посмотрел на Дан Вэя, тут же заметив новых ссадин на его лице и запястьях, после чего ответил:

- Думаю, ты что-то неправильно поняла.

- Он разрушил часть контура у дворца мэра. Нам заплатили, но вряд ли Александр Дорвиндт Лой оставит это безнаказанным. Великие семьи такого не прощают!

- Значит, починим, - пожал плечами Нерро.

- Его преследовала инквизиция, это ненормально!

- Инквизиция может ошибаться.

- И вообще он богач!

- Мы не можем винить работников за грехи их семей.

Рот Йины так и остался открытым.

С холеного лица Нерро прекрасно читалось, что Дан Вэю он доверяет безоговорочно. Тот может хоть человека убить – в Ренде это крайне жестоко каралось, случаи очень редки – и даже так Нерро не поверит. Даже увидев своими глазами, найдет оправдание для Дан Вэя.

Возмутительно.

- Нерро, он купил этот замок? Или есть еще какая-то причина, почему Дан Вэй может делать все, что ему вздумается? – сказала Йина явно громче, чем следовало.

Дан Вэй сделал вид, что не услышал.

Если Нерро что-то и хотел ответить, то почему-то был очень удачно прерван Лабери:

- Нерро, мне нужен маг для проверки заклинаний.

- Одного Тоггарда тебе мало? – повернулся Нерро к молодому чароплету.

- Тоггард остался в пригороде на день. Вдруг помидорные теплицы опять будут плохо себя вести? Нам обещали доплатить за такое наблюдение, вот он и остался. Еще и помидоров бесплатно дадут.

Нерро выглядел крайне воодушевленным от таких новостей. Возможно, его счастливый вид был как-то тесно связан с сумкой, полной золота, которую привез с собой Дан Вэй. История умалчивает.

- Помоги Лабери, Йина, - попросил Нерро, снова улыбнувшись. – Заодно развеешься. Кажется, прошлая ночь сильно тебя запутала.

И, как ни в чем не бывало, поднялся со скамьи и пошел к рабочему столу Дан Вэя.

Йине же пришлось оставить свои наблюдения и вместе с Лабери выходить на улицу – оказывается, его новые заклинания рассчитаны на большую территорию, поэтому активировать из стоило снаружи.

Вышли они во внешний двор – за спинами грязные стены замка, а где-то впереди – густой лес. И между ними – полевая полоса с редкими вкраплениями деревьев. Обычно здесь работники замка отдыхали какими-нибудь удачными вечерами, когда денег хватало на достойные мясо и вино.

Йина с земли пристально смотрела на тот самый балкон, куда был выход из рабочей комнаты замка. Она все ждала, когда Дан Вэй выйдет на него подымить трубкой. И вот тогда, тогда!..

- Йина, вот заклинания, - мягкий голос Лабери вывел Йину из мира бурных бессистемных фантазий.

Йина с пару секунд смотрела в юношеское лицо Лабери ничего не понимающим взглядом.

Лабери высокий и долговязый. У него, как и у Йины, карие глаза, но более глубокого цвета – почти черные. Взгляд от этого немного даже томный, мечтательный. Кожа гладкая, вроде бы светлая, но как будто легко поддается загару. Йина припоминала, что Лабери старался не находиться под солнцем; похоже, ради сохранения светлого оттенка кожи.

Черные волосы Лабери стриг коротко, но естественный завиток все-таки угадывался.

Он протягивал Йине тонкую тетрадь, исписанную магическими символами, которую Йина со вздохом приняла.

- Их нужно активировать последовательно... - начал Лабери.

- Я прекрасно вижу, - прервала его Йина, крайне демонстративно вызвав свою синюю кисть, что с прошлой ночи стала очень насыщенного цвета и тем только больше вызывала гордость у девушки.

- При последовательности не делать даже коротких пауз. Поэтому лучше использовать вспомогательные соединительные заклинания, - закончил Лабери. - Они позволяют избегать ненужных пауз и выполняют плавную активацию.

Йина нахмурилась, сжимая в пальцах тетрадь Лабери:

- Ты настолько не уверен в магах, Лабери?

- Из моей тетради это все не очевидно. А тебе поможет быстрее закончить.

- Я никуда не тороплюсь.

- Мне так не показалось, - Лабери бросил взгляд на балкон, но тут же вернул его Йине. – У нас всегда много работы.

- И при этом мало денег, - раздраженно проговорила Йина, начав листать тетрадь Лабери – заклинаний для проверки оказалось довольно много.

Йина даже терялась в том обилии и сложности, как же их лучше проверить? Они выглядят безупречными. Йина недоверчиво посмотрела на Лабери – он же младший чароплет, разве нет?

- Какой у тебя ранг? – заинтересовалась Йина, полностью переключив свое внимание на работу.

Чем больше смотрела в символы, тем больше ей казалось, что она читает эталонную книгу по чароплетству какого-нибудь именитого ученого мужа.

- Черный, - легко ответил Лабери.

Верховный чароплет?!

В его-то годы?

Сколько ему там? Едва ли девятнадцать? В этом возрасте далеко не все из академий выпускаются, так как же...

- В какой-то мере я для тебя старший товарищ, - почему-то добавил Лабери.

Йина запоздало считала намек на то, что ей не стоило так уж гордо вытаскивать свою кисть, так еще и перебивать его, пока он объяснял.

Йина, заволновавшись только больше от того, что именно ей придется проверять, начала демонстративно листать тетрадку, будто бы крайне увлеченная всем написанным.

На деле даже символов уже не различала.

- Поэтому разумно попросить от меня помощи. Или принимать ее, если предлагают.

Йина захлопнула тетрадь и подняла глаза на Лабери:

- Ты какой-то странный сегодня.

- Я всегда такой, Йина. Честно говоря, это первое наше такое долгое общение, поэтому странно называть меня странным. Мы ведь даже не знакомы, - его выражение лица по-прежнему оставалось миролюбивым, что несколько шло вразрез со смыслом сказанного. – Давай приступим к работе.

Йина сжала свою кисть покрепче, снова раскрыла тетрадь, кое-как удерживая ее одной рукой, и нерешительно начала выводить символы ворсом кисти по траве.

Ей никак не удавалось сконцентрироваться, она чувствовала, что линии ее недостаточно плавные и точные, а ведь это влияет на качество работы символа, а, следовательно, и заклинания целиком.

