Система отмены Мэри Сью [BL]

Когда она впервые появилась, Цзы Мэнъяо несла на спине Минъюэ. Оба были в беспорядке — израненные, покрытые пылью и потом, — но, несмотря на это, смеялись и разговаривали, ведя себя по-домашнему близко. Поэтому, когда они заметили ослепительные серебристые волосы Лэн Цяньшаня, оба на мгновение застынули в оцепенении.

Минъюэ, бесстрашный владыка демонов, сразу отверг возможность, что это действительно Лэн Цяньшань. А вот Цзы Мэнъяо выглядела немного смущённой. Она поспешила слезть с его спины.

Минъюэ не хотел её подводить, но перед её настойчивостью оказался бессилен. Осторожно опустив Цзы Мэнъяо на землю, он всё же бросил в сторону Лэн Цяньшаня презрительный взгляд и усмехнулся. В этот момент его взгляд случайно скользнул в сторону — и он заметил стоящего рядом с Лэн Цяньшанем Фу Ичэня, лицо которого было бесстрастным, словно вырезанным из камня.

Глаза Минъюэ тут же расширились. В них вспыхнула непримиримая ненависть:

— Сюаньюань Цанье!

В следующий миг Минъюэ рванулся вперёд, словно порыв ветра, устремляясь к Фу Ичэню.

— Осторожно! — выкрикнул Лэн Цяньшань. Его мрачное лицо резко изменилось, и он бросил предупреждение.

Но Фу Ичэнь лишь стоял неподвижно. Его взгляд был холодным, в уголках губ — насмешка. Прежде чем Минъюэ успел добраться до него, его окружили десятки острых клинков.

Фу Ичэнь вновь усмехнулся. Надо признать — автор действительно подарил Третьему мужчине красивую внешность. Хоть и описал его как женственного, в действительности же тот был безрассуден и груб. Его боевые навыки не шли ни в какое сравнение с мастерством Сюаньюань Цанье. Пусть он и был силён, но против Императора — всё равно что яйцо об камень. Но даже если он не дорожит своей жизнью, разве он не думает о Цзы Мэнъяо? За покушение на императора можно уничтожить все девять поколений рода. Неужели он не понимает, что может втянуть и её?

Уголки губ Фу Ичэня дёрнулись, и он холодно фыркнул:

— Ты переоцениваешь себя.

Лэн Цяньшань, до этого молча наблюдавший, развернулся, как будто ничего не произошло. Его лицо было мрачным, взгляд пронзал насквозь главную героиню, всё ещё прикованную к телу Минъюэ.

— Ваше Величество! — прошептала Цзы Мэнъяо. Всё случилось в одно мгновение. Поняв, в каком они положении, она запаниковала. Захромав, бросилась к Фу Иченю, не взглянув даже на своего законного мужа, и опустилась на колени: — Прошу Вас, Ваше Величество, пощадите его!

Фу Ичэнь приподнял брови. Значит, их отношения были разрушены им? Выходит, его цель почти достигнута. Он скользнул взглядом по Лэн Цяньшаню. Тот смотрел на главную героиню, и в его глазах сгущалась тьма, лицо становилось всё мрачнее.

— Яояо! Не вставай перед ним на колени! — с тревогой крикнул Минъюэ, которого уже успели обездвижить. Вид, как независимая и свободолюбивая Цзы Мэнъяо становится на колени ради него, глубоко тронул его.

Но Фу Ичэнь смотрел на неё без всякого выражения:

— Что делает Цянь Ванфэй?

— Ваше Величество... — голос её дрожал, будто она была готова обнять его за ногу. — Прошу... отпустите Минъюэ. Он не хотел этого! Я... я смогу его уговорить...

— Довольно! — не выдержал Лэн Цяньшань. Фу Ичэнь заметил, как его глаза вспыхнули холодной яростью. — Ванфэй, ты не собираешься вернуться со мной?

Подразумевая — не позорься.

Но, к его удивлению, вместо раскаяния Цзы Мэнъяо воскликнула:

— Нет! Я не вернусь к тебе! Я хочу развода!

Фу Ичэнь едва не рассмеялся. Если бы не знал, что она из современного мира, подумал бы, что она сумасшедшая. Даже как сторонний наблюдатель он испытал шок. Брак без чувств? Развод? Это звучало как прямая пощёчина всей традиционной морали.

— Ваше Величество, прошу, удовлетворите мою просьбу, — Цзы Мэнъяо перевела взгляд на Фу Ичэня. — Я не чувствую к нему ничего. Брак без любви — это могила. Мы оба несчастны...

Она излила поток современных взглядов на отношения, совершенно неуместных в эту эпоху. Фу Ичэнь внешне оставался спокойным, но внутри только и думал — как эти древние мужчины отреагируют на такое?

