Глава 15
Глава 15: Враг внутри меня...
И вот настал тот самый день Х — день, когда Ёнджун снова вышел на работу. Он думал, что придёт первым, но когда он зашёл в кафе, там уже были Тэхен и Бомгю. Никто не ожидал увидеть Ёнджуна сегодня на работе, и Бомгю сразу почувствовал, как комок подступает к горлу. Он понимал, что тогда Ёнджун говорил серьёзно, а Тэхен был в полном шоке, не понимая, что здесь делает Ёнджун.
Тэхен:Ёнджун! Почему ты не в больнице? Зачем ты здесь?
Ёнджун: Я выписался.
Коротко и сухо ответил Ёнджун. Даже Бомгю не ожидал, что теперь Ёнджун будет так холодно и равнодушно отвечать даже Тэхену. Тэхен сразу замолчал, услышав его тон. Он понимал, что с Ёнджуном явно что-то не так, и если он продолжит, то его точно пошлют куда подальше. Поэтому, несмотря на свои переживания о Ёнджуне, Тэхен больше ничего не сказал.
Бомгю тоже молчал и не хотел ничего говорить. Он просто делал свою работу, включая аппаратуру в кафе. Ёнджун зашёл в свою каморку, надел фартук и тоже приступил к работе, не говоря ни слова.
Как только начали приходить клиенты, Бомгю хотел их обслужить, но не тут-то было. Ёнджун пихнул его в сторону плечом, быстро проговорив.
Ёнджун:Уйди и не мешай.
После этих слов Ёнджун занялся клиентами, а Бомгю поджал губы, его сердце забилось быстрее, и раздражение снова начало нарастать. Если честно, Бомгю уже не знал, что делать в таких ситуациях. Он сильно насолил Ёнджуну, и, понятное дело, теперь Ёнджун будет злиться ещё сильнее.
Когда клиент ушел, Бомгю, взглянув на Ёнджуна, тихо спросил.
Бомгю: Почему ты закончил лечение раньше времени?
Он ожидал, что его проигнорируют, но Ёнджун, сухо и кратко ответив.
Ёнджун: А ты думаешь, деньги с неба сыпятся? На что мне жить, если я проваляюсь в больнице полмесяца?
Бомгю, глядя на Ёнджуна, внимательно выслушал его ответ и, немного подумав, чуть тише произнес.
Бомгю: Понимаю. Но я думаю, что твои родители переживают за тебя, если ты закончил лечение раньше срока, или, возможно, они могли бы помочь тебе с финансами.
Вдруг Ёнджун резко замер. В его голове снова пронеслись воспоминания о старых моментах с родителями и о том, как они погибли. Он опустил глаза на свои рукава, зная, что под ними скрывается. Сжав зубы, Ёнджун ничего не ответил и продолжил работу. Бомгю показалось это странным, и он спросил.
Бомгю: Что-то случилось?
Ёнджун: Не твоего ума дела, не лезь туда, куда тебе не следует.
Ответ Ёнджуна был резок, и Бомгю, дернувшись, задумался о том, что же он сказал не так. Переваривая свои слова снова и снова, он не мог понять, какие из них вызвали у Ёнджуна такую реакцию. Но вдруг в его голове промелькнула мысль: может быть, у Ёнджуна тоже не всё гладко в семье, как и у него? И он снова спросил.
Бомгю: У тебя тоже проблемы в семье?
Ёнджун, не отвечая, продолжал работать. Бомгю, нахмурившись, повернулся на стуле и произнес.
Бомгю: Если не хочешь, не отвечай... Я скажу, что понимаю тебя. У меня тоже не всё хорошо в семье, и я переехал в Сеул, чтобы начать новую жизнь. Если бы я остался в родном городе с родителями, то точно бы сводил концы с концами...
Ёнджун замер, услышав эти слова, и, кинув незаметный взгляд на Бомгю, снова задумался. Через некоторое время он заговорил чуть спокойнее.
Ёнджун: Мне всё равно, что у тебя там с семьёй.
Бомгю поднял взгляд на Ёнджуна, снова нахмурился, а затем резко встал и подошел к нему, сжав кулаки и слегка опустив голову.
Бомгю: Ёнджун...
Ёнджун дернулся от неожиданности и, отложив тряпку в сторону, взглянул на Бомгю. Бомгю не поднимал глаз, произнес.
Бомгю: Прости за то, что я сделал. Мне очень стыдно за это. Я не должен был так поступать, тем более так жестоко. Я не думал, что всё зайдёт так далеко. Но я действительно не думал тогда головой. Если честно, ты меня сильно вывел, поэтому у меня и снесло крышу. Когда я всё обдумал, то понял, что эта месть была слишком импульсивным действием для меня. Мне правда очень стыдно перед тобой, Ёнджун, прости, что зашёл так далеко...
Бомгю говорил это, не смотря ему в глаза, а Ёнджун лишь молча стоял и смотрел на него, слушая его слова. Он не думал, что Бомгю будет извиняться, но Ёнджун почему то хотел ему верить, и хотел ответить. Но Бомгю снова заговорил, и Ёнджун, снова замолчал.