Лабери смотрел на всё это со скучающим взором. Йина не знала, были ли у него магические способности, чтобы оценить паршивость ее сегодняшней работы, но очень надеялась, что магию он все-таки не видит. И все ее действия для него – просто размахивания кистью из стороны в сторону.

Она рисовала символы, продолжая поглядывать на балкон. Когда Дан Вэй все-таки вышел, да еще и не один, а в компании с Нерро, то и вовсе замерла.

- Йина, паузы... - начал Лабери.

- Ты знал, что Дан Вэй – счетовод? – спросила она, полностью обратив свое внимание на курящего Дан Вэя и смеющегося рядом с ним Нерро.

Йине вдруг показалось, что Нерро только с Дан Вэем и выглядит настоящим человеком. Он даже улыбается иначе. Не мягко и снисходительно, а открыто и... как-то радостно, что ли. Этот угрюмый грубиян так его веселит? Чего ж тогда Йину не веселил, когда они ночью из одного приключения прыгали в другое, а?

Или Дан Вэй старается только для влиятельных персон? Нерро все-таки пастырь замка. Хотя какая Дан Вэю разница, он же родился с золотой ложкой во рту, вон какой дом и двор имеет...

- Я знал, что Дан Вэй счетовод, он ведь сопровождает меня на каждом выезде и беспокоится о том, чтобы мы размещались в хороших комнатах и с вкусной едой. Он же договаривается о гонораре и решает любые возможные проблемы, мне остается только выдумывать новые заклинания, - Лабери говорил так, как будто на вопрос студента отвечал. – Теперь отменяй все, что ты сейчас активировала, и начинай сначала. Я предупреждал, что сначала понадобятся вспомогательные заклинания. Ты этого не сделала, так еще и отвлеклась. Символы не соединятся, заклинание не сработает.

Йина же полностью проигнорировала жалобу на ее же работу:

- Он многое скрывает о себе, и...

- Информация, которая тебе известна, прямо пропорциональна уровню твоей в ней заинтересованности, - ответил Лабери. – Проще говоря, сложно знать что-то, Йина, если не проявляешься к этому никакого интереса.

- Я как будто с южанином разговариваю, - выдохнула Йина, распознав, наконец, что не так в речи Лабери.

Он говорил высокомерно. Вуалируя вежливыми интонациями и обезличенным предложениями, но при этом ставя собеседника ниже себя.

- Не как будто, а с южанином, - кивнул Лабери.

Йина в долгу не осталась:

- Странно, а говорят, что ваш народ очень красивый.

Лабери тихо засмеялся:

- Иногда ради собственного народа красотой мы расплачиваемся в обмен на что-то более важное. Единственный, кто в замке странно себя ведет, Йина, – это ты, - улыбка сошла с лица Лабери. – Я давно за тобой наблюдаю. И вижу каждый раз одно и то же – тебе не хватает концентрации, чтобы добиться какого-то существенного результата. Фокус твоего внимания постоянно сбивается. Поэтому Нерро не доверяет тебе больших работ. Поэтому давай-ка ты все-таки начнешь этот тяжелый путь здесь.

- Но...

- Считай, это твой шанс стать замку полезной.

Дан Вэй наблюдал за этой сценой с балкона. Ему не нужно было слышать, о чем именно говорят Лабери и Йина, он понимал все и без слов.

- Считаешь, хорошей идеей скинуть Йину на Лабери? – вздохнул Дан Вэй, зажав в зубах сигарету.

Редкий и дорогой, между прочим, импортный товар. Но не Дан Вэй его покупал, не ему и беспокоиться о цене.

- Я подумал, что Лабери, при всем своем высокомерии, все равно будет мягче, чем ты, - пожал плечами Нерро.

- Ты мог бы и сам подучить Йину чему-нибудь... полезному, - сообщил Дан Вэй, посматривая, как Йина смиренно принялась возить кистью по траве. Было видно, что сейчас она символы рисует с куда большим тщанием, чем в самом начале.

- Когда Йина со мной разговаривает, то явно пропускает половину важного мимо ушей, куда больше обращая внимание на то, как именно я к ней отношусь, - Нерро продолжал быть серьезным, чем даже удивлял Дан Вэй.

Обычно Ллойд только и делает, что лыбится, не важно, к месту это или нет.

- Твою улыбку можно расценить как особое отношение, если совсем тебя не знать. Как же наивной Йине догадаться, что это всего лишь пустая гримаса? - поинтересовался Дан Вэй, ни к кому конкретно не обращаясь. – Что ж, деньги я привез. Проблем, скорее всего, тоже. Но ты же сам разрешил мне использовать любые методы?

Нерро поджал губы:

- Честно говоря, было бы проще, укради ты эти деньги у Дорвиндт Лоя. А теперь придется ждать, что там инквизиция придумает. Они явно в покое нас так просто не оставят. Эх, говорили мне, не ходить сюда работать...

- Были и другие места на выбор? – удивился Дан Вэй.

- Нет, - привычно улыбнулся Нерро. – Но мне хочется думать, что хоть какой-то выбор у меня был. И этот – работать в Синем замке – я сделал сам, а не принял от безысходности.

- Самообман – верный путь к петле, Нерро.

- Грубо.

- Зато честно.

Дан Вэй закурил вторую сигарету, и Нерро с интересом смотрел, как небрежно он это делает. Жизнь Дан Вэя все-таки необычна и покрыта многими тайнами. Далеко не все из них были известны Нерро, некоторые и вовсе разжигали любопытство.

Как человек с рабским клеймом на шее может позволить себе сигареты и прекрасный дом на берег Донвиля – уж точно.

Известна ли Нерро Ллойду цена за все это?

Нет. И, пожалуй, не будет.

Дан Вэй смотрел, как Йина пытается управиться со сложными заклинаниями Лабери, но едва ли все это видел. Предыдущая ночь и впрямь была тяжелой, непростой, и хоть Дан Вэй делал вид, что все в порядке, на деле такого не было.

Да, приключения в Донвиле для Йины были испытанием, но и для Дан Вэя оказались таковыми же. Он едва мог вспомнить, что произошло с инквизиторами. Остаток ночи и вовсе прошел в тумане, сквозь который он слабо слышал чьи-то голоса.

Однако же за некоторое время до рассвета, когда за окном все еще было темно, а Кьюриз уже проводила Йину спать, Дан Вэй очнулся.

Или – проснулся.

И это его пробуждение было замечено сразу же.

