Глава 8
Через неделю погода снова испортилась. Но меланхолия отступила — альфы окружили его теплом, заботой, а он старался дарить им это в ответ, но было одно но...
Но.
— Покушал? — Скайлар забрал пустую тарелку и поставил на кухонную тумбу. Омега замычал — пальцы Ская погладили горло, слегка надавливая на кадык, и вздёрнули подбородок, чтобы поцеловать. Фрей с готовностью лизнул его губы, выпрямился, хватая за уши и теснее прижимая к себе.
Скайлар тут же попытался отодвинулся, заупрямился, пытаясь сбежать, но Фрей сжал сильнее его уши, удерживая на месте, и прикусил клыками губу. Скай застонал, резко отдёрнулся назад и сильно ударился затылком о верхний шкафчик.
— Ай!
Фрей вскочил, толкнул Скайлара к стене и прижался всем телом. Твёрдый член упёрся ему в живот и Скай заскулил, прижимая уши и зажмуриваясь.
Каждый гребаный альфа в этом доме избегал его с того момента, как ушли гости.
Добиться правды от Ури, а тем более от Калле было невозможно. Так что Фрей решил выловить самого болтливого и порывистого.
За неделю его запах уже должен был хоть немного проявиться. Но альфы вели себя как обычно — кроме того, что сбегали от него, стоило хоть намекнуть на что-то более, чем поцелуи... — хотя Фрей уже начинал сходить с ума. Запах альф становился все насыщеннее, заставлял его возбуждаться и изнывать. И он чувствовал, что те тоже возбуждались — от малейшего касания, от поцелуя они начинали пахнуть так, что сзади все сжималось и текло. И сбегали.
Фрей готов был рвать глотки зубами.
— Ц-цветочек, я...
— Скайлар, — вкрадчиво сказал Фрей, проводя ладонью по его низу живота — пальцы тут же зарылись в появившуюся белую шерстку. — Почему вы меня не хотите?
— Н-не хотим? Маленький, что ты...
Омега сжал его член через штаны и Скай заскулил, запрокидывая голову и поджимая хвост.
— Зачем избегаете? — Фрей шмыгнул носом и отступил назад. Взглянув на альфу из-под дрожащих ресниц, он медленно задрал тунику до пупка, оголяя бёдра и твердый, блестящий от смазки член. — У меня все горит внизу, — он захныкал, опёрся задницей на стол и шире развёл ноги. — Помоги мне, Скай...
Скайлар рухнул на колени, пополз к нему, прижимая уши и жалобно виляя хвостом. Тёплые губы осыпали бёдра поцелуями, язык скользнул по разгоряченной коже.
— Цветочек, самый сладкий, самый вкусный, — альфа потёрся лбом о его ногу, поцеловал над коленкой, а затем провёл кончиком носа по коже вверх, к самому паху. — С ума схожу, как ты пахнешь, хочу съесть тебя целиком, вылизать всего...
Дверь с грохотом открылась.
— Скайлар.
На строгий голос Калле Скай, кажется, попытался сжаться и исчезнуть. Фрей оскалился, спрыгнул со стола и снял тунику совсем. Лицо Калисто покраснело, он прижал уши и его хвост задрожал. Скайлар прильнул сбоку, поцеловал местечко над бедренной косточкой, и Фрей погладил его между ушей, облизывая губы.
— Скай, — снова позвал Калле, — у нас невероятно интересная партия в шахматы. Уверен, тебе очень хочется посмотреть.
— Д-да, точно... — Скайлар спешно поднялся, запнулся о собственную ногу и ринулся к двери.
— Интересная партия в шахматы? — переспросил Фрей, складывая руки на груди.
Калле отвернулся, — видимо, чтобы не иметь соблазна опустить взгляд вниз, — в голосе слышалась хитрая улыбка:
— Хочешь посмотреть?
***
Ночью Фрей почувствовал сладкий вкус победы. Ну ладно. Так, привкус, но всё же.
