Система отмены Мэри Сью [BL]

— Ты можешь сначала успокоиться? — Фу Ичэнь переводил дыхание, стараясь смягчить голос. В его мыслях невольно всплыла первая любовь — единственный человек до Су Чжаня, к которому он испытывал чувства. Та школьная влюблённость была наивной и чистой, самым интимным моментом тогда было просто держаться за руки. Воспоминания всплывали ясно: его бывшая девушка начинала плакать всякий раз, когда злилась, обвиняя его в чём-то, что он даже не понимал. Он тогда просто терялся.

Но теперь всё иначе. Теперь он влюблён в мужчину. И всё ещё не понимал, в чём причина злости. Главное — мужчины ведь не такие, как женщины. И хотя они одного пола, если Су Чжань решит ударить, придётся отвечать на равных. Будь он хоть немного слабее, не смог бы его удержать.

— Давай просто спокойно поговорим, если тебе есть что сказать. Без рукоприкладства, хорошо? — Фу Ичэнь изо всех сил старался быть терпеливым и мягким.

Су Чжань, замерев после его слов и действий, оказался в весьма невыгодной позиции. Его тело оказалось в полном подчинении, и, что хуже, он застыл в крайне неловкой позе. Образ уверенного и холодного киноимператора в эту секунду дал трещину.

Однако после пары ударов и пинков его раздражение неожиданно схлынуло. Возможно, дело было в ауре Фу Ичэня, давящей на него сверху, или в собственном внутреннем откате — но Су Чжань словно съёжился, спрятавшись в свою скорлупу, оставив снаружи лишь оболочку.

— Что тут обсуждать? — голос его всё ещё был резким, но уже без прежней агрессии. Это значило, что он готов слушать.

Фу Ичэнь чуть наклонился вперёд, и Су Чжань, лежавший на столе, инстинктивно откинулся назад, вынужденный опереться руками. Но не успел он зафиксироваться, как Фу Ичэнь накрыл его ладони своими — крепкими, тёплыми. Его корпус приблизился настолько, что казалось, он собирается поцеловать его.

Су Чжань сглотнул. Его взгляд метался, но руки, дрожащие под весом чужих ладоней, оставались на месте. Сила, исходившая от прикосновения, заставляла его чувствовать, будто у него началась лихорадка.

— Скажи мне, почему ты злишься? — взгляд Фу Ичэня был сосредоточен и полон искренности.

Он всегда считал: проблемы нужно обсуждать. Недоразумения, холодные войны — пустая трата времени. А жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на молчание и обиды.

Может, дело было в том, как он смотрел, или в его тоне — но что-то в этих словах подействовало. Гнев Су Чжаня утих. Он сжал губы и отвёл взгляд — теперь его взгляд скользил к потолочным светильникам, избегая глаз собеседника.

Он чувствовал себя обманутым. Казалось, Фу Ичэнь использовал его чувства ради женской роли. Но мог ли он осуждать его? В конце концов, сам не знал, что делать со своими эмоциями. А чувства... их ведь нельзя контролировать. Даже если они перемешаны с болью.

Фу Ичэнь, находясь так близко, заметил мельчайшие перемены в его лице — и невольно ощутил радость. Сейчас перед ним был не надменный Гу Чэньфэн, а живой Су Чжань. Он ещё немного приблизился — их носы почти соприкоснулись.

— А? — негромко подтолкнул он.

Как он и ожидал, Су Чжань вздрогнул. Его ресницы задрожали. Он не смотрел в глаза, но было видно, как тяжело дышит. Фу Ичэнь пытался вложить в свой взгляд максимум нежности и искренности.

И это сработало. Су Чжань колебался, взгляд метался между глазами Фу Ичэня и потолком. Наконец, он чуть раздвинул губы и прошептал три слова:

— Чжу Цяньцянь.

— А? — опешил Фу Ичэнь. — Причём тут она?

Су Чжань недоверчиво посмотрел на него. Выражение лица Фу Ичэня не было игрой — он и правда не понимал. Поборов смущение, Су Чжань с обидой добавил:

— Она была с тобой.

Он действительно проверил. Не гостиница, не съёмочный дом — частная резиденция, куда Ли Хао никогда не приводил своих мимолётных пассий. Это злило его. Это было слишком явно.

Фу Ичэнь на миг замер, осмысливая. И вдруг понял всё. Он так сосредоточился на том, чтобы не вмешиваться в сюжет, что совсем не подумал: другой человек может просто ревновать.

Его охватило лёгкое замешательство... и умиление. Он подумал, что такой ревнивый Су Чжань — просто восхитителен. Его лицо, прежде хмурое, внезапно озарилось улыбкой. Даже глаза стали мягче.

Су Чжань, нервно ожидающий объяснений, растерянно уставился на него:

— Чего ты смеёшься?

Фу Ичэнь не ответил. Он лишь рассмеялся чуть громче, а затем, прежде чем лицо Су Чжаня окончательно потемнело, неожиданно наклонился и поцеловал его.

— Мм... — глаза Су Чжаня расширились. Хотя это был не первый поцелуй, в голове у него вдруг стало пусто. Руки обмякли, и он начал падать.

Фу Ичэнь тут же подхватил его, одной рукой удержав спину, другой — поддержав ногу, которая поднялась в неудобной позе. Длинные ноги Су Чжаня застыли на весу. А сам он будто отключился от реальности.

Поцелуй был мягким и ласковым, словно извинение за недоразумение. Фу Ичэнь прикасался к его губам вновь и вновь, легко кусая, лаская, исследуя. И Су Чжань, хоть и ошеломлённый, постепенно приходил в себя. Всё его внимание сосредоточилось на губах Фу Ичэня.

