Дыши со мной [РЕБУТ]

Шумиха прошлого дня быстро улеглась, и я даже на минутку подумала, что всё будет происходить так, словно ничего не было: ни игры, ни сговоренности после неё. На самом деле перспектива отношений с Майклом (пускай даже всего на неделю) вызывала во мне непонятный шквал эмоций, которые к сожалению, не старались вместить в мою голову осознание того, что я натворила на этой вечеринке.

«Всё было в норме, чего я должна из-за этого переживать? Он же не будет разглагольствовать об этом на всеобщее обозрение?»

В школе я давно не чувствовала той дружеской и радужной атмосферы как пару лет назад, когда я была всего лишь в средних или младших классах: веселье, посиделки после уроков, списывание друг у друга, когда учителя не видят, или просто нервозные крики из-за того, что кто-то кому-то был не по нраву. Из-за экзаменов и прочей чепухи которая происходила сейчас в нашем классе творилась полная чертовщина, смешанная с ужасным и плохим настроем на этот учебный год. Всё пошло по одному «прекрасному» месту так резко и неожиданно, что я теперь даже не знала к какому из зол примкнуть.

Все разбились на «группки», стали обсуждать друг друга за спинами друзей и в конечном итоге я оставалась в той компании, в которой привыкли больше осуждать и принижать других, чем адекватно судить и поддерживать.

«Дело утопающих в пучине боли и разочарования — не должно касаться чужих людей, ибо это не наше дело».

Обыденные слова, для человека которого не волновали другие люди. Я, к сожалению, относилась к категории, которая не привыкла сидеть сложа руки, когда человеку становилось плохо или одиноко. За это меня и считали какой-то тупицей, которая просто бесхарактерная и сочувствующая овца. Может именно поэтому я и стала такой холодной спустя время?

— Хай! Камилла, верно? — Джесс тронула меня за плечо, приземлилась рядом со мной на пустующие место за соседней партой. Девушка тряхнула своими пышными волосами, а потом поправив джинсовую курточку, улыбнулась мне.

Я удивляюсь её характеру. Честно. Неужели ей так просто без особых излишек хватает сил и наглости общаться с людьми, с которыми она только-только познакомилась, и то, всё это просто было фикцией для того, чтобы девочка не грустила одна. Я натягиваю ответную улыбку в ответ на то, как Джесс улыбается мне.

«Неужели сейчас начнётся что-то вроде: — Ты моя подружка! Давай дружить, дорогуша, ведь я тоже хочу быть что-то типа крутой девочкой в этой унылой школе»

Когда девушка стала что-то мне рассказывать из своей повседневной жизни, при этом не стесняясь махать руками, я в пол-уха слушала её, поглядывая на время.

— И я вообще, знаешь, курю! — Смеётся она, — Иногда состояние требует, бесит всё часто меня. А ты, куришь?

— Нет... — Закатываю глаза я, отвечая ей.

«Ну что я говорила? Может быть она теперь думает, что я действительно её подружка?»

На парту за которой я сидела прилетает небольшой свёрток бумаги. Я аккуратно поднимаю пальцами то, что мне подкинули, настороженно подняв глаза к сидящей рядом девушке. Джесс любопытно взглянула на записку, но лишь получив от меня неловкую улыбку, немного отклоняется в сторону, чтобы я открыла записку не показывая что там написано.

«После урока, встретимся под чёрной лестницей.
Майкл».

Моё сердечко было готово прямо сейчас выпрыгнуть из груди. Ну вы же должны понимать что могут испытывать люди у которых в спокойной жизни появляется нечто связанное с таким неприятно болезненным словом — чувства. А может быть никаких чувств и нет вовсе? Может, я просто быстро втянулась в эту игру и теперь сама не могу понять, что действительно чувствую.

Нет, нет и нет. Ничто в этом мире не сможет так быстро склонить меня к тому, чтобы я так резко втянулась в отношения. Даже звучит смешно. Иногда — дурочка, иногда — холодная стерва, Камилла Джонсон ни с того, и ни с сего вдруг, влюбляется в такого недалёкого и самовлюблённого Майкла Гибсена? Представить в мыслях только можно, с остальным, мне дорогу к психиатру прописать надо. Или сразу в дурку упечь.