Проснулся он от шумного сопения в оба уха, но предусмотрительно даже не двинулся и не открыл глаз. Калле жадно дышал, зарывшись носом в чёрные волосы, даже поскуливал на выдохе, и под судя по характерным движениями — совершенно бесстыдно мастурбировал.
Чувствуют. Всё они чувствуют, просто нарочно изводят — понял Фрей.
Сзади прижимался Ури. Он тёрся носом о холку, взрыкивал, надрачивая собственный член и периодически касаясь ягодиц костяшками пальцев. Пахло одурительно. От тяжелого, насыщенного аромата альф, от их возбуждения, Фрея повело. Вставший член упёрся головкой в постель, а сзади мгновенно намокло. Он тихо замычал, поёрзал, выгибаясь, и альфы напряженно застыли.
— Я больше не могу, — проскулил Ури.
— Ещё немного, — шепнул Калле, прижимаясь губами к голове Фрея, — совсем чуточку его помучаем.
Садюга вредный.
— Крыша едет, — хрипло сказал Уриэль, а затем широко лизнул заднюю часть шеи омеги, — чувствую, как он течёт, хочу...
— Нельзя, — Калле шумно вздохнул, — ты же не животное.
— Пятьдесят на пятьдесят.
Фрей вздохнул, чуть поерзал и прижался к Уриэлю спиной, так и не открыв глаз. Раз Калле хочет воевать, то Фрей будет давить на его самые слабые места.
Уриэль что-то жалобно простонал, Калисто вымученно вздохнул и начал подниматься.
«Наконец-то!» — подумал Фрей.
Но вместо того, чтобы страстно напасть на него, альфы тихо вышли из комнаты и, по всей видимости, напали друг на друга.
Омега раздраженно цокнул и приподнялся, полностью снимая тунику. Откатился к Скайлару, вжался в тёплый бок и вздохнул, прикрывая глаза. Скай во сне пах спокойствием, нежностью. Фрей потёрся носом рядом с подмышкой, положил голову ему на грудь и прикрыл глаза. Ничего, будет утром сюрприз.
***
Фрей выгнулся, чувствуя, как ползут по спине мягкие, нежные поцелуи. Он засучил ногами, намеренно стягивая с себя одеяло и открывая соблазнительный изгиб поясницы, линию округлых ягодиц. Шумный, судорожный вздох послужил ответом. Альфа поцеловал каждую ямочку, огладил мягкие бока и рёбра, продолжая нежить. Между ягодиц стремительно намокало, и Фрей снова поёрзал, окончательно стягивая с них одеяло и шире раздвигая бедра, так, чтобы тому, кто решил нарушить эту глупую, вредную договорённость, мог увидеть влажную от смазки ложбинку.
Альфа громко сглотнул. Ягодицы обдало горячим дыханием, вздымая мурашки по всей спине, хвост Фрея задрожал. Он тихо простонал, приподнимая зад навстречу.
Боль заставила его вскинуться, распахивая глаза. Он прижал уши, ударил хвостом, чувствуя, как пульсирует на коже след от укуса — клыками, зараза! Фрей обернулся, сверкая злыми глазами, и встретился взглядом с Калле. Глаза у того были чуть остекленевшие, с растекшимся по небосводу радужки зрачком.
— Козлина, — рыкнул Фрей, падая на грудь и задирая хвост. Грудь Калле тяжело вздымалась, член стоял почти вертикально, а внизу живота топорщилась белая шерсть. — Какой же ты вредный!
— Знаю, — альфа виновато провёл языком по ягодице, дыхание пощекотало ложбинку и Фрей замычал, чувствуя, как выделяется смазка, как стекает по подобравшимся яичкам. Калле тут же прижался языком к мошонке, подхватывая каплю, и провёл им до ануса. Застонал, с наслаждением обводя подрагивающую дырочку по кругу.
