Глава 2
Фрей дураком не был — отказываться от шанса перезимовать в тёплом доме, пускай даже чужом, он не стал. Конечно, всегда был шанс, что за своё легкомыслие он поплатится. Но волк собирался держать уши востро — и пользоваться теми благами, что ему так щедро дают. Здесь он и подзаработать мог, и, может быть, найти друзей — в его-то племени с омегами дружбу не водили даже другие омеги. Нельзя было, чтобы будущий жених отвлекался от учёбы на такую роскошь, как общение. А Фрей очень любил поболтать — и частенько заговаривал зубы даже преподавателям.
Как выжить в лесу, омега тоже знал: какие травы жрать, чтобы убрать запах, где лучше охотиться, где ночлег сыскать. Но чем севернее он забирался, тем тяжелее было — дичь появлялась всё реже, лапы проваливались в рыхлый снег, запах терялся сразу после очередного снегопада. Так что Фрей быстро вымотался. Так что когда они столкнулись с большим белым волком, то искренне удивился — настолько устал, что даже не учуял его. И, по глупости, сам кинулся трепать. Испугался.
Благо, что белый за ним не увязался, и Фрей смог, наворачивая круги, добежать аж до водопада. Вот только ночью ему стало совсем худо — и он постоянно терял сознание.
— Хочешь тёплого молока? — добродушный голос Скайлара заставил Фрея вздрогнуть и выйти из оцепенения. Омега поднял на него взгляд, в который раз, как намагниченный, остановился на его потрепанном ухе и вздохнул.
— Хочу.
Хвост Ская счастливо заметался и Фрей, на всякий случай, схватил свой, укрывая им колени — не хватало ещё начать радоваться, как бесхитростный щенок.
К вечеру следующего дня Фрей уже сделал несколько важных пометок в голове. Калисто — то есть, Калле — был самым старшим и самым спокойным из них; с очень длинными белыми, как снежная лавина, волосами и миловидной родинкой под правым глазом. Скайлар помладше, но не намного. У него были разные глаза — один голубой, другой карий, и волосы, вечно растрепанные, спадающие чуть ниже человеческих ушей.
Разница между альфами была меньше пяти лет. У Ури — Уриэля, — темперамент был куда горячее. Тот часто скалился, прижимал уши и даже рычал, стоило омеге оказаться рядом. А еще у него было много-много белых татуировок — они подсвечивались золотом, когда он испытывал сильные эмоции, прямо как у Фрея — только у омеги они светились глубоким фиолетовым цветом.
Фрей, конечно, не стал им говорить, что омега. Мало ли, какие у северян традиции? Заберут, как трофей, и пиши пропало — из одной клетки в другую. В пустоши много слухов ходило. Хотя, наверное, дома у чёрного было хуже всего.
— Держи, — Скайлар поставил перед ним кружку с тёплым молоком и уселся рядом. Хвост его непрерывно двигался — и омега даже хихикнул от того, какой этот альфа... простой. Он сделал небольшой глоток, облизнул налипшую на верхнюю губу пенку и шумно выдохнул ртом. — Вкусно? Я мёда добавил. Калле говорит, так полезно.
— Вкусно, — Фрей вежливо вильнул хвостом и белый волк навострился.
— А можно тебе уши вылизать? — возбуждённо спросил он.
Фрей поперхнулся и хмуро свёл брови.
— Нет, конечно. С чего бы это?
Скайлар расстроенно опустил уши и скульнул.
— Они у тебя черные такие, красивые и мягкие. А понюхать можно? — он даже вперед подался.
Омега сжал пальцы на кружке и, рассудив, что от обнюхивания от него не убудет, благосклонно кивнул.
Скай тут же прильнул к его ушам, потёрся носом и шумно вдохнул.
— А твои альфы не будут ругаться, когда узнают? — фырча от щекотки, спросил Фрей. Скайлар отстранился, глаза у него стали яркими, а по рукам от перевозбуждения поползла белая шерстка.
— Они и так знают, — Скай облизнул губы и снова прильнул, потёрся щекой о его волосы. — У нас связь. Чувствуют. Жаль, что нельзя полизать. Так хорошо пахнешь.
— Что за связь? — Фрей любопытно навострил уши, но Скайлар вдруг отстранился и его лицо побледнело.
Он остолбенел, словно прислушивался к своим мыслям, сглотнул, а затем дверь резко распахнулась и из спальни вышел разъяренный Ури. Схватив альфу, как щенка, за шкирку, он толкнул его в комнату, следом закрывая дверь.
