глава 12
— Мам, пап, я нашел протезиста для Кэра, он готов ему помочь. Он должен ходить, как минимум, я все для этого сделаю. — спокойно говорил Чуя, сидя пред надгробиями.
Чуя смотрел на них и до сих пор не принимал, что их нет, слезы сами лились ручьем из глаз, то ли от боли, то ли от привычки.
Он подогнул ноги в себе и опустил голову на свои колени.
— Простите. — извинялся Чуя.
Снова и снова извинялся Чуя, только вот, за что? За что просить прощения, если он ни в чем не виноват.
— Знаете, я такую работу хорошую нашел, мой преподаватель меня взял ординатором. А, да, я же ординатуру на акушера-гинеколога с красным дипломом окончил... У меня появился любимый человек, трудно это осознавать, конечно, но вроде, все налаживается. Я правда испытываю к этому человеку романтические чувства и почему-то у меня сразу была уверенность в нем, я сразу понял, что как минимум, мы подружимся. — рассказывал Чуя то, что произошло за этот год.
Он ещё долго сидел перед ними, ни имея никакого желания вставать, ни холод, ни снег ему не мешали оставаться рядом с родителями. Что-то иное его грело и не давало мёрзнуть.
Время близилось к его уезду, он встал, отряхнул снег и сказал:
— Мам, пап, я в следующий раз приду с Кэром и он уже придет на ногах, обещаю.
Чуя забрал сумку, поцеловал надгробия и ушел на вокзал, ощущая теплоту внутри.
— Я дома! — крикнул Чуя, заходя в дом.
Кэра спустил Дазай и они встретили рыжего теплым кофе и расспросами.
Кэр весело переглядывался с Осаму, и Чуя заметив это, сказал:
— Что там от меня скрываете? — ехидно улыбнулся.
— Чуя, прости пожалуйста, я сказал про твой подарок на рождество. — виновато говорил шатен.
— Дазай. — злобно сказал Чуя.
— Чуя, не злись на него, он хотел, чтобы я не обижался, из-за того, что ты меня с собой не взял. — рассказывал Кэр.
— Ладно. Хорошо. — сказал Чуя и подумал, что сейчас отличное время, чтобы спросить кое-что важное. — Кэр, ты не против, если я буду спать с Дазаем?
Кэр вопросительно поднял брови и спросил:
— Зачем?
— Э, ну... — бормочал Накахара, метаясь, что ему сказать.
— Вы встречаетесь, да? — спросил Кэр.
Чуя сразу покраснел, как чайник, а Дазай взял руку Накахары под столом, тот успокоился и сказал:
— Да, мы встречаемся. Третий месяц.
Кэр закашлялся.
— Эй, эй! Кэр, что с тобой?! — кричал Чуя, подскакивая со стула.
— Да все нормально, я просто шокирован. Я рад за вас. — ответил Кэр и широко улыбнулся.
Чуя прям обмяк от резкой смены эмоций. На самом деле, Осаму и Чуя старались проводить время вместе вне дома, там кафе, гулять и тд. Почему - то Чуя очень боялся рассказать об этом своему брату, но перед его уездом, утром, произошел такой разговор.
— Так, Чуя, давай сегодня расскажем Кэру о наших отношениях, он взрослый парень, ему скоро 18 лет будет, он все поймет, да и тем более, твою ориентацию он спокойно принял. — уговоривал Осаму Чую.
— Посмотрим. — сказал Чуя, чмокнул парня и побежал на поезд.
***
Чуя надевал свою любимую пижаму, которых у него больше, чем риса в сезон. Он очень любил шёлковую пижаму в полосатом принте. Чаще это были серые оттенки, но иногда красная, синяя.
Чуя улёгся на кровать, достал книгу и продолжил читать.
Дазай лег рядом и стал доставать рыжего. Он залез головой под руку Накахары и сказал:
— Чуя~, ну ты и скучный, читаешь днём утром и ночью.
От странной интонации, которой он проговорил имя рыжего у Накахары что-то потянуло внизу живота.
— Чтение, золото. — сказал Чуя и важно поправил очки.
Дазай заржал с этого, за что получил подушкой по лицу.
— За что?! — крикнул Осаму.
— Ибо нехер ржать с бедного меня. Я и так, жесть, как устал. Дорога изматывает знаешь ли. — сказал Накахара и вернулся к чтению.
— Тогда почему ты спать не ляжешь? — интересовался Осаму.
— Чтение меня успокаивает.
Чуя отложил книгу, повернулся к Осаму с серьезным видом и сказал:
— Сосиски или сардельки?
Осаму заржал во весь голос, опракидывая голову назад.
— Да я серьезно! — крикнул Накахара. — Вообще, я хотел спросить не это. Ты можешь рассказать про свою семью, а то кажется, про меня ты уже знаешь все.