— Зачем изводил?! — задыхаясь, спросил омега. Калле нехотя оторвался от его задницы, потёрся щекой о ягодицу.
— Ты тоже нас изводил.
— У меня была причина! Мне было страшно!
— Нам тоже. Мы так боялись, что не примешь, — он свёл брови домиком, глядя с такой любовью, что у Фрея всё внутри сжалось. Вот же гад.
— Нгх... убью.
— Если сам не умру от того, как сильно тебя хочу, — Калле снова приблизил лицо между ягодиц, провёл языком, собирая смазку, и прижался губами к анусу. Он вылизывал Фрея, толкая язык внутрь, посасывая припухшие края дырки; гладил корень хвоста, заставляя извиваться и скулить, и надрачивал себе, вскользь лаская набухающий у основания узел.
Фрей следил за ним, оперевшись на щёку, раздвигал шире ноги и всячески поощрял его ласки. Дрожь прокатывалась по телу каждый раз, когда Калле глубоко вталкивал свой язык, голодно вылизывал стеночки, засасывая дырку, когда отстранялся. Спускался чуть ниже, чтобы полизать и пососать яички, наклонял к себе член, чтобы поласкать и его.
Кончал Фрей с его языком в заднице — Калле ласкал его так, что со стороны это было похоже на очень извращенный, глубокий поцелуй; сзади всё хлюпало, смазка, смешанная со слюной, капала на кровать.
Омега сжался, изливаясь на простыни, а затем почувствовал, как на бёдра брызгает горячая сперма.
Калле скользнул вдоль всем телом, притянут Фрея к себе, зарываясь носом в черные волосы, рассыпавшиеся водопадом по кровати.
— Как же ты пахнешь, — промурлыкал он, притираясь, — не могу надышаться. Не могу натрогаться, такой мягкий, аппетитный.
— А где остальные? — Фрей выгнулся, потерся щекой о чужую грудь.
— Погода хорошая, пошли лапы размять.
— И я так полагаю, что они достаточно далеко, чтобы не чувствовать, что ты сейчас...
— Скай где-то рядом, очень взбудоражен... уже летит.
Фрей осторожно поднялся с кровати, прошлёпал босыми ногами в гостиную, и Калле направился вслед за ним.
— Нравится дразнить нас? — Калисто прижался сзади и потёрся — Фрей ощутил его снова твердеющий член. — Ходишь по дому голышом. А если кто в окне увидит? — он опустил руки на мягкий животик, погладил снизу вверх, поднимаясь к соскам. Фрей переступил с ноги на ногу, чувствуется, как возбуждается снова — долговременное воздержание явно не для него.
Распахнувшаяся дверь принесла с собой порыв холодного ветра. Фрей ойкнул, Калле рефлекторно прикрыл его, а Скай мордой толкнул дверь обратно, закрывая.
Он зарычал, приблизился в один прыжок и ткнулся мокрым носом в ребро. Фрей почувствовал щекочущее чувство распирающего его счастья, наклонился, чмокнул волка в нос, а затем и вовсе присел на корточки, чтобы зарыться в густую белую шерсть.
Волк возбужденно переминул лапами замахал хвостом и толкнул Фрея мордой в грудь: тот охнул, заваливаясь назад, а затем захихикал — длинный язык скользнул по шее, по груди, лизнул под рукой, а затем совсем сполз вниз, принимаясь вылизывать подрагивающий живот и поднимающуюся от паха чёрную шерстку.
— Скай, не спеши, — Калле опустился рядом на колени, подхватил омегу подмышки и перевернул, разворачивая к себе лицом. На поясницу капнула горячая слюна. Фрей судорожно вздохнул, выгибаясь. Волк позади загнанно дышал, махал хвостом и поскуливал. — Он так давно этого хотел, — прошептал Калле, целуя омегу в висок, — с ума сходит. Раскроешься для него?
