Восемнадцатилетие
Сегодня утром я впервые проснулась с мыслью: мне восемнадцать.
Звучало странно и даже немного пугающе. Вчера я была ребёнком, а сегодня… вроде бы уже взрослая. Я долго смотрела на своё отражение в зеркале: глаза такие же, как у мамы — тёплые и светлые, губы дрожат в улыбке, будто я всё ещё та девочка, что бегала босиком по траве.
На столике возле кровати лежал аккуратно перевязанный бантиком кусочек бумаги — открытка от мамы. «С днём рождения, наша Эли. Пусть твоя жизнь будет яркой и долгой, а сердце всегда помнит дом». Я прижала её к груди, и на глаза сами собой навернулись слёзы.
Внизу уже пахло пирогами, а отец что-то напевал, бренча на своей гитаре. Они готовили праздник. Мой день.
Я спустилась вниз по лестнице, и мама, заметив меня, всплеснула руками:
— О, вот и наша именинница!
Я улыбнулась и, спустившись, подошла к маме, поцеловав её в щёку. Отец появился следом, мягко обнял меня за плечи.
— С днём рождения, милая!
— Спасибо, пап, — прошептала я, чувствуя, как сердце сжимается от их тепла.
Мама улыбнулась, погладила меня по голове.
— Как же быстро ты выросла… будто только вчера бегала по кухне босиком, маленькими ножками… — её глаза заблестели слезами.
Я тихо усмехнулась и обняла её:
— Ну, мама, ты чего…
Отец рассмеялся и заключил нас обеих в крепкие объятия. Мама расслабилась в его руках, и я оказалась между ними, ощущая ту самую безусловную любовь, которая согревала меня с самого детства.
———
Но вечером всё изменилось.
— Элиана! — позвала мама с порога.
— Мы скоро вернёмся, — добавил отец.
Я выглянула из комнаты и встала у лестничных перил. Мы встретились взглядами. Они улыбнулись мне и помахали рукой. Я ответила такой же улыбкой, помахала в ответ. Дверь захлопнулась, и их шаги растворились в ночи.
Я вернулась в гостиную. Полчаса. Час. Два… Телефон в руках, пустота в груди. С каждой минутой становилось тяжелее, словно воздух в доме густел и давил на плечи.
Я вздохнула и включила телевизор. Как обычно, первым каналом оказались новости. Я уже хотела перелистнуть, но вдруг замерла.
На экране — наша улица.
"Авария", — сказал диктор.
…Я уставилась в экран, сердце бешено заколотилось. Камера задержалась на изуродованной машине, и внизу крупными цифрами отразился номер… наш номер.
— Нет… — прошептала я, но голос мой утонул в тишине.
Пульт лежал на полу, а руки дрожали так, что я не могла поднять их. Я будто застыла, не в силах вдохнуть. Хотелось думать, что это ошибка, что у них просто похожий номер, что всё это не про нас. Но внутри уже знала: судьба ударила.
Я бросилась к двери босиком, забыв даже надеть обувь. Выбежала во двор, споткнувшись, едва не упала. Мир вокруг казался чужим: фонари светили слишком ярко, воздух был слишком холоден.
— Мама… папа… — шептала я, бежа, не зная куда.
Вдалеке выли сирены. Красные и синие вспышки мигали на небе, словно сами звёзды плакали.
Я остановилась на повороте улицы и увидела толпу людей, огороженную лентой. Полиция, скорая помощь, пожарные. Всё как в кино, только это было моей реальностью.
Я сделала шаг вперёд, потом ещё. Сердце било в виски, дыхание рвалось.
— Эй, туда нельзя! — окликнул меня кто-то из полицейских.
Но я всё равно шагнула ближе. И тогда увидела их машину.
Помятый металл. Разбитое стекло. И две фигуры, накрытые белыми простынями.
Мир рухнул. Всё, что было солнцем, смехом, пирогами и песнями, исчезло в одно мгновение.
Я упала на колени прямо на асфальт и закричала — так, что сама испугалась звука своего голоса.
***
Ты выросла, милая, — птицей светлою,
Взлетела над домом, над детской мечтой.
Но знай: мы всегда остаёмся с тобою,
В сердечном тепле и в душе золотой.
Пусть путь твой порой будет трудным и дальним,
А небо нахмурится в часах судьбы, —
Мы рядом, невидимы, но постоянны,
Как свет и дыхание вечной любви.
Храни своё сердце, и верь в чудеса,
Пусть свет не погаснет в твоих глазах.
И помни: семья — это вечность и дом,
Где ждём мы тебя за любым горизонтом.