Глава одиннадцатая: Не избегай меня
Когда дверь за гостями захлопнулась, я выдохнула. Какого-то необъятного беспорядка они не оставили, но всё равно под кожей зудело, хотелось отдать в химчистку каждый объект в моём доме после чужого присутствия.
В поле зрения показался Ники, облокотившись о кухонный островок.
— О чем говорили с Маккензи? — спрашивает невзначай, давая мне понять, что в курсе темы.
— Ты и сам знаешь. Даже если не подслушал, то догадываешься. Не глупый же, — начинаю прятать продукты по полкам и протирать кухонную поверхность.
— Меня больше интересует, как ты решила этот вопрос, — останавливаюсь и разворачиваюсь.
— Если бы ты не давал девочке надежду, вопросов бы не возникло, — произношу с укором, скрестив руки на груди. Ники усмехается и тянется к карману, вытаскивая моё бельё одним пальцем. Я сжимаю челюсть от неловкости. Не верится, что я действительно это сделала.
— Вопросов бы также не возникло, если бы ты не давала мне ложные надежды, — парирует парень. Быстро отбираю трусики и молча иду в ванную, чтобы отправить их в стирку и не продолжать данный разговор. Моя голова буквально взрывалась от того абсурда, что творился сегодня вечером.
Я ревновала Доминика?
Мы поцеловались?
Я дала ему своё белье?
Всё это гремело в моей голове, как безумный сон во время гриппа. Хотелось стереть себе память или провалиться сквозь землю. Как я могла допустить такое? Доминику, должно быть, просто скучно, но я должна была думать о последствиях. Всю жизнь думала, а сегодня безответственно отпустила себя.
Это всё он. Ники просто пудрит мне мозги. Он заставляет чувствовать себя живой, желанной, почти влюбленной, и поэтому я поддаюсь на его провокации.
Следующие полчаса я провела за нервной уборкой, чтобы очистить мысли. Ненавижу просыпаться в беспорядке, к тому же, большую часть задач выполняет бытовая техника, так что не утомляет.
Когда все поверхности освободились от крошек и посуды, мусор выброшен и столы вычищены, я уселась на диван с громким вздохом. Это действительно помогло, я снова чувствовала себя уравновешенной.
— Устала? — вдруг послышалось надо мной. Поднимаю взгляд и вижу парня, присевшего на спинку дивана с другой стороны.
— Мне нужно было это сделать, иначе бы чувствовала себя бесполезной, — ответила я, прикрыв глаза и наклоняя голову, чтобы размять шею. Вдруг чувствую, как парень откидывает мои волосы вперед и кладет руки на плечи, начиная слегка их разминать. — Что ты делаешь? — всё тело цепенеет. Уравновешенность снова под вопросом. Как же он достал. Как только я принимаю контроль на себя, он всё ломает. Я уже хочу встать, но голос Ники разрезал воздух, заставляя остаться.
— Сиди, Лара, — тон настолько властный, что я едва ли поверила в его реальность. — Дай мне сделать тебе приятно, — уши загорелись от неоднозначных слов. — Всё таки, ты делаешь для меня куда больше.
Я задумалась над последней фразой. Действительно ли я делаю много? Кажется, будто любой на моем месте сделает то же самое. Как-никак, Мари и Доминик мои самые близкие люди. Даже родители всегда были слишком холодными и старались закрывать мою потребность в любви деньгами. Что, конечно же, не работало.
Пальцы парня легко надавливали на мои плечи, заставляя мышцы приятно болеть, но затем расслабляться. Дурманящее чувство растекалось по всему телу, я практически плыла. С одним нажатием из меня вырвался приглушенный стон удовольствия, который я поспешила удержать ладонями. Руки парня остановились, он выдохнул, как от смешка, и тут же продолжил массаж. Почему-то теперь казалось, что он пытался массировать еще усерднее.
— Так стараешься. Хочешь снова довести меня до стона? — в шутку бросила я. Алкоголь, как обычно, выводит все мои тёмные мысли на поверхность еще до того, как я успею их проанализировать.