Фрей застонал, прижимаясь румяной щекой к груди Калле, выгнулся и завёл одну руку назад, чтобы оттянуть ягодицу в сторону. Скайлар набросился на него немедля: мокрый нос ткнулся в крестец, а длинный, влажный язык широко лизнул всю ложбинку, собирая смазку. Фрей вскинулся, сжал когтями плечо Калле и задрожал.
Второй раз было слишком чувствительно — анус припух и подрагивал, реагируя на каждое настойчивое касание. Язык у Скайлара был мягким и гибким, он покрывал слюной всю промежность, слизывал подтекающую смазку с бедёр, тёрся мордой о бок и всячески выражал свою привязанность.
Когда длинный язык толкнулся внутрь — у Фрея перед глазами потемнело. Он ахнул, вцепляясь в Калле двумя руками, и тот придержал его, наклонился, и полез целоваться.
То ничего, то всё и сразу — Фрей от такого напора даже растерялся. Калле вылизывал его рот, а Скайлар зад, тыкаясь мордой под хвост. Затем в дом вошёл разъяренный Ури, которому, вообще-то, никто ничего не сказал и, казалось бы, подходящая к закономерному концу пытка, возобновилась с новой силой и энтузиазмом.
***
Наверное, хорошо, что зимой не было ни работы, ни причин для выхода на улицу. Однако, Близилась весна. Становилось всё спокойнее: кончились бури, чаще стало выглядывать солнце. Не привыкший к таким смертоносным условиям Фрей был рад, но теперь альфы всё чаще уходили по делам. Охотники снова стали ходить на вылазки, потихоньку просыпались ото сна лавки.
Фрей возился с пряжей, которую ему принёс Эрих, пытался сделать что-нибудь сносное в качестве трогательного подарка альфам, но получалось криво-косо, да еще и уродливо.
Скай с Калле ушли на собрание в доме главы, а Ури рубил дрова на заднем дворе.
Омега скривился, взбешенно глядя на получившиеся петельки, психанул — и сломал к чёрту спицы. Поднявшись, Фрей снял с себя рубашку, штаны, и проскользнул на кухню, где было окно, ведущее аккурат на задний двор.
Чем ближе была течка — тем эмоциональнее и несдержаннее становился Фрей.
Он раздвинул клетчатые шторы, приоткрыл створки и высунулся в окно, перегибаясь через подоконник. Кожу обдало холодом, волосы соскользнули, падая длинными, вьющимися прядями вниз. Обернувшийся на звук Уриэль вдруг зарделся, отложил топор и подошёл под самое окошко. Фрей хихикнул, поцеловал его в губы, одновременно вытирая рукой пот со лба альфы, и нырнул обратно на кухню.
— Я тут не могу кое-что достать, — сказал Фрей, — поможешь?
Поспешный топот послужил ему ответом. Фрей закрыл окно, задёрнул обратно шторки и открыл первый попавшийся шкафчик. Встал на носочки, вытянул руку, пытаясь дотянуться до банки с мукой. Стоило двери скрипнуть, как он обернулся через плечо и вымученно улыбнулся.
— Не получается, — с преувеличенной грустью вздохнул омега.
Ури в несколько широких шагов настиг его, встал сзади и поднял руку, легко доставая муку. Фрей цокнул, капризно кривя губы, и сам подался назад, вжимаясь в тело альфы. Уриэль шумно выдохнул, пальцы дрогнули, едва не уронив банку.
— Что-то еще? — опустив ту на стол, дрогнувшим голосом спросил альфа. Фрей перехватил его руку, прижал ладонью к низу живота и откинул голову Ури на грудь. Тот шумно сглотнул, бледные ресницы затрепетали, а щёки загорелись румянцем, — Фрей...
Ури подался вперёд, притираясь возбужденным членом, упираясь им в поясницу, а затем наклонился, чтобы поцеловать шею и плечи — Фрей покладисто наклонил голову, давая простор для манёвров. Ури всегда был такой нежный, сладкий и осторожный, что щемило сердце. Его касания обволакивали, точно мёд, и шли вразрез с колким характером.