Бомгю: А ещё прости, что ударил тебя тогда. Это тоже было слишком...
Ёнджун вздохнул, его глаза пробежались по кафе, а затем вернулись на Бомгю. Он положил ладонь на макушку Бомгю и слегка потряс его голову, сказав.
Ёнджун: Иди уже работай, ты мне все уши прожужжал.
Бомгю сморщился от этих действий Ёнджуна и, когда тот уходил к кассе, пошёл за ним.
Бомгю: Нет, нет, подожди, ты меня прощаешь? Просто скажи да или нет, не уходи от ответа, Ёнджун! Будь ты человеком, меня же совесть скоро сожрёт.
Ёнджун:Ну и правильно, пусть сожрёт.
Бомгю: Но Ёнджун! Да черт тебя побери, да в кого ты такой то а!
Ёнджун: Сам в себя.
Бомгю: Да ну, скажи прощаешь или нет, тем более...
Бомгю резко замолчал и остановился, а затем чуть тише произнес.
Бомгю: Те слова твои меня тогда и вправду напугали, мне было страшно, и эту игру я не хочу продолжать... Хочу жить спокойно и работать тоже спокойно...
Ёнджун замер за кассой, услышав за своей спиной эти слова от Бомгю, и в его голове пронеслась картина из детства.
В его воображении оживали сцены из прошлого, словно кадры из тёмного кино. Он снова вспомнил себя маленьким мальчиком, с тонкими плечами и большими, полными страха глазами. То как он стоял перед строгим отцом, чье лицо было размытым, но ощущалось так угрожающее — тёмное, суровое, с ярко выраженными чертами гнева. В его мыслях появлялись сцены, когда отец поднимал руку или кричал — эти образы были насыщены и запоминающим движением: рука в воздухе, лицо папы и его голос, звучащий как гул.
Маленький Ёнджун в тот момент — он просил и умолял отца не бить его. В его мыслях возникали картины слёз на щеках: прозрачные капли, которые катились по лицу и разбивались о пол или о руки. Он видел свои маленькие ладошки, сжимающиеся в кулаки или протянутые вперёд в отчаянной попытке защититься. Его голос звучал как тихий шёпот или рыдания.
«Ёнджун: Пожалуйста, не бей меня папа... Мне страшно...Я боюсь тебя...» — слова, которые он произносил внутри себя.
В этих мысленных сценах также появлялись образы криков — его собственный крик о помощи. Он кричал внутри себя или вслух, его голос был пронзительным и полным боли: «Мне страшно! Не делай этого!» Эти крики эхом отдавались в тёмной комнате его разума. Вокруг него возникали тени — тёмные силуэты или клубы дыма, символизирующие страх и тревогу. Они окружали его со всех сторон, создавая ощущение безвыходности.
Внутри его головы мелькали также образы защиты: он представлял себе кого-то другого — человека, который мог бы его спасти. Эти образы были яркими и тёплыми на фоне холодных сцен конфликта: он видел их руки протянутыми к нему, их лица с выражением заботы и любви. Иногда он представлял свет — мягкое сияние или лучи солнца — проникающие сквозь тёмные облака страха и боли.
Все эти картинки складывались в цепочку эмоциональных образов: маленький Ёнджун с заплаканными глазами и дрожащими губами; сцены страха и отчаяния; крики о помощи; тени и мрак вокруг; надежда на защиту и тепло. Эти мысли были насыщены сильными чувствами — страхом, болью, одиночеством и внутренней потребностью в безопасности.
Можно подумать, почему Ёнджун вспомнил это именно сейчас, потому что в словах Бомгю он увидел маленького себя.
Ёнджун, не поворачиваясь, ответил.
Ёнджун:Да прощаю я тебя, прощаю всё... Ты тоже извини.
Он произнес эти слова сквозь зубы и выдохнул. Бомгю улыбнулся, услышав их, и уже начал надеяться на лучшее. Однако он всё равно заметил, что Ёнджун сегодня словно сам не свой. Его взгляд был задумчивым, а каждое слово Бомгю заставляло его погружаться в размышления. Бомгю хотел спросить его об этом, но не стал. Они были мало знакомы, чтобы обсуждать тайны или больные темы, поэтому Бомгю больше не стал его беспокоить. Главное, что сегодня, похоже, закончилась эта игра, и больше такого не повторится.
Весь день они пытались работать вместе, уже как коллеги. Бомгю видел, как Ёнджун раздражался, но не говорил ничего и даже не мешал ему. Однако Бомгю всё равно замечал, что с ним что-то не так. Ёнджун пытался забыть о всех воспоминаниях, которые снова всплывали в его памяти, и старался просто вычеркнуть их из головы. Его попытки сдержаться и не кричать только усиливали давление на него. Он и так редко выпускал наружу свои эмоции, а здесь становилось ещё хуже. Эти мысли съедали его, и он не понимал, что происходит. Каждый раз, когда он видел, как кто-то мило общается со своими детьми, эта картина резала его сердце, словно сводя с ума от боли. Он раньше не испытывал настолько сильной моральной боли, даже когда вспоминал эти моменты, а сейчас всё нахлынуло как в первый раз...
