Система отмены Мэри Сью [BL]

"Мусорная система", — мрачно нахмурился Фу Ичэнь, — "какого черта ты творишь?"

[Нет, хозяин]. Система, которая уже была под подозрением, почувствовала себя оскорблённой. [Это ограничение на развитие сюжета. Только после выполнения задачи по устранению Мэри Сью сюжет следующих тридцати глав будет разблокирован, и так далее. Пока сюжет не будет полностью открыт, продвижение невозможно.]

Система произнесла это спокойным, почти будничным тоном, как будто это была обыденность. Но Фу Ичэнь был ошеломлён:

"Что ты имеешь в виду под «ограничением прогресса»? Почему раньше такого не было?"

В этот момент Фу Ичэнь окончательно убедился — мусорная система после возвращения из реальности действительно изменилась.

[Я не знаю.]

Опять одно и то же — один вопрос и три «не знаю». Фу Ичэнь недовольно нахмурился:

"И как, по-твоему, я должен мешать Главной героине? Что конкретно я должен предотвратить?"

[Разумеется, ты должен не допустить, чтобы Мэри Сью приблизилась к Главному герою! Все Мэри Сью бесстыдны! Почему они не могут просто взять и исчезнуть?!]

Как и всегда, стоило упомянуть Мэри Сью, как система сразу же начинала кипеть от праведного негодования.

Фу Ичэнь внезапно почувствовал необъяснимое облегчение. Несмотря на все изменения, цель системы осталась прежней — устранение Мэри Сью. Однако:

"Если вмешательство в действия Мэри Сью изменяет сюжет, то что тогда? Мир рухнет?"

Он хорошо помнил несколько миров, которые уже были разрушены. В последнем мире система ясно дала понять: сюжет должен оставаться неизменным, поскольку его сила всё больше усиливалась. Но теперь от него требовали не подпускать Мэри Сью к Главному герою. Разве возможно, чтобы Мэри Сью сама не приближалась к нему?

С таким внутренним противоречием либо система неисправна, либо она лжёт.

Однако Фу Ичэнь не ожидал такого ответа:

[Теперь это возможно. Сила сюжета ослабла. Пока в него не вмешивается реальная информация из внешнего мира, мир Мэри Сью не рухнет.] И, словно вспомнив важную деталь, система добавила: [Конечно, и Главные герои не могут умереть.]

"Сила сюжета ослабла?" — этот факт немного озадачил Фу Ичэня. "Разве по логике она не должна была усилиться?"

Но в любом случае, это было ему на руку. Чем меньше ограничений — тем больше простора для действий.

[Помните: наша миссия — не допустить, чтобы Мэри Сью получила Главного Мужчину! Да здравствует Хозяин!] — неожиданно воодушевлённо воскликнула система.

Фу Ичэнь потрогал нос:

"А что будет, если я не справлюсь?"

[Будь осторожен, хозяин! Если ты провалишь задание, мир может рухнуть!] — встревоженно произнесла система, а затем добавила: [И если ты намеренно проиграешь, то не сможешь продвинуться по сюжету. Последует наказание.]

"Какое именно наказание?"

[Я не знаю. Смогу сказать только, когда оно начнётся.]

Уголок губ Фу Ичэня дёрнулся. Мусорная система и правда изменилась — стала сложнее, строже, будто эволюционировала. Но, странным образом, его миссия стала даже проще. А если бы Су Чжань ещё и сохранил воспоминания — было бы совсем легко.

Некоторое время Фу Ичэнь размышлял, чувствуя лёгкую растерянность. Едва он начал понимать источник силы системы и сюжета, как возникло ещё больше вопросов. Он почувствовал приближение новой головной боли, но и странное любопытство — к новой системе.

Как и следовало ожидать, мусорная система снова ответила:

[Я не знаю.]

"Ты стал сильнее, и всё ещё ничего не знаешь?"

Что это за система? Какова её цель, функции? Принадлежит ли она Су Чжаню? Фу Ичэню хотелось это выяснить.

[Хнык... кроме ощущения, что он слабее меня, я ничего не чувствую.] — слабо ответила система.

"Мусор, эх..." — Фу Ичэнь тяжело вздохнул.

[Хнык. Мы с ним независимы и не мешаем друг другу. Мы одного типа — системы с функцией самозащиты. То, что я могу его чувствовать, значит, я сильнее. Но хозяин не хвалит меня и даже зовёт «мусором». Хнык...]

Несмотря на то что Фу Ичэню нужно было не подпускать Главную героиню к Главному герою, у него была и другая цель — выяснить предназначение новой системы. Он подозревал, что она на 100% принадлежит Су Чжаню. Ведь только они двое были «настоящими» в этом вымышленном мире.

"Она может почувствовать твоё присутствие?"

Если бы мог, задача бы упростилась.

[Хи-хи-хи, она слабее и не чувствует меня, хе-хе-хе.] — гордо хихикнула система, явно не улавливая разочарования Фу Ичэня.