Он опустился ниже, чмокнул заднюю часть шеи, выступающие позвонки, опустил руку ниже и сжал возбужденный член. Фрей заскулил, чувствуя прокатывающееся по телу томное удовольствие, закинул ногу на столешницу, открываясь еще больше, а затем лёг на неё грудью.
Уриэль за спиной застонал. Он отстранился на несколько мгновений, раздался шорох ткани, а затем к ягодицам прижался горячий, твёрдый член. Альфа проехался им по ложбинке, размазывая собравшуюся смазку, сжал ствол у корня и потёр подрагивающий анус, растирая маленькие складочки и лаская чувствительные периферийные мышцы. Фрей подавался назад, нестерпимо желая ощутить в себе его член — он хныкал, вертел задницей, пока Ури не сдернул его со столешницы, ставя ровно, и не сжал ноги друг с другом.
Толстый член мягко скользнул между бедёр и упёрся крупной головкой под яйца. Фрей ахнул, выгнулся назад, обхватывая Ури за шею, и притянул к себе за поцелуем.
— Мх... они... не могут... — делая перерывы для вдоха, прошептал Ури, — сосредоточиться на... собрании.
Он плавно двигал бёдрами, размазывая между ног смазку, гладил Фрею соски, живот и бёдра, словно намеренно избегая пах. Целовал, вылизывал шею и уши; Уриэль пытал его удовольствием мучительно долго — неторопливым, беспокойным и стихийным, как море, перерастающее в цунами. Оргазм окатил волной, заставляя содрогнуться, Фрей заскрёб когтями по деревянной поверхности тумбы, сжал крепче ноги и кончил, чувствуя, как следом кончает Ури: член меж бедёр пульсировал, выплескивая сперму на промежность.
Отдышавшись и успокоившись, Фрей вдруг встрепенулся, будто с него спала пелена, повернулся к Ури передом и сжал лицо ладонями.
— Ты же замёрз, наверное, устал. Давай я чай сделаю. И кушать погрею.
Альфа непонимающе моргнул. А затем его губы растянулись в мягкой улыбке. Он подхватил Фрея, подсаживая на тумбу, и поцеловал.
***
Весной стало совсем хорошо. Снег начинал таять, все вокруг расцветало. Калле водил Фрея на прогулки в лес, собирал для него подснежники и ягоды; Ури учил ловить рыбу и охотиться копьём, а Скай баловал прогулками по городу и многочисленными покупками.
Совсем скоро все узнали, что самый востребованный союз альф обзавёлся омегой. Дан, этот плут, разболтал, что альфы нашли связали себя именно с омегой, не уточнив, что им является Фрей.
Так что жителей ждало двойное потрясение. Некоторые по-настоящему обиделись на Фрея: будто он все это время водил всех за нос, а некоторые отчего-то испытали облегчение — и искренне поздравляли.
В общем, жизнь шла своим чередом.
Солнечный луч забрался в комнату сквозь приоткрытые шторы, запутался в чёрных волосах, пригреваясь. Фрей сонно замычал, перевернулся, путаясь в тонком одеяле, и медленно открыл глаза. От соприкосновения с простынью по телу побежали мурашки. Ещё не сильно, но у него тянуло в паху.
— Мм, чёрт, — Фрей прикусил щёку изнутри и поёрзал. Два дня назад альфы отправились в поселение, расположенное в горах, и совсем скоро должны были вернуться, но Фрей бы всё равно предпочел проснуться в этот день с ними. Но хорошо, что всё же не отправился с альфами в дорогу — тем же вечером у него разболелась голова и поднялась температура, так что Калле уговорил его остаться.
Запах стал такой сильный, что Фрей сам мог его почувствовать — он потёрся носом о собственное плечо, прикрыл глаза, переворачиваясь на кровать, и накрыл рукой член. Пока что ещё было терпимо, но вскоре простой дрочки будет недостаточно. Омега развёл ноги шире, перебрал пальцами по головке, поглаживая большим уретру, а затем перевернулся и ткнулся лицом в подушки.