Дазай сел напротив Чуи.
— Конечно могу.
Чуя с интересом стал смотреть на Осаму.
— Мой отец скрипач, сейчас в Америке с новой семьёй, но обо мне не забывает, этот дом держится на его деньгах, так бы я давно снял себе маленькую квартирку, знаешь, это огромное пространство давит. Но как вы здесь появились, стало намного легче здесь находится, я не чувствую хронического одиночества. А мама, она умерла, когда мне было 23, остановка сердца.
Чуя смотрел вниз, в пустоту и спросил:
— Ты поэтому стал наркотики употреблять? Я видел наркомана в передозе, в операционной, а ведь он до сих пор работает, хотя чуть не убил мать и ребенка.
— Я никогда не перебарщивал с этим и знал, когда мне можно в операционную, а когда нельзя. Я стал их принимать, потому что так, я не чувствовал себя один... Это было трудно, пролистывать фотографии большой семьи и понимать, что от нее остался только я.
Чуя почувствовал вину, будто он обвинял в этом Осаму. Он обнял его, и прошептал:
— Прости меня.
Осаму крепко обнял Чую, от чего тот начал задыхаться.
— Эй, Осаму, сейчас мне аневризму в расслойку превратишь! — кричал рыжик.
Осаму улыбался, как идиот и говорил:
— Спасибо, что появился в моей жизни, Чуя Накахара.
— Идиотина, если не я, то кто-то другой бы уж точно тебя заинтересовал.
Осаму легко стукнул Чую по голове и сказал:
— Да тебя я любил одного человека, мою жену, и чувства к тебе, это совершенно иное.
— Да, да, да. Знаю. — бурчал Чуя, словно старик. — За что меня так по-другому любить, моя внешность самая обычная, я бы даже назвал ее непривлекательной, не выделяюсь сильным умом или умениями.
Осаму от такого аж подскачил, выпустив Чую из объятий.
— Ты что, дурак?! Твоя внешность что-то из разряда один на миллион, утонченная фигура, аккуратные черты лица и красивые голубые глаза, говорю откровенно, хорошая задница и тонкие длинные ноги! И ты мне заявляешь такое?! Мори тебя повысил на ранг выше за месяц черт возьми! Месяц! Тут Рюноске полгода бьётся хотя бы старшим интерном стать, а ты тут за месяц. Ты написал столько работ, но ни одной из них не опубликовал, почему-то! Ты готовишься к написании диссертации по поводу наших тройняшек, по совместительству с этим работаешь и собираешься покупать протезы своему брату! И это ты ни чем не выделяешься?! Накахара, да ты один на миллион! — кричал Дазай, от чего он даже покраснел.
Чуя сидел в немом шоке, он развернулся от Дазая и выключил ночник.
Дазай стукнул себя по лицу ладонью и вышел из комнаты.
Он сидел с виноватым видом на кухне и пил валидол.
Чуя вышел из комнаты и направился на кухню.
У него были заметны красные и немного опухшие глаза, красный шмыгающий носик, будто он плакал.
— Спасибо Дазай, но я правда не сильно понимаю, как такой как я, может нравиться тебе.
Дазай подошёл к Чуе, обнял его и сказал:
— Ты идиот.
— Я знаю. — ответил Чуя и обнял небоскреб в ответ.
— Ты стесняешься себя, поэтому не хочешь близости в сексуальном плане, я же правильно понимаю?
Чуя вспых и казалось, что у него сейчас дым из ушей пойдет.
Он повертел головой в разные стороны.
— То есть, я могу прямо сейчас позволить себе чуть больше, чем обычно.
Ответ был также отрицательный.
Шатен поднял рыжего на руки, потому что он прятал свое красное лицо.
— Почему? Ты не хочешь меня?
— Что?! Хочу! — крикнул Чуя и опустил глаза от стыда.
— Тогда в чем проблема? Где тот активный пассив, который красиво отшил меня в туалете? — все больше стёб Осаму Чую.
— Да иди ты нахуй Осаму. Отпусти меня.
— Либо ты отвечаешь мне, либо мы стоим так до утра.
—"Эти тупые ултиматумы."— подумал Накахара.
— Мне страшно Осаму, стрёмно жесть, ну то есть не стрёмно, я считаю тебя сексуальным, но, я не понимаю, как я могу заниматься сексом.
— Накахара, тебе сегодня исполнилось 24, ты серьезно?
— Я скажу больше, я никогда не дрочил.
От этого Осаму вообще сломал и его стало, будто в загрузке. Перешло в режим loading. Он повертел головой и сказал:
— Это надо исправлять. — закинул ружего на плечо и пошел в спальню.