Меландия

— Как-как, — вытянув ноги на широкий столик, Вика смотрит на красную картину над стойкой. Через высокие окна в бар светит вечернее солнце, а на кирпичных углах незаметно загораются уютные желтые лампы. — Отыграла концерт в Большом. Чилю в гримерке, а тут Ульяна заваливается. Без стука, блядь, как к себе домой. И говорит, типа, неплохо играешь, — Вика усмехается. — Я прихуела немного. У меня как бы полный Большой, а через неделю Линкольн-центр, где уже три месяца солд-аут. Спрашиваю: ты кто вообще? — Вика поднимает над головой пустой стакан, и Кристина кивает ей из-за стойки. Лина с ногами забралась на диван и толкает Вику в плечо.

— Хорош бухать.

— Ой, отвали, — хмурится Вика. — Инструмент мне пусть вернут, тогда, может, и подумаю, — взяв новый стакан из рук Кристины, она закуривает. — А Ульяна такая отвечает, типа, если хочешь по-настоящему научиться играть, поехали со мной, — Вика смеется. — Ну я ей говорю: идите-ка вы, девушка, на хуй отсюда. А она мне наушники дает и такая: слушай. А там... — она задумчиво смотрит в стакан. — Ну я согласилась, короче. Прилетели сюда, а тут Мелани. Злая, как черт. Ульяна говорит: будете вместе музыку писать. А Мелани такая: убери эту овцу на хуй отсюда или охрана ей ноги сломает и в лесу бросит, — Вика разводит руками. — Все.

— У меня один в один, — смеется Лина. — Только вместо Большого театра большой диван был и ноут. Ну и я не выебывалась, как эта, — она обнимает Вику за плечи. — Как раз еще уволили тогда, так что мне вообще идеально было.

— Линка, может, группу замутим? — Вика треплет короткие волосы Лины, глядя на нее пьяными глазами. С пледом в охапке в бар входит Аня и шагает к стойке. Озабоченно подняв брови, за ней быстро идет Мелани. Вика тут же убирает ноги со стола и выпрямляется, а Мелани догоняет Аню.

— Прости, пожалуйста, — она показывает на свою блузку. — Просто посмотри, я вся в этих нитках.

— Да две ниточки прилипло! — оглядев Мелани, Аня снимает нитку с ее рукава. — Что ты там про цвета говорила?

— Ничего, — выдыхает Мелани.

— Нет уж, — строго хмурится Аня. — Говори давай.

— Будто... — Мелани испуганно смотрит на плед. — Кровью на траву наблевали.

— Крис, налей водички, пожалуйста, — Аня поворачивается к Мелани. — Кровью на траву наблевали, Мел? — она аккуратно складывает плед. — Вот так, значит? Накупила себе Валентино всяких и думаешь, что старые пледики унижать можно? — Мелани недоуменно хмурится, и Аня показывает на красную картину. — Ротко повесила — и все, Мел? Красный с зеленым презираем уже?

— Что повесила? — непонимающе моргает Мелани.

— Не что, а кого, — Аня кивает на картину. — У Ротко твоего на всех картинах будто наблевали квадратным чем-то.

— Аня... — Мелани переводит растерянные глаза с картины на плед. — Не злись, пожалуйста.

— Да шучу я, Мел, — смеется Аня. — Я знаю, что он старый совсем и страшный, — она кладет плед на черный барный стул. — Мне его папа подарил. Я его не брошу, но и тебя заворачивать в него не буду больше. Ладно?

— Хорошо, — кивает Мелани, и Аня весело щурится.

— Разве что пока ты спишь, — она смотрит на девушек и, поднявшись на носки, шепчет что-то на ухо Мелани, и та кивает, глядя на Вику. Аня берет ее за руку и ведет к диванам.

— Блядь, — Вика ставит стакан на столик и тушит сигарету в хрустальной пепельнице, а Лина, опустив ноги на пол, садится ровнее.

— Хэй! — улыбается Аня. — Как дела?

— Нормально, — ворчит Вика. — Мелани, ты наши инструменты убрала. Нам валить, что ли?

Мелани будто смущенно опускает глаза.

— Лина...

— Что? — та поднимает лицо.

— А чего ты хочешь? — шепчет Мелани.

— В смысле?

— Ну... — Мелани жмет плечами, — просто.

— Вика сказала уже, — хмурится Лина. — Ты скажи прямо, нам вещи собирать или что? Тебя реально не поймешь.

— А еще? — Мелани стучит пальцами по ключице, и Лина обескураженно смотрит на синюю прищепку на ее юбке.

— Линочка, — Аня обняла Мелани за плечо, — да не парься ты, придумай что-нибудь.

— Да хрен знает, — Лина разводит руками. — Мир во всем мире хочу. Миллион долларов. Музыку твою понять уже, только ты ни фига...

— Ульяна, — Мелани поворачивает голову, и та появляется за ее плечом.

— Поняла. Чуть позже.

— Что чуть позже? — спрашивает Лина, а Мелани смотрит на Вику.

— Ты говорила, что выросла на какой-то группе.

— Ну родители The Beatles любят, — Вика крутит стакан на столе. — Я тоже.

— А у них есть рояль?

