ⅩⅩⅠ. Шёлковый плющ
Клубные прожектора ослепляли статных кавалеров и их прекрасных дам в изящных одеяниях, музыка пульсировала в каждом дюйме тел, движущихся в такт алкоголя и хитрых приправ. Коттедж в чаще почти дикого леса казался не такой плохой заварушкой для богачей и гениев, чтобы отметить выход книги через призму кинематографа. В разноцветной полутьме под пульсацию звуковых волн, как в последний раз, бесились подростки во взрослых кожаных обертках, опрокидывая бокалы разного градуса.
В искусственных лучах шелковое платье казалось порочно чистым без толики невинности. Две фигуры не отставали от общего безумства, погружаясь в водоворот чумных плясок со стуком каблуков. И пусть весь мир потушит свет для этой сцены, где Клиффорд ломает стереотипы о ботаничках в очках. Словно неудержимый огонь плескаются края платья о гранит, маня своим свечением актера ее романов.
Здесь не будет закона и правил приличия, лишь безумство, азарт, страсть и сигареты с элитной выпивкой. Шар орошает радугой хрусталь, чей градус осушается и заканчивается побитым стеклом на каменных плитах. Безумные глаза бегают по всем сторонам, пока ноги теряют равновесие, иногда нарушая гравитацию в кувырках и жалких попытках совершить очередной трюк.
- Отлично двигаешься, дорогуша - промурлыкал Сукуна с самодовольной ухмылкой, закручивая свою красавицу к себе.
- Ты тоже не плох, нарушитель спокойствия - нервно усмехнулась Клиффорд, дразняще притягивая за воротник объект вожделения.
Мужчина томно зарычал в ее губы, отвечая на сдержанный акт нежности. Однако он быстро помотал головой, оставив плотские утехи на второй акт вечера, который только начинался. Тихий смешок раздался на его грудине, пока собственные щеки не покрылись липким румянцем. Сукуна притянул девушку за тонкую талию, прежде чем обжигающее дыхание не оказалось в опасной зоне от редеющего хряща.
- Огромная просьба, дорогуша... не дразнить меня раньше времени...
- Что с тобой? Ты словно нервный школьник... - дразнила Клиффорд, проводя языком по солоноватой шее.
- Я ведь сказал... Почему тебе обязательно нужно все так усложнять... - пробурчал мужчина, впиваясь в приятный шелк.
- Бедняжка... такой нервный от одного поцелуя
- Прекрати, иначе..
- Иначе что?... накажешь меня?
Женские пальцы плавными движениями прошлись по кожаному ремню, что сдерживал его напряжение, пока не остановились на стальной молнии. Рёмен нервно сглотнул, оттянув вспотевший воротник. Его глаза напряженно наблюдали за руками спутницы, а штаны с каждой едва уловимой лаской казались теснее. Еще одно мгновение, и он овладеет ей на центральном столе перед гостями всех мастей.
Но не успел сорваться тихий стон с бархатных губ, как звук молнии средь громкой музыки оглушил его сильнее собственных похотливых мыслей.
- Ты забыл застегнуть. Мы не хотим сделать этот момент более неловким чем уже есть - прошептала Клиффорд, чьи каблуки позволяли мурлыкать ему прямо на ухо.
- Черт... это была бы настоящая оплошность...
Не успели его уста съязвить, как пленительная фигура слилась с толпой пьяных зевак. Как же она его раздражала этими выходками, эти маневры всегда играли на его гордости и нестихающим желании брать ее на каждом углу. В попытке успокоиться Сукуна обнаружил, что проталкивается сквозь танцующих, желая заполучить ее внимание полностью. Хотя алкоголь в собственном организме творил чудеса, заливая зрения потертыми потемневшими деталями.
Костяшки побелели, ведь он так и не смог найти свою девушку, которая оставила его в глупых собственнических размышлениях. Он опустился на ближайший стул с ворчащим гулом в грудной клетке и осушил еще пару бокалов. В тот момент все окончательно поплыло, и тело пригвоздилось к атрибуту мебели, оставив его в жалком уязвимом состоянии. Он явно превысил свои ожидания в лояльности к алкоголю и теперь имел неприятные последствия своей ребяческой глупости.
Клиффорд вышла из уборной, обнаружив глупца развалившимся на столе. Она тяжело вздохнула и подошла к бедняжке, погладив по спине. Было видно, что сейчас веселье явно не касалось его организма и требовался свежий воздух.
- Пойдем приятель. Ты явно перебрал.. - с нежностью прошептала девушка, обхватив его талию.
Сукуна тяжело сглотнул и прижался к хрупкой фигуре по пути к входной лестнице. Ее прикосновения всегда давали необходимое утешение и тепло в любой ситуации, даже если он сильно облажался. Когда ночной воздух охладил его конечности, мужчина плюхнулся на ледяные ступени, покрытые красным ковром с золотым орнаментом.
- С тебя явно хватит алкоголя - тихо рассмеялась Клиффорд, массируя кожу его головы в тщетной попытке унять бардак.
- Мммм.. это ты виновата - надулся мужчина, отводя взгляд.
Его слегка пошатывало, делая трудным поддерживать разговор. Без помощи своей возлюбленной он бы уже валялся где-нибудь до первых лучей солнца. Ленивым жестом его голова оказалась на упругих ляжках, он ворчал что-то невнятное, скорее всего обвиняя ее в собственном безрассудстве. Мускулистые руки обвили излюбленное тельце, пока лицо не уткнулось в мягкий животик, вызвав смущение девушки.
- Проспись здоровяк.. - слегка подразнила Клиффорд, играя с непослушными розовыми локонами.
Это был уже не секрет - она умела дергать за нужные ниточки, нажимать на нужные кнопки, ласкать его слух тем, что подначивало его эго. В последнее время это стало бесить, и желание отомстить перевесило чашу сдержанности. Легким движением он провел по внутренней стороне женского бедра, скользнув под подол белого платья. Вызванная дрожь перешла в легкое чувство возбуждения и смущения.
Она было уже хотела оттащить несносного, как другая рука задрала платье до нижнего белья, предоставив доступ жадному взору алых глаз. Длинные пальцы уже играли с хлопковой тканью, где предательски просвечивался каждый изгиб влажных лепестков. Сукуна изменил свое положение, распластавшись между длинных ног на высоком каблуке. Уголки мужских губ расплылись в улыбке триумфа, ведь зрелище не оставляло ничего для воображения.
- Боже Клифф... ты уже такая влажная..
- За...заткнись пьяница...
- Как грубо. Я бы не стал хамить тому, кто хочет доставить тебе удовольствие...