ⅪⅠⅠ. Тиски совести
Клиффорд занималась своей работой, конкретизируя отдельные аспекты сценария, чтобы актерам было легче справляться с поставленной задачей. Как обычно сейчас она не была в состоянии помочь с декорациями или какими-то штрихами макияжа, поэтому двое идиотов, что постоянно устраивали ссоры и гул, выполняли ее поручения.
Ее уставшие глаза уже просто закрывались при виде, как один из них хватается за воротник другого. Вся остальная группа не могла по очереди в течении дня не похлопать режиссера в знак поддержки и понимания. Девушка была крайне измучена, что почти забыла о недавних событиях. Ее суставы ныли от неизнеможения, пока нога пульсировала колючей болью.
В очередной такой приступ при попытке встать она тихо пискнула и плюхнулась обратно на стул. Сукуна сразу заметил резкое движение краем глаза и подошел к ней. Клиффорд невольно напряглась, сжав подлокотники. В последнее время она совсем не понимала значение его опрометчивых поступков, и какие ждать дальше, от которых разжигались острые неприятные чувства.
- В последний раз ты так держалась за подлокотники в самолете - усмехнулся мужчина, пытаясь разрядить обстановку.
- Заткнись.. - недовольно фыркнула Клиффорд, прикрыв нервные уголки губ рукой.
Сукуну это не могло не позабавить, и ради пущего эффекта дерзости он встал на одно колено, оказавшись на одном уровне с ее встревоженным взглядом. Неуверенными движениями мускулистые руки подняли травмированную ногу, пока взгляд изучал состояние повязки и качество фиксации.
- Все в порядке.. - нервно откашлявшись, пробормотали дрожащие губы.
- Врать будешь беловолосому засранцу - напряженно, но спокойным тоном ответил Сукуна.
Взяв свежие бинты, мужчина вернулся в прежнюю стойку. Когда он избавился от старой повязки, его глаза невольно отвелись в сторону от ужасающей картины. Хрупкая лодыжка была покрыта большой гематомой и парой серьезных порезов. Холодное сердце с приобретенной снова чувствительностью забилось быстрее, метая его разум в трясину вины и жалости.
Откашлявшись, Сукуна принялся обрабатывать ранки смоченной в хлоргексидине ваткой, внимательно смотря за изменениями в лице возлюбленной. Клиффорд от каждого соприкосновения вздрагивала, цепляясь за сидушку стула и закрывая глаза. Мужчина нахмурился и решил ускорить мучительный процесс, ведь выносить ее боли он не мог из-за своей собственной.
Руки умело натягивали марлю, пока растяжение не скрылось за хлопковыми бинтами. Актер не смог удержаться и наклонился еще ниже, его мягкие губы заботливо прижались к ушибу, заглядывая в взволнованные изумрудные глаза. Как бы он хотел быть поглощенным этим диким лесом в ее зеркалах души. Отдал бы душу лишь, чтобы слиться с ней в истинной сущности привязанности и физического тепла.
Клиффорд слегка поерзала на стуле, забыв о боли, когда длинные пальцы обхватили ее подтянутую ногу. Щелчок пальцев пришелся по слегка потному напряженному лбу мужчины, когда смущение взяло вверх над здравым холодным поведением. Мужчина усмехнулся и поправил штаны, поднимаясь на ноги. Еще раз изучив бордовыми глазами милое личико, он подмигнул и отправился для съемки следующей сцены.
Годжо недовольно цокнул и пробормотал пару ласковых себе под нос. Из-за чего чужое горе и счастье его так волновало? Ему нужно просто остыть и вернуться к своим делам, оставив на растерзание непредсказуемой судьбы голубков. Поэтому небрежно помахав рукой девушке, он удалился к стеклянным дверцам.
- И чтобы я твою рожу здесь больше не видел, братец - огрызнулся довольный его уходом Сукуна, потерев демонстративно среднем пальцем висок.
Высокий мужчина лишь слабо усмехнулся и повертел указательным пальцем у головы, прежде чем полностью удалиться из студии. Его мысли окутали разные сомнения насчет неоднозначной ситуации, пока мотор спортивной машины не заревел в ожидании поездки домой.
- Сукуна... иди извинись.. - серьезным тоном приказала Клиффорд.
- ЧЕ, не собираюсь даже думать об этом - рявкнул актер.
- Живо или... я с тобой никуда не поеду...
- Ты... просто невыносима, знаешь об этом? - раздраженно пробормотал Сукуна и пошел под надзором режиссера к выходу.
Он слегка поддерживал ее за талию, чтобы хрупкая дура не упала на асфальт. Недовольный под гнетом вины, что она не может передвигаться без посторонней помощи, его звук приближающихся шагов дошел до ушей Годжо. Мужчина недоверчиво вышел из машины, смотря на взбесившуюся фигуру с сжатыми кулаками, один из которых разжался и протянулся в ожидании рукопожатия.
- Ладно, придурок, забудем все обиды - отводя взгляд, слегка застенчиво и с неприязнью произнес Сукуна.
Годжо громко рассмеялся, чем вызвал румянец стыда на щеках актера. Не успел тот съязвить и снова размахивать кулаками, как был захвачен в братские объятья, сопровождающиеся похлопываниями по спине. Сукуна словно маленький ребенок пытался вырваться, но мужчина лишь громче засмеялся, усилив хватку.
- Улыбочку, дорогой братик
- Размечтался.. погоди..
Вспышка ослепила его шок, сковав его смущение и нервозность в пикселях женского телефона. Клиффорд удерживала смех, пока смотрела в экран телефона, закрыв рот рукой.
- УДАЛИ СЕЙЧАС ЖЕ
- Неа, на светлую память)
Сукуна просто был на грани взорваться в буквальном смысле слова, когда его лицо приобрело багровый цвет. Боясь гнева брата, Годжо поспешил в машину и быстро уехал, оставив все демонстрации чувств и эмоций Клиффорд.
День близился к концу, группа убирала все атрибуты мебели и устройств для съемки, закрыв студию. Каждый шел в своем направлении, когда на языках искрились последние новинки жизни режиссера. Мнения об странных инцидентах расходились в показаниях и итогах, но все точно придерживались заключения - а пара из них неплохая бы вышла.
Сукуна отвез девушку в больницу для осмотра, и в конце концов купил все лекарства для скорейшего выздоровления. Машина застряла в пробке, а в кабине автомобиля повисла неловкая тишина. Попытаться что-то объяснить было сложно, да и с чего начать, когда он повел себя как последний придурок.
Так они и доехали до дома, накалив ситуацию еще больше. Миниатюрная фигурка почти повисла на согнутом мужском плече, когда ключи проворачивались в замочной скважине. Войдя внутрь, Сукуна быстро щелкнул внутренней затворкой и обхватил руками тонкую талию.
Его тело плотно прижималось к Клиффорд, не давая возможности для побега. Сукуна уткнулся в изгиб вкусно пахнущей шеи и слегка замурлыкал, успокоив нервы ее цветочными духами. Мужчина стоял так еще некоторое время, обнимая маленькое тельце, прежде чем сказать, что так держал весь день.
- Прости.. мне правда жаль, что заставил тебя чувствовать всю эту боль..
- Даже не знаю стоит ли заключать снова обещание..
- Поверь, это сработает, если в договор добавиться новый пункт тебя в качестве статуса моей девушки)