От них всё еще пахло его альфами — и Фрей жадно задышал, ускоряя движения руки. А затем вскинулся, становясь на колени, и осмотрелся.
— О, — раскрасневшиеся губы округлились, Фрей слез с кровати и подошёл к шкафу. Вещи он брал не разглядывая — просто тащил с полки каждого, сгружая добро на кровать. А когда одежды показалось ему достаточно, Фрей нырнул в импровированную гору, растолкал всё ногами и руками, укладываясь в середину и окружая себя запахом альф.
Вот так стало совсем хорошо. Лицо у него покраснело, а по телу всё сильнее растекался жар. Сзади всё поджималось и сладко текло, пачкая хвост и одежду, на которой Фрей лежал.
Сколько он провёл времени, втираясь мордой в очередную рубаху, он не знал. Но это вполне усмирило безудержное желание спариваться — к моменту, когда домой вернулись альфы, он едва ли смог приподняться, увлеченный запахами. Впрочем, ему и не нужно было: в какой-то момент его начали касаться тёплые руки, губы, языки. Фрей стонал и извивался, подставляясь, пока его вылизывали от шеи до самых стоп.
В голове прояснилось — он проморгался, схватил Скайлара, что вылизывал его шею, грубо поцеловал, прижимая к себе и сильнее прогнулся, задирая хвост — сзади его вылизывали Ури и Калле, чередуя ласки с поцелуями. Фрей извернулся, чтобы посмотреть на своих альф, и заскулил: Калле вылизывал Уриэлю рот, одновременно надрачивая член, по губам текла слюна и смазка, они сталкивались клыками и возбужденно порыкивали.
Течка настроила всех на одну волну — они двигались точно слаженный механизм, подгоняемый нетерпением и суетливостью.
Первый его взял Уриэль — наверное, потому что был самый нежный и осторожный. Фрей целовал его, гладил грудь и сжимал соски, вскрикивая и постанывая прямо в губы, пока Ури поскуливал, без остановки двигая бедрами, вгоняя член глубоко, так, что из глаз каждый раз текли слёзы.
Повязав его, Ури заботливо слизывал слёзы, гладил его волосы и целовал лицо. Опускал руку вниз, чтобы осторожно огладить живот, обводя контур выпирающего члена, и тогда Фрея снова срывало в дрожь, он кончал, хныкая и царапая альфе плечи до крови.
***
Когда на третий день все измотались настолько, что едва могли двигаться, Фрей обкатал каждого по очереди. Он мстил Калле за то, что тот грубый трах, когда альфа нагнул его, держа сзади за шею, и толкался так, что из глаз сыпали искры. Нежил сверхчувствительного Ури, который хныкал от того, как долго Фрей ласкал его покрасневшие, припухшие соски. Игрался со Скайларом, катаясь кубарем по кровати. Тот был самым болтливым — и Фрею ужасно нравилось, как тот его хвалил и любил.
Проснувшись, Фрей нахмурился и приподнялся на руках. Смертельно-уставшие альфы крепко спали. Омега с удовольствием осмотрел их с головы до ног — в укусах, засосах, кровоточащих царапинах. Они были окутаны его запахом, им самим, и по спине снова прошла волна горячей дрожи. Возбуждение было уже не таким интенсивным, но Фрей все равно не стал отказывать себе в удовольствии.
Он подполз к Скайлару, который лежал сбоку от него. Коснулся мягкого члена и тот тут же вздрогнул в ответ, наливаясь упругостью. Фрей хихикнул, наклонился и провёл по нему языком — от яичек до головки. Скай шумно выдохнул во сне, приподнял бёдра навстречу и Фрей накрыл кончик губами, вобрал его в горячий рот и пососал. Пара движений — и ствол полностью затвердел. Фрей перекинул ногу через альфу, поёрзал на нем, растирая естественную смазку, и прижал член к мягкой, припухшей дырке.