Шииротайовин, лежа на кровати в комнате, которая занимала весь третий чердачный этаж, отложил в сторону книгу, которую до этого внимательно читал.

В его комнате было мало мебели – кровать, какая-то пара сундуков, в которых он хранил старые вещи. У стен стопками стояли книги – или уже прочитанные, или ожидавшие своей очереди.

Теневой кот имел страсть к чтению, которая с годами только усиливалась.

Широ слышал тихие шаги, понимал, кто именно поднялся на ноги.

- Дан Вэй, - проговорил он обычным голосом, как будто тот легко мог его услышать. – Если ты собираешься выйти из дома, то у тебя ничего не выйдет.

Меньше, чем через минуту, Дан Вэй объявился на пороге комнаты Широ.

Если бы Йина увидела тогда Дан Вэя, то явно поостереглась бы так уж открыто сомневаться в нем и подозревать во всех грехах смертных. Побоялась бы уж точно.

Дело не в том, что Дан Вэй выглядел мрачным – вряд ли можно удивляться его угрюмости.

Взгляд его как будто бы достиг пика в своих пронизывающий свойствах. Холодный и острый как наточенный металл; радужка блестела серебром в отсветах луны, что попадали на чердак через большие окна.

То, как он смотрел на Широ, можно было бы принять за едва сдерживаемую злость. Ненависть.

Бог легко этот взгляд выдержал, нисколько своей позы не меняя.

- Сегодня гулять не идем, - только и сказал Широ.

- Почему?

- Холодно, простудишься, - пожал плечами бог.

Дан Вэй раздраженно выдохнул; эта нелепая шутка сработала как игла с избыточно раздутым шаром. Напряжение теряло силу, но Дан Вэй все равно отчаянно за него хватался:

- Я... - начал он новый протест.

- Иди сюда, - подозвал его Широ, тут же прервав. – Я принес тебе кое-что.

Широ быстро нагнулся к полу и вытащил из лежащей там сумки какой-то сверток, который затем положил рядом с собой на кровать.

- Я ничего не просил, - холодно ответил Дан Вэй на арье – северном языке, что был родным не только ему, но и его собеседнику.

- Это подарок, - ответил Широ на том же арье.

- И их я тоже не просил.

Широ коротко рассмеялся. Его не пронимали ни холодность, ни резкость человека, он находил это своеобразным обаянием. Тем более, Широ прекрасно знал, что эта с виду твердая скорлупа на самом деле очень хрупка и легко раскалывается. Нужно знать подход.

Широ его знал, но делиться ни с кем не собирался.

- На то он и подарок, чтобы не просить, - Широ говорил подозрительно ласково, что, наверное, удивило бы многих, кто его знает.

Бог, который наказывал прочих за малейшие провинности, сейчас терпеливо ждал, когда человек – человек! – сдастся в своей дерзости и все-таки снизойдет до бога.

- Я тоже разозлен, Дан Вэй, но мы оба знаем, что злость длится лишь момент, а вот последствия от нее куда дольше, - никаких нравоучительных интонациях, Широ действительно так думал.

Дан Вэй сделал пару нерешительных шагов в его сторону.

- Что за подарок? – спросил осторожно.

- Вкусный.

- Ты пробовал?

- Я в себе уверен.

- Ты сам готовил? – действительно удивился парень.

- Я это делаю каждый день, - Широ не спускал глаз с Дан Вэя. Держал в голове, что тот способен в любой момент развернуться и попытаться сбежать из дома.

При определенный усилиях у него это действительно может выйти.

- Но это я готовил именно для тебя. Весь день у сердца носил.

Дан Вэй преодолел оставшееся расстояние до кровати, сел и очень несмело потянулся к свертку, испытующе глядя на Широ. Затем развернул мягкую бумагу свертка, глядя на две круглых булочки, которые лежали там. У сердца их носил Широ или нет, но это никак не испортило их формы.

Дан Вэй подтянул их к себе, полностью забравшись на кровать Широ, после чего уложил булочки с бумагой себе на колени.

- Как-то жалко их есть, - сказал он вдруг.

- Ты так каждый раз говоришь, - вздохнул Широ. – Еда нужна, чтобы есть. Любуются на другое.

- На что? – поинтересовался Дан Вэй, повернув лицо к Широ.

- На всякое красивое, - подмигнул Широ.

- Например?

- Например, на то, как радуется твоему подарку тот, ради кого так старался.

Дан Вэй не улыбнулся, но взгляд его на Широ был долгим.

- Тебе не нужно стараться, - сказал вдруг Дан Вэй. – Совсем не обязательно. Мое отношение к тебе уже не поменяется.

Дан Вэй обхватил ладонью одну из булочек, надкусил ее и прожевал. Повторил так еще несколько раз и добавил:

- Очень вкусно. Ты мог бы предложить отцу рецепт. Думаю, они бы хорошо продавались в лавке.

- Нет, Дан Вэй, это персонально для тебя. Мне не нужно, чтобы кто-то еще ими наслаждался.

Широ, пусть и не был типичным богов, а в мелочах его божественное нутро проявлялось. Мое, для меня, только так и никак иначе. Широ очень старался при Дан Вэе уж полностью этот букет «мой, мое, только так, как я сказал» не показывать, но иногда это было сложно.

В конце концов, Дан Вэй ему отчасти принадлежал из-за противоречивой и противозаконной связи между наместником Тени и рабом с севера. Та, что зовется контрактом; та, которая сделала Дан Вэя магом, вырвав все внутренности живота и заполнив их магией. Именно она была очень даже полезна Широ.

То, что она будет лишь крепнуть с годами, Широ как-то даже не предусмотрел. А теперь вот вынужден, хоть неохотно, но согласиться с Кьюризом. Во многом из-за Дан Вэя наказанный наместник Тени совершенно не собирался ничего делать.

Ему все нравилось и так.

Дан Вэй быстро расправился с перекусом и почувствовал от этого приятную тяжесть в животе. То, что он так и не поел толком за день, все-таки сказывалось. Но теперь было намного лучше.

Вкусно. Сытно. В комнате Широ тепло. Да и от него самого тоже.

