глава 19
Глубокой ночью, когда все уже пьяны, а я только и успеваю уворачиваться от пухлых губ Моник, Кристоф вместо Рона решает прийти мне на помощь. Он уводит от меня девушку и самозабвенно жертвуя собой, неустанно целуется с красоткой. Мы так и не закончили ту нашу беседу у мангала. Но охваченному страстями Кристофу уже не до меня. Пол и Рон играют в приставку. Милон и Клэр сидят на веранде, у всех на виду, Найл и Ли плещутся в холодном озере, слышны только их крики и плеск воды, а Зак... Зак куда-то исчез. Исчез и его мотоцикл. Я сижу неподалёку от Гуфа, боясь пропустить, когда пары алкоголя совсем затуманят ему разум, и Клэр понадобится моя помощь. И не пропускаю. Наигравшись в пай-мальчика Гуф потихоньку борзеет. Он бесцеремонно щупает девушку, лезет к ней под юбку и щиплет так, что та вскрикивает от боли. А затем увлекает Клэр за собой в лес, а она с оглядкой на меня, всё же послушно бредёт за ним. Естественно, я не отступаю ни на шаг. Небольшими перебежками, скрываясь за стволами толстых деревьев, следую за парочкой. Метров через 50 они, наконец, останавливаются, и Гуф набрасывается на Клэр как лев на антилопу. Благо, в темноте я не могу видеть полноты картины, и это щадит мои нервы. Девушка молчит. И я не лезу. Слышен лишь шорох кустов и вздохи Милона. Но вот до меня доносится первое слово, произнесённое приглушённым женским голосом. И это слово мне не нравится.
"Не надо" - вот как оно звучит. И это сигнал к моему появлению на сцене.
Я выхожу из-за дерева и заявляю о своём присутствие громким покашливанием. Гуф и Клэр барахтаются на земле, девушка выглядит шокированной, но при виде меня её лицо выражает облегчение и какую-то усталость, что ли.
- Сука, я ведь сразу понял, что ты что-то затеял! Моя баба покоя не даёт? - не удивившись моему появлению, тут же рыкает Милон. Он быстро подскакивает, идёт на меня, и масса его как будто увеличивается в объеме - тело с 48 размера перескакивает на 56. Мне страшно. Мне очень страшно. Я в ступоре. Скорее всего теперь я ничуть не отличаюсь от шокированной Клэр. Но за этим шоковым состоянием всё же успеваю заметить, как девушка исчезает из зону видимости и бежит по направлению к домику. А дальше, как в бреду. Милон хватает меня за шею, и я безвольной марионеткой болтаюсь в его руке. Воспоминания о самообороне и тех приёмчиках, что мне известны с детства, благополучно покидают меня, когда я получаю мощный удар под дых. Воздуха не хватает. Я задыхаюсь. Оказавшись в тягучем, густом, вязком джеме, состоящем из вакуума и боли, я отдаюсь на растерзание гиганту Гуфу. Он швыряет меня на землю, бьет ногой. А может бесконечно лупит ногами... А может я уже умерла... Но когда его рот, наполненный ядовитой слюной, склоняется к моему, я успеваю прошептать:
- Я всё знаю, Милон. Тебе конец.
- Что? Что ты знаешь, заика? - то ли из любопытства узнать ответ, то ли желая передохнуть, Гуф прерывает свои побои. Я чувствую, как его слюни капают мне на подбородок. Но я не вижу его глаз. Они как два размытых, сияющих пламенем кострища. Два красно-жёлтых пятна. В них нет души, нет жалости, нет осмысленности. Ничего от человека. Милон вновь хватает меня за шею. Уже двумя руками. И стискивает так, что позвонки мои трещат, грозя сломаться под этим натиском.
- Говори же! Я, блядь, сразу понял кто ты. Я, блядь, насквозь тебя вижу, мелкий ублюдок. Решил взять моё место в команде, да? А заодно и прикарманить мою девку? Решил раздрочить весь Совет и опустить меня на скамью терпёжников? Ни хера у тебя не получится! Ни хера! Я буду нападающим. А ты с переломанными рёбрами засядешь на скамейку на пожизненное. Если вообще теперь тебе хоть что-то светит. Я тренировался туеву кучу лет, чтобы быть в команде. Чтобы вырвать в ней местечко потеплее. Но нет, блядь, припёрся ты. Мудила! Волшебный, блядь, конькобежец! И теперь ещё заявляешь, что что-то знаешь обо мне? - Милон ослабляет хватку на шее и бьёт меня ладонью по щеке. Моё лицо мокрое, и я не знаю слёзы это или кровь. А может и то, и другое. Я предпринимаю первую попытку вырваться, но она так нелепа. Сложно спорить с разъярённым медведем, оказавшись в его лапищах. Единственное, чего мне хочется в тот момент - спать.
И я закрываю глаза.
Я слышу как кричат. Голоса. Их много. Я плохо понимаю, кому они принадлежат. Но точно знаю, среди них есть Рон.
- Касим! - кто-то трясёт меня за плечо. - Что случилось, малыш?
Да, да, только Рон может назвать меня "малыш" при всей местной банде друзей-отморозков. Ловлю себя на том, что улыбаюсь. И открываю глаза. Я уже не в лесу. В домике, лежу на диване.
Рон, Гуф, Кристоф, Пол, Лис и девушки, все обступили меня. Смотрят с ужасом и удивлением, как будто не узнают. М-да, вряд ли я похожа на себя. Когда на тебя свалилось гигантское бревно и расплющило в лепёшку, сложно оставаться собой. Я сразу примечаю, что Зака до сих пор нет. Но самое жуткое это то, что Милон обнимает Клэр как ни в чём не бывало. Она прячет взгляд. Она боится смотреть мне в глаза. Её страх оказался сильнее, чем истина, которая по моим расчётам должна была восторжествовать.
