Гэгэ, не плачь
В комнате стоит мрачная атмосфера. Се Лянь свернулся калачиком на кровати, обнимая свои колени, а Хуа Чэн сел рядом, поглаживая его по спине.
Они молчат, но все понятно и без слов - против царской власти замышляется заговор, Се Лянь же - лишь пешка в этой партии. А Цзюнь У - властный гроссмейстер, подпирающий щеку и лениво двигающий фигурки. И все здесь будет по его правилам.
Внезапно живот принца тихо заурчал, на что он сам даже не обратил внимания, поглощённый тяжёлыми мыслями.
А вот Хуа Чэн заметил, и, подойдя к своему шкафчику, спросил:
-Гэгэ, будешь печенье?
Се Лянь не понимающе смотрит на него, медленно осознавая сказанное.
-Оу, да нет... Давай.
Рассыпчатое печенье с шоколадной крошкой оказывается хорошим лекарством от грусти. Парни болтают на самые дурацкие темы, весело смеются, и принц действительно ощущает счастье.
Каждый день он просыпается с пустотой в сердце, которая тут же заполняется, стоит ему кинуть взгляд на соседнюю постель. Там его сразу встречает нежная улыбка и чуть хрипловатое "Гэгэ".
Теперь каждый миг его жизни связан с нахальным юношей, вечно одетым в красное. Сань Лан плюет на целый мир, отдавая всю любовь ему, Се Ляню. И принцу порой становится совестно, что он не может подарить Хуа Чэну столько же тепла и света.
Они постоянно вместе - с утра и до вечера. И обычному человеку это могло бы надоесть. Но только не Се Ляню.
Поэтому сейчас, когда они в очередной раз обсуждают какую-то глупость, когда единственный глаз Хуа сверкает ярче любых звёзд, Се Лянь произносит то, что никак не собирался говорить.
Эти слова вертятся у него на языке очень давно. Так и норовят выскочить, но принц всегда останавливает себя.
Но только не сейчас.
-Сань Лан, я люблю тебя
Хуа Чэн застывает. Он ещё ни разу не слышал этих слов. Он не знает как реагировать. Да что там, он не знает как элементарно дышать.
Он неловко приобнимает Се Ляня за талию, не зная, куда девать руки.
Принц словно одержим, он сам не верит, что делает это - кладет ладони на лицо юноши и мягко целует.
Они делали это уже десятки раз. Всегда так интимно, секретно от всего мира.
Но только не в этот раз.
Небрежный стук в дверь, который явно являлся лишь данью приличиям. Хотя о каких приличиях может идти речь, когда в твою комнату с ноги врывается тайфун по имени Ши Цинсюань?
-Колеса терлися, вы не ждали нас, а мы приперл...
Наконец он глянул на парней, и громко ойкнул.
Повисло неловкое молчание.
Их губы только мгновение назад расстались, и ещё одущалось лёгкое онемение, лишь призрак недавнего касания. Оба теперь сидели в недоумении.
-Хуа Чэн, брат Се... Извините за вторжение - парень неловко поклонился, и уже хотел уйти, как резко передумал - а, я ж чего зашёл. У меня там вечеринка, не хотите зайти?
Се Лянь не видел лица Хуа Чэна, но судя по всему юноша кинул Цинсюаню один из своих фирменных убийственных взглядов.
-Окей, понял...
Дверь аккуратно прикрылась.
-Теперь вся школа про нас узнает - обречённо произнес принц.
-Гэгэ, это правда так ужасно? - взгляд Хуа Чэна выражал такое количество заботы и поддержки, что Се Лянь даже смутился.
-Нет, ну что ты... Просто...
Просто ему хотелось, чтобы это оставалось только между ними.
-Сань Лан, давай просто пойдем спать?
Хуа Чэн покачал головой:
-Гэгэ, ты ложись, а пойду, прогуляюсь.
Дверь за Хуа Чэном закрывается, и все погружается в темноту.
Мрак комнаты освещает только огромная круглая луна. Се Ляню вспомнились мамины сказки про оборотней, и принц весь сжался.
Воспоминания стали последней каплей и по щеке скатилась одинокая слезинка. Принцу стало очень холодно.
Вдруг комната озарилась светом. Се Лянь не успел и взглянуть на вошедшего, как его накрыло волной родного тепла.
-Гэгэ, не плачь.