Глава 3. Ревность
Юмэнн откровенно боялся отца.
Именно поэтому никогда не плакал при нем, как и показывал любые другие эмоции, помимо странного спокойствия, не свойственное маленьким детям его возраста. Иэрос казался ему каким-то недосягаемым, возвышенным и.. по-настоящему страшным человеком.
Мальчик никогда не посещал отца добровольно и не просил о чем-то, но мужчина часто брал его с собой сам, когда работал в своем кабинете. Этот человек любил одиночество и тишину, изредка посещая различные мероприятия, предпочитая им проводить свободное время за каллиграфией или игрой на своей холодной, белой флейте. Единственным, что волновало его ледяное сердце были дворец, императрица и собственный маленький сын.
Юмэнн с легким интересом посмотрел на отца, видя что он занят и вряд ли поднимет свой пугающий взгляд на него. Мальчик хлопал глазами, разглядывая внешность мужчины. Иэрос имел не такие ярко выраженные скулы как у Аонгуса, обладая более мягкими чертами лица, заставляя людей думать об этом человеке хорошо. Первое впечатление всегда обманчиво.
Иэрос разбирался с делами Империи, сидя с суровым видом. Пусть он и был плохим человеком, но к своей работе относился с должностным уважением.
Город Морозной Лилии все еще находился в кризисном состоянии, поэтому часть провизии уже более двух лет регулярно поставлялась туда для поддержки его жителей и в первую очередь армии. Так же это было не единственной проблемой и головной болью императора.
Правителя напрягало лишнее движение с Запада.
Все больше и больше слухов ходили по миру и содержание их не предвещало ничего хорошего. Империя Белой Акации готовила нешуточную армию, а помощником в этом деле им выступала империя Золотого Феникса. Юнь Хуа Чен никогда не имел ничего против Севера, а наоборот, заручился их поддержкой, так что же он собрался делать сейчас? Этот импульсивный человек такой тяжелый...
Император устало вздохнул и перевел взгляд на сына, что сейчас находился рядом с ним.
Ребенок тут же опустил голову, поджав губу, делая вид что все это время он просто рисовал.
Иэрос мягко улыбнулся, вставая со своего места и подходя к сжавшему что есть силы кисть, мальчику.
Взяв сына на руки, он осторожно поправил его белые пряди, упавшие на лицо за ухо и проговорил:
"Мы слегка устали и хотим посетить покои императрицы. Ты наверняка уже хочешь спать, верно?"
Мальчишка кивнул, не издав и звука, впервые подняв свои алые глаза на родителя.
Удивительно, но на некоторое время мужчине показалось, будто эти глаза наполнены давним опытом и именно эти глаза смотрят на Иэроса как на жестокого и двуличного человека, обладающего гнилью изнутри, но красивой оберткой снаружи.
Видение прошло так же быстро, как и появилось.
Император моргнул, мысленно качая головой. Разве ребенок может так смотреть, что это за глупости?
...
Минория привычно играла на своей Ди Цзы, которую когда-то ей подарил Иэрос в знак своей любви к этой женщине. Около нее, сидя за небольшим круглым столом из светлого дерева сидел.. Аонгус.
Мужчина мягко улыбался, держа в руке небольшую пиалу с остывшим чаем.
Услышав как кто-то зашел внутрь, Минория прекратила играть и посмотрела на собственного мужа, который выглядел мрачнее тучи.
На Севере к отношениям мужчины и женщины относились очень серьезно. Обычное нахождение в одной комнате двух человек могло расцениваться как измена, не говоря уже о совместной беседе друг с другом без ведома самого мужа.
Иэрос входил в число людей, обладающих взрывным характером, но оставаясь относительно спокойным снаружи. Он хотел было спросить о сложившейся ситуации, как Аонгус поднялся и поклонился брату, проговорив:
"Я хотел обсудить некоторые детали насчет моей трехдневной поездки до города Морозной Лилии с тобой, но ты был занят. Поэтому я решил обратиться к императрице"
Ладони сжались сильнее, пальцы впились в тонкое тельце мальчишки, отчего тот издал странный звук, похожий на писк. Минория тут же отложила свою флейту и забрала сына к себе на руки, понимая что муж сейчас находится не в самом лучшем расположении духа:
"Все верно. Так же, ваш брат рассказал мне о новостях с Востока. Императрица Ву Синьхуа была освобождена из Зимнего дворца. После рождения очередной девочки, Император Юнь Хуа Чен был сильно разгневан, что не удивительно"
Голос Минории будто успокаивал и Иэрос все же присоединился к разговору, делая это в большей мере бессознательно:
"У императора Золотого феникса родилось уже более семнадцати принцесс и каким-то образом наследника все еще нет. Насколько нам известно Ву Синьхуа вымолила прощение у собственного мужа, сбежав из Зимнего дворца и простояв на коленях около его покоев всю ночь"
Зимний дворец был темным местом. Туда обычно отправляли неугодных жен, а после о них и вовсе забывали. Неудивительно что Ву Синьхуа предприняла любые попытки для того чтобы вернуться назад. Она вновь стала первой женщиной, на этот раз той, что смогла выбраться из Зимнего дворца и сохранить свой статус.
Аонгус оставил свою пиалу на столе, еще раз поклонившись императору:
"Мне пора. Завтра я уже уезжаю, поэтому соберу некоторые вещи"
"Ты можешь идти"
Иэрос закрыл глаза, слыша как дверь за старшим закрылась. Этот человек только что заставил его перевести тему, успев при этом вовремя убежать.
Минория подошла ближе к Иэросу, перед этим отпустив сына. Тот неловко смотрел в пол, поправляя свою неудобную одежду
"Он всегда такой молчаливый. Этому ребенку скоро будет три, так почему же он еще не говорит?"
Император посмотрел на сына, который тут же стал еще бледнее обычного
"Это нормально, мой император. Лекарь сказал что он заговорит. Просто.. по какой-то причине не хочет этого делать"
"Надеюсь так и есть"
Иэрос подозвал слуг и ребенка забрали, оставляя их наедине.
Императрица проводила их взглядом, а затем осторожно вытащила из его пучка заколку в виде острого полумесяца, аккуратно положив на стол, где осталась пустая пиала из под чая и маленький пухленький чайник белого цвета с золотистым узором округлых волн по его выпуклым бокам.
Повернувшись, она уже более уверенно потянула за шпильки, распуская волосы мужчины, которые красивой волной опустились по широкой спине. Шелковые седые пряди были похожи на серебряные нити.
Иэрос припал губами к тонкой шеи своей женщины, крепко обнимая ее:
"Позволь разделить эту ночь со мной.."
~~~~~~~
Эта глава выходила очень долго и я извиняюсь. Совсем недавно я закрыл сессию и времени писать было мало. Надеюсь вы поймете::))
Минория. 1 вариант
2 Вариант