Когда клиентов не было, Бомгю подошел к Ёнджуну и резко положил ладонь на его лоб. Ёнджун оттолкнул его руку, но Бомгю, прежде чем начать ворчать, сказал.
Бомгю:Ёнджун, у тебя температура, ты весь горишь.
Ёнджун смотрел на Бомгю, чуть нахмурившись, а потом ответил.
Ёнджун:Ну и пускай.
Бомгю выдохнул, как будто он разговаривал с каким-то разбалованным ребёнком. Фыркнув, он пошел в коморку, достал таблетку от температуры из своей сумки, взял стаканчик, налил воды и положил на стол перед Ёнджуном таблетку и стакан с водой. Ёнджун перевел взгляд на Бомгю.
Ёнджун:Ты теперь меня отравить хочешь? Что это?
Бомгю: Да ну тебя! Я же извинился, а это просто таблетка от температуры, выпей.
Ёнджун:Нет, не буду, вдруг это не просто таблетка, а крысиный яд.
Бомгю: Так, если ты не выпьешь, я собственноручно сделаю из тебя крысу.
Ёнджун осуждающе посмотрел на Бомгю, а потом снова на таблетку. Он не хотел ее пить, потому что уже однажды доверился ему и попал в больницу, а вдруг это и вправду какой-то яд. Но он понимал, что Бомгю не отстанет, если таблетка будет лежать на столе. Поэтому, не растерявшись, Ёнджун взял таблетку, а Бомгю уже улыбнулся, что Ёнджун её выпьет. Но улыбка Бомгю быстро спала с лица, когда Ёнджун взял и выкинул таблетку в мусорку. Бомгю цокнул, закатив глаза.
Бомгю:Ну вот и сиди с температурой.
Прошло уже больше часа, и Ёнджуну стало заметно хуже. Как бы он ни старался не думать об этом и работать, он не выдержал и обратился к Бомгю.
Ёнджун:У тебя ещё есть таблетка от температуры?
Бомгю, взглянув на Ёнджуна, улыбнулся.
Бомгю: Конечно, осталась одна, поищи её в мусорке, куда ты её выкинул.
Ёнджун, вздохнув, снова осуждающе посмотрел на Бомгю и хотел уйти в свою каморку, чтобы немного отдохнуть. Увидев это, Бомгю последовал за ним. Пока Ёнджун сидел, он достал ещё одну таблетку и, подойдя к нему, протянул её в своей ладони.
Бомгю: Эй, возьми, не мучайся с температурой.
Ёнджун открыл глаза и, взглянув на Бомгю, а затем на его протянутую ладонь с таблеткой, аккуратно взял её. Подушечки пальцев Бомгю были мягкими и тёплыми, и Ёнджуну вдруг захотелось взять его за руку. Однако он сразу же нахмурился от этой мысли и, отбросив её, выпил таблетку.
Бомгю: Отдохни немного, таблетка скоро подействует, а я один справлюсь. Уже скоро конец смены, поэтому клиентов мало. Но если нужна будет помощь, я могу тебя попросить?
Ёнджун, посмотрев на Бомгю, лишь кивнул. Улыбнувшись, Бомгю ушёл за кассу. Так пролетели последние часы смены. Когда клиентов больше не было, Бомгю зашёл в каморку и увидел, что Ёнджун уснул. Тихо рассмеявшись от этой картины, он даже сфотографировал его спящим, а затем разбудил и сказал собираться. Вскоре они оба были у себя дома.
Бомгю встретили Кай и Субин, обняв его и приготовив вкусный ужин. Он не стал рассказывать друзьям о том, что сегодня произошло, и они просто поели, разговаривая о других вещах. А после этого стало легче уснуть.
В это время Ёнджун сидел за столом, уставившись в одну точку, с ручкой в руке, которую он крутил между пальцами. Он размышлял о событиях сегодняшнего дня, постепенно осознавая их значимость.
Постепенно он начал понимать, почему Бомгю был так зол на него, ведь причина заключалась в нём самом. Когда Ёнджун вспомнил, как накричал на Бомгю, он почувствовал себя точной копией своего отца. Эта мысль причинила ему острую боль, нахлынула волна вины, и осознание того, что он становится похожим на отца, вызвало у него гнев.
Он отбросил ручку в сторону, сделал глубокий вдох, пытаясь прийти в себя, но это не помогло. Ёнджун сжал кулаки, а затем резко встал и от злости скинул все предметы со стола на пол, словно крича в душе: «Нет, я не такой... Я не такой, черт возьми, что эти люди со мной сделали, почему я такой?»
Из-за своих душевных криков Ёнджун начал разносить все, что попадалось ему на глаза. Когда силы иссякли, он скатился спиной вниз по стене, и по его щеке потекла слеза...
Ёнджун:Я сошел с ума...
В этот момент Ёнджун осознал, что его главный враг — это он сам. Он сам портит себе жизнь, не замечая этого, и превращается в копию своего отца.