Фрей моргнул. Принюхался им вслед — так, из интереса, но трава всё равно не давала ему ощутить запах альф. Чёрный подвинул к себе свечку поближе, чтобы погреть над пламенем пальцы, и заглянул в кувшин с молоком.
Скайлар сказал, что он хорошо пахнет — значит, надо было поскорее раздобыть еще травы, раз маскировка сходила на нет.
***
Поселение северных оборотней находилось среди густого хвойного леса: пушистые ели и сосны вздымались так высоко, что Фрею казалось, будто их макушки упираются аж в небосвод — и они же создавали естественную защиту от безжалостных северных ветров и морозов.
Дома здесь были из светлого дерева — крепкие и надёжные, с массивными окнами и дверьми, защищёнными ставнями. В поселении Фрея дома были почти чёрные, а поселение окружали голые деревья с пугающе-запутанными тонкими ветвями. А здесь все словно светилось от солнца — и снег блестел, и дома, и даже жители.
В центре поселения находилась большая, просторная площадь с деревянным помостом. Скайлар сказал, что здесь проходили собрания и праздники. По краям площади располагались мастерские и лавки ремесленников: кузницы, гончарные, здесь продавалась одежда и ювелирные изделия, а в самом конце ряда можно было найти магазинчик с амулетами и всякими тёмными магическими артефактами.
В поселении была даже небольшая школа и библиотека, чему Фрей искренне изумился — он, если честно, считал свое племя самым продвинутым. По крайней мере, все состайники так говорили. Однако теперь омега понимал: откуда они-то, волки с закрытой общины, могли знать что-нибудь о внешнем мире?
На третий день Скайлар повёл Фрея к вожаку. Поглядеть на чужака не вышел разве что слепой и глухой, и сначала омеге было неловко, а затем он даже начал огрызаться на чересчур заинтересованные взгляды. А кто-то из оборотней даже пытался схватить его за хвост! Омега резко обернулся, скаля зубы, но увидев, что за хвост его пытается схватить маленький белый волчонок, тут же затих и удивленно навострил уши.
Местные были куда больше их волков, даже этот щенок был весьма крупным. Он игриво зарычал, слабо прихватывая кончик пушистого чёрного хвоста, и Фрей хихикнул, пуша его. Скайлар рядом взвился, возбужденно затоптался, крутясь вокруг черного.
— Я тоже хочу потрогать, — попросил он, — можно?
— Тебе — нет.
Скай скорчил жалобную морду и захныкал, но Фрей не повёлся — через пять минут альфа уже забудет, чего грустил.
Перед встречей с вожаком Фрея немного мутило. Не то, чтобы он сильно переживал — выгонят, так выгонят, да плевать он хотел! Но все равно тревожно...
Стоило вожаку выйти на порог, как за ним выскочили четыре мелких волчонка, бросились к Скайлару, заваливая прямо в снег. Фрей шумно выдохнул, поднимая серьёзный взгляд на альфу — и сразу же понял, почему к нему повёл его именно Скай. Глаза у оборотней были совсем одинаковые. Значит, отец.
Вожак ничего не говорил. Только смотрел Фрею в глаза, а тот старался даже не моргать, упрямо выдерживая взгляд альфы. В их племени такое было запрещено, но теперь Фрей не с ними — теперь он свободный волк, и может делать всё, что хочет.
Скайлар с братьями притихли, наблюдая за безмолвной переглядкой.
Продолжалось это почти десять минут. Фрей уже начал мёрзнуть и уставать — очень хотелось хотя бы почесаться, но он себе не разрешал. В конце концов, огромный волк хмыкнул, чему-то усмехнулся и кивнул.
— А ну, марш домой, — он махнул щенятам и те понеслись наперебой, попутно успев обнюхать и даже исподтишка лизнуть пальцы Фрея.
Дверь закрылась и они со Скаем снова остались вдвоём.
— Ты молодец! — Скайлар замахал хвостом так, что ненароком расчистил ступеньки от снега. Фрей так и не понял, что сделал, но альфа к нему прильнул, ткнулся носом в макушку и потёрся о волосы — и тогда омега понял, что тот просто использовал похвалу как предлог, чтобы потискаться.
— Так мне можно остаться? — неуверенно уточнил Фрей.