— Их вообще нет уже, — сопит Вика. — Леннон на фортепиано играл, — Мелани коротко смотрит на Ульяну, и та, кивнув, достает айфон. — Да что происходит-то? — хмурится Вика, а Мелани уже повернулась к Ане.

— Готово.

— Спасибо, Мел, — та целует ее в нос. — И как ощущения?

— Не знаю, — пожимает плечами Мелани. — Пойдем наверх?

— Я догоню, — Аня достает из кармана шорт айфон. — Перезвонить надо.

— Хорошо, — кивает Мелани, разворачивается и направляется к выходу. — Верни инструменты.

— Сейчас, — Ульяна идет рядом с ней, опустив глаза в экран.

— Юлечка! — Аня плюхается на диван рядом со мной. — Как ты тут?

— Да неплохо.

— Аня, — Вика хмуро смотрит в дверной проем. — Это что вообще?

— Ну я с Мел поговорила о вас, — улыбается Аня. — Подождите минутку, — и подносит к уху айфон. — Привет, — она растерянно моргает, — а почему? — встает и идет к большому окну, за которым под розовым небом покачиваются фиолетовые деревья. — Слава, ну не кричи, пожалуйста. Я же... — прислонившись к кирпичной стене, она накручивает на палец бретельку майки. — Ну... — и ее глаза бегут по верхушкам сосен. — Мои мама и папа тоже ведь платили много. А ты как будто... — вздохнув, Аня поджимает губы. — Ладно. А во сколько? — Под облачками летят маленькие птицы, и Аня будто пытается поймать их, трогая пальцем стекло. — Ну чего ты так говоришь, будто я тебе... — она вздрагивает, прижав локти к бокам, а потом испуганно смотрит на экран.

— Ты чего там? — спрашивает Лина.

— В суд завтра ехать, — закурив, Аня садится на край дивана. — Слава выселить меня решил, кажется, — и вытирает глаза. — Ну зато кончится развод этот уже.

— А что разводишься-то? — Вика вытянула ноги на стол.

— Да я... — Аня грустно улыбается, — подружку нашу общую поцеловала. На вечеринке. По приколу просто. А она возьми да тоже меня поцелуй.

— Да уж, Ань, — усмехается Вика.

— Ну я не подумала, что это плохое что-то, — Аня осторожно трогает свое лицо под левым глазом, — а Славу это выбесило так.

— Да и пошел он на хуй, — залпом выпив джин, Вика машет Кристине стаканом.

— Ага. Просто ну... — Аня разводит руками. — Как вот так можно? — у нее дрожат губы. — Сначала вот говоришь, что любишь... — Лина поднимается и, сев рядом, обнимает Аню за плечи. — А папе он сразу не понравился, — Аня шмыгает носом. — Сказал, что мудак вихрастый.

— Папе виднее, — Лина гладит ее по спине. — Давай вернешься и репетицию устроим?

— Ой, давай, — Аня улыбается, вытирая глаза.

— И я с вами, — Вика берет у Кристины стакан. — Просплюсь только.

— Здорово как, — шмыгнув носом, Аня смущенно смотрит на Вику. — Ну только если ты правда хочешь.

— Да хочу, конечно, — икает Вика. — Весело будет.

— Классно. Я тогда косуху привезу, — Аня встает. — Ладно, пойду к Мел. Обещала ей «Малефисенту» показать, — помахав нам ладошкой, она шагает к пледу, лежащему на барном стуле. — Спокойной ночи, Крис! — поднимает его и выходит из зала.

— Я тогда на басу буду, Анька на гитаре, а вместо ударных драм-машину поставим, — Лина откинулась на спинку дивана. — Ты на клавишных?

— Ага, — Вика рассеянно смотрит в стакан. — А ты петь умеешь?

— Да кто там петь-то умел? — усмехается Лина. — Орать мы все можем, так что...

— Лина, — Ульяна ставит на стол черную кожаную сумку, и Лина переводит на нее удивленный взгляд.

— Что это?

— Миллион долларов, — отвечает Ульяна, глядя в айфон.

— Серьезно, что ли? — Лина осторожно тянется к сумке и расстегивает черную молнию. Плотно обмотанные прозрачной пленкой, внутри лежат большие стопки банкнот.

Ульяна поднимает глаза.

— Вика, фортепиано привезут на днях.

Та обескураженно моргает, глядя на сумку, а Лина вынимает пачку банкнот высотой с большую книгу.

— А тут сколько?

— В одной упаковке сто тысяч, — буднично отвечает Ульяна.

— Ага, — Лина берет сумку обеими руками и, приподняв, ухмыляется. — Тяжеленная какая.

— Рада, что ты довольна, — кивает Ульяна и идет к белой лестнице в дальнем углу бара.

— Охуеть, — Вика заглядывает в сумку. — Королевский подгон, — она подбрасывает на ладони упаковку банкнот. — Линка, а ты почему ее королевой-то зовешь?

— Я когда сюда прилетела, — Лина надрывает пленку синим ногтем, — Мелани сказала, что сейчас стражу вызовет, и они мне голову отрубят, — она вытаскивает стодолларовую банкноту и смотрит через нее на красный свет заходящего солнца.