Член скользнул в него мягко и плавно, заполнил, растягивая упругие стенки, и Фрей застонал, запрокидывая голову. Бедра Ская дёрнулись навстречу, он ахнул, опуская руки на талию омеги. Фрей облизнулся, бросил на него голодный взгляд — и от сонного, соблазнительного взгляда из-под бледных ресниц пробрало до костей.
Скайлар подтолкнул его к себе, заставляя прижаться вплотную, и поцеловал.
— Цветочек такой ненасытный, с ума сойти, — хвост альфы радостно затрясся, — такой жаркий с утра, мой Фрей хочет меня растопить? Ах...
Он провёл языком по уху, заурчал, сгибая ноги в коленях и подаваясь бедрами вверх. Толчки были сильными, но неторопливыми, точно у них было всё время этой ночи. Однако Скайлара хватило ненадолго — через десяток толчков он кончил, тяжело дыша, выскользнул из Фрея и обессиленно растянулся. А затем начал вставать.
— Хочешь водич...
Стоило альфе встать на колени, как Фрей схватил его за хвост — и тот, вскрикнув, повалился вперёд. Он упёрся ладонями в пол, оставаясь нижней половиной тела на кровати.
— Я не кончил, — вкрадчиво сказал Фрей. Скай жалобно захныкал, впился когтями в пол, попытавшись чуть отползти, но омега вдруг с силой сжал его хвост у основания и наклонился, кусая ягодицу.
— Цветочек, дай мне пять минут...
— Нет, — просто ответит Фрей, подталкивая его ногу под колено и вынуждая раскрыться. Скайлар беспокойно заёрзал, пытаясь извернуться и снова отползти, но Фрей вдруг приблизился, широко провёл языком от яиц к сжатой дырке и Скай удивленно ахнул, обмякая.
— Погоди, сладкий, я сейчас залезу обратно и мы...
Фрей несильно шлёпнул его по ягодице, громко фыркнул, и снова настойчиво лизнул, обводя языком складки кожи. Скай задохнулся от новых ощущений, ударился лбом об пол и задрожал. Фрей, довольный результатом, плавно втолкнул язык глубже, раздвигая податливые мышцы и оглаживая кончиком бархатные стенки.
Растягивал он его с чувством и удовольствием, щедро добавляя своей смазки; так что к концу экзекуции Скайлар только подвывал и скулил, беспокойно виляя хвостом и подставляясь под руки. Кровь, наверное, отлила вся в голову, потому что когда Фрей начал тащить альфу обратно на кровать, тот пошатнулся и едва не упал.
— Готов? — шепнул омега, прижимаясь между раздвинутых ног. Он провёл рукой по массивному члену, лежащему на животе и истекающему смазкой на живот, погладил собственной головкой растянутый анус.
Скай взвился, коротко облизнулся и прикусил клыками губу. Он развёл ноги еще шире, подхватил руками под колени, и у Фрея закружилась голова от похоти.
Он подался бёдрами вперед, неторопливо вставляя член — дырка плотно обхватила головку, сжала его, поглощая сантиметр за сантиметром, и Фрей прижал уши, чувствуя, что готов кончить прямо сейчас.
— Это не то, что я ожидал увидеть, — хриплый ото сна голос Ури заставил вздрогнуть. Фрей стрельнул в него жадным взглядом, наблюдая за альфой — тот хищно глянул в ответ, поднимаясь с грацией ленивой силы. Подкрался ближе, вжимаясь в омегу со спины — и в поясницу упёрся тяжелый, твёрдый член.
Фрей надрывно выдохнул, снова двинул бёдрами — и засадил Скаю до конца. Единый, как это было потрясающе. Скайлар выгибал спину, жмурился, постанывал и выглядел так горячо, что сносило последние остатки самоконтроля, и Ури, пристроившийся сзади, его восстановлению не способствовал.