— Конечно, — Скай довольно приклацнул зубами, когда черный попытался его отодвинуть, — папа... то есть, вожак разрешил.
Фрей скромно потупил взгляд в меховой ворот чужой куртки. Вздохнул, ожидая, пока Скайлар натискается.
— Дан сказал, что мне к лекарю надо, — напомнил он.
— Точно, — альфа навострил уши и оглянулся, — я тебя отведу.
Местный врач расположился в отдельном домике. Просторном и светлом, как и все остальные, с настоящей приемной и даже несколькими комнатами, где проводились процедуры, и где раненые могли отдохнуть.
В приемной их встретил Дан. Увидев Фрея, он вильнул хвостом и бросился к ним.
— Я тебя ждал! — заверил омега, вытягивая чёрного из лап Ская, — а ты давай, кыш отсюда. Нечего отсвечивать.
— Но...
Дан многозначительно кивнул на ряд восседающих на лавочке омег за собой, те заинтересованно выглядывали из-за спины Дана, засматриваясь на сына вожака. Скайлар моргнул, а затем расстроенно опустил уши.
— Прям уйти?
— Уходи. И под дверью не стой, иначе я на тебя со второго этажа ледяную воду вылью.
Скайлар ничего не ответил. Вздохнул, бросая на Фрея тоскливый взгляд, и вышел за порог.
— Откуда будешь? — вдруг поинтересовался один из омег, деловито закидывая ногу на ногу. Фрей невольно прижал уши — северные были как минимум на полголовы выше и больше походили на то, как выглядели альфы из племени черного.
— Пустоши, — ответил за него Дан. — Говорят, там волки с демонами бок о бок живут. Колдовством промышляют, — омега сделал жуткий голос, а затем оттянул ворот его рубахи, показывая черные завитки клановой татуировки. — Смотри, какой орнамент. Страшно?
— Очень, — подал голос другой омега. — А расскажешь побольше? Как там у вас?
— Ты на кляксу похож. Как будто в пепле вывалялся, — поддержал еще один. Они все словно навалились на него, принюхиваясь и вертя ушами. Фрей отступил назад и упёрся спиной в Дана. Задрал голову — и встретился с хитрым взглядом помощника лекаря.
— И правда, — фыркнул Дан, — клякса, — а затем широко лизнул его ухо. Фрей зарычал, скаля зубы, и омеги одновременно захихикали. — Ну всё, хорош слюной капать на кляксу. Шевелись давай, — и подтолкнул растерянного Фрея в кабинет.
— Привет, — из-за стола поднялся высокий немолодой оборотень. Волосы у него были длинные, серебристые, а сам мужчина казался очень утонченным и изящным. Фрей легко узнал в нём омегу — и тут же слегка расслабился. — Меня зовут Акке. Дан про тебя рассказывал.
Фрей кивнул, не зная, куда себя деть, и сцепил руки перед собой в замок.
Дан кивнул ему на кушетку, а сам взял в руку какую-то странную склянку с маслом.
— Снимай штанишки, — ухмыльнулся омега, — и рассказывай, какую траву пьёшь.
— Что? — не своим голосом переспросил Фрей. Душа тут же ушла в пятки. Как-то он совсем не ожидал, что его маленькую тайну разоблачат так быстро. Он сглотнул, широко распахивая глаза.
Видя это, лекарь шикнул на Дана.
— Не переживай, Фрей. Мы никому не скажем, — Акке мягко улыбнулся и отвернулся, чтобы помыть руки в большом тазу, от которого шёл пар. — Нам нужно знать, чтобы как можно тщательнее понять твой организм. Наверняка это ударило по здоровью и по гормонам.
— И никто у тебя твою траву не отберёт, — поддакнул Дан, подходя к тому же тазу, — мы только дозировку тебе уточним, чтобы не вредило.
— И тем троим не скажете? — тихо спросил Фрей.
— Сами учуят, как течка придёт, — просто ответил Дан, пожимая плечами, — запах-то твоя трава давит, но не более.
— Я до течки уйду.
— Ага, чтобы тебя разорвали голодные медведи, — невпечатленно вздохнул омега. — Снимай штаны давай.
Фрей засуетился, стягивая полушубок, большие меховые сапоги и штаны. Он сел на кушетку и поболтал голыми ногами, укрывая их пушистым хвостом.
— А вы расскажете, почему у вас альфы по трое живут?
Акке с Даном переглянулись, а затем подошли ближе к нему.
