[не] идеальное крещендо

Проснуться утром рядом с Плюшкой Пак было лучшим днем в моей жизни. Если быть точнее, то я не смог уснуть ночью. Я был слишком счастлив и взволнован, поэтому выплеснул все свои эмоции в песню для моей маленькой сладости. Так всю ночь и пробегал от спящей Суен до пианино (и наоборот).

Плюшка Пак была такой хрупкой и нежной в моих объятиях. Я действовал очень осторожно, но все равно сделал ей больно. И корил себя за то, что поддался искушению. Просто невозможно было отказать самой желанной девушке в мире, когда она сама прижималась ко мне. Это была лучшая ночь для меня, но я беспокоился, что Суен пожалеет о вчерашнем решении...

Мои размышления прервала Плюшка Пак, которая наконец проснулась после своего крепкого сна. Она некоторое время непонимающе рассматривала потолок. В этот момент я почти не дышал из-за беспокойства о ее состоянии.

- Как спалось? – задал я наиглупейший вопрос в мире.

- Я все еще люблю Hello Kitty – пробормотала Суен с широко распахнутыми глазами.

Это была последняя вещь, которую я ожидал услышать от Плюшки Пак. Разве она не должна была рассказать мне о своих чувствах насчет прошедшей ночи? Хотя, Суен не была похожа на других нормальных девушек во всех смыслах этого слова.

- Ладно – растерянно произнес я, внимательно разглядывая ее личико. – Но Hello Kitty вымышленный персонаж, Плюшка Пак. Так что тебе придется довольствоваться мной.

- Да, знаю – кивнула Суен, усевшись на кровати. – Просто я думала, что проснусь повзрослевшим человеком с глубокими мыслями. Но я все еще люблю Hello Kitty, комиксы и мелодию заставки утреннего ток-шоу о собаках. Это довольно странно... Подожди-ка...

На этом моменте Пак с напряжением вглядывалась в потолок, потом повернулась ко мне с ошеломленным видом на лице:

- Я все еще люблю сладости. И я... осталась самой собой. Внешне во мне ничего не изменилось?

- Боже мой! Я совсем забыл! – выпучил я глаза с ужасом, приблизившись вплотную к лицу своей девушки.

- Что? Что ты забыл? – взволнованно спросила у меня Суен, слегка подпрыгнув на месте. – Это что-то важное?

- Да. Я забыл отгрызть тебе руку – захихикал я, легко укусив ее за плечо. – Почему ты вообще решила, что ты изменишься? Плюшка Пак, ты иногда бываешь такой... экстра.

Существует ли на свете более странная и забавная девушка, чем Пак Суен? Иногда ее рассуждения на полном серьезе ставили меня в тупик. Но я любил Плюшку Пак именно по этой причине. Ей удавалось удивлять меня каждый день.

- Не знаю... просто я вроде должна чувствовать взросление – покраснела Пак под моим внимательным взглядом. – Но знаешь что? Я очень рада, что не изменилась. Мне кажется, я буду любить Hello Kitty до конца своих дней.

Нормально ли ревновать свою девушку к вымышленному персонажу? Кажется, я тоже был не из числа адекватных людей в мире.

- Ладно! Хватит говорить об этой кошке – сказал я Суен, притягивая ее поближе к себе. – Ты наконец-то стала моей. Я люблю тебя, Плюшка Пак...

- Тэхен! Я вспомнила! – перебила меня Пак, выскальзывая из моих объятий. – Я вспомнила свою часть импровизации с рождественской песней.

- Ты шутишь? – подскочил я на месте с ликованием. – Если ты не шутишь, то я куплю тебе самый дорогой десерт в городе. Идем...

Несколько дней назад мы с Плюшкой Пак проводили время вместе в Центральном Парке. Она пыталась научить меня игре на скрипке. В итоге мы опять больше болтали, чем занимались делом. В какой-то момент Суен сымпровизировала для меня маленький кусочек красивой рождественской мелодии. У меня мурашки побежали от этого легкого праздничного мотива. Но к нашей досаде, мы не успели ее записать. И сегодня она вспомнила ту самую мелодию!

Суен бросилась в гостиную, где ее ждал сюрприз в виде семнадцати корзин с белыми, красными и голубыми розами. Я заказал их рано утром, чтобы показать свою признательность Плюшке Пак.

- Что это? – пораженно спросила Пак, поворачиваясь ко мне. – Это ты приготовил или номер всегда был так украшен?

- Это мой подарок тебе – улыбнулся я ей, приобняв за плечо. – Я люблю тебя, Пак Суен.

Мне показалось, что признание лучше воспринимается, когда обращаешься по имени.

- Да, спасибо – смущенно прошептала Суен, и с расстроенным видом добавила: - Я опять забыла нашу рождественскую мелодию.

- Ничего страшного. С тобой все хорошо, Плюшка Пак? Извини, я должен бы спросить об этом в первую очередь. Нигде не болит?

Пак несколько секунд постояла с задумчивым видом, прислушиваясь к своему организму. В пушистом белом халате без косметики на лице она выглядела такой же милой и невинной, как одуванчик.

- Да, со мной все хорошо – кивнула Суен с довольным видом. – Немного ноет живот, но в остальном все хорошо. Во мне ничего не изменилось. Я такая же, как и всегда.

Я с застывшей улыбкой крепко обнял ее. Не совсем таким я представлял себе наше первое утро. Слушать о том, что эта ночь была «совсем не особенной» - удар по моему сердцу. Оказывается, мое сердце может чувствовать боль (величайшее открытие сегодняшнего дня!).

- Ты же не жалеешь о вчерашнем? – спросил я у Суен, погладив ее волосы.

