Пролог
Огонь. Пепел. Снова взрыв. Мать кричит что-то, но я не могу разобрать что именно. Не слышу. Ничего не слышу. Весь дом в огне. Две комнаты полностью разрушены. Я вижу как в зале валяется осколок гаранты. Каким-то чудом я совсем не пострадал. Ноги , руки целы. Но тут я замечаю, потолок начинает медленно обваливаться. Надо выбираться, но я не могу. Ноги как будто приросли к полу. Мама подбегает ко мне. На руках у неё Элиот, он сильно плачет, зарываясь лицом в рукав маминого платья. Тем временем она тащит меня из дома. Но как? А как же Руби? Мы же не можем оставить её. Я начинаю осматривать дом, искать её взглядом, звать её, но в ответ лишь тишина. Я всё ещё ничего не слышу, но кажется мама кричит на меня и буквально вытаскивает из дома. Когда мы подходим к выходу, я вырываюсь из её хватки и бегу назад. Мама не может меня остановить ей мешает Элиот на руках, но я видел страх у неё на лице. Страх и обреченность. Она недолго стояла в проходе, наверняка звала меня, не знаю точно, но потом выбежала с братом из дома.
Я же стал искать Руби. Наверняка ей нужна помощь, а мать не смогла помочь всем сразу. Но ничего, сейчас всё будет хорошо. Я продолжаю звать Руби, но поиски становятся всё сложнее. Дым режет глаза и легкие, дышать становиться трудно. Я осматриваю каждый угол, ищу ее в комнатах, на месте которых сейчас руины, но ничего. Если бы я только мог слышать. Она точно зовёт на помощь, а я не могу её найти. Но Руби ведь старше нас, она больше, её должно быть легко заметить.
Я дохожу до места, которое когда-то было кухней. Это последнее место, которое я ещё не осмотрел. Оно пострадало меньше, чем зал, поэтому передвигаться здесь легче. Здесь даже сохранился потолок. Кухонный гарнитур разлетелся в щепки, но вот стол остался целым. Правда его отбросило в стену. Я подхожу к нему и замечаю, что он лежит как-то странно. Вижу под ним пальцы. О Боже! Это Руби, её придавило столом. Я пытаюсь поднять его, но стол сделан из цельного куска древесины и весит очень много. Гораздо больше, чем может осилить девятилетний мальчик. Я хочу придумать какой-нибудь рычаг, но времени у меня совсем нет. Неизвестно, как сильно пострадала сестра и сколько она уже лежит под этим тяжеленным столом. Да и огонь всё усиливается, я уже почти ничего не вижу и постоянно кашляю. Тут я ощущаю хватку на свои плечах, и чувствую, как меня хотят вынести. Я начинаю биться и кусаться, кричать, что нужно помочь Руби. Человек ставит меня на пол и бежит к столу. Я радуюсь, что сестра наконец получит помощь. Мужчина с лёгкостью поднимает стол и откидывает его в сторону. Я ожидаю, что сейчас он возьмёт сестру на руки, но почему-то он просто сидит рядом с ней. Я подбегаю ближе, чтобы поторопить его но замираю у его плеча. На месте где раньше лежал стол много, очень много крови и какое-то месиво. Всё красное и страшное. Я вижу руку Руби, но голову и туловище разглядеть не могу. Это...это не моя сестра. Это не может быть Руби! Это кто-то другой.
Мужчина оборачивается, хватает меня и начинает выбегать из дома. Я бью его кулаками и начинаю кричать. Я никогда не кричал так, как в тот день.
– Нет, нет, ещё рано. Мы не нашли Руби!!! Слышите? Отпустите меня! Я сам её найду. Пустите! Пустите! Пустите меня!
Я продолжаю кричать и вырываться из его хватки. Я чувствую как слёзы скатываются по моему лицу, как я теряю голос, но продолжаю кричать. Через пару минут мы оказываемся недалеко от дома, в относительной безопасности и я вижу мать с братом. Завидев нас, на её лице читается облегчение. Мужчина ставит меня рядом с ней и убегает помогать другим. Мама начинает целовать моё лицо, но я вновь начинаю кричать. Мама-то точно меня поймёт,
– Там Руби, мама. Она осталась там! Мы должны вернуться и найти её!
Я вижу, как её лицо заливается слезами. Она притягивает меня к себе и начинает гладить по голове.Нет, нет, нет! Хватит!
– Мама, но Руби! Я нашёл кого-то, там где была кухня. Но это ведь не она да, – моё голос дрогнул. Надежда медленно покидает меня, – мама, это ведь не она, да? Она ушла из дома и ничего не сказала, да?
Я чувствую, как мамино тело начинает трястись от рыданий. Я сам начинаю плакать. И это плачь быстро превращается в истерику. Я хочу вырваться из маминых объятий, но она обнимает меня ещё крепче. РУби не могла умереть. Эта мысль так громко стучит у меня в голове, что я начинаю повторять её снова и снова вслух.
– Мам, но мы ведь, мы ведь живы. И она тоже жива. Это нечестно, она не могла умереть! Она не умерла. Она жива, Руби жива. Она не умерла, нет. Этого не может быть.
Мама ничего не отвечает, просто продолжает сидеть со мной на земле в обнимку и гладить меня по голове, раскачиваясь взад-перёд. Не знаю сколько времени прошло, прежде чем я отключился.
Очнулся я, как мне позже сказали, через два дня. На всём теле у меня были ожоги и небольшие раны. Слух вроде вернулся. Я был в незнакомом месте. Белая комната, много-много кроватей и люди в белых фартуках и халатах мечуться между кроватями. Я слышу стоны и крики. Приподнимаюсь на локтях, чтобы получше осмотреться и вижу, как у моей кровати сидит мама. Она спит.
– Мама, – осипшим и немного хриплым голосом. Её глаза сразу же распахнулись и я увидел на её лице улыбку. Она крепко-крепко обняла меня.
– Сынок, ты так меня напугал. Больше никогда, слышишь, никогда так не делай!
И тут я вспомнил всё, что произошло и задал вопрос, ответ на который уже знал. Говорить было очень трудно, потому что я старался не заплакать, но чувствовал этот неприятный, больной ком в горле.
– Руби, – по моему лицу скатилась первая слеза, – мама, Руби умерла?
Из её глаз покатились слёзы, и я сел на кровати и обнял маму. Что-то внутри меня рухнуло. Я никогда раньше такого не ощущал. Но сердце как-будто правда пропустило удар. Я уже пожалел, что спросил. Мама ведь только что улыбалась. А теперь...а теперь мне надо принять, что моей сестры больше нет. Так мы и сидели и плакали. Я хотел быть сильным, мужчиной и успокоить маму, но в конце концов успокаивать пришлось ей меня.
– Сын, запомни, – она обхватила моё лицо руками, – спасай то, что ещё можно спасти. Не рискуй собой ради мёртвых. Мне очень жаль...но в будущем, ты наверняка ещё ни раз встретишься со смертью.
– Но почему?! Мы ведь всегда так хорошо жили!
– Сейчас мне сложно тебе всё объяснить, но с возрастом ты поймёшь.
И потом я узнал. Узнал гораздо больше, чем знали большинство жителей Стеллентиса. И понял, что в будущем жизнь нас не ждёт. Только выживание.