— Мм...

Постепенно поцелуй становился глубже. Фу Ичэнь раздвинул губы Су Чжаня, лаская его язык, будто желая изучить каждый его изгиб. Когда он открыл глаза, перед ним было лицо Су Чжаня — нежное, смущённое, красивое. Его реакция — такая неуверенная, почти детская — вызывала у него удовольствие и радость. Он не мог остановиться.

Тяжёлое дыхание эхом заполнило кабинет. Особенно это касалось Су Чжаня, скованного неловкой позой. Фу Ичэнь видел, как его ресницы дрожали, глаза были полуприкрыты, а дыхание — сбивчивым.

Фу Ичэнь нехотя оторвался от его губ, тяжело дыша. Собравшись с силами, он помог Су Чжаню сесть, обняв его за спину.

Су Чжань чувствовал, как слабость охватила всё его тело. Руки невольно легли на плечи Фу Иченя, и, когда тот приподнял его, он просто склонился в его объятия.

Правду говоря, у них были молодые, горячие тела, и естественная реакция на происходящее не заставила себя ждать. И физическое, и эмоциональное напряжение достигли предела.

Прежде чем Су Чжань успел что-либо осознать, Фу Ичэнь вдруг крепко обнял его и понёс к стоявшему неподалёку дивану.

Су Чжань оцепенел. Когда его немаленькое тело внезапно оказалось в воздухе, он инстинктивно обвил мужчину за шею. Мысли уносились в самую гущу запретных фантазий — каких-то он когда-то воображал, а какие-то родились только после прибытия сюда. Самое тревожное заключалось в том, что главным героем всех этих сцен неизменно оставался Ли Хао — или, вернее, этот мужчина с лицом Ли Хао.

Сердце Су Чжаня чуть не выпрыгнуло. Чем напряжённее становился момент, тем больше путался его разум. Он не мог контролировать — не говоря уже о том, чтобы исправить — эту свою позорную слабость.

А потом... его тело вдруг перевернули. Или, точнее, грубо уронили на диван?

Фу Ичэнь не дал ему опомниться. Он навалился всем телом и снова жадно поцеловал его, ещё глубже, ещё настойчивей.

— Подожди... — попытался запротестовать Су Чжань. — Ммм... Ли Хао... Подожди...

Но вскоре его губы были вновь полностью захвачены, и любые слова увязли в поцелуе. Его рука, лежавшая на груди Фу Иченя, утратила силу.

Су Чжань клялся, что с самого начала хотел оттолкнуть его. Он ведь не из тех, кто поддаётся на первое влечение. Их отношения невозможны — он это знал. Он собирался уйти. Мысли метались в поисках оправданий, чтобы усмирить его чувства. Но тело не слушалось.

И когда он наконец нашёл себе приемлемую отговорку, губы мужчины, спустившиеся уже гораздо ниже, вдруг остановились. Всё тело, нависшее над ним, застыло.

Су Чжань, тяжело дыша, моргнул. Он поднял взгляд, чтобы с сомнением посмотреть на него. Руки его формально упирались в грудь мужчины, но... он был слишком послушным.

Он был чистым «нулём», прожил 27 лет, и в этом не было ничего необычного. Но он занимал особое положение в мире шоу-бизнеса. И, возможно, никогда больше не встретит мужчину, который так точно соответствовал бы его вкусу. Поэтому, вернётся он или нет, ему хотелось позволить себе эту слабость — хотя бы раз. Если не вернётся — останется воспоминание, а если вернётся — пусть это будет момент любви.

Он уже был готов уступить, как вдруг мужчина остановился.

Фу Ичэнь держал его за талию. Всё, что происходило секунду назад, было порывом, которому он поддался с головой. Он вспыльчив, импульсивен, и просто не справился с собой. Он не был притворщиком и чувствовал, что Су Чжань не отталкивает его. Но когда дошло до главного, он понял, что... не может.

Нет... это было действительно неловко.

До встречи с Су Чжанем, даже до системы и попадания в этот мир Мэри Сью, его познания об однополых отношениях ограничивались лишь слухами и домыслами.

Он и представить не мог, что всё зайдёт так далеко. Он был совершенно не готов. И теперь — что дальше? Как это вообще работает между мужчинами?

Фу Ичэнь отстранился, полуопираясь на диван. Он потянулся, поправил на Су Чжане порванную рубашку, аккуратно уложил галстук и наклонился, чтобы нежно поцеловать его румяные губы.

Он взял его за руку, лежавшую у него на груди, и тихо сказал:

— Прости. Больше я не буду тебя заставлять.
Увидев, как глаза Су Чжаня чуть дрогнули, он добавил:
— Я подожду, пока ты сам этого захочешь.

А главное — он хотел сначала вернуться и всё как следует изучить.

Он выглядел таким заботливым, таким терпеливым, что у Су Чжаня внутри всё скрутилось от раскаяния: Почему я вел себя так сдержанно? Если бы перестал притворяться раньше, мы бы уже...

Он действительно сожалел. Вспоминая романтичный финал главного героя и героини, он чувствовал, что больше шанса у них не будет. Он жалел.

Фу Ичэнь был мягок:

— Не злись, ладно? Я был неправ. Не сдержался. В следующий раз сначала попрошу разрешения.

Су Чжань медленно закрыл лицо рукой. Фу Ичэнь не мог видеть взгляда, спрятанного под пальцами.

Он ведь не сказал, что не согласен, правда? Просто вел себя немного сдержанно. Почему же теперь этот человек вдруг перестал быть импульсивным? Почему он стал таким сдержанным?!