- Нет. Все было прекрасно. Спасибо... за все – неуклюже озвучила свои мысли Пак.

Минуточку! Это раньше были моими словами после особенно жарких ночей с девушками. Кажется, я научил Плюшку Пак плохим манерам, сам того не осознавая.

- Давай позавтракаем? – предложила Суен, взяв меня за руку. – Я очень голодная. Хочу блинчиков с кленовым сиропом или шоколадным кремом...

Мы с Плюшкой Пак отлично позавтракали. Потом я сыграл ей отрывок той песни, которую написал ей ночью. Она даже немного прослезилась из-за этого. В целом, этот день начался прекрасно, несмотря на сбой моего выдуманного романтичного сценария.

***

Я сидел в гостиной своего дома с бокалом мартини в руках. Настроение у меня было довольно мрачным. Все из-за равнодушного молчания Суен на мои признания в любви.

Последние два дня я разными способами пытался добиться от нее ответного признания в любви. Начал от простого свидания с букетами цветов и ожерельем с тремя бриллиантовыми сердечками. А потом уже в ход пустил сливочно-шоколадный торт со словами «Я люблю Плюшку Пак» - безотказный вариант для сладкоежки вроде Суен. Торт доставили в комнату Пак, но она только тепло поблагодарила меня.

- Эй! Ты чего сидишь в темноте? – спросил у меня Джин, плюхнувшись рядом на диван. – Что-то случилось?

- Ничего такого... Хотя, мне нужен твой совет.

Мой брат знал о романтике и любви больше меня, поэтому посоветоваться с ним было не лишним.

- Как заставить человека признаться в любви? – спросил я у него напрямик. – Я имею в виду в ответ...

- Никак – последовал короткий ответ от братца.

- Спасибо за прекрасный совет – проворчал я , отложив бокал на столик. – Лучше бы я со стеной пообщался.

Я уже собирался отправиться к себе в комнату, но Джин ободряюще похлопал меня по плечу со смехом:

- Невозможно заставить человека полюбить тебя в ответ. Иначе я бы уже был женат на Айрин...

- Это твоя девушка?

- Моя девушка? – залился смехом брат так, как будто услышал очень удачную шутку. – Нет! Это корейский айдол. Иногда я забываю, как мало ты знаешь о корейской культуре... В общем, я пытаюсь тебе сказать, что в таких вещах лучше не давить. Суен тебе признается тогда, когда захочет.

- Неужели это так сложно? – с досадой спросил я у него. – Я же такой классный и красивый. Меня невозможно не любить!

Джин взглянул на меня почти с жалостью:

- Ну, я знаю тебя с рождения. Но до сих пор не решил... люблю я тебя или нет...

Я вместо ответа кинул в него подушкой. Он с веселым смехом отправился на кухню подальше от моей мести. Лучше бы я ничего у него не спрашивал! От моего братца пользы о романтических советах столько же, сколько от козла молока.

Мои размышления прервало сообщение от моей девушки:

Плюшка Пак: Тэхен, приходи в Рокфеллер-Центр в девять вечера. Только не опаздывай!

Это было очень мило с ее стороны – пригласить меня на зимнее свидание. Мне хотелось выпить с Суен глинтвейна, даже если она не хочет мне признаваться.

В Рокфеллер-Центре Суен не было видно. Главную рождественскую ель Нью-Йорка уже зажгли. Собралась куча людей, которые пришли полюбоваться на Рокфеллер-Центр.

Это произошло в ту минуту, когда я уже хотел еще набрать Суен. Внезапно заиграла очень знакомая мелодия. До меня только через некоторое время дошло, что эта та самая рождественская песня, которую мне несколько дней назад наиграла Плюшка Пак на своей скрипке. И если мой слух меня не обманывал, то ее пела Фуэнтес. Только я никак не мог понять, как эта песня попала сюда!

- Тебе нравится? – раздался рядом со мной знакомый голос.

Я так задумался, что не заметил присутствия Суен рядом с собой. Она протянула мне красный рождественский стаканчик с горячим кофе:

- Держи. Я записала эту мелодию еще месяц назад. Джин и Бланка помогли мне ее записать. И организаторам сегодняшнего открытия она очень понравилась.

- Плюшка Пак...

- Знаю, что это просто потрясающе! – широко улыбнулась мне Суен. – Песня называется «Christmas Confession». Это мое признание тебе, Тэхен. Я... люблю тебя.

У меня пропал дар речи. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Мне никогда не признавались в любви так красиво.

- То есть ты тянула с признанием из-за этого? – спросил я у Суен с глупой улыбкой на лице.

- Да. Я люблю делать все с размахом, знаешь ли – рассмеялась Плюшка Пак с довольным видом. – Как тебе? Круто же получилось?

- Да. Я тоже тебя люблю, Плюшка Пак.

Я притянул ее для крепкого поцелуя с быстро колотящимся сердцем от переполняющего меня счастья. Это был один из самых запоминающихся и прекрасных моментов в моей жизни.

Суен оторвалась от меня с пунцовым лицом. Ей все еще было неловко проявлять свои чувства рядом с другими людьми.

- А знаешь что, Плюшка Пак? – ухмыльнулся я, оглядев свою девушку с хитрым прищуром. – Ты заполучила мое тело до того, как призналась в любви. Ты такой плохиш...

Плюшка Пак залилась краской еще больше, смущенно пихнув меня в плечо. Я со смехом обнял ее за плечо, отпив глоток кофе. Сверкающая рождественская ель точно описывала мое внутреннее состояние в этот миг - ликование вперемешку с ярким счастьем. Никогда бы не подумал, что музыкальное признание может быть таким потрясающим событием.