— Так принято. Для защиты омеги нужно как больше альф, так что бывает, что и впятером живут. У нас каждый год проходит праздник, когда духи связывают души альф между собой.
— Так это и есть «связь»?
Акке осторожно подцепил пальцами его подбородок и приподнял, заглядывая в рот.
— Ага. Они могут чувствовать друг друга. Боль, удовольствие, счастье и печаль. Даже мысли передавать. А когда омега им метки ставит, то духи и его душу к альфам привязывают.
— Офо-о.
— Да не болтай ты с открытым ртом, — улыбнулся Акке, осматривая его клыки. — Интересные у тебя зубки, особенность вида? Эти четыре клычка выпирают.
Фрей согласно замычал и с уголка рта у него потекла слюна. Дан рассмеялся.
— А у вас не так? — спросил он, когда лекарь перестал осматривать рот омеги.
— У нас родители выбирают омеге мужа. Мне вот попался очень старый и злобный. У него уже был муж, бета. И ходил он вечно битый. И никто ему не помогал и не защищал.
Омеги беспокойно переглянулись.
— Страшно, — сказал Акке.
Даже Дан посерьёзнел.
— Ты не переживай, у нас такого не принято. К бетам тоже. У нас альфы хорошие, хотя твои трое горделивые ужасно. Уже второй сезон носы воротят и Ская за собой таскают, три привереды. Но зла они никогда никому не делали, наоборот, всегда помогали. Вот и тебя спасли.
— А Скаю с порванным ухом даже лучше, — хмыкнул Акке.
Фрей рассмеялся, чувствуя, как его отпускает, и на лице проступили татуировки, подсвечиваясь. Омеги с любопытством осмотрели и их — а затем закручивающиеся орнаменты на шее, руках и даже ногах. Но как только черный успокоился, татуировки остались только на руках и немного на шее.
— Давай на четвереньки, — скомандовал Дан. Фрей застыл неуверенно, чувствуя, как к щекам приливает кровь.
— Зачем это?
— Внутри тебя осмотрим. Проверим, всё ли в порядке.
— Может, не нужно?
Дан растянул губы в ехидной улыбке.
***
— Сам виноват, — Акке покачал головой, глядя на подбитое лицо Дана. Фрей растер собственное запястье, враждебно прижимая уши. Дан скривился, трогая наливающийся фингал.
— Да я ж приятно сделать хотел, — обиженно засопел Дан.
Ага, как же. Да у Фрея чуть сердце не выскочило, когда Дан, резко нагнувшись, лизнул его под хвостом.
— Ну и проверить хотел, похож на наших или нет.
— И многих ты так перепробовал? — зашипел чёрный, поджимая хвост.
Дан загадочно улыбнулся, махнув хвостом, и отвернулся, чтобы умыть лицо холодной водой.
Акке взял в руки перо и что-то написал на пергаменте.
— С тобой все хорошо, на удивление. Вес маловат, но здесь ты быстро его наберешь. Выпишу тебе пару витаминных настоек и твою траву. Скажешь, что это для кожи, — усмехнулся он. А затем вдруг вскинулся и сощурился. — Хотя нет, не говори. Калисто поймёт неладное.
— Комплекс, — подсказал Дан. — С чабрецом и вереском.
— Точно, — согласился лекарь. — Ещё и вкусно будет.
— А течку когда ждать? — Фрей подхватил полушубок.
— Весной, — ответил Акке и черный серьезно кивнул. — Но как начнутся метели, травки твои достать будет тяжело. Так что подумай о том, чтобы признаться. Альфы тебе ничего не сделают, могу дать слово.
— Я подумаю, — честно ответил он.
До дома его провёл Дан, хоть Фрей и отнекивался — за один поход он вполне запомнил и дорогу, и запахи. Но на площади убедился, что не зря омега пошёл с ним: местные смотрели на него как на диковинку. Кто-то с интересом, кто-то с недовольством и даже враждебностью — и от всех этих взглядов становилось не по себе.
На пороге, застелив шкурой деревянные ступеньки, сидели Скайлар и Уриэль. Второй показывал младшему, как затачивать копьё, но стоило показаться Фрею, как Скай отвлекся, обратился весь во внимание и завилял хвостом.
— Всё хорошо? — спросил он. Ури вздохнул, убирая складной нож в карман, и отложил копье в держатель с кучей таких же заточенных палок.
— Лучше не бывает, — Дан улыбнулся, поправляя меховой воротник на омеге. — Я тщательно проверил Фрея. Везде.