Он помрачнел и не стал продолжать разговор.

Теперь ему нужно было изучить сюжет первых тридцати глав и подготовиться к своей роли. Но больше всего ему хотелось увидеть Су Чжаня.

Когда он прочитал заголовок «Небеса бросают вызов девятилетней вдовствующей императрице», у него невольно дернулся глаз — уж не очередной ли извращённый текст, случайно внедрённый системой? Однако слово «вдовствующая императрица» сбило его с толку. Он почувствовал, как по спине пробежал холодок.

Неужели это написал восьмилетний ребёнок, учащийся во втором или третьем классе? В этом возрасте дети под влиянием Интернета и ТВ ужасно любопытны и стремятся писать про всё подряд, особенно про романтику и власть. Отсюда и подобные «шедевры» — вроде того, как в девять лет стать вдовствующей императрицей.

Фу Ичэнь не мог представить себе никакого другого объяснения.

Но, дочитав тридцать глав с нервным подёргиванием уголка рта, он понял — он всё ещё недооценивал авторскую фантазию в вопросах Мэри Сью. К счастью, текст оказался не настолько наивным, чтобы он всю дорогу чувствовал себя актёром перед третьеклассником. Это уже облегчало задачу.

История была типичным романом о путешествиях во времени от лица Главной героини — как всегда, полна «собачьей крови».

До перемещения во времени она была дочерью мафиозного главаря, способной «одним взглядом заставить мир содрогнуться». С её отцом считались даже главы государств и лидеры преступных синдикатов.

Но эта всесильная принцесса влюбилась в обычного оперативника под прикрытием — вопреки воле отца. В результате их криминальная империя рассыпалась в прах и стала посмешищем.

А потом она сама его убила.

Несмотря на его слёзы и признания в любви, она решительно убила «единственного, кого любила сильнее всего», поклялась никогда больше не влюбляться и покончила с собой.

Оставим в стороне самоубийство и моральные аспекты. Даже просто представить, что «преступная империя, охватывающая весь мир», рухнула от одного любовного конфликта — абсурд. Ни логики, ни здравого смысла. Неудивительно, что её мир разрушился.

Но больше всего Фу Ичэня поразило, как же она стала вдовствующей императрицей. После самоубийства её душа переместилась в тело девятилетней дочери премьер-министра страны X — Наньгун Симо.

Говорят, в момент рождения этой девочки на небе произошло чудо. «Небо озарилось яркими, благоприятными облаками, и свет пролился на землю». Но ещё более странным было то, что «аромат жасмина распространился во все стороны от поместья премьер-министра, и в одно мгновение расцвели все цветы в стране». В честь этого события девочку назвали Наньгун Симо.

Эта чудесная сцена потрясла не только народ, но и самого императора. Вскоре появилось пророчество: «Эта девушка — реинкарнация Богини. Тот, кто завоюет её любовь, будет благословлён самими небесами».

Королевская семья пришла в восторг. Вся страна была потрясена. Старый император назначил её отца премьер-министром, а саму Наньгун Симо возвёл в ранг священной особы: с детства и до девяти лет она носила титул предка, и даже принцы с принцессами обязаны были склонять головы перед ней.

Однако, когда ей исполнилось девять, старый император внезапно заболел загадочной болезнью. Все придворные лекари оказались бессильны. Хотя ему было уже за девяносто, он не хотел умирать. Тогда он вспомнил о Наньгун Симо, как о реинкарнации Богини.

Он планировал пригласить её ко двору после того, как ей исполнится тринадцать, и даже заранее оставил за ней титул императрицы. Но теперь, чтобы спастись, он решил взять её в жёны уже сейчас.

Конечно же, девятилетняя девочка не могла согласиться выйти замуж за старика. По мнению Фу Ичэня, в этом возрасте дети должны учиться в третьем классе, и едва ли понимают, что значит «выйти замуж». А уж Богиня, которой поклонялись с рождения, — разве она могла не получить того, чего хотела?

В день свадьбы Наньгун Симо пригрозила покончить с собой и отказалась вступать во дворец. Она не ожидала, что собственный отец, премьер-министр, подсыплет ей снадобье и отправит её туда силой. С тех пор дитя-богиня больше не просыпалась. Очнувшись, она уже была Главной героиней, попавшей в тело девочки через путешествие во времени.

Было, мягко говоря, кроваво. Фу Ичэнь мог с уверенностью заявить, что ещё не видел такого толстого «золотого пальца». Однако одно он был вынужден признать: несмотря на абсурдность, автор постарался проработать предысторию становления императрицы. Ведь если бы девятилетнюю девочку без всяких оснований выдали замуж за старика, Фу Ичэнь предпочёл бы, чтобы мир просто сгорел.

Сейчас Фу Ичэнь нежился в горячем источнике. Если он не ошибался, то это было то самое время, когда должна была «проснуться» Главная героиня.