Прежняя злость отступила, хотя Дан Вэй был уверен, что она обязательно вернется. Теневой маг в кромешной тьме ночи постоянно сталкивался с обострением всевозможных чувств, и это та данность, с которой приходилось мириться. Говорят, магия, дареная Тенью, людям просто не подходит. Слишком эта материя требовательна к носителям, слишком многого от них хочет, не желая раздаривать магию и чудеса кому ни попадя. Вот и испытывает постоянно на прочность. Порой Дан Вэй думал, что не выдержит и какой-нибудь ночью взорвется. Но нет – не происходило.

Дан Вэй потер лоб – подступила легкая сонливость. В который раз Широ удалось успокоить оскалившегося волчонка, обратив его застенчивой зверушкой.

И вот уже Дан Вэй привычно укладывается на колени Широ, разворачивая к нему свое лицо. Бог мягко касается его залепленных лба и щек, будто бы проверяя надежность повязок.

Широ не мог вмешиваться в ритуалы Дан Вэя – таковы были условия их контракта. Но видеть последствия ритуала для Широ, конечно, были неприятно. Ценность для него представлял только Дан Вэй и его желания, и, пожалуй, это единственная причина, почему ситуация никак не менялась. Иначе Широ либо прогонял бы паразитов сам, либо избавился от их источника.

Цинично это, ненормально или избыточно да по-божественному равнодушно – кто знает. Широ не были знакомы муки совести за мысли или решения, он едва ли о чем-то сожалел. Широ бог в лучшем своеv проявлении и измерять его человечность – нелепо. Он ведь не человек.

- Дан Вэй, - позвал Широ.

- М?

- Кто такой Ричард Рид?

Дан Вэй вздохнул, переместив взгляд куда-то на стену. Широ слишком хорошо знал этого парня, поэтому сразу понял, что тема оказалась задета не самая простая.

Но Широ-то отступать не собирался. Он очень внимателен к деталям и, в отличие от многих богов, хорошо держал в голове, что ему важно не только сейчас, но и в перспективе.

Дан Вэй это знал.

Как знал и то, что Широ очень не нравится, когда кто-то пытается мешать Дан Вэю. И «мешать» имеет такой широкий спектр значений, что никому даже и не снилось. Дан Вэю всегда на ум приходил случай, когда он учился в магической академии Сокидо. Одна девушка курсом младше, несмотря на все неприятные слухи, что кружили рядом с Дан Вэем, не постеснялась и стала оказывать знаки внимания. Дан Вэй, который по природе своей замкнутый и даже застенчивый, поначалу пытался игнорировать все это, решив, что ему показалось. Но девушка была милой, обаятельной и так притягательно открытой к миру, что Дан Вэй сдался.

Юношеская влюбленность длилась недолго. В какой-то момент девушка стала избегать Дан Вэя, а причин на это не было никаких.

Дан Вэй, в тот момент еще только восемнадцатилетний мальчишка, набрался смелости и поделился переживаниями с Широ; ведь Широ, по его мнению, был единственным для него... другом, пожалуй, что так. Пусть и связаны изначально контрактом, но жизнь в одном доме быстро дала понять, что контракт – далеко не все.

И что же сказал Широ на переживания юного Дан Вэя?

- Удивительно, некоторые люди все-таки быстро соображают.

- Соображают что? – не понял Дан Вэй.

- Когда стоит отступить от недоступного, - взгляд Широ был спокоен. – Я не буду тебя ни с кем делить. И мне не сложно сказать это каждому, кто в подобном сомневается.

Вот, пожалуй, тогда Дан Вэй все и понял про Широ. Точнее, ту часть, которая имела отношение именно к Дан Вэю.

Сначала было страшно. Осознание значения контракта навалилось только с большей силой. Но только ли в контракте дело? Не все из-за магической связи происходит.

Широ ведь был не просто обаятельным богом, который протянул Дан Вэю руку в тяжелый момент, а самым главным существом в жизни Дан Вэя. Да, даже важнее родителей. И можно судить его сколь угодно долго, но это Широ принес свободу и показал, что мир куда больше, чем небольшая плантация на ледяном севере. И это он, как оказалось в дальнейшем, понимал Дан Вэя и все его мысли так, как надо.

Но Дан Вэй, будучи рабом в прошлом, не сразу же рабскую жизнь позабыл. Да и возможно ли? Он оставался рабом по-прежнему, но тогда, в далекие восемнадцать, легко принимать, что он может кому-то свободному быть настолько важным – странно. А что уж сам бог такое скажет – парадоксально. И не верилось.

Некоторое время Дан Вэй делал вид, что никакого такого разговора не было; Широ, обладавший куда большими мудростью и проницательностью, попросту выжидал.

Итог таков, каков есть. Дан Вэй принял внимание бога, потому что...

А нужно ли причины?

Вместе с вниманием бога пришлось принять целиком и обратную их сторону. Пусть Широ и держал это в узде – то ли действительно старался, то ли просто время не настало – но время от времени проявлял. Широ не хотел делить внимание Дан Вэя с кем-то еще. Поэтому был очень внимателен к знакомствам Дан Вэя.

Иногда, между прочим, очень даже не зря. А иногда – избыточно.

Поэтому Дан Вэй каждый раз объяснял все новое, старательно подбирая слова. Врать или утаивать особенно не пытался – из уважения к Широ да и уверенности в том, что скрыть от него что-либо было сложно. Если понадобится, Кьюриз все для Широ разузнает.

По всем этим причинам Дан Вэй относился к вопросам Широ со всей серьезностью.

- Ричард Рид, - заговорил Дан Вэй. – Племянник хозяина плантации, на которой ты меня нашел. Старше меня на несколько месяцев. Пытался со мной дружить, пока я был там рабом.

- Мальчишка из Великой семьи пытался дружить с тобой? – усомнился Широ.

Рабы общались только с рабами. И точка.

Так что вопрос Широ вполне резонный.

- Этому нет объяснения, - хмыкнул Дан Вэй. – Он научил меня читать. Писать. Говорить на арье правильно. Как это делают аристократы.

Широ сразу вспомнил, как его удивила речь Дан Вэя при первом знакомстве – ребенок-раб действительно говорил так, как будто он аристократ. Арье – красивый и певучий язык, но, чтобы достигнуть такого звучания, нужна отдельная практика. Недостаточно быть просто носителем. Арье требует особенного и трепетного подхода, что так контрастирует с суровостью севера и его жителей.

- Этот Ричард Рид, случайно, не тот студент Амбер, который донимал тебя потом в академии?

- Как ты это связал вообще? – Дан Вэй даже поднялся, чтобы лучше рассмотреть лицо Широ, как будто на нем нарисован ответ.