Скай вдруг вскинулся, возбужденно забил хвостом, а его щёки запылали. Уриэль, чьи скулы окрасились легким румянцем, дал ему затрещину. В доме что-то разбилось — наверное, Калле уронил.
Фрей пихнул Дана локтем и громко фыркнул.
— Есть хочу, — сказал Фрей. Скай отодвинулся, пропуская омегу в дом, и тот, оказавшись, наконец, внутри, с облегчением выдохнул.
Что-то его вымотали все эти взгляды и вопросы. Чёрный скинул полушубок, стряхивая с рук, а затем вдруг тот легко соскользнул, и Фрей обернулся, глядя на Калле, что вешал накидку на вешалку.
— Я запёк кабанчика, — сказал он.
Омега облизнулся, не в силах скрыть предвкушения, и Калле замахал хвостом, но на лице сохранил спокойное выражение.
— Что нужно сделать? — поинтересовался Фрей, скидывая ботинки и туже затягивая ремень со спадающих штанов.
— Достань хлеб из печки. И молока набери в кувшин. Ведро под окном, — распорядился альфа. Фрей кивнул, тут же устремляясь на кухню — чего не сделаешь ради кабанчика?
Но ведра на кухне не оказалось. А вот окно было открыто — морозный ветерок пробрал до костей и Фрей поежился, поглаживая себя руками.
— Калле! Нет здесь молока, — крикнул он.
Альфа заглянул на кухню и удивленно выгнул брови.
— Чёрт. Я забыл забрать, — Калле как-то растерянно нахмурился и потёр лоб. — Сходите-ка с Ури к Марселю, возьмите пару литров. Ури. Прекрати.
Через открытое окно Фрей услышал, как чертыхнулся альфа. Наверное, они снова пользовались своей связью. Наблюдать за этим было очень интересно — и Фрей взял себе на заметку расспросить Калле поподробнее.
Прыгнув в ботинки и схватив шубку, Фрей выскочил обратно на улицу. Шёл мелкий снег. Скайлар смотрел на омегу с грустью — наверное, тоже хотел пойти. Уриэль же осмотрел его с кислой мордой и кивнул на калитку.
Шаг у альфы был широкий — да и все они были выше Фрея почти на голову, — но чёрный все равно не жаловался. Правда, пришлось иногда переходить на бег, потому что просить Уриэля идти медленнее непременно бы задело гордость.
У большого амбара оборотень вдруг остановился и повернулся к нему всем телом, прижимая уши.
— И какой от тебя будет толк? — складывая руки на груди, поинтересовался он.
Фрей дёрнул бровью, чувствуя замешательство, а затем отразил его позу и вскинул голову, глядя прямо в глаза.
— Я много чего умею. И охотиться, и драться. Читать, писать, на инструментах играю. Вообще всё могу. А что не могу, так учусь быстро.
Взгляд Ури стал оценивающим.
— С таким крошечным волком? — недоверчиво фыркнул он.
Омега рыкнул, задирая верхнюю губу, оскалился и почувствовал, как от раздражения поползли и загорелись татуировки. Ури резко прижал уши и тоже зарычал, нервно ударив хвостом.
— Му-у!
Они одновременно вздрогнули, отскакивая друг от друга. Фрей облизал сухие губы и нахмурился.
— Трансформируйся, — скомандовал Ури, а затем вдруг начал раздеваться. Омега спешно отвернулся — щеки загорелись, — и тоже начал скидывать одежду. Подраться хочет? Ну так Фрей не из робкого десятка, даже когда шансов почти нет.
Он обратился, подпихнул одежду носом под припорошенную снегом лавку, и повернулся к альфе. По самолюбию неприятно кольнуло — тот и правда был гораздо больше. И смотрел так надменно, что Фрея подмывало вцепиться ему в лапы или нос, да потрепать так, чтобы заскулил как щенок.
Уриэль кивнул в сторону лаза между бревен и они вышли в густой лес.
Фрей с интересом и легким раздражением разглядывал чужой мех. Белый, пушистый — выглядело крайне благородно. Ури, будто почувствовав на себе взгляд, обернулся. Омега клацнул пастью, щерясь, и тот дёрнул губой, отворачиваясь обратно.
Добежали они до небольшой опушки. Уриэль ткнулся носом в снег, разрывая его и касаясь сырой земли, и Фрей, наконец, понял, чего тот хочет. Поохотиться.