По сюжету она приходила в себя в покоях императрицы, в ночь её несостоявшейся свадьбы. В это время весь дворец был занят уходом за умирающим императором.

Все, кроме Второго Мужчины — Дунфана Нинчжи.

Фу Ичэнь чуть не задохнулся от смеха, впервые увидев это имя. Оно звучало чересчур девчачье и совсем ему не подходило. Но что поделать: в этом мире фамилии вроде Наньгун, Дунфан и Байли были двойными — автор, похоже, их особенно любил.

По сценарию Второй Мужчина, в тело которого теперь попал Фу Ичэнь, был молодейшим и самым загадочным государственным учителем Страны X, любимцем народа, «красивым и могущественным». Он знал, что Главная героиня — путешественница во времени, и даже предвидел момент её появления. Он был одновременно благородным и опасным, таинственным и недоступным.

Не зная, что будет дальше по сюжету, Фу Ичэнь понял, что, по логике, сейчас должен был отправиться к Главной героине.

Выбравшись из источника, он направился к ширме, за которой висела его одежда. Он надел нижнее бельё и позволил маленькому евнуху снаружи войти, чтобы помочь ему одеться.

В воде отразилось лицо мужчины, столь же стройного, как сам Фу Ичэнь, но его облачение бессмертного придавало ему иной вид. Фу Ичэнь намеренно приглушил свою обычную харизму, придавая себе ауру таинственности. Удовлетворённо приподняв бровь, он оценил результат.

Как государственный учитель, он обладал абсолютной властью. У него была отдельная резиденция и за пределами, и внутри дворца. Благодаря этому он мог беспрепятственно добраться до покоев императрицы.

— Прочь с глаз! — послышался звонкий девичий голос, сопровождаемый звуками бьющейся посуды. — Эта леди не какая-то там императрица!

Фу Ичэнь усмехнулся — сцена совпадала с текстом, он прибыл как раз вовремя.

Войдя, он увидел девочку с юным лицом, которая, бушуя, прогоняла придворных дам и евнухов. И в этот момент Фу Ичэнь вздохнул. Это... действительно был ребёнок. Девять лет. Ему едва ли до пояса.

А где же красота, способная покорить страну? Богиня, очаровывающая всё живое? Любовь с первого взгляда? Всё это было явным преувеличением.

С её детским личиком и маленьким телом... Фу Ичэнь был поражён несоответствием между описанием и реальностью. Автор, похоже, никогда не видел, как выглядит девятилетний ребёнок, играющий в грязи, иначе не стал бы писать подобное.

Особенно его потрясла реакция самой героини. Она смотрела на него взглядом взрослой женщины.

«Она ошеломлённо уставилась на прекрасного мужчину в белом. Неизвестно, когда у неё потекла слюна...»

Фу Ичэнь почувствовал, как у него скрутило желудок. Использовать детское тело для таких сцен — это было за гранью. Он едва сдерживался, но на лице хранил мягкое выражение, даже улыбнулся:
— Как интересно.

Это и был тот самый темперамент Второго Мужчины — холодно-вежливый, загадочный и недосягаемый.

— Ах, — наконец пришла в себя девочка. — Какой красавец. Как тебя зовут, гэгэ?

Она уже приняла свою судьбу путешественницы во времени и вела себя как настоящая нимфоманка.

— Дунфан Нинчжи, — ответил Фу Ичэнь, сдерживая подёргивание уголков губ.

— Какое красивое имя! — радостно воскликнула она и бросилась ему навстречу, босиком, обнимая его за руку. — С этого момента я буду звать тебя Нинчжи-гэгэ, хорошо?

— Хорошо, — с натянутой улыбкой ответил он, чувствуя, как лицо немеет от попыток не рассмеяться. Главная героиня радостно потащила его за собой.

Но вдруг Фу Ичэнь осознал: хоть он и должен следовать сюжету, никто не обязывает его копировать каждую эмоцию. Более того — сюжет уже начал искажаться!

Он чертыхнулся про себя: слишком привык к старому миру и на секунду забыл, что теперь всё иначе.

В этот момент в комнату ворвался молодой евнух. Завидев Фу Ичэня, он тут же пал на колени:

— Господин Го-Ши! Всё плохо! Император скончался! Наследный принц просит вас немедленно прибыть!

Фу Ичэнь: ...

Глядя на главную героиню, которая всё ещё находилась в состоянии «нимфоманской трагедии», Су Чжань лишь вздохнул. Она стала вдовой, ещё толком не начав жить, и в девять лет моментально поднялась в статусе с императрицы до вдовствующей.
Второго такого персонажа точно не существовало.

Но... в этом, пожалуй, не было ничего плохого.

А Его Высочество, наследный принц?..
У Фу Ичэня появилось нехорошее предчувствие: это, должно быть, и был главный герой — Байли Уцзи.

Байли Уцзи...
Стоило ему вспомнить это имя, как уголки губ Фу Ичэня дёрнулись.
Он и правда с нетерпением ждал их скорой встречи.