- Память хорошая на гадких людей, - пожал плечами Широ.

Он почти всегда выглядел расслабленным. Казалось бы, у них лицо одно на двоих, но различить Дан Вэя и Широ труда вообще не составит. На самом деле Широ – очень скуп на эмоции. А вот Дан Вэй совсем не такой. Просто старается сдерживаться.

- Особенно на тех, кто действительно тебе мешал, - продолжил Широ.

- Я тебе про это даже не рассказывал.

- Ничего страшного. Кьюриз рассказывала... - Широ недовольно фыркнул. – Этот Кьюриз со своими шутками... Кьюриз рассказывал о каком-то студенте из Великой семьи, который преследовал тебя, чтобы совершить ритуал освобождения от контракта. Его тогда называли «Амбер». И составило определенных трудов избавить тебя от его внимания. Потому что этот сумасшедший, кажется, вообще никого не боялся. Но Кьюриз изловчился и способ нашел.

Дан Вэй промолчал.

Вообще-то Ричард Рид действительно никого не боится, кумиров и авторитетов не имеет, а слушается только себя. Хотя так было не всегда.

Ребенком он был премилым мальчиком с нежной кроткой натурой. Он очень тянулся к Дан Вэю, а ведь пропасть между их статусами была просто неизмерима. Хоть Ричард Рид, именующийся теперь Ричардом Амбером Ридом, был бастардом, но он – бастард Великой семьи. А Дан Вэй – раб, родившейся в рабской семье. Предпоследний сорт в иерархии Ренда, если хотите. Последним просто каторжники значились, но они – совсем другая история.

- И очень интересно выходит, если он опять взялся за старое... - задумчиво проговорил Широ. – Не дает ему покоя твой светлый образ.

- Оставь его, - попросил Дан Вэй.

- Почему?

На Дан Вэя уже смотрит пара серебряных глаз. Удивительные, необычные, не такие как у всех; не то, что людей, да даже у богов подобных глаз не встречалось. Шииротайовин определенно особенный бог, но Дан Вэя в нем привлекало вовсе не это.

- Все еще чувствуешь, что обязан молодому господину за то, что хорошо к тебе относился?

Широ понимал Дан Вэя лучше него самого.

Это не всегда было приятно – как сейчас – но находило отклик в душе. Очень сильный. Как оказалось, быть понятым для Дан Вэя важнее многих чудес на свете. Одиночество, что могло подъедать его целый день, тут же отступало, стоило ему оказаться рядом с Широ.

Не нужно было никем казаться, делать независимый вид и сдерживать себя, будь то радость, грусть или злость. У Дан Вэя в обществе Широ никак и не выходило быть таким, каким он обычно был со всеми прочими. Как будто существовало два разных Дан Вэя. Нерро, Амика да даже Йина удивились бы этим перевоплощениям точно.

Так было с первых же дней знакомства с богом. Никакой магии или волшебства. Ничего из этого. Но для Дан Вэя – настоящее чудо. Он не чувствовал себя уязвимым, как раз наоборот – рядом с богом не беспокоился ни о чем, кроме самого бога.

Иногда подумывал, что это с ним случилась известная напасть – слабы люди перед богами, легко ими очаровываются и без памяти теряют голову в поклонении идолу. Пол, возраст, положение не имеют никакого значения.

Дан Вэй уцепился за руку Широ как за спасательный круг и опустил взгляд, соглашаясь со сказанным.

- Чувствую себя обязанным Ричарду, это так, - подтвердил Дан Вэй словами.

- Мальчишка из Великой семьи всего лишь следовал своим капризам. Любой подарок – всегда подарок, Дан Вэй, никакой обязанности или ответственности на тебя не накладывает. Научил тебя письму и речи – что ж. Он сам этого захотел. Не выдумывай долгов.

- Я слишком хорошо тебя знаю, Широ, - проговорил Дан Вэй. – Оставь Ричарда Рида. Он мастер создавать проблемы.

- Такие заявления только больше меня провоцируют.

- Ты что, будешь соревноваться с человеком? – натурально изумился Дан Вэй. – Если бы он хотел, он бы давно меня нашел.

- Сомневаюсь.

- Почему?

- Потому что я просил Кьюриза устроить так, чтобы студент Амбер не смог до тебя добраться. Но ему все равно удалось. Некоторые люди слишком упрямы, Дан Вэй, такие злят богов...

Дан Вэй вдруг порывисто обнял Широ, но не удержался и сполз и так, что его голова оказалась на груди у бога. Он часто так делал ребенком, но привычка никуда не ушла.

Их контракту пятнадцать лет, но ощущение времени пропало давно. Дан Вэй, находясь рядом с богом, по ощущениям терял все прожитые годы, вновь становясь беспомощным подростком.

- Ты ластишься или это такой захват? – уточнил Широ.

- Два в одном. Я устал и не хочу, чтобы ты интересовался каким-то инквизитором, с которым меня связывает слишком далекое прошлое.

- Он что-то говорил о том, чтобы запереть тебя в инквизиции.

- Он исследователь. Они любят кого-нибудь запирать и наблюдать, такая вот у них работа.

- А, это теперь так называется. Я-то думал, брать в заложники – это все-таки преступление.

- Широ... - Дан Вэй выдохнул. – До утра не так много времени. Не хочу уделять его ни Ричарду Риду, ни своей работе, ни даже твоей. Жизнь слишком коротка. Особенно моя.

Дан Вэй не видел выражения лица Широ. Бог заметно погрустнел, но продолжил говорить так же спокойно и ровно, как до этого:

- Можем уехать на край страны. Жить одни в каком-нибудь еще доме. Будем только ты и я. Никакой работы, инквизиции...

- Боги не оставят тебя в покое, - сонно пробормотал Дан Вэй, прикрыв глаза. – Я не хочу... чтобы из-за меня все с тобой повторилось вновь.

- Если я верну силу, то ничего они мне не сделают.

- Как им тогда удалось в прошлый раз?

- Когда в статуэтку заковали?

- Да.

- Я поддался, - Широ посмотрел в окно. – Так было нужно. Это вынужденное решение.

- Я не хочу, чтобы тебе опять пришлось принимать эти «вынужденные решения».

- Не переживай так обо мне, Дайни, - мягко проговорил Широ. – Даже если у меня сейчас нет моей силы, это ничего не значит. Они сами мне все вернут. Сейчас или через год. Может быть, вообще через десять. Боги – это всего лишь боги. Куски магии.