— Парень появился? — Спрашивает меня Джесс, довольно улыбаясь. Я быстро перевожу свои глаза с записки на Джесс, которая смотрела на меня и внимательно наблюдала за тем, как я быстро прячу написанное в карман своего пиджака.

— Что? Нет. Один придурок решил пошутить, ты разве таких у нас в классе не замечала? — Улыбаюсь ей я и она странно покачала головой, а потом встала с места чтобы уступить своё место, Нес (девочке с которой я сидела на уроках алгебры). Нес бросила на стол свой телефон, поправила свою короткую клетчатую юбку и приземлилась рядом, убирая короткие, окрашенные в розовые цвета волосы назад. Я улыбнулась ей, а потом отвернулась, чтобы уткнуться носом в учебник.

У меня всегда были проблемы с математикой. Всегда. Я ненавидела этот предмет со времён частного обучения, которое происходило у меня с четырёх лет. А теперь, когда мне семнадцать и я, вроде как должна прекрасно уметь складывать многозначные числа в уме, правильно решать примеры и наизусть знать теоремы и правила — я всё равно оставалась глуповатой в плане этого невыносимого предмета. Вот если я отлично справляюсь на уроках, связанных с культурой или историей, не должно делать так, чтобы я чувствовала себя ущербно на занятиях математики. Спасибо маме за то, что она без моего ведома сама выбрала мне предметы. Теперь страдаю я, а она только и рада этому. Даже в университет я поступаю такой, какой сказала она мне. Где свобода выбора? Где взрослая жизнь? Где моя жизненно важная свобода?

После звонка я нервозно запихала в сумку учебники и поднявшись с места пошла в сторону чёрного входа в школу, куда мало кто просто так ходил. А всё потому, что он находился в другом крыле, чтобы попасть туда надо было спуститься на цокольный этаж, пройти по тёмному коридору чтобы выйти к закрытым запасным дверям, через которые обычно можно было эвакуироваться в случае опасности.

«Ага, а теперь мне приходится туда переться только из-за того, что меня попросили. Фи».

Облокотившись о холодную кирпичную стену, глядя на потолок и скрестив руки на груди, стоял Майкл, спокойно воодушевлённый тем, что успел быстрее меня добраться до лестницы. Как только я подошла ближе к нему, покрепче сжимая свою сумку двумя руками, парень поднял на меня свои глаза, а потом направился ко мне.

— Чего? — Спокойно спрашиваю у него я, при этом стараясь не меняться в лице, и быть совершенно непоколебимой, хотя внутри у меня всё горело только от одного его взгляда. Он лишь улыбнулся, подначивая моё состояние сильнее прежнего, когда я вспоминала о нашем с ним споре и о том, как потом Майкл спал в моей кровати.

— Я тут подумал о том, что неделя «выдуманных отношений» слишком скучная. Давай продлим на месяц.

— Месяц?! — Расширяются мои зрачки, а руки опускаются вниз, — Я тебя даже неделю терпеть сквозь силу хотела, а теперь ты предлагаешь мне продлить? Совсем, да?

— Давай тогда просто погуляем вместе, я куплю тебе мороженное, ты прокатишься на моей машине, сходим вместе в кино, потом я очарую тебя какой-нибудь тупой шуткой и вуаля — мы точно будем встречаться месяц.

— Ты серьёзно считаешь, что это так просто? — Немного ошарашенно спрашиваю у него я, а он спокойно кивает мне в ответ на то, что я только что сказала.

«И так всегда? Разве девушку так просто «очаровать» таким заявлением?»

Майкл молчал и смотрел на меня сверху вниз, с гаденькой улыбочкой на губах. Пускай я сейчас молчала и пыталась прокрутить в голове правильность своего решения о том, что, возможно мне стоило просто отдать ему эту чёртову бутылку и жить спокойно, но нет, теперь отдуваться! Спёрлось дыхание в груди и я облокотилась о холодную стену, улыбаясь ему хитро в ответ.