Он краем глаза посмотрел на Лэн Цяньшаня. Тот был мрачен, как туча, и чернее ночи.

— Итак, Ваше Величество, — закончила она, глядя прямо в глаза Фу Ичэня. — Прошу... дайте разрешение.

Минъюэ рядом с ней был так тронут, что глаза его покраснели.

Фу Ичэнь тихо вздохнул. Честно говоря, с его точки зрения, развод был бы лучшим исходом. Их отношения и так были разрушены им — и разрыв мог бы закрепить результат. Тогда не останется шансов, что она станет Императрицей.

Но он поймал взгляд Лэн Цяньшаня. Настолько тёмный, что в нём можно было утонуть. Даже в современном мире мужчине было бы трудно перенести подобное унижение. А для древнего человека... это и вовсе катастрофа. Если сейчас он даст разрешение, разве не подольёт масла в огонь?

И тут, к его облегчению, вмешался неожиданный поворот событий.

— Ваше Величество!

Фу Ичэнь услышал лишь внезапный крик, донёсшийся из леса позади него. За ним последовали звуки хаотичных, торопливых шагов, топот копыт и грохот повозочных колёс. Шум стремительно приближался.

Он и вся его группа одновременно обернулись. Из-за поворота грунтовой дороги выскочил невысокий старичок в официальной одежде, а за ним — целая группа чиновников. Старичок, не теряя ни секунды, помчался вперёд, ведомый рвением, будто кто-то гнался за ним. За ними следовал отряд кавалерии и богато украшенный экипаж.

Маленький старик, оказавшийся впереди, держал в одной руке свою официальную шляпу, в другой — мантию, и, неистово размахивая ими, бежал вперёд, громко восклицая:
— Ваше Величество! Чэнь опоздал! Простите, Ваше Величество!

Уголки губ Фу Ичэня дёрнулись, когда он увидел, как эта толпа в пыли несётся к нему с расстояния около десяти метров. Пыхтя, чиновники один за другим падали на колени.

— Ваше Величество! — старичок опустился на колени перед ним, всё ещё держа в руках шляпу. — Чэнь, У Гао, прибыл с опозданием. Прошу наказать за допущенное неуважение.

Рот Фу Ичэня снова дёрнулся. Этот человек был мелким уездным магистратом округа Цзянху у подножия одноимённых гор. В оригинальном сюжете Второй мужчина тоже приезжал сюда инкогнито. Но узнав, что Лэн Цяньшань и главная героиня сорвались со скалы, он раскрывал свою личность и организовывал поисковую операцию.

А теперь — сам Фу Ичэнь упал со скалы, и, похоже, магистрат заранее знал о его прибытии и несчастье. Неизвестно, откуда ему стало известно, но он примчался в нужный момент, и это было более чем кстати.

Фу Ичэнь великодушно произнёс:
— Вставай.

— Благодарю Вас, Ваше Величество! Благодарю! — У Гао с глубоким поклоном принял милость. При тиранической славе нынешнего императора, потеря не только должности, но и головы была вполне возможна. Он поспешил проявить рвение и угодить — подготовить место отдыха, еду и баню.

И действительно, именно это сейчас было нужно Фу Ичэню. Он обернулся к главной героине, стоявшей позади:
— О деле Цянь Ванфэй поговорим позже.

У Гао только теперь заметил присутствие Цянь Вана и его супруги и тут же вежливо поклонился. Однако сразу же похолодел от ужаса: он понял, что обе эти особы ранены и нуждаются в повозке. Но... у него была только одна, и она предназначалась для императора. Что же теперь делать?

— Ваше Величество, этот... этот вопрос... — вспотевший У Гао беспомощно озирался по сторонам, не решаясь произнести ни слова. Лицо Лэн Цяньшаня оставалось мрачным.

Фу Ичэнь безмятежно произнёс:
— У Цянь Ванфэй повреждена нога. Пусть она воспользуется экипажем.

Он посмотрел на стоящую в стороне лошадь — вероятно, магистрата округа. Нахмурился:
— Чжэнь поедет верхом.

Глаза У Гао наполнились слезами благодарности:
— Император милостив!

Говорили, будто император жесток и безжалостен, но он добровольно уступил повозку раненой паре — это ли не знак доброты?

Однако, когда он повёл лошадь к монарху, тот вдруг повернулся и направился к Лэн Цяньшаню. У Гао замер в замешательстве.

На самом деле, Су Чжань был не менее растерян. Их небольшой мир, сложившийся у подножия скалы, будто исчез. Они снова стали теми, кем были раньше. Под суровой маской Су Чжаня скрывалось лёгкое уныние. Он не ожидал, что тот вдруг подойдёт.