***
Калле быть снизу не захотел — он вообще был больно принципиальным и вредным, так что желания Фрея исполнял в своей манере. И эта манера омеге была очень по вкусу — особенно, когда такой большой, сильный альфа медленно двигался, сидя сверху, вбирая в себя его член до самых яиц.
Фрей гладил мускулистые бёдра, жадно глядя на то, как маслянисто-блестящая от смазки дырка голодно поглощала его член. Тяжелый ствол Калисто упруго качался в воздухе на каждый его толчок, но Фрей к нему не прикасался — тоже из вредности. Зато гладил ноги, волосы, тянул уши и хвост, всячески показывая, как ему хорошо.
Ури с удовольствием опробовал Скайлара, и Фрей, увлеченный их сексом, по окончании добрался и до Уриэля.
Метки получились сами собой — если честно, Фрей даже не мог вспомнить, в какой день он кого укусил. Но его неизменно тянуло к следам от собственных клыков, пунктиром собравшихся на шее или плече. Он с упоением вылизывал эти знаки, привязывающие их друг к другу, и вспоминал тот день, когда впервые встретил Скайлара. А если бы они тогда не пересеклись?...
К концу пятого дня к ним в гости пришёл Дан, добродушно передал витамины и какие-то настойки, помогающие восстановить силы, и даже кастрюлю с рагу. Фрей был ему ужасно благодарен – во всей этой суете было сложно следить за питанием и организмом в целом.
Шестой день они просто проспали — целые сутки восстанавливали свои силы.
***
Манящий запах жареного мяса пробудил Фрея окончательно. Он широко зевнул, потянулся, вздымая дрожащий хвост и сел на кровати. Судя по шуму на кухне — все были там. Фрей осторожно встал, размял мышцы и, вытащив из шкафа случайную рубаху, выполз на кухню. Рубаха висела на нём, доставая до середины бёдер.
— Доброе утро, — Уриэль посмотрел на него, окидывая взглядом босые ноги, а затем потянул на себя, чтобы усадить на колени, — не замёрз?
Фрей отрицательно мотнул головой и стащил с его тарелки кусок жареного сала.
— Как ты себя чувствуешь? — Калле залил кипятком чашку с витаминными травами, поставил перед ним и, перегнувшись через стол, поцеловал в лоб.
— Отлично, — усмехнувшись, сказал Фрей. Скайлар, с набитыми завтраком щеками, подобрался ближе и потёрся лбом о его плечо, что-то мыча. — А вы?
Калле вернул ему хищную ухмылку.
— Лучше всех.
— Я думал, что вы выдохлись.
— Разве что от того, что почти не спали, — Калисто сел за стол и подпер голову рукой. — Но я бы с удовольствием повторил такой марафон ещё раз.
Фрей нервно улыбнулся и Ури ласково чмокнул его в щёку.
— Не раньше, чем через полгода, — сказал он.
— Кстати, — вдруг сказал Скай, — папа сказал, что церемонию лучше провести осенью. Тогда духи добрее всего, потому что много праздников. И связь создадут крепкую.
— Мм... — Фрей протянул руку, чтобы потрепать альфу между ушей, — осенью, так осенью.
Действительно. Что бы было, если бы Фрей тогда не встретил Скайлара?
Он взял в руку кружку с отваром, поднёс к лицу и осторожно принюхался — легкая горечь смешалась со сладостью мёда.
Наверное, смысла думать об этом уже нет.
Фрей хмыкнул, сделал небольшой глоток и айкнул, тут же убирая чашку на стол.
— Обжёгся? — обеспокоенно спросил Ури, заставляя Фрея посмотреть на него. Омега страдальчески свёл брови и высунул язык. Ури подул на него, а Фрея вдруг пробило на глупое хихиканье.
Нет, всё-таки всё сложилось как нельзя лучше.