— Ладно, — сдаюсь я, — так уж и быть. Давай погуляем, я посмотрю, что можно сделать, а потом разойдёмся по разным полюсам и больше никогда не будем встречаться. — Слишком серьёзное заявление вырвалось из меня, от которого у Майкла немного дёрнулся глаз. Он медленно выдохнул:

— Ладно, по рукам.

Я хмыкнула, освобождаясь от его взора. Не пытаясь меня удерживать, когда мой взгляд зацепился за часы на его запястье, разворачиваюсь, чтобы уйти на свой последний урок, Майкл проводил меня до второго этажа, где уже были кабинеты учителей, а затем юркнув в толпу учащихся, скрылся в другой части школы.

* * *

— Может пойдёте к нам? — Поднимаясь со своего места и складывая в портфель учебники, произносит Пит. Его старший брат смотрит поочерёдно на меня, Никки и Гейл следом оказываются под его взглядом, а после, переводит взгляд на Карла и Майкла, которые стояли недалеко от них, — Посмотрим кино, или просто выпьем. Да ладно вам, давно не выбирались к нам. — Настаивал парень, недовольно хмурясь от того, что мы действительно давно не зависали у них дома.

Мы жили не далеко друг от друга, поэтому могли в любой момент видеться или гулять, а иногда даже провожали друг друга когда было поздно. С течением времени таких встреч становилось меньше, а грусти больше.

Я посмотрела на подруг, которые ожидали только того, что отвечу парню я, и только после того как я перевела на Пита свой взгляд и устало кивнула — все быстро поднялись со своих мест, и стали собираться к ним домой.

«Может мне действительно пора привыкать к тому, что посиделки с друзьями, это не так уж и плохо. Тем более если они ничего такого за собой обычно не несли. Уже сама себе противоречу»

* * *

Никогда бы не подумала, что после всего того, что я о себе говорила и думала, станет для меня невыносимым нонсенсом в плане противоречий. Я привыкла следовать за другими, слушать друзей и зависать с ними в свободное от учёбы время. О том, что я дружу не только с Гейл и Никки знали мои родители и частенько я слышала от них разные фразочки, которые не всем будет приятно слышать в свой адрес, поэтому о том, что мы иногда «зависали» у братьев — родители не знали. Это делало меня ещё более скрытной от родителей и не только.

Я была взволнована не на шутку. Возможно это было из-за фильма, который мы все вместе смотрели, а может быть из-за того, что рука Майкла находилась на спинке дивана где сидела я. Его голова иногда поворачивалась в мою сторону, вынуждая меня таким образом сдерживать внутреннюю борьбу, которая частенько возникала из-за  противоречивых чувств к Майклу. 

Обычно, когда люди начинают свои отношения с какой-то неправильной позиции, или громкого начала — всё оборачивается крахом. Этот крах основывается на протяжных страданиях. Иногда мы стараемся шагнуть в сторону того пути, которое начинает поднимать в тебе огромные волны, ты чувствуешь что-то новое, что-то, что ты как-то давно пожелал на новый год — получить новые эмоции, к примеру даже их, а потом ты получаешь не только те эмоции, новые, которые ты так желал, но и уроки от судьбы, которые не ожидал. Порой я задумывалась над этим, но старалась избегать, ведь, я не хочу страдать от разбитого сердца. Как же потом судьба будет отыгрываться на тебе... Сложно. Всё это очень сложно.

Только поэтому я не хотела завязывать всё это. Пускай всё сейчас идёт своим чередом, своим ходом со своим итогом, но я буду точно знать одно: никто не должен по итогу страдать. Страдания приносят невыносимую боль либо одному из партнёров, либо обоим исходя из ситуации. И как бы ты не старался всё исправить, как бы ты не хотел примирения — всё исчезнет и больше не вернётся.

Именно поэтому мне сейчас сложно доверять ему. Именно поэтому я постараюсь не разрушить себя в итоге.