- Ты тоже бог.

- Ну, и я кусок. Просто в сравнении с ними – целая гора.

- Эх.

- Мне нравятся твои вздохи.

- Они говорят о том, что я сдаюсь твоим уговорам.

- Вот поэтому и нравятся.

Дан Вэй тихо засмеялся – Широ улыбнулся тоже:

- Богам стоит быть очень благодарными за то, что на моем пути повстречался ты.

Широ глубоко вздохнул и продолжил:

- Иначе как знать, что бы я сделал первым, выйдя из статуэтки. Может, размазал бы их всех по Ренду. Или отнял бы магию у людей.

Широ поразмыслил немного и добавил:

- Много ужасов мог бы сотворить просто так. Лишь потому, что могу это сделать.

- Если вернешь себе силу, то сможешь воплотить.

- Но ты будешь с противоположной стороны.

- Я буду там, где люди, Широ. Таков мой удел.

- Вот я и говорю – как же все они должны быть тебе благодарны...

- Дан Вэй, к нам приехала инквизиция, - Дан Вэй из воспоминаний о последнем разговоре с Широ вырвал чей-то голос.

Что происходит в головах богов – загадка, а о чем думает сам Шииротайовин – и подавно. Дан Вэй не мог предугадывать его действий, да и не пытался. Однако же какая-то необъяснимая тревога в теле появилась.

Широ или что-то задумал, или находится в процессе раздумий. И почему-то Дан Вэю стало казаться, что он сам является каким-то препятствием между Широ и его великими делами. Теневой маг был как никогда близок к истине.

- Точнее, инквизитор, - поправился один из счетоводов, стоя перед столом Дан Вэя. – Он ждет во внешнем дворе.

Дан Вэй нахмурился. Час расплаты за Донвиль еще не настал – бюрократическая машина инквизиции не так быстра на решения. Что тогда за гости средь бела дня?

Счетовод же понизил голос:

- Я не уверен, но он похож на одного аристократа. Ричарда Амбер...

- Я понял, - прервал его Дан Вэй. – Можешь возвращаться к себе.

Нерро нигде не было видно, Амики, впрочем, тоже. Это было к лучшему. Они многое умели, особенно, в том, что касалось магии, но вот переговоры с инквизицией – это не то, что у них выходило. Скорее даже наоборот. Один слишком заискивал, вторая не вовремя флиртовала.

Инквизицию таким не проймешь.

Но и сегодняшний гость вряд ли приехал по служебным делам. Дан Вэй постучал пальцами по столу, взял с него спички и отправился прочь из комнаты, чтобы спуститься во внешний двор.

Он и без того понимал, что встречи с бывшим хозяином не избежать. Красное клеймо на шее подозрительно заныло, хотя боль от его нанесения прошла так давно, что Дан Вэй ее и не помнил.

Он спустился во внешний двор быстро, надеясь, что Йина с Ричардом не встретились. Излишне эмоциональная девушка могла бы сказать что-то лишнее, а какое настроение сегодня у загадочного инквизитора – кто знает?

Двор, к счастью, был пуст. Отчасти.

Инквизитор стоял там на фоне леса, с любопытством рассматривая грязную потрескавшуюся стену замка сквозь большие круглые очки. С этой стороны крепость выглядела хуже всего; так, будто ее уже не спасти. Возможно, так и было, но Дан Вэй в скромных счетах замка не находил пока лишней монеты, чтобы хоть как-то эти стены латать. Все надеялся, что простоят еще пару лет без критичных разрушений.

Ричард Амбер Рид стоял без куртки, но форменная зимняя рубашка застегнута на все пуговицы, а черный галстук аккуратно повязан под воротником. На рукаве вышита пятерка, подтверждающая, что он исследователь.

Дан Вэй задумался о том, что еще с детства было видно, что Ричард – аристократ. Голубых кровей. Все в его в ладном лице это выдавало; признаться честно, Дан Вэй не так уж много от кого из Великих семей подобное ощущал.

Да, Ричард бастард, но умаляло ли его это хоть сколько-нибудь? Ничуть.

Дан Вэй заставил себя вспомнить, что этот же аристократ одно время ему в школе прохода не давал, грозясь провести ритуал разрыва контракта. В этом не было ничего забавного; Ричард не гнушался никакими методами и однажды этот ритуал чуть не провел. Могла бы случиться трагедия. Ричарда Рида оправдывало только одно – он условий контракта не знал и последствий его прекращения тоже, искренне считал, что спасает Дан Вэй от допущенной по глупости ошибки.

Дан Вэй натянул максимально усталое выражение лица из всех, что были в его коллекции, и без лишних приветствий поинтересовался:

- Что тебя сюда привело?

Ричард опустил лицо, будто до этого появления Дан Вэя не заметил. Но теневой маг прекрасно знал, что такие мастера магии как Ричард замечают буквально все. То ли рисуется, то ли раздумывает о чем. Не разберешь его.

- Разве правила приличия не предполагают пожелания доброго дня и приглашения внутрь? – спросил вместо ответа Ричард.

- Внутрь замка инквизитор может попасть, если имеет предписание. Оно у тебя есть? – продолжил Дан Вэй.

- Его у меня нет, но я и не по делам инквизиции.

- Что ж, тогда счастливо оставаться, - Дан Вэй собирался уйти.

Поспешно сбежать – и сам это прекрасно понимал. Ему не нравилось пересекаться с Ричардом Ридом и находиться в одном помещении. И это вовсе не вопрос неприязни, все куда как сложнее.

Детское их приятельство однажды произвело очень сильное впечатление на Дан Вэя. Они с малых лет возились друг к другом, иных друзей Дан Вэй так и не заимел, долгое время скучал по этому странному аристократу, премилому доброму мальчику, которому ничего не было жалко для обычного раба.

Но Дан Вэй стал магом и обязан был покинуть плантации, а следом и север. Даже попрощаться как следует не успел. Как будто бы исчез одним днем.

Зато, когда они встретились вновь в магической академии, спустя, пожалуй, года три, перемены в Ричарде сбили Дан Вэя с толку полностью. Как будто в оболочку трепетного аристократа залез кто-то совсем другой, ничего общего с добрым другом Дан Вэя не имеющий. Куда больше расстроили не попытки ритуалов – да и черт с ними – а этот контраст. Ричард Рид относился к Дан Вэю как к беглому рабу, которого следовало вернуть на место, а такого Дан Вэй принять никак не мог. Широ уже научил его принимать свою свободу и жить без господ.