— Лара, перестань говорить двусмысленно, — ответил парень тихим, но почему-то устрашающим тоном, заставляя ощутить стыд.
Расслабиться мне больше не удалось. Спустя минуту я похлопала ладонью по дивану рядом с собой, чтобы парень присел. Он так и сделал.
— Дай руку, — попросила я ласково. — Моя очередь, — он протянул руку, а я начала нежно массировать её, как когда-то меня научила бабушка. Сначала запястье, потом ладонь, и так до кончиков пальцев. Маленьким Ники любил этот массаж, особенно перед сном. Всё это время ощущаю на себе его взгляд, но не осмеливаюсь поднять глаза, стараясь сохранять беспристрастное лицо. На фоне всё ещё играла музыка, но я почему-то куда отчетливее слышала стук своего сердца. Мне сносило крышу от напряжения в воздухе, это было чем-то слишком непривычным для меня.
— Дай вторую руку, — приказала я, и подняла взгляд. Зрачки Ники расширились настолько, что голубая радужка была едва видна. Он не подал мне вторую ладонь, а смотрел так, будто что-то обдумывал. Мой взгляд непроизвольно прошелся вдоль его горла, по свитеру и случайно заметил возбуждение, спрятанное в джинсах. — О господи, — только успела произнести я, и уже хотела подняться, но Доминик подался вперед, его рука уперлась возле моей головы в диван, когда я осознала, что рефлекторно легла на спину. Лицо парня нависало надо мной, красивое и чертовски сексуальное. За эти мысли захотелось врезать ему или себе. Кому угодно. Моя грудь вздымалась от напряжения, дышать было безумно тяжело.
— Что ты делаешь, Ники? — прошептала я. Вместо ответа он подался вперёд, на что я испуганно отвернула голову. Его лицо по инерции уперлось в мою шею, и он сразу же укусил меня, словно в наказание. Из горла снова вырвался непроизвольный вздох, похожий на стон. Я была так напряжена, что сейчас могла снабжать целый город электричеством. Парень тяжело вздохнул, прильнув к месту укуса лбом.
— Ну зачем ты так делаешь, если не хочешь ничего со мной? — с каким-то отчаянием прошептал Доминик, от его дыхания на моей коже захотелось заплакать, всё внутри сжалось. — Это жестоко, Ларк, — к моему ужасу, после этих слов парень отстранился и поднялся. Прошел на кухню, налил себе воды и, пожелав спокойной ночи, ушёл к себе. Я же по-прежнему лежала, не в силах справиться с прерывистым дыханием и какой-то тревожностью.
Будто на этот раз я точно всё испортила.
***
Наступил октябрь. Хотя нет, он приполз. Сентябрь длился целую вечность. А всё потому, что мой дорогой сосед меня игнорировал. Или я его? Не знаю, у меня просто словно не было сил притворяться, что всё нормально, поэтому решила не разговаривать с Ники вовсе. Казалось, теперь нашу дружбу не спасти.
Я перестала пить.
Наше общение свелось к приветствиям и прощаниям. Я позволила этому случиться, это моя вина. Теперь я не могла его контролировать или помогать по учебе. Теперь мне вообще было тяжело оставаться с ним в одной комнате. Я чувствовала себя... Брошенной. Хотя такого не ощущала, даже когда меня действительно бросали.
Было обеденное время, я работала из дома, когда входная дверь открылась и Доминик вошёл в квартиру, небрежно бросая куртку на вешалку.
— Повесь нормально, — вырвалось из меня, но я не оторвала глаз от монитора. Чувствую его взгляд на себе и напрягаюсь, продолжая делать вид, что работаю.
— И это всё, что тебе хватило смелости сказать? — спросил он небрежно.
— Не понимаю, о чем-ты, — лгу. — Просто хочу, чтобы в доме был порядок, — мерзко от своего же поведения. Он прав, я трусиха.
— В доме не будет порядка, пока у тебя в голове бардак, — вдруг отвечает он. Я сжимаю кулаки и поднимаю взгляд. Доминик смотрит на меня с усмешкой. Провоцирует.