Фу Ичэнь не обращал внимания на взгляды и спокойно подошёл к Лэн Цяньшаню, чуть наклонившись к нему:
— Цянь Ван поедет верхом с Чжэнем?

Сердце Су Чжаня дрогнуло:
"Мать честная, да он провоцирует!"

Ошеломлённо кивнув, он даже не успел что-то сказать, как Фу Ичэнь в следующую секунду легко подхватил его на руки. Все, кто наблюдал за этим, обомлели, а Фу Ичэнь, не моргнув глазом, вскочил с ним в седло и бросил на У Гао холодный взгляд:
— Ты ещё не ведёшь?

— А? Да! Да! — опомнившийся У Гао поспешил вперёд.

— Опирайся на Чжэня, — шепнул Фу Ичэнь.

"Мама дорогая, как же это красиво!" — пронеслось в голове у Су Чжаня.

Фу Ичэнь посадил его перед собой, обвил рукой за талию и ловко взял поводья. Движения были уверенными и слаженными. Когда-то он тренировался ради роли в исторической драме, даже несмотря на боли в бёдрах от тренировок на ипподроме. Тогда всё казалось бессмысленным. А теперь — умение оказалось полезным. И в сочетании с навыками боевых искусств выглядело по-настоящему эффектно.

Су Чжань, находясь в его объятиях, мог думать только об одном: как же это круто! Его разум вновь и вновь прокручивал эту сцену, а сердце трепетало от восторга.

Фу Ичэнь привёз его в лучшую гостиницу округа, лично отнёс в комнату и распорядился позвать лучшего врача. Он наблюдал за тем, как доктор обрабатывает и перевязывает рану Лэн Цяньшаня, и лишь тогда облегчённо вздохнул. К этому моменту уже стемнело.

Отпустив всех, Фу Ичэнь сел рядом. Они снова остались вдвоём, как у подножия скалы, но атмосфера уже была совсем другой.

Их взгляды пересеклись. Лэн Цяньшань неосознанно поджал губы. Он молчал, и Фу Ичэнь тоже не знал, с чего начать. Прошло некоторое время, прежде чем он, поколебавшись, произнёс:

— Что касается Цянь Ванфэя...

Очевидно, его язык опередил разум. Взгляд Лэн Цяньшаня потемнел.

— Я сам с этим разберусь, — отрезал он, нахмурившись.

Фу Ичэнь приоткрыл рот, но ничего не сказал. Он встал:

— Тогда отдыхай. Чжэнь уходит.

Он повернулся, чтобы уйти. Но в тот же миг чья-то рука схватила его за запястье.

Фу Ичэнь обернулся. Лэн Цяньшань держал его, не сводя взгляда с его лица. В его глазах что-то промелькнуло — будто он хотел что-то сказать, но не решался.

Фу Ичэнь сглотнул. В его сердце, сам он не знал почему, зародилась надежда:
— Цянь Ван... ты хочешь мне что-то сказать?

В этот момент в голове Фу Ичэня возникли по-настоящему иррациональные мысли. Например: может ли он отложить развитие сюжета на неопределённый срок? Мог бы он остаться рядом — сопровождать его до самой старости, прежде чем уйти? И мог бы он наконец рассказать ему о своём происхождении?.. Пока тот вот-вот откроет рот.

Но всё же некоторые мужчины — создания рациональные. Иногда не остаётся ничего, кроме как восхищаться их самообладанием. Фу Ичэнь был как раз таким человеком. Как и Су Чжань.

Су Чжань едва не выпалил: «Ты можешь остаться со мной?», «Ты мне нравишься, мне не нужна Ван Фэй» — или даже: «Я пришёл из настоящего, из современного мира». Но в итоге он не осмелился произнести ни одного из этих слов. В худшем случае он мог потерять здесь свою жизнь. Но куда опаснее было бы потерять шанс вернуться в реальность — туда, где ждали его родные. Он не мог поступить с ними эгоистично.

Поэтому Су Чжань, с трудом, медленно отпустил его руку. У него не осталось иного выбора, кроме как произнести:

— Чэнь благодарит Ваше Величество за спасение жизни.

Фу Ичэнь вздрогнул. Он не мог точно выразить, что именно чувствовал в этот момент. В основном — разочарование. Но в глубине души, возможно, был и слабый оттенок облегчения. Он подумал, что всё так и должно быть. И всё же, даже зная это, он всё равно ощущал горечь. Он заставил себя заблокировать все эмоции.

На поверхности он казался спокойным. Лишь едва заметная улыбка скользнула по его губам:

— Это честь для Чжэня.

С этими словами он решительно повернулся и ушёл — без колебаний, без оглядки.

Су Чжань, оставшийся позади, долго смотрел ему вслед, не в силах прийти в себя.