Так и остались все при своих – Дан Вэй с сожалением о потерянном друге, а Ричард Рид... Ну, кто ж знает, что в его голове происходит?

- Я приехал по личному вопросу. К тебе, - продолжил Ричард, нисколько не смутившись того, что Дан Вэй уже повернулся к нему спиной. – Пару дней назад нам помешали договорить.

Дан Вэй вздохнул. Просто, похоже, не получится. С другой стороны, он уже не беспомощный школьник.

Теневой маг медленно развернулся:

- Ты меня запереть хотел вроде бы? – уточнил Дан Вэй. – Ты про этот разговор?

- Не запереть, изолировать, - уточнил Ричард Рид. – У тебя магическая хворь. И лучше бы вылечить ее до того, как начнешь заражать остальных.

- Ее развитие остановилось. Могу бумажку от лекаря показать. Поэтому хватит присылать мне официальные предупреждения, я опасности не представляю.

- А я бы хотел ее вылечить полностью.

- Поразительное беспокойство, - хмыкнул Дан Вэй. – Хотя на мне осталось клеймо твоей плантации, но я ей больше не принадлежу. Поэтому могу сам решать, что мне делать со своим телом.

- Плантации как таковой больше нет, - задумчиво проговорил Ричард Рид. – Без тебя она перестала быть мне нужна.

Дан Вэй нахмурился:

- Что ты имеешь в виду?

- Я из бастарда Ричарда Рида превратился в аристократа Ричарда Амбера Рида после того, как ты трусливо сбежал, - Ричард говорил ровно и спокойно, чем отчего-то напоминал Шииротайовина.

Но секрет был, пожалуй, и в том, что оба парня говорили сейчас на арье.

- На главную семью Амбер Ридов произвело впечатление то, как от теплиц едва ли что осталось после моей получасовой печали. Очень меня расстроил твой поступок. И гектара теплиц не стало. Зато нас с дядей Виктором позвали на запад. Восстановили, можно сказать, былое величие. Выходит, благодаря тебе я и стал тем, кем являюсь сейчас. Вот я и приехал поблагодарить.

Дан Вэй выслушал эту короткую речь молча.

Он слышал о том, что часть северной плантации Ридов разрушилась под действием каких-то неизвестных сил, но многие судачили, что это из-за огромного избытка магии на севере. Там любое среднее заклинание становится весьма ощутимым, такие уж земли. Настолько переполнены магией, что переходы внутри севера и на сам север строго запрещены; а существующие единицы подконтрольны инквизицией и переносят все равно сильно до границ севера. Необычный суровый регион, куда даже добраться сложно. А выбраться из него – тем более.

- Десять лет никакого дела до меня не было, а тут благодарить собрался? – не поверил Дан Вэй.

- Скажем, предыдущие десять лет было слишком много препятствий.

- Они никуда не делись.

- Все верно, - кивнул Ричард. – Они никуда не делись, но стали мне безразличны. Даже если эти препятствия – бог.

- Повторю вопрос – зачем приехал? – Дан Вэй понял, что зубы заговаривать Рид умеет получше многих. И эти странные разговоры далеко могут увести.

А Дан Вэю хотелось бы закончить быстрее. Общество Ричарда Рида его настораживало.

- Через пару дней инквизиция приедет сюда. Возможно, предупредит заранее о своем визите. Они приедут забрать то, что вы тут прячете.

- Понятия не имею... - начал Дан Вэй.

- Артефакты твоего контрактора, похоже, - перебил его Ричард Рид. – Я не буду им мешать. Нисколько. Решил, что в моих интересах, чтобы Шииротайовину вернули силу, а ты остался здесь без работы. Наместник Тени вернется к божественной жизни, а ты снова станешь свободен. Возможно, на этот раз окончательно.

- Вот вроде бы и есть что-то между строк, а никак не улавливается, - раздраженно ответил Дан Вэй, даже не пытаясь скрыть эмоций. – Какое тебе до меня дело? Нет других бывших рабов, которых надо изводить?

- Таких – нет.

- Каких еще «таких»?

Настал черед Ричарда Рида хмуриться:

- Твой отец, Тир Соун, никогда не рассказывал тебе, как стал рабом?

- Он им был.

- Он им стал, Дан Вэй. «Соун» когда-то было его фамилией, другое дело, что никто ни до него, ни после такой фамилии не носил, - Ричард хмыкнул. – Слышал, ты въедливый был очень, когда в четвертом корпусе работал. Даже мелкие нарушения замечал, ничего-то от тебя не скрыть было. А о себе и семье своей едва ли что знаешь, оказывается.

Дан Вэй отмахнулся:

- Тебе до этого вообще дела быть не должно. Все наши отношения прекратились пятнадцать лет назад, когда я вольную из рук твоего дяди получил.

- Наши отношения не могут закончиться, Дайни, - Ричард говорил нисколько не насмешливо, а очень даже серьезно. – Только если кто-то из нас умрет. Тогда и закончатся. Но не раньше.

- Что ж, к счастью для нас обоих ждать осталось недолго.

Дан Вэй хотел уйти.

Но взгляд Ричарда Рида заставил его остановиться. Оказывается, этот каменный инквизитор умел чувствовать. Он был очень даже живым. И – уязвимым. Нашел Дан Вэй случайно больное место и надавил со всей силы.

Ричард Рид, потеряв контроль, схватил Дан Вэй за руку:

- Ты едешь со мной.

- Никуда я не еду.

- Я уже все решил.

- Ты больше не мой хозяин!

- Да я никогда им и не был!

Они оба были напряжены, хватая друг друга за руки. Казалось, еще чуть и в драку кинутся, а то и что похуже. Поразительные преображение тех, кто обычно держал себя в рамках полного безразличия к окружающему.

- Я никогда им для тебя не был, - спокойнее проговорил Ричард Рид, будто бы пытаясь успокоить и Дан Вэя тоже. – И никогда так не относился.

- Или прямо говоришь, или я тебя ударю, - пригрозил Дан Вэй. – Не доводи до греха. Я за себя не ручаюсь.

Ричард, очевидно, не так себе представлял их разговор. Он, честно говоря, никак и не представлял, да и плана особого не имел, когда сюда ехал. Просто понял, что обязан поговорить с Дан Вэем, иначе момент будут упущен окончательно.