- Да, ты чё, блин, дружище, до усрачки напугал! Опять! Умеешь ты это, - это Кристоф. И мне приятно, что он обращается ко мне как к парню, будучи в курсе моей тайны.
- Да уж, этого не отнять. Я мастер перевоплощений, - сквозь боль в скуле иронизирую я. Всё моё тело - это и есть боль. И трудно определить, где болит сильнее.
- Говори немедленно! Кто сделал это? - свирепствует Рон. Он так красив в этот момент. Стойкий рыцарь, защищающий свою принцессу от Кощея. Рубашка на нём сбилась набекрень, а её ворот в жирных красных потёках, которые не спутать ни с чем. Кровь. Скорее всего моя.
- Упал, - шепчу я, глядя на Клэр. Она отделяется от компании и, скользнув взглядом по Гуфу, идёт на кухню. Сам Гуф с перекошенным ртом не сводит с меня глаз. Я и не знала, что он жаждет прибрать себе место нападающего. Не знала, что и здесь переступила ему дорогу. А ведь должна была догадаться по его неадекватному поведению на поле.
- Хватит врать! - не отступает Рон. И желая его утихомирить, хотя бы на время, я произношу первое, что приходит в голову:
- Не думаю, Рони. Иногда полезно и соврать.
Краешком глаза я наблюдаю за Гуфом. Он расслабляется, спазм на его лице исчезает и он уходит вслед за Клэр. Я на время усыпила его бдительность. Но мы обязательно потолкуем.
Как только мои кости соберут по частям, Милон, мы вернёмся к этому разговору.
Поразительно, но я могу двигаться. Вполне возможно, сломано пару рёбер, но до матча 1,5 недели, так что я успею собраться в кучу. А Гуфу всё же придётся побыть "терпёжником" на скамье запасных.
Поначалу Рон упирается, хочет немедленно отправить меня в больницу, но никому кроме него не хочется огласки. Не хочется её и мне. Так что победа остаётся за большинством. Проведя ревизию своего лица, с помощью зеркальца, взятого у Моник, становится ясно, что о Заке придётся забыть. Моя мордашка стала похожа на раскуроченный гранат. Я итак-то не казалась ему майской розой, а сейчас...
Выхватив из моих рук очередную бутылку с пивом, Рон не церемонясь подталкивает меня к выходу из домика. Он тянет меня к беседке, включает в ней свет и указывает на лавочку. Я послушно плюхаюсь на жёсткую скамейку и жду нотаций.
- Это Лис? Скажи честно. Обещаю, я не выдам, что ты пожаловалась. Ты же этого боишься, да? Что все подумают, будто ты жалуешься? Как девчонка?
- Ты сам себя слышишь?
- Я отдаю отчёт всему. Каждому своему слову! А вот ты бредишь наяву. Это становится небезопасно. Ты видела себя? Думаешь, карьера важнее жизни?
- Но-но, не утрируй. Всё будет путём, братец.
- Всё ещё храбришься? - Рон возвышается надо мной, как исполин. - И не называй меня "братец". Никакой я тебе не братец, Кари. Мне надоело притворяться! Надоело быть для тебя "братцем"! Сестрёнка.
Видя, что я не реагирую на крик, Рон меняет тактику и снова становится милым малым. Присаживается возле меня и, обхватив мои ноги, притягивает к себе, положив подбородок мне на колени:
- Прошу тебя, скажи. Назови имя. Я не позволю...
- Позволишь, - не терпя возражений, ставлю я точку на этой скользкой теме. - Я тоже отдаю себе отчёт. Как бы странно это сейчас не звучало, - я провожу пальцем по его щеке, и Рон перехватывает мою руку.
- Не надо. Когда ты касаешься меня так.., - Рон замолкает. И я не хочу, чтобы он продолжал. Не хочу слышать, что последует за этим. Меня бросает в жар. Я отталкиваю Рона и не оглядываясь ухожу.
Где же этот чёртов Зак? Его никогда нет, когда он действительно нужен.
Несмотря на мою контузию, я нахожу в себе силы смеяться и шутить. Вечер проходит под аккомпанемент моего дурачества, нравится это Рону или нет. Кристоф и Моник подыгрывают, как могут. Неожиданно я обрела в них соучастников и верных зрителей. Неожиданно до меня доходит, что Кристоф не выдаст. Слишком много неожиданностей за такой короткий вечер. Но 3 бутылки пива помогают справиться и с этим.
Роджерс возвращается только под утро. Он не объясняет своё отсутствие. И только заметив моё покорёженное лицо, удостаивает меня вниманием:
- Смотрю, было не скучно? Я пропустил что-то важное?
- Вряд ли. Ничего особенно. По крайней мере для тебя, - не скрываю я сарказма.
- Рад, что вы недурно погудели, - тоже с иронией отвечает он. И я еле сдерживаюсь, чтоб в него не плюнуть. Но вместо этого продолжаю:
- Хорошо провёл время?
- Ещё бы. Ты отобрал у меня Моник, не буду же я сидеть в сторонке и ждать своего часа. Я нашёл себе другую.
- Девочки так много для тебя значат, что ты и дня без них не можешь, да?
- Без секса. Я не могу и дня без секса, малой.
На этом наша беседа заканчивается. Потому что добавить мне нечего. Этот Мистер Говнюк размазал меня по стенке. Как будто мне было мало...