— У меня в голове полный порядок, — Ники склоняет голову набок и прищуривается. Делает шаг в мою сторону и бросает ключи на кухонный островок, от звука я вздрагиваю. Делает следующий шаг.
— Ларк, ты подумала о моих словах?
— Да, подумала. Ты прав, нам лучше оставить всё в рамках дружбы и не усложнять друг другу жизнь. — неожиданно Доминик заливисто рассмеялся, заставляя меня уставиться на него с холодным упрёком. Нужно заново учиться держать свои эмоции при себе.
— Да, у тебя в голове точно полнейший хаос. Мне даже льстит, что я его вызвал, — живот скручивает от предвкушения и страха. Он делает еще шаг. — Я всё думал, почему ты ведешь себя как сука. Сначала флиртуешь, потом отталкиваешь. Прикасаешься ко мне не по-дружески, а потом говоришь, что это я тебя извожу. Несправедливо, Лара.
Я задерживаю дыхание, когда он останавливается прямо надо мной, взгляд прижал меня к дивану еще сильнее.
— Я не...
— Давай ты ответишь честно, Лара. Я тебе нравлюсь? — он перебил меня.
— Нет, — ложь.
— Я тебя привлекаю?
— Нет, — ложь.
Доминик присаживается на корточки передо мной, пальцы начинают гладить внутреннюю часть коленки, медленно поднимаясь выше. Я так сильно хочу проявить власть и приказать ему остановиться, но тогда он абсолютно точно перестанет это делать. Возможно даже навсегда. И мне мерзко от мысли, что я этого не хочу.
— Ты меня хочешь, Лара? — вопрос был задан спокойно, слишком спокойно.
— Я хочу секса, Ники. Не с тобой, — очередная ложь, хотя мои коленки дрожат от его касаний. Жестокая ложь.
— Как грубо, — он почему-то не выглядит расстроенным. Одним нажатием закрывает мой ноутбук и забирает его с моих коленей. Я сразу же свожу ноги, почувствовав себя голой. — Но на самом деле, я тебе нравлюсь, Лара. Я тебя привлекаю. И ты меня хочешь, — это была правда, и я почему-то не нашла в себе сил сделать вид, что это не так. Его пальцы скользнули под мою коленку, поглаживая и почти раздвигая.
— Хорошо, даже если так, это ничего не меняет. Просто химические реакции, ничего особенного. Тебе нужно сосредоточиться на другом, — я почти проскулила эти слова. Парень ухмыльнулся. Как он умудрялся казаться таким властным?
— Тогда, может, я приведу кого-то? Чтобы не сосредотачиваться на тебе, — я сглатываю, потому что в горле пересохло.
— Нет, — отвечаю так холодно, как могу, хотя пальцы парня уже поглаживали внутреннюю часть бедра и меня бросило в такой жар, что щеки, должно быть, горели алым. Доминик улыбается, выводя меня из себя. Ответ не был актом ревности, он должен был быть выражением власти, но всё равно чувствую себя слабой и безоружной.
— Нет? — парень мельком посмотрел в сторону своей комнаты. — Не готова слушать чужие стоны? — продолжил он, склонив голову набок. Мне невыносимо смотреть в его глаза.
— Я ничьи стоны не хочу слушать, — почти шиплю на парня. Смотрю на него всего пару секунд, как вдруг в его взгляде мелькает что-то. Это то же желание, что и у меня. В нём проскальзывают такие же мысли. Я вспоминаю, что я влияю на него не меньше, и какой-то демон будто просыпается внутри, сухо произносит: — Послушай меня внимательно, — беру его за подбородок и заставляю поднять голову выше. Его глаза округляются, и на долю секунды я вижу в них растерянность. — Ники, мы не станем спать, пока я не сойду с ума. До тех пор, тебе нужно быть хорошим мальчиком: учиться и выполнять свои обещания.
Чувствую пальцами, как парень сглатывает. Улыбается лисьей усмешкой и прикрывает глаза в смирении.
— Да, капитан.