Чёрный волк облизал пасть и расслабился, прислушиваясь и приглядываясь ко всему, что происходило вокруг.
Вечернее солнце золотило верхушки деревьев, пробиралось сквозь пушистые еловые ветки, окутывая лес мягким оранжевым светом. Тишину нарушал только тонкий свист ветра, переливающийся между крон.
Вдалеке послышался тихий треск веток. Фрей навострил уши и опустил голову к земле.
Он предпочитал охотиться ночью — черная шкура была почти неразличима в сгущающихся сумерках и частенько омега заставал дичь врасплох.
Волки беззвучно двинулись, не сговариваясь, как будто всегда охотились вместе. Ури шел чуть позади, словно оценивал действия Фрея — и сейчас, когда омега был полностью сосредоточен на добыче, тому было не до его пристального внимания.
Олень, высоко поднявший голову, замер. Его ноздри затрепетали, почувствовав запах приближающихся хищников, а сердце учащенно забилось. Секунда — и он сорвался с места, вздымая хлопья снега.
Ури мгновенно сорвался следом, раззадоренный погоней; его тело мощно двигалось, нагоняя добычу, и Фрей, отвлекшись, едва не врезался в дерево. Он прыгнул на валун, чтобы вскарабкаться на возвышенность и сократить путь с другой стороны, пока альфа подгонял оленя в нужном направлении.
Кольцо стремительно сужалось. Фрей бежал, ощущая, как колотится азартом его сердце, как от восторга хочется вилять хвостом — и прислушивался к шумному дыханию зверей да отчаянному топоту копыт. Впереди только надламывающийся ледяной коркой ручеек и прежде, чем добыча добралась до него, Фрей выпрыгнул вперёд, загораживая путь к спасению.
Заворачивая оленя в ловушку, они перемещались. как слаженная команда, менялись местами и рычали, пока измотавшийся олень не начал спотыкаться на корнях деревьев.
Мощно оттолкнувшись лапами от земли, Фрей настиг его в три больших прыжка — зубы сомкнулись на шее, вгрызлись в горло. Тот забился, но нагнавший их Ури вцепился в заднюю ногу.
Омега вцепился когтями, мазнул по шкуре, перекусывая трахею и артерии. Уши уловили хриплый вдох животного, и то грузно завалилось, содрогаясь в последний раз. Фрей разомкнул челюсти. Он высунул язык, пытаясь отдышаться, возбужденно перебрал лапами и довольно посмотрел на альфу. Тот был не менее взбудоражен — махал хвостом и поскуливал, раздразненный хорошей охотой.
Фрей повёл ушами, облизал пасть, а затем почувствовал, как о него отирается тёплый бок белого. Ури крутанулся, навис над ним и коротко лизнул в нос, собирая на язык кровь. А затем тронул еще и еще — по лбу, ушам, везде, где шерстка была испачкана. Омега довольно заурчал, жмуря глаза, а через мгновение они оба замерли и посмотрели друг на друга с немым ужасом.
Ури отскочил от него, стыдливо прижимая уши, и Фрей тоже отвернулся, поджимая хвост. Единый! Охота всегда так сближала, а от затапливающего счастья вообще крышу сносило.
Скромно прикусив оленя за шею, Фрей потрусил обратно. И Ури, слава богу, не стал ему помогать и вообще лезть.
***
Дома их встретили два очень тяжелых взгляда. Одежду они забирать не стали, чтобы не запачкать всё кровью, так что домой так и завалились, волками, оставляя за собой говорящий алый след по снегу.
Чёрт его знает, что там по связи говорил Калле, но с каждой секундой Ури выглядел всё виноватее. Он прижал уши, хвост, и даже заскулил. А затем встал и ткнулся Калле мокрым носом в ладонь, лизнул пальцы. И сразу же наклонился и к Скаю, чтобы потереться лбом о бедро.
Фрей себя виноватым не чувствовал — в конце концов, он добычу в дом принёс. А молоко и завтра забрать можно.
— А ему дал морду облизать, — обиженно засопел Скайлар.
Отчего-то стало вдвойне неловко. Калле покачал головой и кивнул на стол.
— Ваша еда остыла. Мы пошли отдыхать.
Скай увязался за альфой, даже не глядя на Фрея — ужасно дулся, — а затем за ними поплелся и Ури.
Фрей не слишком расстроился. В конце концов это значило, что ему достанутся обе порции.