Самое главное – что же за момент такой, а?

Ричард ослабил хватку на руке Дан Вэя, но полностью все равно не отпускал.

- Я бастард, потому что моя мать родила меня от обычного человека по фамилии «Соун».

Дан Вэй промолчал. Потом попросил:

- Отпусти мою руку.

- Я не хочу.

- А мне надо уйти. Хочу подумать. Один.

Ричард Рид не шевелился, и Дан Вэй вырвал свою руку из его захвата.

Дан Вэй как будто хотел что-то сказать, добавить, но лишь покачал головой, нахмурился, развернулся и спешно скрылся в замке, оставив Ричарда Рида одного стоять перед грязной стеной замка.

Ричард Рид развернулся и двинулся к Синему тракту, чтобы покинуть территорию крепости. Голова была пустая, а перед глазами стоял вид разочарованного Дан Вэя. Не было препятствий в жизни Ричарда, а вот появилось. Такое ему стереть не под силу. Признание его сейчас ни к чему хорошему не привело. Скорее даже наоборот?

Все свое время, говорят. Ричард, похоже, его упустил очень давно.

Странно, не жалел ведь о том, что сказал. Не жалел, что приехал. Вообще ни о чем в своей жизни не жалел, но состояние, которое испытывал, было таким похожим на то, много лет назад, на севере, когда дядя Виктор с утра вместо завтрака сообщил, что Дан Вэй и его семье теперь свободны, а потому на плантации Ричард их больше не увидит.

Что ж, короткая фраза, а стоила дяде его теплиц. Ричард-маг не смог сдержаться, вот и выплеснул вокруг все, что имел. Удивительный юный маг напугал тогда многих, а что почувствовал сам? Он-то знал, что Дан Вэй не просто какой-то раб. Знал, что Дан Вэй – самый ему близкий человек. Думал, что так будет всегда.

А как вырастет и докажет всем, что он не просто какой-то бастард, так и освободит Дан Вэя. Сделает свободным. Своей рукой сотрет клеймо ему с шеи и вообще фамилию припишет. Только Дан Вэй ждать не стал.

Ричард Рид остановился только тогда, когда оказался на дороге посреди лесной чащи. Сколько так шел с пустой головой? Десять минут? Полчаса? Час?

Кьюриз стояла напротив него, всего в паре шагов. Смотрела внимательно. С любопытством.

- Неожиданная встреча, - вздохнул Ричард, не выражая ни печали, ни радости. – Наверное, еще и случайная?

Кьюриз сарказм никогда не пронимал – он (или она?) его просто не воспринимал.

- Заметила, что ты слишком близко к Синему замку находишься. Решила, вдруг инквизиция совсем с ума сходит и отправила за запрещенными артефактами всего одного своего работника. Пусть и самого выдающегося.

Он была в форме инквизиции – похоже, сбежала сюда прямо со службы.

- Что, свернула бы мне шею и забрала бы их себе? – поинтересовался Ричард.

- Сначала попробовала бы договориться, - покачала головой Кьюриз, однако, не отвергая варианта, где придется свернуть шею.

- Мне нет никакого дела до них, - Ричард сделал шаг вперед, собираясь пройти мимо Кьюриза. – Так и тебе, я слышал, больше ничего не мешает их забрать.

- А... я поняла, - Кьюриз успела схватить его за ладонь, но очень мягко. – Ты приезжал к Дан Вэю? Все никак в покое его не оставишь...

Кьюриз повернулась и также мягко обхватила второе его запястье:

- Помнишь, ты в школе все его запирал где-нибудь в комнатах, изрисованных магическими символами? Ну, хотел его так от контракта избавить, который сделал его теневым магом. Это из-за меня у тебя ничего не выходило. Дело в том, Ричард Рид, что ты мог бы его убить. Потому что цена разрыва контракта – смерть Дан Вэя.

Ричард раздраженно выдохнул:

- Неужели нельзя это было рассказать?

- А ты бы послушал? Поверил? Помнишь себя тогда? – Кьюриз заглянула прямо в глаза инквизитора. Ее, черные и глубокие, поглощали сегодня больше обычного. – Обозленный подросток, которого собственная семья чуть с ума не свела своими играми на выживание. Кого ты тогда слушал? Кому верил, кроме себя?

Кьюриз притянула Ричарда ближе к себе:

- Теперь ты опять это начинаешь. Прекращай. Он был твоим рабом, но это закончилось. У твоей семьи денег достаточно, чтобы купить тебе сотню или тысячу подобных.

- Не все-то тебе известно, - грустно усмехнулся Ричард. – Благодарю, что шею не свернула, но мне пора идти.

Он хотел высвободить руки, но Кьюриз не позволила, уцепившись крепче.

- Расскажи, - попросила.

- Нет.

- Я тебе все рассказываю.

- Мы видимся второй раз в жизни, - немного опешил Ричард.

- Так думаешь только ты, - Кьюриз сделалась на миг застенчивой. – Мне легко дается перемена лиц. Даже если магии в теле мало.

- То есть ты давно меня преследуешь, - сделал свои выводы Ричард.

- Так выходит, что часть моих дел неизменно связана с твоими. Ирония судьбы, не иначе, - Кьюриз взгляд не уводила ни секунды, что отчего-то располагало к ней Ричард, который никакого расположения выказывать не собирался.

Он вообще-то грустил, но Кьюриз так настойчиво ему мешала это делать, что он на время даже отвлекся от своих тяжелых дум.

- Расскажи, - попросила Кьюриз. – Озвученное единожды перестает быть тайной. Но и грузом тоже. Поэтому – расскажи.

Ричард Рид почти сдался. Но все-таки оставил себе немного пространства для маневров:

- Зачем тебе это? Настоящему, как ты мне рассказывала, богу, который вершит великие дела, зачем рассказ какого-то человека?

Кьюриз сделалась очень удивленной. По-настоящему.

Не было в том никакого девчачьего обаяния, совсем наоборот, такое серьезное выражение лица, взгляд, что проникал глубоко и делал немного больно. За лицом красивой южанки прятался кто-то опасный, подумалось Ричарду, но сегодня голова его будто ватой обита – ничего до нее не долетает. Ни плохого, ни хорошего.

- Все так очевидно, что я бы спрашивать не стал, - тихо выдохнула Кьюриз. – Потому что ты мне нравишься, Ричард. Вот и вся причина.